Клешня

– Ма, у итальянцев принято в ресторанах…

– Не надо говорить мне о ресторанах! В Москве мой шеф только в ресторанах переговоры и проводит – меня уже тошнит от ресторанной еды, я профи во всем, что касается ресторанов – не надо меня учить!

Артур оторвался от книги и, улыбаясь, посмотрел на гламурную завсегдатайшу ресторанов поверх очков.

–Ма смотри, как уставился, вроде не похож на итальяшку.

–Много ты понимаешь, они на севере Италии все белобрысые – и улыбка дебильная, сразу видно, ни хрена по – русски не понимает – туземец, сто процентов – модница помахала Артуру рукой –Бон Джорно!

Артур чуть качнул головой в ответ – та возликовала – Что я тебе говорила? Местный! Я их по выражению лица отличаю, не замечала – у них у всех как будто легкая степень дебильности, суки непуганые!

Артур расхохотался, громко, смачно, с удовольствием. Беляночка зло отреагировала –Видишь, как гогочет? Гусак, зенки винищем залил, теперь радуется – наши себя так свободно не ведут.

Воспоминания об Италии опять отвлекли Артура от общения с турагентшей – та уже смотрела на него сочувственно – примерно так школьные учителя смотрят на симпатичного ученика, страдающего слабоумием.

Отель, в котором нет русских, выбирали долго, Артур придирчиво отметал один вариант за другим, девушка – агент мирового туризма начала « таять» – по её виску пробежала капелька пота, оставляя за собой дорожку. Артур ехидно усмехнулся.

– Сволочь я, да? Не отвечайте, сам знаю, просто не хочу по приезде нарваться на родную, россиянскую физиогномику, хочется испытать чувство ностальгии по горячо любимой, правда без взаимности –Родине.

Артур решил долго девушку не мучать, через каких– то полтора часа наступил период прощания. Перед уходом Артур вкрадчиво прошептал

– Я передумал, хочу в Черногорию – посмотрим по компьютеру а? Во сколько вы заканчиваете? Успеем сегодня пробежаться по сайтам или мне зайти завтра? Неет, плакать не надо – Хорватия, так Хорватия.

Увидев самолёт изнутри Артур понял, что турагентша отмщена – самолёт был не просто « убитый «, но еще и изнасилованный перед смертью – отсутствовали подлокотники, опущенные на иллюминаторах шторки не поднимались вверх, сидения не откидывались назад и были залиты какой-то липкой дрянью. При входе стюардесса загадочно улыбнулась, показав отсутствие клыка справа – обстановка напоминала Пиратов Карибского моря на очень-очень странных берегах. Самолёт не успел набрать высоту, а сосед впереди уже спал, голова безвольно повисла, Артур восхитился – крепкие нервы у человека. Об ногу настойчиво бился какой – то предмет, Артур опустил глаза и увидел бутылку из-под коньяка, она прикатилась от спящего соседа, причина его спокойствия стала ясной – товарищ принял допинг. Стюард с длинными, грязноватыми ногтями раздавал брикеты с едой, Артур прошел в хвостовое отделение, там мирно спали две стюардессы, возвращаясь, Артур, увидел еще одну, она мирно спала на первом ряду, положив голову на плечо мужчины в летной форме с погонами. Загадка: кто остался в кабине пилота?

–Самолёт давно своё отлетал, потом лет пятнадцать был дискаунтером в Китае, а теперь вот мы с тобой сына летим на нем, на море. Ладно, пойду посплю, впереди есть свободные места – ты со мной?

