Оценить:
 Рейтинг: 0

Золотая лихорадка в Орехово-Зуево

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
2 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Около девяти утра, – ответила соседка, – я всегда в это время за молоком хожу.

– Ну, а потом что?

– Я приготовила обед, чуток отдохнула, слышу стук, тук-тук. Думаю, чего-то долго Корнелия Михайловна проветривает квартиру. К ней постоянно бывшие ученики захаживают, после них она обычно проветривает. Некоторые курят у ней на кухне, душу изливают. Она, бедненькая, всех привечает, чаем с бутербродами угощает. Дай, думаю, пойду посмотрю. Ой, маменьки! Захожу она на кухне сидит, лицо на столе. Подумала, сердцем плохо стало, скорую надо вызвать. Она раз-два просила меня вызвать скорую. В доме телефонов нет, приходится чуть-ли не до станции к телефону-автомату бежать. Потом глянула она привязана, а на полу лужа крови. Побежала звонить в милицию. Вот и все, – почти плача рассказала соседка.

– Вы не видели, сегодня кто-нибудь к ней заходил?

– Нет, я никого не видела. Мои окна выходят на сторону железной дороги, двор я не вижу.

– Может, когда выходили за молоком, кого-нибудь видели или встретили?

– Нет, никого не встретила, – уверенно отвечала соседка.

Ваиз послал Алексея опросить других соседей, но многих дома не оказалось. Решили вечером еще раз обойти соседей.

В квартире был беспорядок, явно что-то искали. Воры обычно переворачивают все верх дном, вплоть до банок с крупой и сахаром. Здесь искали, более менее, аккуратно. Но, судя по обстановке, красть здесь было нечего, если только какие-то денежные сбережения. Их надо было найти, если, конечно, вор заранее не знал, где они лежат.

Решили сходить в ЖЭК и узнать список жильцов. В доме было три подъезда, по две квартиры на этаже, итого восемнадцать квартир. Список жильцов получили быстро. Вернувшись в отделение, стали его изучать, сравнили с картотекой. Дом оказался неблагополучным. За исключением учительницы, ее соседки с мужем и дочкой, еще двух квартир, остальные так или иначе имели дело с милицией. Кто за пьянство, кто за хулиганство, трое за мелкую кражу с текстильной фабрики. Один, некто Виктор Бурилин, вообще был рецидивистом, трижды судим, два раза за кражи, один за разбой. Полгода назад вышел из колонии. В настоящее время отсутствовал, считался отправленным за 101 – й километр в г. Ковров, к родственникам с целью профилактики перед Олимпиадой.

Вечером опросили всех остальных жильцов, никто никого не видел, особенно чужих. Мать Виктора Бурилина сказала, что сын уже шесть месяцев как живет в Коврове, работает там временно грузчиком в мясном магазине. Никаких зацепок для дальнейшего расследования, кроме него, у сыщиков не оказалось.

Утром начальник отдела угрозыска майор Зубарев Сергей Николаевич собрал сотрудников на совещание. В тридцать с небольшим, уже почти седой, он выглядел гораздо старше своих лет. Одетый в серую рубашку и серый видавший виды пиджак, он и сам казался серым. Крепкий, жилистый мужик, губил свое здоровье непрерывным курением. Курил он папиросы «Беломорканал» и только производства Ленинградской табачной фабрики. Папиросу изо рта вынимал только, когда говорил или ел. В остальное время она торчала во рту или, что бывало редко, дымилась в пепельнице. Сотрудники гадали, выпускал ли он папиросу изо рта во время сна. По характеру он был добрейшим человеком, всех всегда жалел, боялся невиновного человека по ошибке привлечь к уголовной ответственности. Сегодня, как никогда, он был на взводе, видимо, начальство накрутило.

