Избранные труды. Том II

Нельзя не согласиться с тем, что свойство допустимости доказательств есть признанная законодателем возможность использования управомоченными на то лицами и органами данного источника в качестве процессуального носителя информации о фактических данных, имеющих значение для установления истины по делу, а также соответствие требованиям закона процессуального порядка закрепления этой доказательственной информации.

Большую ценность (в первую очередь практического свойства) имеет содержащееся в ч. 2 ст. 75 УПК РФ 2001 г. указание на то, что недопустимыми доказательствами при любых обстоятельствах являются: «1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные им в суде (непонятно только, как даже появившийся в судебном заседании защитник может подтверждать то, что происходило без него. – З.З.); 2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также в тех случаях, когда свидетель не может указать источник своей осведомленности; 3) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса».

Важная задача следственных и судебных органов состоит в том, чтобы не загромождать уголовное дело не относящимися к его существу материалами и фактами, а исследовать только то, что имеет непосредственное значение для установления объективной истины, для правильного разрешения дела. Поэтому при оценке доказательств суду необходимо определить их относимость как внутренне присущее доказательству свойство.

Если допустимость доказательств связана с их процессуальной формой, то их относимость определяется качеством содержания таковых, т. е. наличием в доказательствах достаточной информации, способной подтвердить или опровергнуть факты (обстоятельства), интересующие следственно-судебные органы.

Свойство относимости доказательств состоит в их объективной связи с исследуемыми обстоятельствами уголовного дела. Однако эта связь к началу производства по делу находится в прошлом, и задача доказывания состоит в том, чтобы их восстановить, воссоздать. Относимость к делу сведений о тех фактах, которые имеют прямое материально-правовое значение, всегда очевидна, и поэтому решение вопроса в данной части не встречает серьезных затруднений. Так же легко определяется относимость прямых доказательств, содержание которых совпадает с расследуемым событием (или его исключает) и виновностью (невиновностью) обвиняемого. Остальные доказательства по своему содержанию таковы, что наличие и характер их связи с исследуемыми обстоятельствами дела менее определенные. Нередко эти связи бывают настолько сложными, что органам следствия и суда приходится выяснять, а порою специально обосновывать связь конкретных сведений, содержащихся в том или ином процессуальном источнике, и устанавливаемого доказательственного факта, связь между отдельными доказательственными фактами и т. д. Решение вопроса об относимости фактических данных такого рода вначале выступает в форме предположительного суждения об их возможной связи с подлежащими установлению обстоятельствами с учетом допустимости многозначного их истолкования, их возможной объективной связи с одной из следственных версий по делу. Орган предварительного расследования должен признать относящимися к уголовному делу полученные им сведения о побочных явлениях, материальные следы и другие доказательственные факты, если вероятна их существенная связь с содеянным, возможна их способность быть определенной информацией о значимых по делу фактах и обстоятельствах. В ходе дальнейшего доказывания наличие или отсутствие такой связи выясняется достоверно. Если обнаруживается, что в объективной действительности ее не было, то соответствующие фактические данные могут оказаться не относящимися к делу. В случаях, когда подтверждается объективно существующая связь между доказательством и материально-правовыми обстоятельствами дела, эти фактические данные признаются относимыми, оцениваются по существу и кладутся в основу соответствующих процессуальных выводов и решений по делу.

Суть правила об относимости доказательств – в ограничении пределов доказывания рядом существенных для разрешения дела обстоятельств. Основу для решения этого вопроса дает уголовно-процессуальный закон, устанавливающий в общем виде предмет доказывания по уголовным делам (ст. 73 УПК РФ). Из всех относящихся к делу доказательств следует в первую очередь выделить фактические данные, указывающие: а) на наличие или отсутствие расследуемого события; б) на виновность или невиновность обвиняемого в его совершении. Эти доказательства позволяют ответить на главный вопрос уголовно-процессуального доказывания – об умышленном, неосторожном или случайном совершении определенным лицом конкретных действий преступного либо, напротив, непреступного характера. Содержание этих действий, а также ряд обстоятельств, влияющих на степень и характер ответственности обвиняемого, раскрываются уголовно-процессуальными нормами.