Мужичок с хитрой рожей прохиндея, разговаривал с толстым пацаненком. Тот, что-то неразборчиво ответил и завалился набок, выставив в проход толстые нечистые ноги. Прохиндей помелькал в передних рядах и исчез – заснул , догадался Артур, пацаненок тоже заснул и перегородил ногами весь проход. Пассажиры терпеливо продирались через ноги – терлись о них юбками, штанами, голой кожей, Артур чувствовал, что звереет, потянулся, встал и неторопливо, с чувством заехал по ногам подъёмом правой – как по футбольному мячу, раздался глухой шлепок, и ноги втянулись как крабьи клешни в панцирь, втянулись на сидение – проход свободен, народный кровопийца изгнан! Артур, усмехаясь, поднял голову и наткнулся на немигающий взгляд прохиндея – тот не спал и видел весь эпизод, неторопливо Артур прошел пару метров от сына до отца – тот угрожающе выставил указательный и (как показалось Артуру, тоже нечистый) палец в сторону носа Артура. Артур не дрался уже лет пять – мелкие стычки в метро не в счёт, но помогли инстинкты, он схватил палец правой рукой и резко, как рычаг, дернул вверх, прохиндей присел на одно колено, Артур ударил ребром ступни под колено и зафиксировал голову правой рукой, левую положил на прохиндейскую макушку и с наслаждением зашептал в близкое ухо.

– Только попробуй сучонок, рот порву!

Для убедительности Артур сильно схватил пальцами кусок щеки – отпустил, когда побелело. Изо рта прохиндея доносились какие – то сиплые междометия, Артур усилил захват, и отпустил, услышав вместо сипения хрипы, прохиндей свалился носом вперёд. Бесшумно подошедший стюард заинтересовано смотрел куда – то за Артурово плечо. Артур пояснил.

– Мужчина выпил, затошнило, я ему первую помощь оказал, искусственное дыхание и прочее, дайте ему нашатыря, и всё будет в порядке.

Стюард неподвижно смотрел в ту же точку, Артур увидел, как удивлённо открывается его рот.

– Да что там такое?

Он начал разворачиваться, но не успел, удар пришел из мёртвой зоны, прямо в висок – Артур не видел бившего и нырнул носом вперед – чистый нокаут.

Сознание возвращалось постепенно, частями – сначала он услышал голоса, затем проявились фигуры стюарда и женщины, женщины с такими изгибами тела, что её одежда напоминала чехол для гигантской виолончели. Женщина воинственно помахивала сумочкой. Артур хрипло пробормотал.

– Сестра! Валерьянки!

– Я тебе паразит вообще башку отверну – не пожалею Луи Вюттона и во второй раз врежу , будешь руки распускать, я моих мальчиков в обиду не дам!

Артур медленно (как рекомендуют врачи после нокаута), сел.

– Так это вы меня осчастливили мадам?

– Я, а что ещё дать?

– Нет, спасибо, я и это не унесу.

Прохиндей, тяжело дыша, таращил на Артура мутные глаза, Артур поднялся, потрепал жертву асфиксии по сальной макушке и доковылял до своего места. Остаток полёта прошёл не так бодро, Артур тупо таращился в иллюминатор на море , горы , изрезанную бухтами береговую линию. На паспортный контроль подошли с прохиндеем одновременно, правда в разных очередях, когда подошла очередь прохиндея, тот весь изогнулся и вдруг улыбнувшись жалобно и заискивающе ( так улыбаются пленные на кадрах хроники) почему – то по-итальянски проскрипел: Бон Джорно.