В общем, считайте, что у нас ЧП! Звонили дважды из областного Управления, в преддверии Олимпийских Игр это убийство не вписывается ни в какие рамки. Давно доложили на самый верх, что от криминала область очищена, и на тебе особо тяжкое преступление. Наша задача и дело чести городской милиции в кратчайшие сроки раскрыть это преступление. Ахтямов изучает всех бывших учеников убитой, Михайлов еще раз опрашивает жильцов. Убийство произошло вчера, в четверг, около девяти утра, с особой жестокостью, перед смертью учительницу пытали. Кто-то должен был увидеть убийцу или убийц. Опросите родственников учительницы, пусть посмотрят на месте, может что-то пропало. Работаете днем и ночью. К вам в помощь даю еще старшего лейтенанта Семена Воскобойникова, он пусть изучит контингент ближайших домов и пообщается с родственниками. Вряд ли это приезжий или тем более случайный человек. Ищите мотив, это не обычная бытовуха! напутствовал их начальник, закуривая очередную папиросу.

– А сейчас идите работайте! Если найдете что-то интересное, докладывайте немедленно лично мне!

В школе каникулы, уже конец июня. Из учителей Ахтямов застал немногих, но директор, завуч и учитель физкультуры были на месте, в кабинете директора обсуждали детали предстоящего выпускного вечера. У этого кабинета ему частенько приходилось стоять.

– Разрешите? – постучался в открытую дверь кабинета Ахтямов. – Простите, дело срочное, я из милиции, капитан Ахтямов, по поводу Давыдовской! – сказал он, заходя в кабинет, обращаясь к пожилому мужчине в директорском кресле. Несмотря на жару он сидел в плотном темном костюме с серыми полосками из материала «жатка», в галстуке в горошек и белой рубашке.

– Проходите, присаживайтесь, – пригласил Иван Михайлович, директор. – У нас текущие вопросы. Мы очень расстроены произошедшим и готовы помочь, чем можем!

– Меня интересует все, что касается жизни Давыдовской в последнее время, – сказал Ахтямов, присаживаясь.

– Сначала его не узнали, одиннадцать лет прошло, как он окончил эту школу. Учительница по химии у него была другая. Первым его узнал физрук, а затем и директор. Она была хорошим педагогом и человеком, – начал свой рассказ директор.

После ухода на пенсию в школу заходила редко, но на вечера-встречи с выпускниками, обычно в феврале, и на выпускные балы мы ее приглашали, она иногда приходила. Мы, наш педагогический коллектив, навещали ее на день учителя, 8-го марта. Она уже лет шесть, как на пенсии. Могла бы еще работать, но слабое сердце не позволило. Бывшие ученики, говорят, её частенько навещают, вернее навещали. Врагов у неё не было. Она тихо ушла на пенсию, когда ей исполнилось семьдесят лет, сейчас ей должно быть семьдесят шесть. Несмотря на свой возраст и болезни, она вела активную жизнь. Ее муж погиб на фронте. Единственного сына 1926 года рождения, в самом конце войны тоже призвали. Он погиб уже после окончания войны в 1947 году в Германии, служил в оккупационных войсках. Она перебралась к нам из Винницы с Украины в начале войны с сыном и двумя младшими братом и сестрой. Брат Корнелии Михайловны – известный ученый-химик, в начале семидесятых уехал сначала в Израиль, а потом в США. Она сильно возмущалась по этому поводу, потом успокоилась. Младшая сестра, Циля Михайловна, живет в Москве с мужем и детьми, работает кассиршей в Большом театре. Благодаря ей мы часто возим старшеклассников в театр. Вот вкратце и все.

– Были ли у нее любимые ученики? – спросил Ахтямов. Директор не смог ничего про это сообщить, но учитель физкультуры сказал:

– У нее их было много, но особенно хочу отметить двоих. Наш бывший выпускник, отличник Руслан Наимов, особенно любил химию. Живет сейчас в пешей доступности от нее, в частном доме. Он постоянно ее навещает, приносит дефицитные продукты. Говорят, даже купил и подарил цветной телевизор. Очень интеллигентный мальчик, хотя ему сейчас, наверное, уже за сорок. А второй полная противоположность. Тоже бывший любитель химии, сейчас из тюрем не вылезает. Так вот, все вкусное, что Руслан учительнице приносит, этот тут же съедает, если не в отсидке. Корнелия Михайловна его очень жалеет, любит как сына. Он часто берет у нее в долг на выпивку, но, правда, вовремя всегда возвращает. Я с ним не раз говорил, чтобы не объедал учительницу, пенсии ей еле хватает на жизнь, да коммуналку заплатить еще надо. Он говорит она сама его угощает. Другие, в основном, ей письма или открытки шлют. Этот ее второй любимчик, Виктор Бурилин, живет этажом ниже, в одном подъезде с ней.

