Избранные труды. Том II

УПК РФ содержит норму о преюдиции применительно к акту правосудия – приговору суда. В соответствии со ст. 90 УПК РФ «обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки, если эти обстоятельства не вызывают сомнений у суда. При этом такой приговор не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле».

Ценность преюдиции как средства уголовно-процессуального доказывания состоит в том, что она позволяет принимать и использовать в процессе доказывания по другому делу без какого-либо исследования установленные и разрешенные по расследуемому или рассматриваемому уголовному делу факты и обстоятельства. При этом источниками преюдициально установленных фактов служат копии приговоров и других решений суда по уголовным и гражданским делам, а также копии постановлений о прекращении уголовного дела по тому же обвинению прокурора, следователя, органа дознания.

Преюдиции, как и презюмируемые, и общеизвестные факты, доказыванию не подлежат.

Все рассмотренные средства уголовно-процессуального доказывания могут быть классифицированы. В процессуальной литературе классификации средств доказывания уделено достаточно много внимания. Классификация средств уголовно-процессуального доказывания может быть проведена по различным основаниям (признакам), в том числе в зависимости от того, кто является носителем фактической информации (личные и предметные), их качественной характеристики (доброкачественные и недоброкачественные), степени опосредования содержащейся в доказательствах и их источниках информации об обстоятельствах дела (первоначальные и производные). По отношению к обвинению, виновности обвиняемого (подсудимого) в совершении преступления доказательства подразделяются соответственно на обвинительные и оправдательные, а по отношению к устанавливаемым по делу фактам – на прямые и косвенные.

Благодаря такой классификации органы расследования, прокуратуры, суда и защитники получают возможность более эффективно и целенаправленно использовать те или иные средства уголовно-процессуального доказывания. Что же касается способов получения и использования доказательств, то они подразделяются обычно на следственные и иные процессуальные.

В уголовно-процессуальном доказывании проявляются многие факторы субъективного и объективного порядка. Помимо рассмотренных нами, определенные характерологические особенности придает уголовно-процессуальному доказыванию и то, в какой стадии производства по уголовному делу оно осуществляется. Проанализируем в следующей главе некоторые возникающие при этом проблемные положения.

Глава 4

ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ В ОТДЕЛЬНЫХ СТАДИЯХ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

4.1. ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ В ДОСУДЕБНЫХ СТАДИЯХ ПРОИЗВОДСТВ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ

Любая стадия уголовного процесса представляет собой относительно обособленную его часть, характеризующуюся конкретными задачами, особым кругом участников уголовно-процессуальной деятельности, спецификой процессуальной формы и видом принимаемых решений.

Все названные черты свойственны стадии возбуждения уголовного дела. Ее начало связывается с получением следственными, прокурорскими и судебными органами самой первой информации (сигнала) о готовящемся или совершенном преступлении. Завершающим моментом является формулирование принимаемого согласно ст. 145 УПК РФ решения о возбуждении уголовного дела, об отказе в возбуждении уголовного дела или о передаче материалов по подследственности. В указанный временной период правоохранительными органами проводятся урегулированные уголовно-процессуальным законом (см. ст. 141–144, ч. 2 ст. 176 УПК РФ) действия, сопровождаемые возникновением тех или иных уголовно-процессуальных отношений. Отсюда представляется неверным утверждение о том, что возбуждение уголовного дела не самостоятельная стадия уголовного процесса, а лишь начальный момент стадии производства по уголовному делу предварительного расследования[136 - См.: Полянский Н.Н. Очерк развития советской науки уголовного процесса. М., 1960. С. 123–125.]. По мере развития учения о стадиях уголовного процесса эта концепция была подвергнута справедливой критике и отвергнута. В уголовно-процессуальном законодательстве государств СНГ соответствующие правовые нормы преимущественно выделены в отдельные главы (гл. 19–20 УПК РФ, гл. 23 УПК Республики Казахстан). Только стадию возбуждения уголовного дела нельзя сводить к одноактному действию, выражающемуся в вынесении постановления о возбуждении уголовного дела или об отказе в таковом, или в передаче заявления или сообщения по подследственности или подсудности. Такой подход – благоприятная почва для появления сомнений в том, является ли возбуждение уголовного дела первоначальной стадией уголовного процесса.

