Клешня

–А чем тут лечат?

–Мезимом.

–От дезинтерии?

–От всего.

–Чего даже от язвы?

–Ага.

–А чего дед такой надутый?

–С заведующим отделением поругался, теперь его в другую больницу переведут.

–Это почему?

–А он ничем не болен.

–Как это?

–Вот так, просто на коммунальных платежах экономит, как холодное время года наступает он ложится в больницу, а бабку к детям отправляет – они отдельно живут. Весной выписывается. С зимы до лета за квартиру он не платит. Он все московские больницы знает, всех зав отделениями по имени – отчеству, спроси его, где лучше кормят, он тебе все в подробностях распишет

– Так чего его тут держат?

– Жалеют, а еще он прикольный, сказочник, как начнет брехать, так хоть за задницу держись, чтоб в штаны от смеха не навалить.

–А понятно, спасибо.

–Да не за что, пару недель полежишь, сам все поймешь.

–Я тут так долго не задержусь– вот понос пройдет, и домой поеду.

Витя хмыкнул, затем издал какой-то писк (как сдувающийся шарик) и засмеялся, к нему присоединился Борис, Пётр Сергеевич смеялся, так, будто его тошнило: Гхы-гхы – гхы. Остальные просто хохотали, все кроме деда и меня. Когда отсмеялись, Витя сказал: Не надейся, здесь так быстро не выписывают– я уже три недели лежу, Боря– две, а Петя здесь вообще прописан.Мои посевы два раза приходили и оба раза-реакция положительная.

–Посевы?

–Твои анализы высевают на наличие инфекции, пока они не будут чистыми –тебя не выпишут, а делают они анализы очень медленно, так что на пару недель мы соседи.

Замотивировав меня таким нехитрым способом, Витя спокойно лег спиной ко мне. Я вышел из палаты осмотреться. Налево наискосок находилась столовая, возле нее стайкой, словно голодные грифы кружили три старухи, сходство усиливали голые морщинистые шеи, в некоторых местах покрытые пухом. Прямо напротив палаты была рекреация, кроме цветов в ней еще стояла кровать, на ней лежал парень, прикованный к батарее наручниками, по бокам от него на стульях спали сидя два огромных омоновца, Справа была барная стойка с девицей – знатоком моды, ну а дальше женская половина. Две недели в этом Диснейленде, это, пожалуй, чересчур. От переживаний я решил прилечь, и не заметил, как заснул. Меня разбудили громкие крики из рекреации, в палату радостно раскрасневшись, вернулся дед, даже моё присутствие не портило ему теперь настроения. Через некоторое время, возмущенно стуча каблучками в палату вбежала сестра, и, обращаясь к деду, возмущенно выпалила.

– Как вам не стыдно Виктор Петрович! Я не ожидала от Вас!

–Стыдно? Мне? За что? Я с молодежью всегда рад пообщаться.

–Не прикидывайтесь, вы меня прекрасно поняли!

–Я понял, что т ы деточка ничего не поняла, ну ладно сейчас оставь меня, заболтались мы с тобой, завтра заходи, у меня по распорядку сейчас партия в шахматы с товарищами.( никаких шахмат в палате не было).

– Я всё Анатолию Степанычев расскажу!

–Дело твоё, да только ему, наверное, интересно будет узнать куда кодеин и никотинат из твоего шкафчика исчезают, и чего к тебе с третьего наркоманского этажа гонцы постоянно бегают, и откуда у тебя денежки на новые сапожки и пальтишко появились?

Девица покраснела, причем как-то необычно: румянец поднимался снизу, с груди на шею, а оттуда пошел по лицу.

– Я-я ваших грязных намеков не понимаю, я…

–Так я и говорю, слухи-то разные ходят, и про тебя и про меня, какой– же умный человек все это всерьез воспримет, правильно?

–Вы просто, просто…

–Пожилой, усталый человек, ну так что? Мы договорились с тобой деточка – молчание– золото?

– Я подумаю.

–Думай, думай внучка.

–Я Вам не внучка.

–Вы мне все по– возрасту во внуки годитесь, ну пока, не держу я тебя больше, иди, тебя там больные ждут, а то вам молодым лишь бы поболтать, об обязанностях своих совсем не думаете.

Палата слушала разговор в напряженном молчании, девица ушла, дед шумно выдохнул и, не обращая на нас внимания, сосредоточенно стал рыться в тумбочке. Раздираемый любопытством Витя, понимая, что от деда сейчас не добьешься рассказа, быстро выскользнул в коридор. Вернулся минут через пять и загадочно улыбаясь сел на свою койку, взял с тумбочки книгу и стал делать вид, что читает .Первым не выдержал Боря

– Ну чего там, давай не томи, рассказывай!

Витя держал паузу, наслаждаясь общим вниманием. Петр Сергеевич неожиданно рявкнул

– Не молчи Витек! Не будь дерьмом!

Витя еще раз улыбнулся и заговорил. Пока я спал, дед вышел в коридор, побродил до стойки и увидел в коридоре паренька в наручниках. Старый мягонько, как на кошачьих лапах подошел к парню, сочувственно кивая головой, и окая, нараспев заговорил:

– И чего же с тобой –то приключилось?

–Инфекция какая-то, живот болит спасу нет.– сморщившись, отвечал парень

–Сильно болит?– сочувственно, по– родственному, дед

–Очень, две ночи не спал.

–Чего доктора говорят?

–Какие – то три буквы, я их не запомнил, короче инфекция.

– Бедненький, тебе хоть здесь нравится? Лучше чем в тюрьме?

–Ясный день, и места больше и жратва, и поспать нормально можно, а то в Матроске спят в три смены.

–А за что сидишь?