Из автобуса предоставленного турфирмой Артур вышел один , остальные сограждане поехали дальше .Первые дни прошли в напряженном прислушивании – не раздастся ли родная речь? Нет, среди многоязычной разноголосицы русского языка не было. Артур расслабился и даже начал улыбаться всем прохожим, включая персонал отеля, наконец –то! Здесь можно жить: пршут, мешане месо и другие деликатесы скрашивали одиночество, и, конечно же – книги Терехова. «Каменный мост», «Немцы» – такого злого автора ещё не встречалось Артуру, жалко не начал читать в самолете, а то бы прохиндею несдобровать – такой прилив силы, злой самоуверенности вселили в него книги Терехова, остальная литература казалась пресной по сравнению с ним, это как людоеду предложить бутербродик со шпинатом взамен любимой человечинки. На четвертый день погода испортилась, море потемнело и возмущенно швыряло на берег здоровенные волны, спряталось солнце, подул сильный ветер. Артур плавал – его привлекала громада воды, был момент, когда вода отхлынула, на несколько секунд оставив его и даже затаскивая на глубину, он не успел набрать воздух, как следующая волна сбила с ног и швырнула к берегу. Вода была полна песчинок, при каждом ударе водяной массы рождалось ощущение кипятка, окатывавшего с ног до головы. Опустошенный от усталости Артур вышел на берег, усталость была приятной – она предвещала отдых. Развесив на балконе свои купальные шорты от Marks&Spenser , прилёг отдохнуть и незаметно уснул. Звон разбитого стекла вырвал из забытья, ветер продолжал буянить и играючи разбил балконную дверь. Подойдя к двери, Артур не обнаружил своих шортов ни на веревке, ни под ней,их просто не было, испытав лёгкий приступ паники, подбежал к краю балкона и, перегнувшись вниз увидел – они лежат на нижнем балконе в тесном контакте с чьим –то купальником бананово – апельсинового цвета (шорты Артура небесно – голубые, под цвет глаз). Быстро сбежав вниз по лестнице, Артур собрал в кулак весь свой наличный английский и постучал в дверь номера. Никакой реакции. Еще раз, только громче. Дверь отворил мужчина выше Артура на полторы головы (рост Артура метр девяносто). Мужик смотрел выжидающе, ничего не говоря. За спиной у « баскетболиста « громко орал телевизор, окруженный забором из пивных бутылок, половина из которых была пуста. Окна запотели, балконная дверь заперта, две женских ноги с ярко– красными ноготками лежали на краю кровати, хозяйка ногтей была не в кадре.

– Hello! I am your neighbor from upper floor.

–?

–It is very strong wind today – isn’t it?

–?!

– Mypantsis…

–Мааш, тут какой –то хорёк приперся, скрипит чего –то по иностранному – я ни хрена не понимаю – «баскетболист « неожиданно жалобно, фальцетом обратился внутрь комнаты к хозяйке ног.

– Скажи ему, что мы ничего покупать не будем –No money!

Давно, ещё в детстве Артур любил лазить по деревьям – однажды сорвался и упал на живот, то ощущение пустоты, абсолютно несправедливой, дикой какой – то боли он испытал сейчас. Земляки, сограждане мать их… Артур оттолкнул высоченного пискуна и быстро пошёл к балкону, не обращая внимания на возмущенный визг хозяйки ног, открыл дверь и, отшвырнув купальник, схватил свои шорты. Баба на кровати кричала вполне мужским голосом.

– Полиция! Я не одета!

Какая связь между этими словами Артур не понял, быстро посмотрев на женщину, скупо констатировал.

– Нечем хвастать.

«Баскетболист» пытался перегородить дорогу Артуру, тот (не останавливаясь), и вроде как играючи, шлепнул тыльной стороной ладони по содержимому тренировочных штанов – «баскетболиста», того согнуло дугой. В дверях Артур остановился и противным, менторским тоном произнёс.

– Номер граждане, проветривать надо, не в деревне находитесь.

Гадкое ощущение не отпускало, на лбу выступил пот, Артур вытер его шортами и побрел к лестнице. Из-за угла, бодренько цокая каблучками, вышли две дамочки с чемоданами, первая радостно окликнула Артура.

– Мущщина , ихде тут нумер семнадцатый ?

– Idontunderstand.

– Леен, хля – иностранец! По– нашему не шпрехает, ваще странный какой –то, рожу трусами вытирает, а по телику говорили, что они тут все культурные, телик всё врёт!

Артур ускорился : надо собирать вещи – Исландия ждёт.

Посев.

Я стоял у окна, измученный своими «естественными надобностями», так поэтично это называется на сухом языке армейских уставов. В уставе Гарнизонной и караульной службы, в частности сказано, что « военнослужащему запрещается отправлять свои естественные надобности», во время нахождения на посту. В том же уставе, военнослужащему « запрещается принимать и передавать, кому то ни было какие-либо предметы». Армейские остряки синтезировали две статьи, и в результате: « военнослужащему запрещается принимать и передавать, кому бы то ни было естественные надобности». Не знаю – чего такого я съел, но количество походов в туалет, для отправления тех самых надобностей приближалось к четвертому десятку, когда ко мне как-то бочком, с несвойственной ей робостью подошла моя маман.