Мы не будем подробно анализировать подобные суждения. Уточним лишь, что уголовный процесс как урегулированное уголовно-процессуальными нормами производство по делу, которое может стать, но может и не стать уголовным, возникает уже с момента самого первого сигнала о преступлении. Например, по заявлению гражданина, обратившегося в дежурную часть отдела внутренних дел, прокурор, следователь, дознаватель, руководствуясь ст. 141 УПК РФ, обязаны составлять протокол о совершенном или готовящемся преступлении. При этом заявителю разъясняется ответственность за ложный донос, о чем в протоколе делается отметка. Согласно ч. 4 ст. 144 УПК РФ заявителю выдается документ о принятии сообщения о преступлении с указанием данных о лице, его принявшем, а также даты и времени его принятия. Как видим, между органом правоохраны, представителем которого выступает соответствующее должностное лицо, и заявителем формируются правовые отношения, участники которых наделяются определенными правами и обязанностями, а это уже уголовный процесс, начало производства по будущему уголовному делу. Отсюда ясно, что некоторые из уголовно-процессуальных отношений появляются в самой стадии возбуждения уголовного дела, т. е. до возбуждения уголовного дела. Такие урегулированные уголовно-процессуальным законом начальные действия налагают на дознавателя, орган дознания, следователя и прокурора обязанность принять и проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и принять по нему решение не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения (ч. 1 ст. 144 УПК РФ).

Выполняя эту процессуальную обязанность, указанные органы и лица вправе истребовать (запросить) необходимые материалы и получить объяснения, а в случаях, не терпящих отлагательства, произвести и такое следственное действие, как осмотр места происшествия (ч. 2 ст. 176 УПК РФ).

Положительным моментом является предложение об увеличении числа следственных действий, которые проводились бы в стадии возбуждения уголовного дела при условии, что ими не ущемляются права и интересы личности, а следовательно, они не обладают свойствами принудительности. Речь идет, в частности, о личном обыске лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, об освидетельствовании (как следственном, так и медицинском), о назначении отдельных видов экспертиз (для определения, к примеру, причины пищевого отравления). Заметим, что в приложенном к УПК РФ 2001 г. образце протокола задержания предусмотрен специальный раздел, относящийся к личному обыску задерживаемого подозреваемого. Причем такой обыск производится с обязательным участием двух понятых.

Отметим также, что, несмотря на отсутствие в ст. 179 и 185–186 УПК РФ оговорки о возможном производстве до возбуждения уголовного дела освидетельствования и назначении экспертизы, как это имеет место применительно к осмотру места происшествия (ч. 2 ст. 176 УПК РФ), законодатель тем не менее не исключает такой возможности, о чем можно судить по содержанию ч. 4 ст. 146 УПК РФ: к постановлению о возбуждении уголовного дела «прилагаются материалы проверки сообщения о преступлении, а в случае производства отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего (осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы (выделено нами. – З.З.) – соответствующие протоколы и постановления». Игнорировать жизненные реалии (т. е. практическую деятельность правоохранительных органов) законодатель не вправе, поэтому необходимо положения отдельных норм УПК РФ 2001 г. привести в соответствие друг с другом.

В стадии возбуждения уголовного дела проводится ряд других процессуальных действий, так или иначе большей частью связанных с доказыванием. Помимо истребования необходимых материалов, законодатель позволяет следователю, органу дознания, прокурору и судье получать объяснения. Последнее на практике весьма распространенное явление. Объяснения получаются не только от тех, кто подвергается кратковременному задержанию, но и тех, кому что-либо известно о преступлении, об устанавливаемых по делу обстоятельствах, о личности правонарушителя (подозреваемого, будущего обвиняемого, подсудимого). Объяснения очень часто дают свидетели, в том числе и свидетели-очевидцы, а также лица, понесшие от преступления моральный, физический или имущественный вред (потерпевшие). Объяснения могут быть получены и от гражданского истца, гражданского ответчика, их представителей, других лиц. У одного и того же лица объяснения могут отбираться по нескольку раз. А затем, уже в ходе предварительного расследования, такое лицо может быть еще допрошено, иногда неоднократно. Все это лишь усложняет, удорожает уголовный процесс, делает его малоподвижным с позиции быстрого реагирования на каждый случай совершенного преступления, снижая эффективность уголовного процесса. Нам представляется, что объяснениям необходимо придать самостоятельный статус процессуальных источников доказательств. И если тот или иной участник процесса уже давал объяснения по делу, то допрашивать его и оформлять сообщенную им информацию в виде показаний (предусмотренный в законе источник доказательств) необходимо лишь в исключительных случаях (например, при резком расхождении содержащейся в объяснениях потерпевшего информации с тем, что сообщает обвиняемый в своих показаниях). В целях установления в поступившей информации данных, указывающих на наличие в ней признаков преступления, следователь, лицо, производящее дознание, прокурор и суд вправе истребовать от органов государственной власти и местного самоуправления, объединения и организации, должностных лиц и граждан представления предметов и документов, могущих содержать необходимые по делу фактические данные. Представление предметов и документов возможно и в результате производства ревизий и аудиторских проверок.

