Никчёмная Наследница

– Разрыхлитель, – повторила я. – Где он у вас лежит?

– Что сделать? – продолжала невинно хлопать глазами.

– Разрыхлитель теста, – уже произнесла по слогам. – Где он лежит?

– Вы… хотите, чтобы я разрыхлила тесто?

Я смотрела на девушку около минуты, пытаясь понять: издевается она надо мной или реально не понимает, о чём речь? Хотя, может, в этом мире нет столь очевидного продукта? В принципе, другой мир – другие правила. Тут всё может быть. И если учитывать ту еду, что мне подавали… Даже те булочки, которые они давали на днях, скорее напоминали камни.

Да уж… Это не мой прошлый мир. Если сравнивать две жизни, то в прошлом у нас был целый культ, посвящённый разнообразию еды. А чего только специи и вкусовые добавки стоят… Некоторые настолько ужасны, что в них помещалась вся таблица Менделеева, но какие же они вкусные!

А тут с едой… совсем беда.

– Так, – вздохнула я, потирая переносицу. – Сода пищевая и уксус хотя бы есть?

– Ну да… – медленно кивнула девушка, после чего наконец–то указала на нужную мне полочку.

Тут же поспешила проверить наличие всего необходимого.

– Отлично, – вздохнула я, после чего махнула девушке рукой. – Свободна.

– Благодарю, моя леди, – отозвалась горничная, подхватила чёрную юбку с фартуком и со всех ног поспешила прочь из кухни. Да так, что только пыль после неё и осталась.

Но мне было на неё уже плевать. Всё, что меня интересовало, – это еда. И не местная кухня, а что–то нормальное, человеческое. И главное, вкусное. Ингредиентов было много и все высокого качества. Тот повар, что из таких продуктов в итоге превращает отбросы, заслуживает как минимум увольнения.

По правде сказать, я не помню, кем работала в прошлой жизни, однако руки словно стали отдельной от меня частью. Взбивала ингредиенты, как настоящий мастер своего дела. Более того, я точно знала, чего сколько сыпать. Внутри словно кто–то давал подсказки, что яиц должно быть столько, а сахара столько. И так со всем остальным.

Может, я была кем–то вроде кондитера?

Уверенности нет, но даже если и так, то это очень даже неплохо. Значит, даже если я окажусь на улице, смогу попроситься к кому–нибудь в кафе работать. С голода не помру.

Пока кексы запекались в духовке, я приступила к подготовке сливочного крема. Ещё ничего не было готово, но аромат выпечки на кухне стоял божественный. Желудок снова и снова рычал, принося с собой боль и дискомфорт. Желание влезть в духовку и съесть кексы сразу с формочками уже не казалось мне настолько безумным.

Но я дождалась.

Небольшие горячие кексы были обильно политы прохладным сливочным кремом, который тут же впитывался в сладкую мякоть. Не в состоянии более терпеть, я отломила кусочек и погрузила лакомство в рот.

И только в эту секунду наконец–то я почувствовала, что действительно живу.

Столько дней!..

Столько долгих дней и ночей я живу тут, в этом безумном мире, но так и не смогла нормально поесть. Ровно до этого момента. И если кто–то скажет мне, что человек живёт не для того, чтобы есть, а ест, чтобы жить, я пошлю его куда подальше. Именно такая вкусная еда и придаёт красок нашей жизни.

Возможно, если бы Розалин с самого начала питалась как нормальный человек, то… меня бы сейчас здесь не было.

– Что ты здесь делаешь? – услышала мужской голос со стороны входа на кухню.

Приподняв глаза, увидела Майкла, сына герцога. Фиолетовые длинные волосы, собранные в хвост на затылке, алые глаза, в которых отчётливо читалось подозрение, а также… юноша был каким–то полупрозрачным. Я словно смотрела на призрака, за которым отчётливо виднеется дверь.