Это все, что узнал Ахтямов от коллег учительницы. Завуча недавно назначили, перевели из Ногинска. Поздно вечером трое, Ахтямов, Михайлов и Воскобойников, собрались в отделе. Воскобойников доложил:

– Родственники в шоке, врагов не было, красть у нее нечего. Правда, племянница видела одну золотую монету, еще царских времен. Учительница похвалилась ей, что недавно бывший ученик подарил, но она сомневается, что она золотая, очень желтая по цвету, не похожа на современные золотые изделия. Хотя, говорила, чистое золото и должно так выглядеть. Обещала завтра подъехать, показать, где лежала монета, рядом с недорогой брошью, семейной реликвией.

Михайлов ничего нового не узнал, кроме того, что одна жительница дома, возвращаясь рано утром с ночной смены, мельком видела мужчину, похожего на соседа, Виктора Бурилина. Хотя знала, что его отправили за сто первый километр. Ахтямов рассказал об услышанном от коллег Давыдовской. Вырисовывались направления что уточнить и где искать.

– Давайте так! Я переговорю с Русланом Наимовым о визитах к учительнице. Я его давно и неплохо знаю. А ты, Алексей, езжай в Ковров, найди там этого Бурилина. Расспроси как следует, когда он был в последний раз у учительницы, что делал. Семен с племянницей осмотрят внимательно квартиру на предмет хищения золотой монеты и других вещей. Вечером снова собираемся. Утром о наших планах я доложу Зубареву, а теперь по домам, – распорядился Ваиз, как старший по званию и негласный заместитель начальника отдела, хотя такой штатной единицы не было.

Он жил пока, по-прежнему, в частном доме. Хотя мать год назад получила от работы, как участница войны, хорошую трехкомнатную квартиру в районе Вешняки г. Москвы на двоих с сыном с перспективой возможного роста семьи. Ваизу было неудобно ездить на работу из Москвы в Орехово-Зуево, поэтому он жил в их старом доме.

Подходя к дому, он увидел темно-синие «Жигули» шестой модели, стоявшие у ярко горящего фонарного столба. Тогда эта машина считалась очень крутой. В ней сидели двое. Он машинально сунулся к кобуре, она была пуста. Вспомнил, что сдал табельное оружие. Из машины вышел мужчина чуть выше среднего роста, черноволосый с небольшой сединой на висках, с усами, лет под сорок, модно одетый. Джинсы, которые в то время были большой редкостью, лайковый кожаный пиджак, белая водолазка сидели на нем в обтяжку.

– Грузин какой-то, – подумал Ваиз, весь напрягшись.

Подойдя ближе, он узнал в мужчине своего дальнего родственника, Руслана Наимова. Это был привлекательный для женщин мужчина спортивного телосложения с довольной улыбкой на лице. Поздоровались.

– Надо поговорить, – сказал Руслан.

– Ну что же, пойдем в дом. А это кто с тобой в машине? – спросил Ваиз.

Василий, мой друг. Обещал подбросить его до Киржача. Ничего, посидит, подождет.

Они зашли в дом, прошли в гостиную. В комнате была спартанская обстановка, тумба с телевизором, железная кровать с никелированными набалдашниками, панцирной сеткой и периной, этажерка с книгами и круглый стол с тремя стульями. Основную хорошую мебель увезли в московскую квартиру.

Скромно живешь, заметил Руслан. Я зашел поговорить насчет этого нашумевшего убийства Корнелии Михайловны, моей учительницы. Она много помогала мне в химических опытах. Скоро я, возможно, обобщу свои исследования в химии, если не на докторскую, то уж на кандидата наук точно наберу. Что-то прояснилось с этим делом?

Не могу всего тебе рассказать, не положено. Завтра сам собирался с тобой поговорить, ты же часто ее навещал. Расскажи мне про ваши встречи и вообще, что знаешь, может кого подозреваешь?

– Кто еще к ней заходил кроме тебя? – спросил в ответ Ваиз.