Важнейшим условием вынесения правильного процессуального решения является наличие достоверных доказательств. При установлении достоверности доказательств процессуальная наука руководствуется теорией познания, диалектическим методом, требующим всестороннего и объективного изучения предмета.

Для того чтобы установить достоверность доказательства, надо не только познать и оценить его внешние признаки, но и в каждом отдельном случае глубоко проникнуть в его сущность, познать наиболее важные и существенные признаки, его особенности и значение для дела.

Ответить на вопрос о достоверности доказательства можно лишь в результате тщательного и всестороннего изучения в совокупности источника фактических данных и всего хода формирования доказательства: способности допрошенного к восприятию, запоминанию, воспроизведению информации; факторов, могущих повлиять на эти процессы, исказить действительную картину происшедшего события в глазах воспринимавшего его лица; взаимоотношений свидетеля с обвиняемым и потерпевшим; условий появления, сохранения и копирования материальных следов и т. д.

Окончательное решение о достоверности отдельного доказательства может быть принято в результате сопоставления его содержания с информацией, полученной из других процессуальных источников. Это относится ко всем без исключения доказательствам. Следует учитывать, что окончательно достоверность отдельного доказательства устанавливается оценкой не всех фигурирующих в деле доказательств, а только тех, которые относятся к одному и тому же факту. Например, взаимно подкрепляют достоверность друг друга, с одной стороны, заключение экспертизы об однородности обуви, изъятой у подозреваемого, и обуви, оставившей след на месте происшествия, с другой – показания свидетеля о том, что он видел подозреваемого незадолго до совершения преступления в этом месте. Но в это число не войдут доказательства, устанавливающие, например, характер и размеры причиненного преступлением ущерба.

Немаловажной составной частью процесса оценки доказательств и установления их достоверности является оценка источников фактических данных с точки зрения их доброкачественности. Оценка процессуальных источников имеет исключительно важное значение во всей деятельности органов следствия и суда по доказыванию обстоятельств, относящихся к событию преступления, так как все факты, все обстоятельства, составляющие предмет доказывания по делу, устанавливаются при помощи предусмотренных законом процессуальных источников. Поэтому, чтобы установить тот или иной факт, имеющий значение для дела, необходимо, прежде всего, исследовать и правильно оценить источник фактических данных, убедиться в его доброкачественности, в достоверности сообщаемых им сведений об искомом факте: нет ли в нем неправильных, необъективных, ошибочных или ложных сведений.

Но доброкачественность процессуального источника сама по себе еще не означает достоверности полученных из него сведений о факте. Эти сведения могут соответствовать, а могут и не соответствовать объективным обстоятельствам совершения преступления. Например, свидетель при всем желании добросовестно рассказать правду об обстоятельствах, известных ему по делу, может ошибаться, заблуждаться, передавать неточно те или иные важные обстоятельства. Следовательно, чтобы убедиться в достоверности сообщаемых сведений о факте тем или иным источником, нужно тщательно исследовать сведения, проанализировать их фактическое содержание, сопоставить их с другими доказательствами, установить их взаимосвязь и совпадение, а при отсутствии совпадения выяснить причину противоречия. Только такая оценка каждого процессуального источника позволит органам следствия и суду сделать правильные выводы о достоверности или недостоверности полученных сведений о доказываемом факте.

Особые, повышенные требования должны предъявляться к оценке процессуальных источников при косвенных доказательствах. Их оценка требует особенно тщательного, всестороннего исследования и выяснения всех обстоятельств, всех штрихов и деталей, относящихся к событию преступления, глубокого анализа и проникновения в сущность каждого доказательства, установления его органической связи с другими доказательствами. В случаях, когда обвинение основывается на косвенных доказательствах, очень большое значение приобретает изучение личности допрашиваемого. Для изучения личности свидетеля, потерпевшего и обвиняемого нужно не только установить их общий уровень развития и моральный облик, но необходимо исследовать психическое состояние допрашиваемого, свойства его памяти, т. е. способность к восприятию и запоминанию фактов и обстоятельств, склонность к фантазии и преувеличению и другие важные обстоятельства.