Достаточно часто сообщения о совершенном или готовящемся преступлении содержатся в средствах массовой информации (разновидность предусмотренного п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ повода к возбуждению уголовного дела. – Авт.). В таких случаях в соответствии с ч. 2 ст. 144 УПК РФ проверку наличия основания (см. ч. 2 ст. 140 УПК РФ) для возбуждения уголовного дела проводит по поручению прокурора орган дознания или следователь. При этом «редакция, главный редактор соответствующего средства массовой информации обязаны передать по требованию прокурора, следователя или органа дознания имеющиеся в распоряжении соответствующего средства массовой информации документы и материалы, подтверждающие сообщение о преступлении» (ч. 2 ст. 144 УПК РФ).

Как видим, в стадии возбуждения уголовного дела проводится достаточно много различных процессуальных действий, так или иначе связанных с установлением носителей доказательственной информации, с собиранием доказательств. Но в рассматриваемой стадии проявляют себя и другие структурные элементы уголовно-процессуального доказывания. Например, построение версий по имеющейся и полученной информации о возможных способах совершения преступления, путях сокрытия, например похищенного имущества, или уничтожения следов преступления и т. д. Полученная информация как в отдельности, так и в целом тщательно анализируется с позиции того, кем и каким способом она получена, какое отношение информация имеет к тому, что именуется «признаками преступления» (ч. 2 ст. 140 УПК РФ). Далее эта информация должным образом оценивается, ибо по ней, как предписывает законодатель, в установленные законом сроки должны быть приняты соответствующие процессуальные решения (ст. 145 УПК РФ).

В силу сказанного мы не можем согласиться с утверждением о том, что в стадии возбуждения уголовного дела уголовно-процессуального доказывания нет[137 - См.: Лупинская П.А. Доказывание в советском уголовном процессе. М., 1966. С. 53.]. Оно существует в рамках социального назначения стадии возбуждения уголовного дела, решаемой в этой стадии задачи констатации данных, указывающих на наличие признаков преступления, определенных ст. 140 УПК РФ. Социальное назначение рассматриваемой стадии видно из того, как проявляются в ней разные структурные элементы уголовно-процессуального доказывания, например такой, как оценка доказательств и их источников.

Прежде всего отметим, что в стадии возбуждения уголовного дела оценка доказательств и источников ограничена задачами, обусловливаемыми социальным назначением рассматриваемой стадии. Оценивая такое свойство доказательств, как его относимость, дознаватель, следователь, прокурор, судья ограничиваются, по существу, выяснением того, указывают они на наличие в определенном деянии признаков преступления (прежде всего, его противоправности и общественной опасности) или нет (последнее ведет к принятию решения об отказе в возбуждении уголовного дела).

Фактические данные (доказательства) в этой стадии процесса должны оцениваться и с позиции достоверности. Достоверность применительно к доказательству не должна быть большей или меньшей. Факт может быть признан достоверным или недостоверным лишь в результате оценки, которая может быть ошибочной, поэтому для объективной оценки нужна совокупность фактов, фактических данных (доказательств), достаточных для принятия процессуального решения. Рассматривая требования уголовно-процессуального закона (ст. 146–148 УПК РФ) с этих позиций, нетрудно сделать вывод о том, что для возбуждения уголовного дела, оказывается, вполне достаточно располагать сведениями (доказательствами) лишь о самом преступном факте, без раскрытия с их помощью всех существенных черт такого факта. Вывод о необходимости возбуждения уголовного дела основывается не на окончательных, а на предположительных, вероятностных данных об обстоятельствах дела; правильность сделанного вывода проверяется в последующих стадиях уголовного процесса. Что же касается обстоятельств, препятствующих, согласно ст. 24 УПК РФ, производству по уголовному делу, то ответ на данный вопрос должен быть всегда отрицательным.

