Сказание об Иле

Ручеек вывел Роху снова на край пропасти. И в этот раз впереди не было ничего, лишь бескрайнее небо перед ним. В полной тишине по нему плыли облака. Узкий поток, что привел Роху сюда, разбивался на мелкие капельки и эта морось превращалась в пар.

– Куда же дальше-то? – раздумывал Роха, стоя у края пропасти.

– Не уж-то в эту пустоту?

Вдруг перед его лицом возникла птица, та самая, знакомая ему. Она зависла на ветру и забила крыльями, призывая путника за собой. Роха доверился птице и сделал шаг.

Воздушный поток ударил по лицу Спасенного, в ушах зашумело, как будто он попал в водоворот. Все тело, сжавшись в комок, стало человеку неподвластным. Падение. Роха зажмурился. Шум. Неожиданно в этот шум добавились вдруг крики, удары по железу, жужжание и свист.

Роха нашел в себе силы и открыл глаза…

И вдруг он обнаружил себя зависшим в центре бескрайнего пространства, со всех сторон которого неслись наперерез друг другу невероятные повозки. Крылатые и бескрылые, они стремглав проносились мимо, ослепляя Роху блеском своих назеркаленных бортов. Он был меж них, как муравей среди гигантов. Миг. Удар! Две из них столкнулись. Огромные обломки пролетели мимо Ух! Роха снова зажмурился, но что-то надо делать… Он задергал ногами, как будто собираясь побежать, но, осознав всю тщетность этого намерения, вновь открыл глаза и с опаской огляделся.

На этот раз увидел он гигантов ? людей в странных одеждах, воображению не подвластных, они сражались меж собой. И вой стоял, и вопли, и звон железа, и грохот, и стенания. Эти великаны не замечали присутствия его. Он меньше мухи. Вокруг творился хаос. Огромный кнут медленно сжался пружиной и ударил. Бац! Роху накрыла воздушная волна. Удар прошелся рядом едва не размозжив его. Оглохший, Роха несколько раз перевернулся в воздухе и кубарем полетел вниз. Как только его падение замедлилось, он смог снова выглянуть из собственной оболочки.

Под Спасенным раскинулись водные просторы. Чуть в стороне каменная гряда, что неровною дугой обрамляла берег. Роха парил над этим всем, да так, что фору мог бы дать теперь орлам. Вдали знакомые все очертания: вот грот, что вел в таинственную гавань, а вот и та из скал, что в себе хранила тайные скрижали, и чудо было в том, что она стояла невредимой. Глаза не врали… Спрятанная в красочной лагуне, среди зеленых скал, на прежнем месте, возвышалась она ровною стеною. Теперь Роха был над ней и, подобно птице, спокойно мог рассматривать ее с разных сторон. Но что это? Она, как будто молочный зуб, чей срок уже пришел, вдруг зашаталась и тут же упала, укрывшись озерной гладью.

От этого падения родилась волна и устремилась к гроту. И вот уже, вырвавшись из узкого горлышка, нацелилась она на встречу с горизонтом. Колыхнулась водная гладь и, подобно узнику, узревшему свободу, сделав рывок, побежала.

Цветущая лагуна давно уж позади. Роха неотступно следовал за ней. Под ним, как в зеркале, отражались облака. Так продолжалось до тех пор, пока впереди у прибрежной кромки не появилась какое-то размытое пятнышко.

«Что это может быть?» ? задавался Роха вопросом.

Пятнышко все приближалось, и вот уже возник неясный силуэт. Еще чуть-чуть, и все прояснилось. Это парусник, он был как на ладони перед Рохой.

«Тот самый?» – мелькнула пугающая мысль.

Вот-вот волна кораблик тот накроет.

«Нет!..» – Роха не мог с этим смириться.

И, не желая видеть того, что произойдет, Роха крепко сжал веки.

Темнота!

Когда же Спасенный вновь открыл глаза, то увидел себя лежащим в колыбели. Он был младенцем. Ему хорошо, безмятежно и тепло, но вдруг над ним нависла чья-то тень. Рохе стало страшно. Сомкнув глаза, лежал он тихо. И вот… Тень, поднявшись выше, вдруг обрушалась волной. Стихия, пришедшая издалека, ударила по колыбели и поглотила ее.

– Мама!

Слеза скатилась по щеке Рохи.

– Да сколько же еще это будет продолжаться?! Сколько терпеть?!

И тут же его руки и тело стали наливаться. Он начал увеличиваться в размерах и расти. Теперь он великан, не знающий себе равных, и мститель, пришедший суд вершить. Огненным вихрем пронесся гнев внутри Рохи.