Самостоятельной задачей оценки доказательств является определение их достаточности для принятия процессуального решения по делу. Собранные по делу доказательства могут быть относящимися к делу, допустимыми, достоверными, и тем не менее их может быть недостаточно для того, чтобы признать установленным конечный тезис доказывания. Возможен случай, когда доказательства будут признаны достаточными лишь в отношении некоторых входящих в предмет доказывания обстоятельств и недостаточными, чтобы дать достоверное знание о наличии других искомых фактов.

Вывод о недостаточности доказательств для категорического суждения – это такой же объективно возможный результат судебного познания, как, например, и твердое убеждение в виновности или невиновности обвиняемого. Примером могут служить случаи прекращения уголовного преследования или постановления судом (судьей) оправдательного приговора за непричастностью подозреваемого, обвиняемого, подсудимого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 и п. 2 ч. 2ст. 302 УПК РФ).

Слово «достаточность» означает, что то, о чем идет речь, удовлетворяет потребностям, необходимым условиям; проявляется в необходимой мере; имеется в нужном количестве[109 - См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1989. С. 144.]. Из этого смысла слова «достаточность» и необходимо исходить в уголовно-процессуальном доказывании при определении понятия «достаточность доказательств».

Анализируя доказательства, отменяя или изменяя состоявшиеся по делу решения, соответствующие должностные лица часто употребляют термины «достаточность», «недостаточность» доказательств. Понятие достаточности доказательств связывается с наличием такой совокупности доказательств по уголовному делу, которая образует взаимно согласованную и внутренне связанную систему доказательств, правильно отражающую действительную связь событий и фактов.

Практически такое же, хотя и несколько развернутое определение понятия достаточности доказательств дается Ф.М. Кудиным и Р.В. Костенко, утверждающими, что «свойство достаточности доказательств в уголовном судопроизводстве есть требование, выражающееся в наличии такой системы относимых, допустимых, достоверных доказательств, которая получена в результате всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств уголовного дела и всей совокупности собранных по нему доказательств, образующей предмет доказывания»[110 - Кудин Ф.М., Костенко Р.В. Достаточность доказательств в уголовном процессе. Краснодар, 2000. С. 43.].

Требование наличия достаточной совокупности доказательств для установления обстоятельств расследуемого или разрешаемого уголовного дела УПК РФ закрепляет в ряде своих норм.

Вопрос о том, какова должна быть совокупность доброкачественных доказательств для принятия того или иного процессуального решения, практически всегда находился в центре внимания как законодателей, так и ученых и практиков. Так, по нашему мнению, решения об избрании меры пресечения, о производстве отдельных следственных действий (обыск, выемка, освидетельствование и т. д.) могут основываться на доказательствах, формирующих лишь вероятные знания об определенных обстоятельствах дела (о возможности ненадлежащего поведения обвиняемого во время расследования уголовного дела, о возможности обнаружения разыскиваемого предмета и т. д.). Сформулировать же по уголовному делу обвинение следователь может лишь при наличии такой совокупности достоверных доказательств, которая дает однозначный положительный ответ на вопросы о наличии преступного деяния, всех конструктивных элементов конкретного состава преступления, включая и виновность в совершении данного преступления определенного лица, точно известного следователю.

Сказанное, как нам представляется, относится и к принятию следователем решения о составлении обвинительного заключения, к прекращению производства по уголовному делу по указанным в ст. 24–28 УПК РФ основаниям. Что же касается судебного приговора, то решение о его постановлении суд и судья имеют право принять только при наличии такой совокупности достоверных доказательств, которая свидетельствует об имеющихся в разрешаемом уголовном деле всех конструктивных элементах состава преступления и виновности подсудимого в его совершении (пп. 1–4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ).