Произведенная оценка совокупности имеющихся доказательств должна с несомненностью свидетельствовать либо об отсутствии в деянии признаков преступления, либо о наличии иных обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу. В основе принимаемого решения об отказе в возбуждении уголовного дела должно лежать не вероятное, а достоверное знание.

В стадии производства по уголовному делу предварительного расследования производится развернутое уголовно-процессуальное доказывание, в котором наиболее полно реализуются все его структурные элементы, широко применяются научно-технические средства для собирания, закрепления и проверки доказательств и их источников. Заметим, что отдельные процессуальные (в первую очередь, следственные) действия по собиранию доказательств производятся преимущественно в этой стадии уголовного процесса (обыск и выемка, допросы и очные ставки, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, осмотр места происшествия, освидетельствование, опознание). В собирании, закреплении, проверке и особенно в оценке доказательств и их источников участвуют не только должностные лица правоохранительных органов, но и подозреваемый, обвиняемый, их защитники, законные представители, потерпевшие, гражданские истцы и гражданские ответчики, их представители. Успех уголовно-процессуального доказывания в стадии предварительного расследования обусловливается совокупностью объективных и субъективных факторов. Многие законоположения в части предварительного расследования нуждаются в совершенствовании. Следственные органы до настоящего времени не оснащены должным образом совершенной техникой, в том числе множительной и компьютерной, необходимыми средствами обнаружения и фиксации следов преступления, не везде еще созданы надлежащие условия для работы (иногда в одном служебном кабинете работают одновременно несколько следователей). К сожалению, низок еще уровень профессиональной подготовки следователей. Случается, что расследование осуществляется лицами, не имеющими высшего юридического образования (особенно в органах внутренних дел). Уголовно-процессуальное доказывание становится просто опасным, когда расследование по делу ведет следователь, преследующий только свои эгоистические устремления, безразличный и к интересам общества, и к судьбам людей.

Всестороннее, полное и объективное расследование прокладывает путь к объективной истине по каждому уголовному делу, является гарантией интересов как общества и государства в целом, так и отдельных граждан, предприятий, учреждений и организаций. Задача достижения объективной истины по делу практически невозможна без полноценного уголовно-процессуального доказывания. Правоохранительные органы свою задачу могут считать выполненной лишь при условии, что полученные ими доказательства в ходе проведенной уголовно-процессуальной деятельности привели к достоверным выводам, отражающим реальную действительность. При этом разница между выводами, сделанными органами предварительного следствия и судом, заключается не в характере установленной ими объективной истины, а в вытекающих из этого факта юридических последствиях. Если органам предварительного расследования это служит основанием для формулирования обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, то суду – для разрешения обвинения по существу и постановления приговора. Осуществляемое органами расследования следствие потому и называется предварительным, что какими бы достоверными ни были добытые (полученные) следователем факты, как бы ни соответствовали сделанные по ним выводы объективной действительности, их недостаточно для осуждения человека, поскольку процессуальная система включает новое судебное следствие по тем же фактам. И только суду предоставляются полномочия разрешать по существу предъявленное лицу обвинение, признать его виновным или невиновным во вменяемом ему в вину преступлении и тем самым осуществлять правосудие (ст. 118 Конституции РФ).

Все получаемые в ходе предварительного расследования уголовного дела доказательства, каждое в отдельности и в совокупности, оцениваются следователем (дознавателем) по своему внутреннему убеждению, объективной основой формирования которого могут быть только имеющиеся в деле фактические данные. Этим подчеркивается неразрывная связь между субъективным фактором в оценке доказательств, каковым служит внутреннее убеждение следователя, и объективной базой этой оценки – фактическими данными.

Для принятия процессуальных решений необходимо, чтобы доказательства оценивались в своей совокупности, а все обстоятельства дела исследовались всесторонне, полно и объективно. Только при таком подходе (отношении) возможно достижение по каждому делу объективной истины.

