Банды: Кто старое помянет, тот останется жив. Книга третья

– Лёня.

– Фамилия твоя как?

Парень молчал, не поднимая на него глаз.

Женька подошел поближе, Мот следом за ним.

– Не хочешь разговаривать? А ведь отвечать тебе придется за все, что ты натворил, мразь! – Снова пнул он его ногой, в этот раз по печени. – Ты знаешь, сколько бабла я отвалил легавым, чтобы замять это дело, и чтобы к моему клубу не было претензий?! Мало того, так ещё открыл стрельбу по моим людям.

– Я защищался. – Промычал парень, держась за бок рукой.

– А мне донесли другую информацию. Ты бухал в моем клубе и не заплатил. А если быть еще точнее – нюхал кокаин и не заплатил. Затем хотел свалить, но охрана клуба не дала. Началась драка. Ты сумел вырваться, добежать до своей тачки, в которой лежал обрез, и открыл огонь. Что, – приподнял он носком своего кроссовка Лёнин подбородок. – Скажешь, было не так?

– Нет.

Шатай мгновенно припечатал его ногой по морде, отчего тот повалился на землю и заскулил.

– Кто он? К чьей группировке принадлежит? – Вдруг заорал Шатай, и один из его подчиненных выступил вперед:

– Все что нам удалось выбить из него, это то, что приехал он из города «N», и ещё он утверждает, что он сынок мэра. Но в это сложно поверить. Фуфло гонит по ходу.

Шатай повернулся к Женьке и Моту:

– Немец, это сын вашего мэра?

– Не вижу издалека. – Спокойным голосом произнёс Женька, стараясь не терять самообладание. – Разреши, нам с Мотом подойти и посмотреть?

– Валяй.

Они подошли к лежащему на песке парню и всмотрелись в заплывшее лицо. Перед ними лежал Лёня Ивахин, горе-сын мэра города.

Женька про себя громко охнул и прикусил губу, соображая, что теперь делать и как поступить. Мот проклинал этот день, ибо понимал, что сейчас им предстоит вляпаться в очередную историю, в которую ему совершенно не хотелось влипать.

– Да, это сын мэра. – Подтвердил Женя, глядя авторитету в лицо.

– Ну, ясно. Мажор. – Сплюнул на землю Шатай. – Думает, ему все дозволено за деньги папика. Ну, ничего, сегодня мы его проучим.

Глаза Шатая налились кровью, в предвкушении издевательства над пленником. Равных ему в этом деле еще нужно было поискать. Человеческая жизнь для безбашенного молодого авторитета ничего не значила. Власть и деньги – это все, что его интересовало.

От его вида вздрогнул даже многого повидавший Мот. Шатай был известен своей жестокостью. Он не просто убивал кого-то пулей в лоб. Он любил заставлять людей страдать, например, отрезая постепенно части тела…

– Гоша, перетрем?

– Немец, что какие -то проблемы? – Удивленно посмотрел на него новый «законник». – Насколько я понимаю, он к вашей группировке не принадлежит.

– Нет, проблем нет, просто мне нужно кое-что тебе сказать.

У Мота задергался глаз. Если сейчас Женька впишется за сына мэра из благородных чувств, то они крепко влипнут. Мот не хотел быть связанным с Шатаем и его бригадой ни за какие коврижки.

Шатай согласился отойти.

– Валяй, только быстрее. Сам понимаешь, воры в законе здесь, обосраться перед ними не могу. – Нервно поторопил он Женьку.

– Именно поэтому, я хочу с тобой поговорить. Тебе сейчас нельзя кровь проливать. Блатные смотрят, за кем закрепили власть, и с кем будут работать. Если ты сейчас поведешь себя свирепо и безжалостно, они напрягутся сильно! Могут и лишить тебя «короны». Сам подумай!

– Ну, и что ты предлагаешь? Мот, сигарету дай!

Олег молча протянул ему пачку вместе зажигалкой.

– Сейчас позвоним его бате, мэру. Скажем, что у сынка проблемы. Попросим его перевести деньги – компенсацию за причиненный ущерб. Как только бабки будут переведены, мы с Мотом его заберем и доставим в «N». Бабки, которые получишь, отдашь блатным в общак. Так ты у них на хорошем счету будешь.

– Дело говоришь. Что, если он меня кинет?

– Кто, мэр? – Встрял в разговор Мот. – Не кинет. Он сам был в уличных делах замешан.

– Иди, организовывай. Только, если он не согласится…

– Согласится. Жизнь сына дороже бабок. – Перебил он его и пошел к лежащему на песке парню.

– Лёня, я Немец, ты слышал о таком? – Сел он перед ним на корточки. И когда парень кивнул продолжил: – Сейчас мы позвоним твоему отцу, и ты попросишь у него деньги, чтобы возместить важному человеку причиненный ущерб.

– Не буду. – Промычал тот, опасаясь гнева отца, который уже замучался постоянно вытаскивать его из разных переделок.

– Тогда сдохнешь. Причем, умирать будешь долго и мучительно. Шатай сделает из этого шоу. Тебя по частям разрежут и, если тебе повезет, то твой отец сможет похоронить твои пальцы. Рук или ног, я не знаю…

– Он не поможет. Я слишком много косячил в последнее время.

– Я отговорил Шатая тебя убивать, в обмен на бабки. Другого выхода у тебя нет. Мы находимся на острове, отсюда не сбежать. Ну что, звонить будем?

Лёня тихо завыл, и Женька достал из кармана спортивных штанов мобильник:

– Набирай.

Он дозвонился до отца со второго раза. Тот долго орал на него в трубку.

В итоге Женька вырвал из его рук мобильник и быстро заговорил:

– Сергей Владимирович, это Жека Немец. Вы, конечно, наслышаны обо мне. Ваш сын находится сейчас в очень плохом состоянии, и должен очень крупную сумму денег. Сколько? Одну секундочку. – Он прикрыл трубку рукой.

– Шатай, сколько тебе он должен?

– Пятьдесят тысяч грина. – Выдал авторитет, и у Женьки на секунду потемнело в глазах: двадцатка – ещё куда ни шло, но пятьдесят…

– Пятьдесят тысяч долларов, Сергей Владимирович.

Мэр заблажил отборным матом в трубку.

– Только при переводе данной суммы денег, я смогу вывести вашего сына и доставить его в «N» живым. – Добавил Женька, когда тот перестал орать. – Куда переводить? – Он посмотрел на Шатая.