В уголовно-процессуальном доказывании фактические данные приобретают доказательственное значение лишь в связи друг с другом. Единичный факт, вырванный из цепочки фактов, не может служить основой для выводов о наличии или отсутствии преступления, виновности лица в его совершении. В связи с этим следует напомнить положение ч. 2 ст. 77 УПК РФ о том, что «признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств». Нет необходимости напоминать о тех трагических последствиях, которые имели место во время сталинщины, когда все обвинение строилось, по существу, на одном признании обвиняемым своей вины. Убедительность, значение доказательства виновности могут быть установлены лишь путем сопоставления его с другими фактическими данными. Поэтому одно прямое или косвенное доказательство, независимо от кажущейся своей убедительности, не может считаться достаточным для принятия какого-либо процессуального решения, если оно не подтверждается другими доказательствами по делу.

Оценка доказательств в совокупности (ст. 88 УПК РФ) помогает выявить достоверность и доказательственное значение фактических данных путем сопоставления друг с другом. Такое сопоставление, возможное как внутри одного, так и внутри различных источников доказательств, позволяет установить неполноту, неточность и противоречия в доказательствах. При наличии противоречий в доказательствах необходимо выяснить причины этих противоречий и выявить, какие из доказательств достоверные, а какие ошибочные или заведомо ложные. В случаях, когда имеются расхождения или противоречия между различными процессуальными источниками, необходимо тщательно выяснять их причины. К оценке противоречащих друг другу показаний нельзя подходить формально, так как от этого зависит достоверность показаний.

При наличии нескольких противоречащих друг другу показаний одного и того же лица следователи и судьи обязаны критически оценить их, выяснить причины изменения показаний и указать в процессуальном акте, в судебном приговоре, по каким основаниям они приняли одни доказательства и отвергли другие.

Таким образом, оценку доказательств можно определить как основанную на законах логики и нормах права мыслительную деятельность субъектов уголовно-процессуального доказывания по определению относимости и допустимости доказательств, их достоверности и достаточности, а также взаимной связи, имеющей своей целью правильное разрешение уголовного дела, достижение по нему объективной истины.

Оценка доказательств основывается на закрепленном в ст. 17 УПК РФ 2001 г. принципе свободы оценки доказательств и сформулированных в ст. 88 УПК РФ правилах их рассмотрения, без которых нельзя уяснить в полной мере сущность оценки доказательств как структурного элемента уголовно-процессуального доказывания. Исходя из того, что оценка доказательств представляет собой структурный элемент уголовно-процессуального доказывания, являющийся в свою очередь одной из наиболее характерных форм проявления уголовно-процессуальной деятельности, нетрудно сделать вывод о том, что в основе оценки доказательств лежат принципы, на которых строится все здание уголовного судопроизводства. Принципы эти закреплены в Конституции РФ и в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации (ст. 7–19 УПК РФ). Например, нетрудно убедиться, что принцип законности пронизывает весь уголовный процесс, он лежит в основе каждой стадии процесса, каждого отдельного процессуального действия, в том числе и оценки доказательств. Немаловажны принципы осуществления правосудия только судом (ст. 8 УПК РФ), состязательности и равноправия сторон перед судом (ст. 15 УПК РФ) и т. д.

Сохраняя свой всеобщий для уголовного процесса характер, каждый из принципов имеет определенную специфику. Сказанное в полной мере относится и к оценке доказательств. Здесь общие принципы уголовного процесса как раз и проявляются в тех специфических принципах и правилах, на которых основывается процессуальная деятельность, связанная с оценкой доказательств.

Прежде всего необходимо отметить, что УПК РФ 2001 г. в отличие от всех предыдущих аналогичных законодательных актов (УПК РСФСР 1926 г., УПК РСФСР 1960 г. и др.), в специальной главе (гл. 2) выделил в числе других основополагающих положений уголовного процесса принцип «свободы оценки доказательств». Согласно ст. 17 УПК РФ его содержание сводится к следующему: «1. Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. 2. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы».