При оценке доказательств лицо, расследующее уголовное дело, обязано руководствоваться законом (ст. 17 УПК РФ). Это означает, что оно при определении достоверности тех или иных фактических данных обязано исходить из указанных в законе предпосылок, класть в основу своих решений только те доказательства, которые получены с соблюдением процессуальной формы, использовать их только для установления фактов и обстоятельств, относящихся к предмету уголовно-процессуального доказывания.

При оценке доказательств следователь должен руководствоваться и своей совестью, и правосознанием, которые призваны помочь ему в нахождении наиболее правильного подхода к тем или иным фактам, в понимании их смысла, надлежащей социальной и правовой оценки.

С помощью этих принципов оценки доказательств лицо, расследующее уголовное дело, анализирует собранные им фактические данные исходя из того, свидетельствуют ли они о наличии обстоятельств, входящих в предмет уголовно-процессуального доказывания по данному делу, или не подтверждают их как в целом, так и в части отдельных обстоятельств, а также достаточности доказательств для формулирования процессуально значимого решения. В прямой зависимости от этого находится и принимаемое по делу соответствующее процессуальное решение. Помимо детального анализа внутреннего содержания фактических данных (сведений), установление доброкачественности доказательств предполагает еще и выяснение их логичности и согласованности друг с другом, сравнение каждого отдельного доказательства с другими сведениями (фактическими данными), содержащимися в иных источниках доказательств, а равно со всеми установленными по делу обстоятельствами. Следует сказать и о том, что доброкачественность доказательств подкрепляется обнаружением других доказательств, подтверждающих содержание первых. Если доказательства оказываются противоречивыми, не согласуются как между собой, так и с другими объективными обстоятельствами дела, то они не могут быть признаны доброкачественными. На противоречивых доказательствах нельзя, например, сформулировать первоначальное обвинение, тем более составить обвинительное заключение.

Доброкачественность доказательств как широкое понятие в определенной степени включает в себя и относимость.

Оценивая доказательства, следователь (дознаватель) не может одновременно не оценивать и их источники с точки зрения их допустимости и доброкачественности, а также полноты и достаточности. Дело в том, что сведения об обстоятельствах дела оказываются достоверными, если только доброкачествен их носитель. Недоброкачественность последнего лишает следователя возможности опираться на почерпнутые из него сведения о фактах, делает их недопустимыми доказательствами (ст. 75 УПК РФ).

В качестве носителей сведений об обстоятельствах дела (источников доказательств), согласно ч. 2 ст. 74 УПК РФ, могут выступать лишь показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого, а также заключение и показания эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы. Возможность использования в качестве источников доказательств материалов звуко– и видеозаписи, кино– и фотосъемки, полученных при производстве предварительного следствия, дознания или оперативно-розыскных мероприятий, все еще обсуждается.

УПК РФ 2001 г. не учел предложения о необходимости расширения в законодательном порядке перечня возможных носителей сведений об обстоятельствах дела (источников доказательств) за счет включения материалов видео– и звукозаписи, кино– и фотосъемки, полученных при производстве дознания или предварительного следствия, а также в результате оперативно-розыскных мероприятий.

Вместе с тем, согласно ч. 2 ст. 74 УПК РФ, протоколы следственных действий отнесены к доказательствам (источникам доказательств) при условии их соответствия установленным УПК РФ требованиям (ст. 83 УПК РФ). В ч. 5 ст. 166 УПК РФ, специально посвященной протоколу следственного действия, есть указание на то, что в таком документе, наряду с другими сведениями, «должны быть указаны также технические средства, примененные при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства применены, и полученные результаты». В соответствии же с ч. 8 ст. 166 УПК РФ к протоколу следственного действия «прилагаются фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы допроса, кассеты видеозаписи, носители компьютерной информации, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, выполненные при производстве следственного действия». Все такие носители сведений по делу есть не что иное, как своеобразное техническое приложение к протоколу следственного действия, образующее его составную часть. В силу этого законодатель и не счел необходимым выделять их из протокола следственного или судебного действия.

Если материалы фото-и киносъемки, аудио– и видеозаписи и иные носители информации получены путем их истребования или представления в порядке, установленном ст. 86 УПК РФ, то они относятся к числу доказательств: так называемым иным документам (и. 6 ч. 2 ст. 74 и ст. 84 УПК РФ).