– Да что я вам, дитя! – вырвалось чудовище из него наружу.

Молнии ударили во все концы, и в тот же миг все запылало. Огонь, рожденный им, пожрал и своего родителя. Мир обуглился и превратился в пепел.

Тьма поглотила последние всполохи.

В какой-то миг его тело снова почувствовало под собою твердь.

Струйка воздуха втекла в его грудь.

Не открывая глаз, Роха пошарил пальцами по кругу:

– Трава…

Он тронул ее руками. Под ним была поверхность, он прилепился к ней, и это было для него невероятным чудом.

– Нет это был не сон…

Жив! – следующая мысль вызвала восторг.

– Я жив! – хотел было объявить Роха на весь белый свет, но чья-то незримая ладонь прикрыла его уста.

Роха поднялся.

Безмятежность. Перед взором Рохи появился парусник. Он едва касался изумрудной глади, казалось, что он парил.

– Вот он! – Роха был абсолютно ошеломлен.

Воплощение всех его надежд и устремлений теперь перед глазами. Мачты кораблика были пусты, на них давно не поднимали парус. Не видно у бортов людей. Но все равно он прекрасен.

Роха впал в недолгое раздумье, не зная, плыть ему навстречу кораблю или оставаться на прежнем месте. Неожиданно в груди вдруг запекло, он зажал рану рукой и едва не взвыл от боли.

– Чего же жду?

Там, в лагуне, у рухнувшей скалы, Роха ясно видел образ колыбели и тот изъян, что был в конструкции ее. Недостающая деталь была в его груди. Он зажимал ее ладонью, она рвалась наружу Спасенного.

Несколько шагов, и вода уже готова коснуться ног. Он подошел к самой кромке, и стоило сделать ему еще один шаг, как он тут же наткнулся на стену. Не веря собственным глазам, Роха, как слепой, ощупывал незримую преграду. Она была везде. Он метался вдоль берега от края к краю, но не находил лазеек. Ни маленького лаза, ни дверей или подкопа – ничего! А между тем за его грудиной горел пылающий котел. В нем словно плавили металл, и тот готов был прожечь в нем дыры. Терпеть все это не было уж мочи. Пальцы Рохи с силой проникли в собственную плоть и выдрали из нее осколок. Он зашипел в ладони.

– А-а-а… – сжав зубы прорычал Спасенный и тут же бросил на песок горящий камешек.

В его груди снова зияла страшная рана. Багряные струйки устремились вниз. Роха присел на колени. Он почувствовал, как его покидали силы. А ко всему озерная гладь вдруг всколыхнулась, и где-то там в ее просторах поднялась волна, она, неотвратимо приближаясь, неслась Спасенному навстречу. Вот и кораблик на ее пути, но чудо… Достигнув судна, волны вдруг расступились и обошли его. Оставив парусник в покое, они рванули дальше, пока не столкнулись с невидимой стеной. Ударив раз, другой и третий, вода не отступила. Как по стеклу, она стучала, била, и стена, не выдержав напора, рухнула куда-то вниз. Казалось, что сейчас стихия обрушится всей беспощадной мощью на эти берега и заберет с них все, что только попадется ей. Но волна, достигнув берега, выплеснулась на чистый песок и пенистой лужицей добралась до осколка, тот заиграл радужными переливами. Забрав его, унесла с собой на глубину.

Тут же все заиграло светом. Вода вдруг стала еще более прозрачной, и открылось человеку то, что ранее было скрыто от него. В лазурной толще показались плавники, хвосты и спины, и все они принадлежали каким-то грациозным существам. Подводная жизнь зачаровала Роху. Он забыл про кровоточащую рану.

Кожа таинственных пловцов, золотом сверкая, собирала пузырьки, что заблудились в этой, искрящейся всеми красками воде. Плавая в глубинах, подобно рыбам, неведомые существа проделывали один и тот же путь ? от корабля к берегу и снова к кораблю.

Увидел также человек, как эти златоспинные амфибии подхватили осколок, выпавший из его груди, и понесли к тому месту, где из крохотной точки зарождались лучи.

Над водой поднялся свет. Он был под стать сияющим струнам, и заиграла музыка. И не было мелодии, подобной той, что слышалась Рохе в этот чудный миг. Она сродни восторгу Рохи от чудесного спасения. Боль ушла.

А те лучи вдруг заколыхались. И вот, подобно заботливым ладоням, они подняли что-то с воды.

Еще мгновение, и сомкнулись длани. Спасенный увидел, что устремились лучи вверх. Ну а потом…