«Свобода» означает «независимость, отсутствие стеснений и ограничений, связывающих общественно-политическую жизнь и деятельность какого-либо класса, всего общества или его членов»[111 - Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1978. С. 648.]. Независимость, нестесненность ничем лица, оценивающего доказательства, не есть проявление анархии, т. е. «стихийности в осуществлении чего-либо, отсутствия организованности»[112 - Там же. С. 27.]. Свобода оценки доказательств имеет место в рамках уголовного процесса; определенного ст. 6 УПК РФ его предназначения. Свобода оценки доказательств, как видно из ст. 17 УПК РФ, находит свое выражение во внутреннем убеждении лица, оценивающего доказательства. Внутреннее убеждение – содержание души человека, его внутреннего психического мира, сознания, твердый взгляд на то или иное явление[113 - См.: Там же. С. 82, 168,753.]. «Убеждение называется внутренним не только от того, что зреет в сознании оценивающего субъекта (это только предубеждение), – оно внутреннее, главным образом, потому, что единственным убеждением, внутри которого сокрыта истина, служит, – как справедливо отмечает Л.В. Смирнов, – наличная совокупность доказательств»[114 - Смирнов Л.В. Модели уголовного процесса. СПб., 2000. С. 81.]. В формировании внутреннего убеждения судьи, следователя, прокурора участвуют многочисленные и многообразные факторы объективного и субъективного свойства. В их числе доброкачественность исследуемых по уголовному делу доказательств, их количество и другие рассмотренные выше свойства доказательств, личностные характеристики лица, оценивающего доказательства, другие факторы.

В тех случаях, когда, например, судья, не связывая себя мнением других участников процесса и не подчиняясь постороннему влиянию, лично оценивает все доказательства, он, как правило, делает меньше всего ошибок и в его подходе к фактам оказывается менее всего предвзятости. В таких условиях судья наилучшим образом способен видеть факты именно такими, какими они являются без посторонних наслоений.

Оценка доказательств по внутреннему убеждению означает, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Положение это закреплено, как указывалось, в ч. 2 ст. 17 УПК РФ. При оценке доказательств никто не связан формальными правилами, ограничивающими свободу суждения. Значимость, весомость каждого доказательства определяется не по каким-то внешним факторам, а по своему существу, внутреннему содержанию, качественным свойствам. Давая оценку фактическим данным, по уголовному делу в качестве доказательств, каждый субъект уголовно-процессуального доказывания действует вполне самостоятельно, не будучи связан мнением других участников процесса и подчинен постороннему влиянию. Единственной объективной основой вывода о доказанности или недоказанности устанавливаемого по уголовному делу факта могут служить лишь исследуемые по делу доказательства. В этом и заключена неразрывная связь между субъективным фактором в оценке, каковым является внутреннее убеждение, и его объективной основой – фактическими данными и их источниками.

В процессуальной литературе было высказано совершенно правильное мнение о том, что внутреннее убеждение следует рассматривать как начало, принцип, как метод оценки доказательств и как результат такой оценки[115 - См.: Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М., 1977; Горский Г.Ф., Кокорев Л.Д., Элькинд П.С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978. С. 213; Уголовный процесс / Под ред. К.Ф. Гуценко. М., 1997. С. 138–139.]. В случаях, когда внутреннее убеждение рассматривается как движение мысли, как путь формирования вывода, оно является методом оценки доказательств. Эта оценка не должна противоречить объективным свойствам доказательств. Роль любого доказательства по делу зависит именно от тех свойств, которыми оно обладает. Внутреннее убеждение субъекта доказывания служит методом оценки доказательств по реально присущим им свойствам, методом подхода к определению их характера и значения по делу.

