Избранные труды. Том II

В-третьих, закон устанавливает обязательные правила собирания и исследования доказательств, регламентирует порядок этих доказательств.

В-четвертых, закон устанавливает реквизиты процессуальных документов, в которых подводятся итоги доказывания на разных стадиях уголовного процесса, обязывает письменно анализировать имеющиеся в деле доказательства, приводя основания, по которым доказательства должны быть приняты или отвергнуты.

Для правильной оценки доказательств важное значение имеет указание закона на то, что никакие доказательства для следователя, прокурора и суда не могут иметь заранее установленной силы (ч. 2 ст. 17 УПК РФ).

Велико значение указания, содержащегося в законе, о том, что приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым (ст. 297 УПК РФ). Суд основывает приговор лишь на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании. Если же выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, то вынесенный им приговор является незаконным.

Неуклонное соблюдение каждого предписания законодателя является важнейшим условием правильной оценки доказательств, достоверного познания всех обстоятельств того или иного дела.

УПК РСФСР 1960 г., наряду с рассмотренными требованиями, указывал на необходимость руководствоваться при оценке доказательств еще и правовым сознанием. «Правосознание есть отражение правовой жизни общества, правовых отношений, сущности и роли правовых установлений в сознании общества, социальной группы, личности. Правосознание есть знание о праве, оценка действующего права и мысли, идеи о желаемых изменениях в праве, т. е. правосознание – не только результат отражения объекта, но и средство воздействия на объект, на всю правовую систему государства»[123 - Теория государства и права / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. С. 436.]. Правосознание способствует правильному применению норм права к конкретным жизненным обстоятельствам.

Применительно к сфере уголовно-процессуального доказывания роль правосознания проявляется в обеспечении правильного восприятия оценивающим лицом фактических обстоятельств уголовного дела. Оно помогает глубже познать сущность тех или иных фактов (обстоятельств); вскрыть вызвавшие преступление условия; определить правомерность процессуального действия и возможность использования полученных (собранных) по уголовному делу фактических данных (сведений о подлежащих установлению обстоятельств дела) в качестве доказательств (по какой, например, причине то или иное сведение признается недопустимым доказательством).

В ст. 17 УПК РФ закрепляется требование руководствоваться при оценке доказательств совестью. Совесть есть не что иное, как «чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом», что все, что делает человек, должно быть сделано на совесть, «т. е. добросовестно, хорошо»[124 - Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1978. С. 681–682.].

Нетрудно видеть, что правосознание и совесть как идеологические, нравственные категории находятся между собой в отношении части и целого. Правосознание – это проявление совести в праве, в правовых явлениях. В отличие от жестокого XX века XXI век должен стать в России высоконравственным веком, веком торжества совести во всех человеческих отношениях. Оценить доказательства по совести – значит оценить их так, как их надо оценивать (добросовестно) и быть готовыми отвечать (морально, в дисциплинарном порядке и т. д.) за свою оценку. Немаловажную роль здесь играет личность самого правоприменителя: что представляет собой следователь, прокурор, судья как социальная личность.

Рассмотренные правовые требования, имея свое назначение и относительную самостоятельность, взаимообусловлены и взаимосвязаны.

Отметив роль и назначение каждого принципа в оценке доказательств, подчеркнем неразрывную их связь с внутренним убеждением оценивающего субъекта. Каждое из указанных требований участвует в формировании внутреннего убеждения соответствующего субъекта уголовно-процессуального доказывания – следователя, прокурора, судьи и т. д.

Как результат оценки доказательств внутреннее убеждение характеризуется неразрывной связью субъективного и объективного факторов, основывается на достаточной совокупности исследованных доказательств. При этом «для вывода о достаточности доказательств надо исходить из того, в какой момент производства по делу оценивается совокупность доказательств и решение, принимаемое на основе этой совокупности доказательств, его цели, круг обстоятельств, которые должны быть установлены и служить фактическим основанием решения»[125 - Курс советского уголовного процесса: Общая часть / Под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М., 1989. С. 621.]. Внутреннее убеждение, как видим, формируется в результате всестороннего и тщательного исследования всех обстоятельств уголовного дела, всей совокупности по делу доказательств (ч. 1 ст. 88 УПК РФ).

