Пасьянс Зеленой Бороды

– Мамочки! – шарахнулись обратно храбрые сыщики. – Мы собирались осмотреть колодец, но не так близко…

– Зато теперь мы уверены, что убийца был здесь и звал мистера Джеральда или завлек его сюда, показавшись в окне секретной комнаты, – первой опомнившись, сказала Алена. – Кровь внизу, на камнях и даже за пределами колодца. Но не на стенах! Убийца, наверное, сам стукнул мистера Соллоу по голове, а не дожидался, чтобы попался какой-то острый камень.

– Полиция не нашла дверь, потому что она открывается только с той стороны, – предположил Тедди. – Но разве дядя не сказал им про тайник?..

Все трое растерянно переглянулись, думая, что бы они сами говорили полиции на месте хозяина замка.

– Надеюсь, дядю Роджера вы не подозреваете? – нахмурился Тедди. – Даже если у них и были разногласия из-за картин, то тут, скорее, мистер Соллоу мог бы иметь зуб на дядюшку, ведь коллекция замка Даркуотерс известна по всему миру…

– А если смерть мистера Соллоу нарочно хотят свалить на хозяина замка? – предположила Зоя. – Или вообще, мистер Джеральд заметил то, что не должен был видеть, а в колодце на самом деле была ловушка на дядю Рождера! Может быть, из колодца стреляли! Вот как он упал как бы "сам собой".

– Но полиция… – вяло напомнил Тедди. Потом оживился: – Может, они скрывают, что нашли рану от пули? Хотя… если есть пуля, то никому не выдать эту смерть за несчастный случай. А у дядюшки – алиби. Запутанная история… Идемте отсюда, вдруг кто-то заглянет?

– Снаружи натянуто ограждение, – напомнила Алена, не веря, что это могло бы остановить самых любопытных, вроде них. Поэтому три сыщика-любителя быстро закрыли потайной ход, вернули диван на место и по очереди выглянули во дворик из-за плеча медвежонка Тедди.

Так и есть: колодец как раз под балкончиком, и внизу суетятся слуги под предводительством Кассандры Клер.

В углу двора на фоне розовых кустов видна стройная темная фигурка Нины. Журналистка что-то доверительно шепчет своему карманному диктофону, издали наблюдая за происходящим у колодца. Наверняка набрасывает черновик статьи с душераздирающим, сенсационным названием: "Таинственная смерть в замке Даркуотерс".

Чинно гуляет парочка Спенсеров; над крайним розовым кустом позади Нины вьется облачко табачного дыма; хаотично мелькают по саду разноцветные наряды художниц и поэтов.

Всё как обычно. Словно ничего не случилось…

Глава 8 Хрустальный дворец

Ужин прошел в молчании. Мистер Коннэн закрылся в своей спальне и не спускался в столовую. Гостям передали его просьбу не покидать сегодня после ужина своих комнат и не бродить по замку. Все признали это разумным и разошлись.

Тем не менее, выглянув в окно, сестры увидели порхающую вдали фигуру Эвелины.

– Наша "пророчица" сильно рискует, выйдя этой ночью в лунный сад, – заметила Алена.

– Может быть, она благоразумно сматывается отсюда, пока жива, – заступилась Зоя. – Она не так беспомощна, как кажется!

На сон грядущий сестры ещё обсуждали версии убийства мистера Соллоу и возможности покушения на Роджера Конэнна. По всему выходило, что если план был такой дурацкий, когда убийца мог лишь надеяться, что жертва сама случайно свалится в колодец, да еще и упал совсем не тот человек, то преступником мог быть только официальный сыщик – Юджин Райт.

Хотя иногда у Зои пробегало подозрение, что эти театральные эффекты с подземным ходом и даже с предсказанием не чужды стилю Кассандры Клер. Но мисс Клер была в саду, рядом с ними. Ее совершенно точно не было в секретной комнате или на дне колодца. Не исключено, что организатор преступления действовал чужими руками и у него есть сообщник. Тогда именно их план или "репетицию" случайно видела и слышала Эвелина.

Наутро "эфирное создание" с аппетитом уплетало яичницу с беконом и совершенно расстроила сестер своим присутствием в столовой. Но, по крайней мере, Эвелина была жива.

Шерломс во время завтрака тоже размышлял о загадочном поведении людей:

"У меня чувство из области кошачьей интуиции, что до отъезда нам не успеть распутать этот таинственный клубок. Рад бы остаться, но меня ждет королева", – вздыхал кот, объясняя сложность положения легкомысленному Арчи. Пудель не ничего не понимал в расследовании, но таскался за Шерломсом по пятам и только путался под ногами, пугая ценных мышиных и воробьиных свидетелей.

Интуиция Шерломса не обманула.

После завтрака гостьи из России стали собирать вещи. Сожалея, что приходится оставлять без присмотра Тедди, Эвелину, коллекцию мистера Коннэна и тайну Даркуотерса, Алена и Зоя вместе со своим хвостатым любимцем покинули гостеприимный замок. Шофер отвез их на вокзал.

Кассандра уверяла, что непременно посетит выставку кошек в понедельник, а значит, они встретятся снова. Она побудет в замке еще немного, Роджер нуждается в ее поддержке после такого напряженного уик-энда.

Через несколько часов две девушки с кошачьей корзинкой снова оказались в холле Кенсингтонской гостиницы "Рыцарский мост". За ужином им снова назначила встречу дама из кошачьего клуба и выдала очередной миллион инструкций, из которых всего несколько тысяч касались кота, а остальные были тонкостями этикета для хозяев животных.