Вместе с тем внутреннее убеждение – это и результат оценки, выраженный в системе суждений о значимости доказательств. Внутреннее убеждение суда как результат оценки доказательств выражает психическое отношение субъектов доказывания к достоверности (недостоверности) исследуемых обстоятельств и фактов, к их конкретным свойствам и значению по делу. Внутреннее убеждение образуется в ходе и в результате исследования доказательств, но оно не сводится к чувству уверенности в правильности оценки доказательств и сделанных на основании этого выводов об искомых фактах. Уверенность в этих рамках еще не есть убеждение. Уверенность только тогда станет убеждением, когда из психологического состояния превратится в целенаправленное действие. Следовательно, внутреннее убеждение проявляется и в волевой сфере: уверенность судей (следователей) в правильности произведенной ими оценки доказательств реализуется «вовне» – в правоприменительном акте (в постановлении, в приговоре и т. д.).

К такому выводу приводит также анализ закона. При разрешении каждого из указанных в ст. 299 УПК РФ вопросов, согласно ч. 2 ст. 301 УПК РФ, «судья не вправе воздерживаться от голосования», т. е. от изъявления «вовне» своего внутреннего убеждения. Это изъявление невозможно без сознательного волевого усилия. Более того, процессуальный закон обязывает председательствующего подавать свой голос последним, тем самым закон ограждает членов суда от воздействия авторитета председательствующего, создавая им соответствующие условия для свободного изъявления своего мнения. Говоря другими словами, регламентацией порядка голосования судей в совещательной комнате закон стремится исключить возможность воздействия на волю судей. Следовательно, фактор воли налицо при решении всех вопросов, в том числе и связанных с оценкой доказательств. Благодаря именно этому фактору оценка доказательств по внутреннему убеждению становится доступной для восприятия окружающих и позволяет судить о соблюдении принципов оценки доказательств.

Внутреннее убеждение как результат, итог оценки – это такое состояние сознания человека, которое говорит о единственно возможном выводе из имеющейся совокупности или системы доказательств. Когда в деле имеются доказательства, позволяющие сделать иной вывод или порождающие сомнение в правильности принятого решения, соответствующие суды (апелляция, кассация, надзор и т. д.), как правило, изменяют или отменяют решение. Решить по внутреннему убеждению – значит осознать единственную правильность утверждаемого или отрицаемого, иметь строго обоснованную уверенность в истинности своих суждений. В этой связи представляется неправильной позиция М.С. Строговича в том, что «следователь может считать, что обвиняемый виновен, может предполагать его виновность, может быть уверен, убежден в его виновности, может сомневаться, колебаться в этом вопросе – все это только субъективное мнение лица, осуществляющего уголовное преследование»[116 - Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М., 1957. С. 235.]. Внутреннее убеждение как результат оценки доказательств достигается в ходе объективного познания реальной действительности, основывается на всесторонне исследованных и оцененных доказательствах. Диалектическая логика учит, что «абстрактной истины нет, истина всегда конкретна»[117 - Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 290.]. Поэтому изменение убеждения у субъекта доказывания, если оно имеет место, происходит не из-за того, что он в момент вынесения какого-то решения сомневался, колебался в виновности обвиняемого, а в силу того, что изменился объем и характер имеющихся фактических данных.

В уголовно-процессуальной литературе отражен спор о предмете внутреннего судейского убеждения. Некоторые ученые считают, что предметом внутреннего убеждения следует считать искомые факты. Так, М.С. Строгович пишет: «Наличие внутреннего убеждения у судей характеризуется отсутствием у них сомнения в истинности того вывода, к которому судьи приходят относительно виновности привлеченных к уголовной ответственности лиц»; «внутреннее судейское убеждение есть разумная уверенность судей в правильности их выводов по делу»[118 - Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968. T. 1. С. 337.]. Близка к этим взглядам и позиция В.Д. Арсеньева[119 - Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 153.].