Что касается материалов, полученных в результате оперативно-розыскной деятельности, регламентируемых не уголовно-процессуальным законом, а специальными актами, то законодатель не относит их к доказательствам по уголовному делу. Сведения, полученные в результате оперативно-розыскной работы, для правоохранительных органов имеют только ориентирующее значение, носят информационный характер. «Заговорить» такие сведения, приобрести по уголовному делу статус доказательств могут лишь при условии облачения их в процессуальную форму путем проведения соответствующего следственного действия (допроса, осмотра и т. д.). Это не означает игнорирование оперативно-розыскных мер в раскрытии преступлений и изобличении лиц, их совершивших. Мало того, сделать их надо более эффективными, чтобы в тесном сочетании со следственными и иными процессуальными действиями они могли помочь успешному выполнению стоящих перед предварительным расследованием задач.

Сведения, носитель которых вообще не известен (слухи, догадки, предположения и т. п.), доказательствами по уголовному делу не являются (и. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ) и не должны приниматься во внимание даже при решении вопроса о возбуждении уголовного дела. Согласно ч. 7 ст. 141 УПК РФ «анонимные заявления не могут служить поводом для возбуждения уголовного дела».

Рассмотренные общие принципы и правила оценки доказательств в каждом конкретном случае получают свое определенное преломление в зависимости от специфики их содержания, характера (обвинительные и оправдательные, прямые и косвенные) и особенностей их носителей (источников). Некоторые особенности отражены непосредственно в уголовно-процессуальном законе. Так, согласно ст. 75 УПК РФ «недопустимыми доказательствами являются сведения, сообщаемые свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности»; в соответствии с ч. 2 ст. 77 УПК РФ «признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств».

При оценке доказательств необходимо учитывать и множество других объективных и субъективных факторов. Оценивая сообщаемые свидетелями сведения, следует принимать во внимание факторы, влиявшие на процесс восприятия тех или иных обстоятельств расследуемого дела (погодные условия, рельеф местности, психофизическое состояние самого свидетеля), сохранение воспринятого в памяти (фактор времени, развитие памяти); воспроизведение воспринятого и сохраненного в памяти в обстановке допроса.

Все эти факторы важны при оценке показаний допрашиваемых лиц с учетом возрастных (склонность к фантазированию у несовершеннолетних) и психофизических особенностей, субъективных качеств, процессуального положения, заинтересованности в определенном исходе дела и т. д. По делам, связанным, например, с телесными повреждениями, совершением насильственных действий, потерпевший находится как бы в эпицентре преступления, поэтому вся обстановка может восприниматься им в более динамичном, преувеличенно остром виде. На его показания могут наложить отпечаток чувство горечи, досады, невосполнимой утраты, мести. В силу своего процессуального положения подозреваемые и обвиняемые, стремясь избежать ответственности, могут давать ложные показания об обстоятельствах дела, перекладывать свою вину на других. Все это должно быть учтено. Свою специфику имеет и оценка тех сведений, которые содержатся в вещественных доказательствах: выступает ли в качестве таковых реальный предмет материального мира или его отображение, какой-то производный предмет (гипсовый оттиск следа ноги и т. д.), а также где и как вещественное доказательство получено, каким образом оно приобщено к уголовному делу, каковы условия его хранения и т. д. Не случайно правовому режиму вещественных доказательств законодатель уделил особое внимание (ст. 81–82 УПК РФ).

Очень много разнообразных факторов необходимо учитывать при оценке сведений, содержащихся в заключении эксперта: это и особенности, связанные с видами специальных познаний, использование которых необходимо в процессе экспертизы, и качество подготовки материалов для экспертизы, условия ее производства, и уровень компетенций эксперта, знание им современных методик экспертного исследования, его добросовестность.

Так, если при производстве почерковедческой экспертизы эксперт ограничился лишь исследованием общих признаков почерка (выработанность почерка, его размер, разгон, наклон, нажим, направление строк, общая сумма соединений и т. д.), а частные признаки (величина письменных знаков, особенности начертания отдельных деталей, связное или раздельное выполнение письменных знаков и т. д.) вообще не исследовал, то следователь, конечно же, вправе усомниться в правильности заключений эксперта и назначить повторную экспертизу.

Что же касается оценки тех сведений, которые содержатся в протоколах, удостоверяющих обстоятельства дела, то они также оцениваются с позиции их относимости к предмету уголовно-процессуального доказывания, доброкачественности и достоверности своего содержания, соблюдения процессуальной формы, процессуального режима включения их в сферу уголовно-процессуального доказывания.