Голова от такого потока информации пошла кругом, и расследование немного позабылось, отодвинутое сиюминутными заботами. И забылось бы до лучших времен, если бы, разбирая вещи, Алена не обнаружила в кармане дорожной сумки открытку с австралийским видом.

– Ледисхед? – почти испугалась она. – Откуда?

– Шуточки Тедди, – предположила Зоя, отчаянно зевая и даже не глянув на открытку. – Нам надо отдохнуть. Завтра нелегкий день.

– Можно подумать, вчера был легкий!

– Бери пример с Шерлика, вот уж кто совершенно не нервничает ни об этой выставке, ни о загадках Темноводского замка!

"По крайней мере завтра вам придется доверить мне главную роль и не путаться под ногами у профессионала", – по-кошачьи снисходительно ухмыльнулся Шерломс и действительно заснул, свернувшись клубком. Его сон, в отличие от снов его хозяек, был очень мирным.

Сестер разбудил ранний телефонный звонок. Настал Великий День – день проведения королевской выставки кошек. Но половина седьмого – немного рано даже для наиболее фанатичных представителей кошачьего клуба.

Телефон заговорил бодрым и вполне жизнерадостным голосом Кассандры:

– Дорогие мои, так что вы решили? Вам прислать мастера в гостиницу или приедете в "Золотой завиток" сами? Помните тот перекресток, где мы впервые встретились? Или Молли подъедет прямо во дворец, дабы на месте оценить стратегию и ходы конкурентов. Вам уже отвели место?

– Э-э-э, мисс Клер, вы так добры, – пробормотала Зоя, с огромным трудом вспоминая после сна английские формы вежливости и сообразив, что речь идет о выставочной "прическе" Шерломса. Кассандра настоятельно рекомендовала им знакомого стилиста из лучшего в мире, по ее словам, салона для животных. – Но ведь выставка начинается в десять…

– Вы что же, думаете, мои дорогие, что прическа и маникюр по ТАКОМУ случаю займет менее трех часов?! – ужаснулась Кассандра. – Нет, вот что, юные леди, чтобы не было недоразумений, встретимся лучше в вестибюле дворца. Выставка проходит в Хрустальном дворце? Отлично. Значит, ровно в семь.

– Но…

– Никаких "но"! – отрезала Касасандра. – Вы спасли жизнь моему драгоценному Арчи! Мой долг – оказать вам эту крошечную услугу. Кстати, не беспокойтесь о цене! Молли действительно мастер международного класса, ее услуги стоят… В общем, все расходы я беру на себя. До встречи!

Зоя обессиленно уронила трубку мимо старинного телефонного аппарата и хотела нырнуть обратно в постель. Но пришлось не только пересказывать разговор с Кассандрой, но и в темпе вставать, собираться, осторожно укладывать в корзинку сонного финалиста и без завтрака бежать в Хрустальный дворец – исторический центр проведения наиболее престижных кошачьих выставок.

К удивлению обеих сестер в холле гостиницы их встретила Кэт Сименс – дама из кошачьего клуба, их постоянный координатор во всех вопросах выставки. Судя по смеси изумления и одобрения на ее лице, Кэт только намеревалась звонить им и представляла себе, сколько усилий потребуется, чтобы разбудить "ленивых неорганизованных русских", но была приятно удивлена их боеготовностью.

– Машина ждет, – сказала Кэт, энергично кивнув и пропуская Алену с кошачьей корзинкой вперед.

– Прекрасно, мы боялись опоздать, – ответила Алена с достоинством.

Зойка фыркнула, окончательно стряхнув с себя остатки сна.

Четверть часа спустя Хрустальный дворец встретил девушек и их питомца блеском зеркал, позолоты и невероятным для столь раннего часа оживлением. Но восхваление величия кошек, как и любое истинное искусство, требует от своих служителей немалых жертв. Разглядывать окружающую их историческую достопримечательность – резиденцию первых в истории кошачьих выставок, – совсем не было времени.

Они пробежали мимо памятной надписи, что именно здесь, в Лондоне, 17 июля 1871 г. прошла первая в мире официальная специализированная Выставка Породистых Кошек.

Всё благоговение перед историческим антуражем и возможным сегодня присутствием во дворце Ее Величества королевы, затмила разноцветная фигура Кассандры, выплывшей к ним навстречу:

– Не будем терять времени, это ваш столик? Прекрасно! Молли, сделай всё, на что способны твои волшебные ручки!

Маленькая женщина с очень гладко зачесанными золотисто-рыжими волосами и единственным блестящим локоном возле левого уха засеменила вперед, на ходу доставая из сумочки белый халат и набрасывая его. До этого девушки просто не замечали стилистку на фоне мадам Клер.

– Ну, кто тут у нас? – ласково спросила Молли у недовольного, сонного Шерломса, не желавшего покидать уютную корзинку. – Балинезиец? Ах, какой славный! Какие глазки! А хвостик? У нас есть хвостик, надеюсь? Покажи-ка мамочке Молли свой хвостик и лапки, ну-ка! – продолжая ворковать таким тоном, каким говорит детский врач с капризным малюткой, Молли заставила кота перебраться из корзинки на специальный столик, где хозяева могли прихорашивать своих любимцев. Выставочную клетку с атласными подушками Шерлику еще не принесли, и Зоя с Кассандрой отправились на поиски. Важно было выбрать подушки подходящего цвета. Молли велела ни при каких обстоятельствах не соглашаться на белые, персиковые, розовые и зеленые. Сама Молли вместе с Аленой колдовала над будущим обладателем гран-при, никак иначе она Шерломса не называла.