Из всего вышеизложенного видно, что оценка доказательств является логическим продолжением такого структурного элемента уголовно-процессуального доказывания, как анализ (проверка) собранных по расследуемому (разрешаемому) уголовному делу доказательств. Оценка доказательств, пронизывая все этапы движения по уголовному делу, все стадии уголовного процесса, всегда осуществляется ради того, чтобы сделать определенные выводы относительно исследуемых фактов и явлений, а при необходимости и принять определенные, значимые в процессуальном отношении решения.

Отметим, что далеко не все процессуалисты считают обоснование выводов и принятие на их основе соответствующего процессуального решения самостоятельным элементом уголовно-процессуального доказывания. Но даже те, кто разделяет эти взгляды, вынуждены признать, что «в законодательстве нет нормы, специально регламентирующей внутренний психологический процесс формирования внутреннего убеждения субъекта доказывания, т. е. нет возможности обеспечить внешний контроль за данным процессом. Тем не менее в целях обеспечения правильности оценки доказательств и разрешения уголовного дела уголовно-процессуальный закон содержит предписания, позволяющие придать этому процессу своеобразное объективированное выражение в виде письменной мотивировки формирования вывода и принимаемого решения»[126 - Уголовный процесс / Под ред. И.Я. Дюрягина, П.М. Давыдова. Екатеринбург, 1992. С. 79.]. Но так или иначе такая оценка есть признание существования выделенного такого структурного элемента уголовно-процессуального доказывания, каким и является обоснование выводов и решений по делу.

Если рассматривать выделенный здесь структурный элемент уголовно-процессуального доказывания с позиции его соотношения с оценкой доказательств, то легко убедиться, что между собой они соотносятся не только как общее и частное знание, но и как процесс мышления, познания обстоятельств дела и его следствие, результат такого познания. Субъект уголовно-процессуального доказывания формирует и обосновывает самые разные выводы, в том числе и о доброкачественности и недоброкачественности доказательств, их источников, способов получения и использования доказательств, об относимости доказательств и допустимости их источников, о наличии или отсутствии устанавливаемых по расследуемому (разрешаемому) уголовному делу фактов и обстоятельств, об их месте и роли, о предмете уголовно-процессуального доказывания и т. д. Поскольку все такие выводы формируются на официальных началах, требуется удостоверить их так, чтобы ни у одного участника уголовного процесса не осталось какого-либо малейшего сомнения в их правильности. Выводы субъекта уголовно-процессуального доказывания свое внешнее выражение получают в процессуальных решениях, оформленных в виде соответствующих уголовно-процессуальных актов.

Процессуальное решение есть правовой акт, в котором субъект уголовно-процессуального доказывания (следователь, прокурор, судья, адвокат) в пределах своей компетенции, в установленном уголовно-процессуальным законом порядке выражает выводы о выполнении (или невыполнении) конкретных процессуальных действий, что обусловлено необходимостью достижения задач уголовного судопроизводства и требованиями закона применительно к сложившейся фактической ситуации.

Таким образом, есть все основания констатировать, что одним из элементов уголовно-процессуального доказывания является обоснование (формулирование) соответствующих выводов по расследуемому или разрешаемому уголовному делу и принятие по ним процессуальных решений. Этот элемент в структуре уголовно-процессуального доказывания хотя и занимает последнее место, тем не менее и он органически связан со всеми предыдущими элементами уголовно-процессуального доказывания. Необходимо еще раз подчеркнуть, что все элементы уголовно-процессуального доказывания находятся между собой в неразрывном единстве и только взятые вместе дают необходимое представление о структуре и содержании уголовно-процессуального доказывания, делают его действенным средством в достижении объективной истины по каждому уголовному делу, установлении всех обстоятельств предмета доказывания, выполнении других задач уголовного процесса.

Вместе с тем уголовно-процессуальное доказывание в отдельных стадиях уголовного процесса имеет некоторые специфические черты, характерные особенности. Все их раскрыть просто невозможно, поэтому остановимся, на наш взгляд, лишь на наиболее существенных из них. Но вначале рассмотрим вопрос о средствах уголовно-процессуального доказывания.