Результатом оценки собранных и исследованных в ходе следственных действий доказательств, их совокупности является, как правило, принятие соответствующего процессуального решения. В основе одних процессуальных решений могут лежать вероятные знания об искомых (устанавливаемых) обстоятельствах уголовного дела, другие же должны основываться только на достоверных знаниях о них.

Так, в стадии предварительного расследования уголовных дел в отношении подозреваемых и обвиняемых довольно часто приходится прибегать к мерам уголовно-процессуального пресечения (подписка о невыезде и надлежащем поведении, залог, домашний арест, заключение под стражу и др.). Превентивная природа таких мер обусловливает возможность их использования при наличии доказательств, благодаря которым возникает основание подозревать обвиняемого (подозреваемого) в ненадлежащем поведении во время производства по уголовному делу предварительного расследования (ч. 1 ст. 97 УПК РФ).

На основе вероятных знаний могут быть приняты процессуальные решения о кратковременном задержании лица, подозреваемого в совершении преступления, а также о применении таких мер уголовно-процессуального принуждения, как временное отстранение обвиняемого от должности (ст. 114 УПК РФ), наложение ареста на имущество и ценные бумаги (ст. 175–176 УПК РФ). Но и при этом доказательства, на которых строятся такие предположительные суждения, сами по себе должны быть достоверными (приобрел авиационный билет, уволился с работы и т. д.).

Вероятные знания лежат и в основе производства любых следственных действий (обыск, выемка, освидетельствование, допросы). В результате их проведения доказательства могут быть обнаружены, интересующие следствие обстоятельства установлены, но всего этого может и не произойти. Но, как и в предыдущем случае, в основе принимаемых решений о проведении всех таких следственных действий должны лежать установленные следователем конкретные факты объективной действительности.

В то же время в основе многих процессуальных решений лица, расследующего уголовное дело, должны лежать достоверные знания об определенных фактах и обстоятельствах дела. Прежде всего это относится к решению следователя о привлечении определенного лица в качестве обвиняемого. В ст. 171 УПК РФ указывается на то, что такое может произойти лишь «при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления». Законодатель не раскрывает содержания достаточности таких доказательств. Для формулирования первичного обвинения следователю необходимо располагать совокупностью достоверных доказательств, из которых складывается соответствующий состав преступления. Речь идет о том, что имеющаяся совокупность доказательств должна свидетельствовать, что расследуется действительно общественно опасное и противоправное деяние, совершенное точно установленным лицом. Если на квалификацию деяния по соответствующей уголовно-правовой норме влияют такие обстоятельства, как время, место и способ совершения преступления, его мотив и цель, вредные последствия содеянного, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства, то следователь должен располагать достоверными и доброкачественными доказательствами и о них. Без всего этого формулировать первоначальное обвинение и привлекать определенного человека к уголовной ответственности в качестве обвиняемого следователь просто не имеет права.

При формулировании первоначального обвинения факты, входящие в конструктивные признаки данного конкретного состава преступления, должны быть достоверными. Следует решительно возразить против мнения процессуалистов, допускающих возможность привлечения к уголовной ответственности в качестве обвиняемого по вероятным фактам, чувству уверенности, предположительным суждениям о возможной причастности того или иного лица к совершению преступления[138 - См.: Карпеева Л.М. Привлечение к уголовной ответственности. Законность и обоснованность. М., 1971. С. 135; Ларин А.М. Презумпция невиновности. М., 1982. С. 34.].

Формулирование обвинения и предъявление его обвиняемому по приблизительным знаниям и по субъективной вере совершенно недопустимо. Внимательно исследуя собранные по делу обстоятельства, всесторонне и объективно оценивая их, следователь должен быть твердо убежден в том, что факты, образующие основание уголовной ответственности и содержание формулируемого им обвинения установлены в соответствии с действительностью, что принимаемое по ним решение единственно правильное, законное и обоснованное. Только при этом условии он вправе сформулировать по делу обвинение и привлечь человека к уголовной ответственности в качестве обвиняемого. Предъявление обвинения при наличии сомнений в совершении лицом преступления или при неполном доказательственном материале относительно существа состава преступления не может надлежащим образом обеспечить социальную справедливость и законность и оградить людей от необоснованных обвинений, и открывает путь к нарушениям закона.