Ничего конкретного не скажу. Она жаловалась, что в последние два года мало заходят. Кроме меня и Виктора, к ней наши девчата заходят покурить и поболтать. Виктор тоже ее ученик, живет по соседству. Позже меня года на три учился, увлекался химией, особенно в части производства спиртного из любого подручного материала и одурманивающих лекарственных средств. Видимо, консультировался с ней. Я, в основном, приносил ей продукты, пару раз духи «Красная Москва», ее любимые. Денег она принципиально не брала, хотя помогала мне разобраться в опытах, и я ей обязан своими знаниями.

– А где ты сейчас работаешь? – спросил Ваиз.

В одном химическом НИИ младшим научным сотрудником над одной темой, взял на три года. Мне нравится эта работа тем, что у меня свободный график посещения, и остается уйма времени на свои личные исследования. Скоро я, возможно, удивлю всех, сделав свое открытие. У Корнелии Михайловны я был две недели назад. Как всегда, принес ей кофе, чай, копченую колбасу и красную икру, да еще пару кур. Индийского чая я ей иногда сразу по десять пачек приношу, быстро кончается, наверное, Виктор чифирит. Я знаю, этот охламон Виктор ходит к ней покушать, чаю попить. Но мне хотелось всегда ей помогать, она была очень хорошим педагогом.

– Руслан, давай начистоту! Ответь мне на один вопрос, только честно. Сначала подумай, потом ответь. Ты дарил ей золотую монету?

Наступила пауза. Руслан вытащил сигарету и закурил, смотрел куда-то в пустоту. «Раньше он вроде не курил», подумал Ваиз. Руслан молча стал ходить из угла в угол.

Племянница Корнелии Михайловны рассказала, что тетя показала ей старинную золотую монету и объяснила, что ее подарил один из учеников. Логически размышляя, Виктор вряд ли мог это сделать. Он бы ее тут же загнал куда-нибудь. Остаешься ты, Руслан! Так дарил или нет? Если дарил, почему и откуда взял? Ответь, пожалуйста, это важно для следствия.

Руслан, наконец, поднял взгляд на Ваиза, потушил сигарету о каблук своего ботинка и заговорил:

– Я скажу тебе на словах сейчас, без протокола. Потом, возможно, буду все отрицать. Я действительно подарил ей старинную золотую монету, номиналом в десять рублей. Я много лет занимаюсь, вернее, пытаюсь получить из жидкого раствора твердое золото, но пока не получается. Она меня уговаривала бросить это дело, не тратить время попусту. Говорила, что это невозможно. Мне стало обидно, что она не верит в мои способности, и я купил на черном рынке одну золотую монету и подарил ей. Сказал, что у меня все получилось. Знаешь, она поверила и рекомендовала написать диссертацию, сразу докторскую. Я просил ее никому об этом до поры до времени не рассказывать, но видишь, она проболталась племяннице, может еще кому-нибудь. Обыщите ее квартиру, если не найдете монету, значит ее убил или убила тот или та, кто украл эту монету. Но я не смогу на допросе ответить, что именно я подарил эту монету. Зачем мне лишние проблемы.

– Смотри! Если мы поймаем убийцу, уже два человека, племянница и убийца, будут утверждать, то есть передадут слова учительницы, что монету подарил ее ученик, могут назвать твое имя. Тогда тебе придется объяснять ситуацию.

– Хорошо, если назовут меня, то я придумаю какую-нибудь легенду, – ответил Руслан.

– Учти, подарок недешевый, непростой, антиквариат, причем золотой. Сложно будет объяснить, почему ты подарил такую вещь скромной старенькой пенсионерке. Если бы это была молодая красивая женщина, мотив был бы понятен. Старую семейную реликвию подарить какой-то старухе? Мотив будет неправдоподобен. Думай хорошо. Могут поинтересоваться, откуда у младшего научного сотрудника монетка.

– Да, задача непростая, – сказал Руслан.

– Завтра прояснится, если монету не найдем, значит ее украли, это возможный мотив убийства. Тогда, предположим, ты засветишься. Если монета на месте окажется, твоя тема отпадает, в уголовном деле она фигурировать не будет. Ладно, позже вместе подумаем, как из-за этого дела тебе не пострадать. Впредь думай, кому и что дарить!
<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
2 из 6