Глава 3

СРЕДСТВА УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ

3.1. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ СРЕДСТВ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ

Уголовно-процессуальное доказывание есть преимущественное познание фактов и обстоятельств, имевших место во время совершения преступления. Для их познания требуются соответствующие средства. В силу того что уголовно-процессуальное доказывание представляет собой сугубо правовую деятельность, такие средства должны быть четко определены уголовно-процессуальным законом.

Вопрос о средствах уголовно-процессуального доказывания, их характере и содержании не нов. Многие исследователи средства доказывания сводили лишь к одному виду – к доказательствам[127 - См.: Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950. С. 223; Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М., 1962. С. 120.]. Обоснование этого виделось в том, как законодатель определял само понятие доказательства. В соответствии с ч. 1 ст. 69 УПК РСФСР 1960 г. «доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на основе которых… устанавливают… обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела». Во второй части этой статьи приводится перечень тех источников, из которых органы дознания, следователь и суд получают такие данные. Из такого конструирования закона и выводилось понимание доказательства как органического единства фактических данных и их источников[128 - См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. М., 1973. С. 227–228; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / Под ред. П.А. Лупинской. М., 2001. С. 169.], а также «двойственное» понимание доказательств – как самих фактических данных и как материальных носителей таких данных (источников доказательств)[129 - См.: Трусов А.И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960. С. 52.].

В процессуальной литературе авторы не ограничивались обзором точек зрения на понимание доказательств, но и обстоятельно анализировали каждое из них. При этом справедливо отмечалось, что «нельзя ни отрывать фактические данные от их источников, ни противопоставлять их друг другу. Они органически связаны между собой, находятся в тесном взаимодействии. Но это – диалектическая взаимосвязь, не исключающая самостоятельности каждой из упомянутых категорий… При всей своей взаимообусловленности они являются различными видами средств процессуального доказывания, каждый из которых имеет своеобразное назначение и специфическую доказательственную природу»[130 - См.: Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань, 1973. С. 96.].

И хотя новая редакция понимания доказательств, данная в ст. 74 УПК РФ 2001 г., не устраняет возможности различной их трактовки, тем не менее и из нее видно, что законодатель проводит различие между собственно доказательствами, каковыми в соответствии с ч. 1 этой статьи «являются любые сведения» об имеющих значение по уголовному делу обстоятельствах, и их носителями, перечень которых дан во второй части указанной статьи. Допущенная законодателем в определенной мере терминологическая неточность, что «в качестве доказательств допускаются 1) показания подозреваемого, обвиняемого:… б) иные документы» (ч. 2 ст. 74 УПК РФ), легко устраняется при обращении к трактовке в ст. 75 УПК РФ недопустимых доказательств и при содержательном анализе терминологии законодателя отдельных видов доказательств, закрепленных в ст. 76–84 УПК РФ. То, что законодатель называет здесь доказательствами, есть не что иное, как носители сведений об обстоятельствах предмета доказывания по уголовному делу. «Доказательства и представляют собой, – как замечает А.И. Трусов, – не что иное, как определенные знания… в одних случаях – в форме устных сообщений, сделанных на допросах (в виде показаний свидетеля, потерпевшего, обвиняемого или подозреваемого) и зафиксированных в установленном законом порядке в материалах дела; в других – в форме письменных сообщений (в виде документов, протоколов и т. п.); наконец, в третьих – в форме сообщений, которые удается получить в ходе следствия и суда от “немых свидетелей”, т. е. с помощью вещественных доказательств»[131 - Курс советского уголовного процесса: Общая часть / Под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М., 1989. С. 553.].

Доказательства и их источники (к их характеристике мы еще вернемся) при всей своей взаимосвязи и взаимообусловленности вполне могут и должны рассматриваться как разновидности средств уголовно-процессуального доказывания.

Однако этим возможный перечень средств уголовно-процессуального доказывания не исчерпывается. Дело в том, что фактические данные могут выполнить роль доказательств по уголовному делу лишь при их получении в установленном законом процессуальном порядке и будучи облеченными в надлежащую процессуальную форму. Отсюда легко установить практическую важность самого способа получения и использования средств уголовно-процессуального доказывания, на что, в частности, обратили внимание многие процессуалисты.