– Ты хоть понимаешь, что творишь? – продолжал спрашивать Майкал, я же, в свою очередь, молча смотрела на юношу, не понимая, почему он какой–то прозрачный. – О чём ты говоришь? – продолжил он, отвечая на какой–то вопрос, который я даже не задавала. – Меня здесь не было, – продолжал юноша, вызывая у меня лёгкую паранойю. Может, я в кексики что–то лишнее добавила? – И с чего это я должен их пробовать? Отравить решила?

Да с кем он разговаривает?! Я ни слова не произнесла! Какого чёрта тут происходит?!

Стоило мне только начать откровенно паниковать, как юноша и вовсе исчез, растаяв в воздухе, словно утренний туман.

Теперь всё ясно. Я сошла с ума. Долго голодала, а теперь отведала наконец–то нормальной еды и… привет, галлюцинация! Нужно вернуться в комнату и немного полежать.

– Что ты здесь делаешь? – услышала я снова голос Майкла и на этот раз напряглась всем телом, буквально одеревенев. В помещение вошёл сын герцога, как всего несколько мгновений до этого. Только на этот раз он не был полупрозрачным.

Юноша осмотрел кухню. Заметил грязную посуду и кексы, которые я уплетала.

– Ты хоть понимаешь, что творишь? – спросил он, отчего неприятное чувство дежавю лишь усилилось. Нужно ему ответить. Что угодно, но главное – не молчать.

– Конечно знаю, – раздражённо ответила брату. – Я готовлю и ем, как ты уже успел заметить пятнадцать минут назад. Лучше скажи, зачем ты по второму разу заходишь на кухню и задаёшь эти глупые вопросы?

– О чём ты говоришь? – нахмурился он. – Меня здесь не было.

– Чт?.. – растерялась я, после чего решила просто не забивать голову лишней информацией. – Так. Всё. Забыли. Лучше вот, – кивнула в сторону кексов, – не хочешь сладенького попробовать? Сама приготовила. Гарантирую – очень вкусно.

– И с чего это я должен их пробовать? Отравить решила?

Это было уже слишком.

Что происходит? Зачем он это делает? И главное, как?

Хотя, может… это и не он вовсе?

Неуверенно посмотрела на недоеденный передо мной кекс со сливочным кремом, а после взглянула на напряжённого и растерянного Майкла, который до сих пор стоял в дверях и не рисковал приблизиться.

Теперь, внимание, вопрос: какова вероятность, что способности Розалин предвидеть варианты будущего сохранились в её теле?

– Ой–ёй…

Глава 3. Чаепитие

Я всё время задавалась вопросом: «Почему Розалин не попыталась наладить общение с братьями?» В письме об этом не говорилось. Наоборот, она неоднократно упоминала, что ненавидела их и во всём винила.

Ненавидеть того, кто слабее тебя, намного проще, чем того, от кого отчаянно жаждешь любви и признания. Так и поступала Розалин. Также мне удалось прочесть несколько строк в её дневнике, где она описывает лютую зависть к братьям. На её глазах мама кормила сына с ложечки и вытирала рот, когда тот случайно испачкался едой. А если подобное случалось с Розалин, лишь упрекала девочку за то, что она всё никак не повзрослеет.

На её глазах отец брал на колени своего младшего ребёнка и читал тому книгу.

Удивительно, но у них и такие, оказывается, стороны были. Розалин же никогда в жизни не держала в руках детские сказки. Если спросят «почему», то ответ прост: «Чтобы не засоряла голову бесполезной чепухой».

И именно из–за этого ненависть расцветала в её сердце, подобно ядовитому цветку.

Но хоть я и попала в тело Розалин, ей не являюсь. Поэтому попыталась хотя бы начать разговор. Глупо? Уверена, что да. Но какая разница?

В тот момент на кухне я предложила Майклу кексы. Уверена, что если бы он попробовал нормальный десерт, то настроение у парнишки мгновенно поднялось. А под весёлый настрой и беседа проще завяжется. Но реакция Майкла была совсем не той, какой ожидала.