Такая точка зрения, несмотря на свою внешнюю привлекательность, вызывает возражения. Во-первых, нужно вспомнить, что по отношению к доказательствам и искомым фактам суд решает разные задачи. Суд (судья) устанавливает искомые факты на основании доказательств. Доказательства – средства, а искомые факты – цель. Средства используются до тех пор, пока не достигнута цель. Оценивая доказательства, судьи проверяют процесс формирования доказательств, сопоставляют сведения, почерпнутые в результате их исследования, между собой и искомыми фактами для того, чтобы решить, можно ли считать эти доказательства достоверными и можно ли на их основании прийти к выводу о доказанности искомых фактов. Таким образом, в отношении искомых фактов суд (судья) решает задачу о том, существовали или не существовали эти факты. Оценка доказательств – это не решение вопроса об их существовании, а установление их относимости, допустимости, достоверности, их значимости, ценности для дела, уяснение того, можно ли эти доказательства, их совокупность положить в основу какого-либо вывода. Таким образом, вывод, сделанный в результате оценки, представляет собой логическое основание для суждения о существовании (несуществовании) искомых фактов. Доказательства, отвечающие тем требованиям, которые были изложены выше (относимость, достоверность и т. д.), уже логически приводят к выводу о доказанности существования (несуществования) искомого факта. Следовательно, нельзя подменять итоговый этап оценки доказательств выводами из этой оценки (установлением существования или несуществования искомых фактов).

Во-вторых, если считать предметом внутреннего убеждения искомые факты, а процесс образования внутреннего убеждения характеризовать только как путь от сомнений к уверенности, то неясно, как же эти сомнения преодолеваются, так как судьи не пассивные созерцатели, а активные искатели истины, и такое внутреннее состояние судей, как неуверенность в существовании искомых фактов, охватывает только сферу сознания и поэтому является односторонним. Неуверенность в существовании искомых фактов означает уверенность в том, что совокупность данных доказательств недостаточна для достоверного вывода об искомых фактах, а понятия «достаточность», «недостаточность», как известно, связаны с характеристикой доказательств, их совокупностью. В то же время уверенность судей в недостаточности доказательств – это психологическая основа для продолжения доказывания и препятствие для вынесения решения.

Далее, если судьи бывают уверены в недостаточности доказательств, они в ходе рассмотрения дела ясно представляют себе, в каком направлении должно идти дальнейшее исследование доказательств, что еще надо выяснить, какие именно уже исследованные доказательства надо подвергнуть проверке. Таким образом, внутреннее убеждение еще и обусловливает необходимость собирания и исследования других доказательств.

В-третьих, указанная выше позиция приводит к тупику при решении вопроса о внутреннем убеждении в тех случаях, когда суд, исчерпав все усилия по установлению искомых фактов, не достигнет результата. Уместен вопрос: возможен ли случай, когда судьи в результате рассмотрения дела и оценки доказательств могут быть и не убеждены ни в наличии, ни в отсутствии искомых фактов?

Действительно, в практике имеются такие случаи, когда нет достаточно объективных данных для суждения об искомых фактах, когда внутреннее состояние судей не может быть охарактеризовано как уверенность в их существовании[120 - См.: Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР и Верховного Суда РСФСР. М., 1974. С. 24–25.]. Но суд, как известно, не вправе не выносить решения. Суд должен дать категоричный ответ на вопрос о существовании или несуществовании искомых фактов.

Законодатель не может не считаться с тем, что в отдельных, исключительных случаях истина не достигается в силу объективных причин, например в связи со смертью свидетелей, уничтожением следов преступления, утратой документов и т. п. Суд (судья) не может собрать доказательства, которых уже нет в природе. И хотя в таких случаях судьи не достигают знания об искомых фактах, тем не менее они получают уверенность в том, что ими использованы все возможности для установления истины и что они принимают решения в соответствии с законом.

Таким образом, внутреннее убеждение как результат оценки доказательств в той же мере обязателен по каждому делу, что и внутреннее убеждение как метод оценки доказательств. Между тем имеется тесная связь между методом оценки доказательств по внутреннему убеждению и результатом такой оценки. Внутреннее убеждение, рассматриваемое как результат применения данного метода, в действительности имеется у каждого из судей, следователей и т. д. в любой момент движения уголовного дела.