Термин «средства доказывания» обозначает многогранное понятие: средствами уголовно-процессуального доказывания являются как сведения об обстоятельствах дела (доказательства), используемые в ходе этой деятельности, так и формы, в которые они облечены (источники доказательств), и способы, при помощи которых такие данные становятся достоянием органов следствия, прокуратуры и суда.

Таким образом, легко заметить, что первая группа средств уголовно-процессуального доказывания по своему назначению может быть доказательственной основой для выводов и решений по делу и выступать в качестве информационной базы – фактов и обстоятельств, входящих в предмет уголовно-процессуального доказывания. Вторая группа средств уголовно-процессуального доказывания (источники доказательств) выступает в качестве носителей, соответствующей формы передачи доказательственной информации (доказательств). Что же касается способов собирания и использования доказательств и их источников, то их предназначение видно из самого наименования таких средств уголовно-процессуального доказывания. Свое непосредственное выражение они находят в предусмотренных уголовно-процессуальным законом действиях органов следствия, прокуратуры и суда (ст. 86 УПК РФ).

Все из названных средств уголовно-процессуального доказывания, имея свое содержание, процессуальную форму и предназначение, самым тесным образом связаны друг с другом. Доказательства как сведения об обстоятельствах дела не могут существовать для органов суда, прокуратуры и предварительного расследования без и вне определенных их источников, а эти источники, равно как и содержащиеся в них сведения, в свою очередь могут быть получены такими органами исключительно указанными в законе способами (ст. 86 УПК РФ), с соблюдением требований УПК РФ.

Сказанного достаточно для общего вывода о том, что такое средства уголовно-процессуального доказывания и в каких тесно связанных между собой видах они существуют. Последнее требует обстоятельного рассмотрения.

3.2. СОДЕРЖАНИЕ СРЕДСТВ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ

Трудно найти уголовно-процессуальное исследование, в котором в той или иной мере не поднимался бы вопрос о доказательствах – первом из указанных нами выше средств уголовно-процессуального доказывания.

Законодатель относит к ним «любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела» (ч. 1 ст. 74 УПК РФ).

Из данного определения доказательств нетрудно сделать вывод о том, что это средство уголовно-процессуального доказывания предназначено быть доказательственной основой процессуальных выводов и решений по уголовному делу. Оно, по существу, представляет собой фактическую информацию об установленных по каждому конкретному уголовному делу фактах и обстоятельствах.

Из понимания доказательств как содержащихся в установленных уголовно-процессуальных законом источниках (ч. 2 ст. 74 УПК РФ) «конкретных сведений об исследуемых фактах и подтверждаемых ими или непосредственно воспринимаемых судьями (следователем) доказательственных фактов, на основе которых в определенном законом порядке устанавливаются наличие или отсутствие преступного деяния, виновность совершивших его лиц и иные обстоятельства, имеющие правовое значение по делу»[132 - Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань, 1973. С. 114.], следует, что доказательства могут выступать, с одной стороны, в виде сведений о фактах реальной действительности, а с другой – в виде самих фактов реальной действительности.

Сведения о фактах и сами факты реальной действительности обладают таким свойством, как информативность. Они являются доказательствами постольку, поскольку содержат информацию об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, и охватываются используемым законодательством понятием «сведения» об обстоятельствах уголовного дела. Если, например, потерпевшая сообщает о совершенном на нее покушении на изнасилование, то в качестве доказательств могут выступать как сообщаемые ею сведения о месте покушения на изнасилование, приметах насильников, оставленных ею на насильниках следов в виде царапин, укусов и т. д., так и сведения о следах, сохранившихся на материальных носителях (объектах реальной действительности): определенная местность со следами борьбы (помятая трава, поломанные веточки), а также совпадение примет подозреваемых с сообщенными потерпевшей (рост, телосложение, цвет волос и т. д.), наличие на задерживаемых по подозрению в совершении преступления лицах кровоточащих царапин, причиненных им потерпевшей в ходе борьбы, особых примет в виде шрамов и т. д. Здесь доказательства выступают и в виде сведений о фактах реальной действительности, и в виде самих фактов реальной действительности. Как первые, так и вторые различаются не только по своему характеру, обусловленному различными факторами (характером преступления, особенностями преступника), но и в зависимости от особенностей носителя (субстрата) доказательственной информации. Так, следы содеянного могут быть в одних случаях доступны восприятию следователя и отражены, например, в протоколе осмотра места происшествия. В других случаях следы содеянного могут оказаться хотя и недоступными для такого восприятия, но тем не менее сохраниться на приобщенных к делу вещественных объектах (впоследствии соответствующие научно-технические средства позволяют их выявить).

