Никчёмная Наследница

У этой девочки отсутствовали даже элементарные цветы, хотя в остальных частях дома букеты сменялись ежедневно.

Кровать, несколько шкафов, отдельная комната в качестве гардеробной, трюмо, письменный стол и… всё. И пугало то, что тут было идеально чисто. Ни бумажки, ни картин на стенах, ни стопки книг, которые читаешь… Комната подростков должна говорить об их внутреннем мире. О том, что они хотят достигнуть в своей жизни. Что им нравится или не нравится, что привлекает или отталкивает. В возрасте Розалин принято читать любовные романы, слушать грустную музыку и писать глупые стихи о вечном, от которых, повзрослев, становится стыдно, но при этом немного приятно.

Но ничего этого нет. Помещение чем–то напоминало комнату в дорогой гостинице, в которой мог быть кто угодно. Нет того, что говорило бы о личности.

А ведь даже горничные, чтобы убраться, сюда очень редко заходят.

Но это ладно.

Больше всего меня начали раздражать две вещи: одежда Розалин и та еда, которую подавали девушке. Корсеты сдавливали мои органы так сильно, что казалось, ещё немного и я лопну, как переспелый помидор. Даже дышать толком не получалось. И ведь у неё все подобные платья!

Ну а что касается еды, то… тут уже мне хочется плакать.

В моей прошлой жизни даже пятилетний ребёнок ест больше. Да и еда просто отвратительна на вкус. И ладно, если бы кто–то в герцогском доме пытался издеваться над Розалин. Подавали отбросы или специально готовили нечто такое, словно «это» сдохло в мучениях как минимум трое суток назад. Так нет же!

Так питались все в этом доме и считали нормой.

И смотря на эту еду, я отчасти понимаю, почему одни сходят с ума и становятся злодеями, другие просто стремятся исчезнуть из этого мира. Питаюсь всего несколько дней, а уже хочу кому–нибудь врезать.

Пассивная агрессия накапливалась. Её становилось всё больше.

Но я держалась.

Не сейчас… Потом… Когда я пойму, что нужно делать. А пока лучше терпеть.

Во всяком случае, я так думала, но тут…

– Розалин, как ты сидишь? Где твои манеры? Выпрямись и не позорь меня! – услышала голос Сюзанны, которая даже с другого конца стола обратила внимание на то, как сидит её дочь. Может быть, на этой планете всё же есть жизнь? И ещё не всё потеряно?

– Да, мама, – отозвалась я, стараясь выпрямить спину.

– Что за фамильярность! – воскликнула та, резко опустив вилку на поверхность стола. – Забыла, с кем разговариваешь?

– Прошу меня простить, Ваша Светлость, – тут же поспешила добавить, и пыл женщины потихоньку утих. Однако это не значит, что она перестала смотреть на меня столь злобным, леденящим душу взглядом.

– Думаю, следует вновь написать письмо учителю Ош и пригласить его в наше поместье, – неожиданно произнёс герцог, также смотря в мою сторону. – Не хочу выслушивать на совещаниях сомнения о том, что лучше поискать другую невесту для наследного принца.

Ош? Кто это такой? О нём в письме написано не было. Но, должно быть, один из учителей Розалин в прошлом. Ладно, я не против. Посмотрим, что это за учитель.

– Кстати! – повысила голос герцогиня. – Ты не в корсете?

Почему тон её голоса звучал так, словно она спрашивала: надела ли я бельё? К счастью, бельё на месте. И платье на мне. И даже дополнительная юбка для пышности. И кружева сверху для красоты… Чувствую себя этаким рыцарем в доспехах.

– Нет, – ответила. – Мне в нём становится плохо.

– Что?! – ахнула женщина, мгновенно покраснев от злости. – Может, это потому, что ты прибавила в весе? У тебя скоро свадьба! О чём ты думаешь?! Прикажу горничным урезать твой рацион пищи. Не хватало ещё, чтобы ты в свадебное платье не влезла!

Еда?! У меня забирают еду?! Тут и так кормят отвратительно. И порция такая, словно украли. Куда ещё урезать? Хотят, чтобы Розалин и в самом деле призраком стала? И именно это стало последней точкой.