В соответствии со ст. 17 УПК РФ внутреннее убеждение основывается на совокупности имеющихся доказательств по делу. В этом требовании находит свое выражение в области следственно-прокурорской и судебной деятельности одно из важнейших положений теории познания, суть которого в том, что в любой области знания предмет должен изучаться всесторонне, во всех проявлениях.

Для того чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и опосредствования. «Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и омертвения»[121 - Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 290.]. Сказанное имеет самое непосредственное отношение к практической деятельности органов следствия и суда. Оно требует исходить при оценке доказательств из всей совокупности имеющихся доказательств по делу, беспристрастно относиться к фактам, рассматривать все факты, относящиеся к преступлению, не изолированно друг от друга, а в их взаимосвязи, во взаимообусловленности, обосновывать свои выводы о доказанности или недоказанности обвинения, о виновности или невиновности обвиняемого только на объективных, достоверно установленных и бесспорных фактах, которые должны служить прочным фундаментом для выводов по делу.

Исходя из таких установок, ни одно доказательство не может быть правильно оценено, если брать его изолированно, в отрыве от других доказательств. Поэтому принцип оценки доказательств по совокупности обязывает следствие и суд в каждом конкретном случае глубоко анализировать все имеющиеся доказательства, оценивать все ценностные свойства и самих фактических данных, и их источников, устанавливать взаимосвязь доказательств. При этом с учетом внутреннего содержания и характера этих свойств должны однозначно определяться объективные достоинства и значение по делу как каждого доказательства в отдельности, так и всех их в совокупности, но не могут допускаться какие-либо проявления односторонности, предвзятости. Отступления от объективности и фактических обстоятельств дела при оценке доказательств, переоценка одних фактов и недооценка других, предпочтение одних доказательств перед другими, обвинительный уклон в работе следователя и суда – все это мешает установлению истины, ведет на практике к нарушению законности, к вынесению необоснованных и незаконных приговоров.

Следственные и судебные органы обязаны объективно оценивать факты, уметь правильно пользоваться как обвинительными, так и оправдательными доказательствами, учитывать и отягчающие, и смягчающие вину обвиняемого обстоятельства. Данному требованию судебные органы всегда придавали исключительно важное значение. Можно привести немало примеров, когда они подчеркивали, что по каждому делу необходимо обеспечивать полноту, всесторонность и объективность в исследовании доказательств, оценивать все материалы и определять достоверность любого доказательства с учетом совокупности конкретных обстоятельств[122 - См.: Постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1981–1988. М., 1989. С. 409–412.]. Такой подход вполне оправдан, ибо только оценка различных доказательств в совокупности, производимая с полным, всесторонним и объективным учетом всех обстоятельств конкретного дела, способна привести к достоверным выводам, правильно отражающим реальную действительность.

Не менее важное значение в уголовном процессе имеет и требование неукоснительно руководствоваться законом при оценке доказательств. Согласно этому требованию органы предварительного расследования, прокурор, суд и другие участники процесса при определении характера и значения любых ценностных свойств доказательств должны исходить строго из правовых предпосылок, закладывая в основу своих выводов и решений только фактические данные, которые обнаружены, закреплены, проверены и оценены в предусмотренном законом порядке, и использовать их для подтверждения тех обстоятельств, которые обозначены в законе. Отступление от этого может привести к тому, что в соответствии со ст. 75 УПК РФ доказательство может быть признано недопустимым. Действующий УПК РФ регламентирует все существенные моменты доказывания по уголовному делу (ст. 85–90 УПК РФ).

Во-первых, закон в ст. 17 и 88 УПК РФ закрепляет и делает обязательными методологические правила оценки доказательств (оценка по внутреннему убеждению, требование оценки всех качественных свойств доказательств, их относимости, допустимости, достоверности, всей совокупности доказательств с позиции их достаточности для разрешения дела).

Во-вторых, закон вводит специальные гарантии, ограждающие свободу и независимость проявления внутреннего убеждения субъектов, оценивающих доказательства (тайна совещательной комнаты, право судьи на особое мнение, право прокурора отказаться от обвинения и др.).