Для того чтобы сведения о фактах реальной действительности, а также сами реалии (факты реальной действительности) могли выступать по конкретному уголовному делу в качестве доказательств, они, помимо всего прочего, должны отвечать еще и требованиям относимости, т. е. находиться в объективной связи с любыми устанавливаемыми по конкретному уголовному делу фактами и обстоятельствами. При этом если относимость к расследуемому или рассматриваемому уголовному делу сведений о фактах, имеющих для него (дела) непосредственное уголовно-правовое значение, всегда очевидна и сомнений обычно не вызывает, то относимость к такому делу других доказательств зачастую бывает не столь очевидной, а потому и требует проверки, которая часто оказывается довольно трудной. Органы следствия, прокуратуры и суда могут установить наличие такой связи вначале лишь предположительно. И только в ходе дальнейшего доказывания (проверки следственных версий, обнаружения новых доказательств и т. д.) предположительное суждение может превратиться в суждение достоверное и, будучи оцененным, лечь в основу соответствующих процессуальных выводов и решений по делу.

В процессуальной литературе можно встретить суждение о том, что к доказательствам предъявляются еще и иные требования, в том числе и возможность их допустимости, под которой понимается «пригодность доказательства с точки зрения законности источников, методов и приемов получения сведений», а также их достоверности, «т. е. истинности, соответствия фактических данных действительности» и достаточности как необходимого «запаса прочности» того информационного фундамента, который служит основой устанавливаемых по делу обстоятельств»[133 - Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. М., 1973. С. 229; Давлетов А.А. Основы уголовно-процессуального познания. Екатеринбург, 1997. С. 92–95.].

Хотя категории достоверности и достаточности доказательств носят оценочный характер и поэтому их анализ более приемлем в связи с рассмотрением соответствующего элемента уголовно-процессуального доказывания, тем не менее они представляют определенный интерес и применительно к доказательствам. Тем более что наш законодатель иногда грешит неопределенными формулировками. Так, в соответствии со ст. 171 УПК РФ следователь может вынести постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого «при наличии достаточных доказательств для обвинения лица в совершении преступления». Ясно, что такая формулировка основания для столь важного процессуального решения допускает возможность принятия последнего по субъективному усмотрению следователя (прокурора, судьи) на основе одного лишь вероятного, предположительного суждения. О негативных последствиях такого подхода сообщалось не только нами, но и другими авторами[134 - Зинатуллин З.З. Вероятное и достоверное в процессуальных решениях следователя // Проблемы доказывания по уголовным делам. Красноярск, 1988. С. 10–17; Петрухин И.Л. Правосудие: время реформ. М., 1991. С. 31–38, 50–53; Бойков А.Д. Третья власть в России. М., 1998; Стецовский Ю.И. Судебная власть. М., 1999.].

Что же касается категории допустимости, то она, как нам представляется, может быть связана с другими средствами уголовно-процессуального доказывания, в частности с источниками доказательств. Трактовку последних мы связываем с единством процессуальной формы вовлечения фактических данных, признаваемых доказательствами по тому или иному уголовному делу, и носителей таких данных. Например, в кинотеатре в присутствии сотен зрителей двумя лицами был учинен дебош, но, несмотря на то, что фактическими носителями информации о хулиганских действиях указанных лиц выступает множество людей, в качестве источников доказательств по данному делу будут фигурировать лишь те зрители, которые были допрошены по этому делу в качестве свидетелей, а их показания закреплены в протоколе допроса.