– Нет, – вздохнула я, отшвырнув от себя вилку, и та со звонким лязганьем упала в тарелку. – Так дело не пойдёт… С этими отбросами питаться больше не буду, – шептала, стаскивая с колен небольшое полотенчико, также отшвырнула его от себя и поднялась на ноги.

– Чт?.. Розалин! – крикнула герцогиня, наблюдая за тем, как я покидаю помещение. – Куда ты? Что?.. Розалин!

– Что за манеры?! – а это уже крик герцога. – Ты что себе позволяешь?!

Тот даже не поленился вскочить с места и рвануть в мою сторону. Резко схватил за руку и дёрнул на себя. В алых глазах Альберта бушевала ярость. Дочь впервые его не слушалась. Он и так был резок на словах и в действиях, но дочь обычно не трогал. Во всяком случае, до сегодняшнего дня.

– Похоже, я был слишком жалостлив к тебе, – сухо бросил он, после чего принялся поднимать руку. – Забыла своё место?

Хочет меня ударить? При этом глазами смотрел именно на мою щёку. Так ещё и по лицу ударить дочь хочет. Чтобы причинить не только боль, но и унизить. При этом Розалин, хоть никогда и не получала удары от отца, как я поняла, всё же его боялась.

И это не удивительно, ведь в нескольких вариантах будущего именно из–за него в итоге девушка и умерла. Ей проще вытерпеть боль и продолжать жить, словно никогда ничего не было.

Вот только я не она.

– Принц, – произнесла я, и рука герцога замерла в воздухе.

– Что ты несёшь? – сквозь стиснутые зубы спросил Альберт.

– Мне просто интересно стало, как отреагирует наследный принц на след от удара на моём лице? – как бы невзначай спросила, даже слегка улыбнувшись. – Более того, как он отреагирует, когда узнает, что это след руки столь идеального герцога, которого восхваляет всё королевство? Я думаю, что он как минимум будет удивлён.

Рука герцога задрожала.

Ещё бы! Репутация для аристократов, особенно таких, как он, – самое главное. И если всего парой фраз и своим печальным видом мне удастся пошатнуть её, то Альберт может лишиться трудов всей своей жизни.

– Да что ты себе позволяешь?! – вновь зловеще прошептал, после чего оттолкнул меня от себя. – Охрана! – повысил голос, и в помещение тут же вошло по меньшей мере трое рыцарей, которые стояли около входа. – Проводите мою дочь в её комнату и проследите, чтобы она там и оставалась. Посидишь пару дней без еды, может, поумнеешь…

Значит, вот как вы решаете проблемы. Хорошо…

В каком–то смысле он прав. Отныне я действительно буду умнее. И пока буду заперта в комнате, следует разработать план побега.

***

Как там в народе говорят? «Настоящий мужчина сказал – настоящий мужчина сделал»?

Что ж, герцог и в самом деле запер меня в моей же комнате. Вот только с одной неточностью. На моих дверях не было запирающего замка. Не было даже самой элементарной щеколды. Просто около дверей с утра до вечера стояли рыцари герцога, которые сторожили дверь и бдели, чтобы я оттуда не выходила.

Конечно, первая мысль, которая у меня возникла: окно.

Да вот только эта мысль сразу же и исчезла, стоило мне выглянуть из окошка. Какой это этаж? Третий? Четвёртый? Нет, будь у Розалин крепкое тело да рельефные мышцы, я бы ещё подумала. А так… это прямой прыжок на тот свет.

Куда я, кстати говоря, не особо тороплюсь.

Думаю, настоящая Розалин в такой ситуации заплакала, отчаялась и смиренно ждала бы, когда её папаша наконец–то соизволит накормить дочь. Вот только меня от этих «гармоничных» перспектив как минимум тошнит.

Сидеть на месте – последнее дело.

Поэтому, прекрасно понимая, что сюда в любом случае никто не зайдёт, принялась более тщательно обыскивать свою комнату. И уже не просто заглядывала в шкафы и тумбочки, но и под них. Принялась заглядывать в каждый проём, который только увижу, выискивая… Да что угодно!