Перечень возможных источников доказательств указан законодателем в ч. 2 ст. 74 УПК РФ. В последующих статьях закона (см. ст. 76–84 УПК РФ) раскрываются их наиболее существенные свойства. Особой сложности для осмысления они не представляют. К тому же характеристике почти каждого из них посвящено специальное исследование. При этом еще раз отметим, что при всей своей органической связи отождествлять доказательства и их источники нельзя. Определенный повод к этому дает сама формулировка ч. 2 ст. 74 УПК РФ, предпосылающей перечислению источников доказательств, в частности, такую фразу: «в качестве доказательств допускается». Такая формулировка, как нам думается, используется законодателем лишь для подчеркивания единства самого понятия доказательств, заключающегося в том, что сведения о подлежащих установлению по делу фактах содержатся в перечисленных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ источниках (видах) доказательств. Иного смысла здесь нет. Придется только вновь в научных исследованиях доказывать то, что давно доказано, устоялось в теории и в практической деятельности.

Источники доказательств являются лишь носителями сведений (фактических данных), которые при их относимости к обстоятельствам, образующим предмет доказывания по делу, могут стать по нему доказательствами. Более того, сами источники доказательств должны отвечать требованию допустимости в том смысле, что они должны быть предусмотрены законом. Только законодатель может расширить или как-то видоизменить указанный в ч. 2 ст. 74 УПК РФ перечень источников доказательств.

Значительный интерес представляет сформулированное А.М. Лариным предложение о недопустимости в качестве источников доказательств (автор исходит из понимания доказательства как единства его содержания и формы) анонимных писем и иных сведений неизвестного происхождения, а также суждений, отражающих мистику, суеверие, националистические или религиозные предрассудки, а равно иных высказываний, не совместимых с научными представлениями[135 - См.: Уголовно-процессуальное законодательство: Теоретическая модель / Под ред. В.М. Савицкого. М., 1990. С. 118.].

Реализуя данное предложение, законодатель предусмотрел в УПК РФ специальную норму о недопустимых доказательствах. Согласно ст. 74 УПК РФ таковыми считаются: «1. Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса… 2. а) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде; б) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности; в) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса».

Согласно ст. 86 УПК РФ в качестве возможных способов собирания доказательств выступают следственные и иные процессуальные действия. В их числе такие следственные действия, как допросы, осмотры, обыски, опознания, очные ставки, экспертизы, контроль телефонных переговоров и др. При этом процессуалистами часто высказывается заслуживающее внимания как с позиции теории, так и с позиции практики множество предложений по повышению эффективности тех или иных следственных действий, расследования в целом, а следовательно, и способов получения и использования доказательств.

К возможным способам получения и использования доказательств можно отнести истребование органами следствия, прокуратуры, суда и защитниками значимых по делу документов от физических и юридических лиц, в распоряжении которых они находятся, предоставление в распоряжение таких органов материалов гражданами, учреждениями, организациями, предприятиями, истребование объяснений от участников уголовного процесса, оглашение доказательств и их источников в ходе судебного разбирательства. Все эти способы предусмотрены уголовно-процессуальным законом, а потому и носят характер процессуальных.

Позитивным фактором является то, что в соответствии с ч. 3 ст. 86 УПК РФ право на собирание доказательств без производства следственных действий получили защитники. Делать это они могут посредством: «1) получения предметов, документов и иных сведений; 2) опроса лиц с их согласия; 3) истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы и их копии».

Как видим, в роли способов получения и использования доказательств в уголовном процессе может выступать довольно широкий круг следственных и иных процессуальных действий, которые в своей совокупности вполне достаточны для достижения объективной истины по каждому уголовному делу. Последовательность их проведения обусловливается особенностями уголовного дела, теми непосредственными задачами, которые стоят перед дознавателем, следователем, прокурором, судьей, судом, защитником на том или ином отдельно взятом этапе движения по делу. При этом, строго руководствуясь законом, соответствующее должностное лицо правоохранительных органов должно придерживаться и нравственно-этических норм с тем, чтобы не только добиться справедливости, но и не навредить людям.

Роль средств уголовно-процессуального доказывания в определенной степени выполняют и преюдиции. Последние представляют собой юридические правила доказывания, согласно которым вступившие в законную силу приговор (решение) суда (судьи), а также неотмененное постановление органа предварительного расследования о прекращении уголовного дела обязательны для другого суда (судьи), органа предварительного расследования, а потому повторное доказывание одних и тех же обстоятельств по новому делу исключается полностью или частично.