Сказание об Иле

В голове все закружилось, как на карусели. Последние силы оставили Роху, и он свалился на мокрый песок. Не то в бреду, не то очнувшись, увидел Роха, как несколько тоненьких лучей из тех, что не поспели за остальными к небу, слились в прекрасный образ. Сложив перед собою руки, как крылья, перед ним плавно спустилась женщина. Ее лицо показалось Рохе знакомым. Тихой поступью женщина приблизилась к Спасенному:

– Ну здравствуй, Роха.

– Здравствуй, – ответил он тихо.

– Я помогу тебе.

Женщина присела рядом и поднесла свою руку к груди Рохи. Спасенный удивленно посмотрел на нее, а затем на то место, где была рана, но теперь там оставался едва заметный шрам.

– Ты позвал меня, и я пришла.

– Когда тебя я звал? И кто ты?

– Я твоя мама, – улыбнулась женщина и посмотрела на Роху добрыми глазами.

– Мама! – радостно воскликнул Спасенный.

– Вот и вернулся Иль. – Женщина провела рукой по своду неба.

Роха обнял мать. Она погладила его густые волосы.

– А где же младенец? – спросил вдруг Роха.

– Он вернулся к своим любящим родителям.

– Я так ничего и не увидел ? наверное, проспал, – пошутил Спасенный.

– Ты указал им путь. Они ступали по твоим следам.

– Но как?

– Ты сотворил это своей любовью к Илю и ко всему цветущему под этим небом.

– Не я один… А как же ты? Каула и мои родные, Мастеровой, Сенака? И те другие, что не отступились?

– Мы все прокладывали мостики, по которым ты ступал.

– И почему же ты не вложила тот осколок, что дал тебе Каула, сразу в колыбель младенца?

– Ничего бы не было тогда. Все произошло так, как и должно. В твоей груди та реликвия ожила, набралась силы, а до этого мы все проделали трудный путь. Не могло быть иначе.

Осмысливая материнские слова, Роха замолчал, а потом снова обратился к ней:

– Скажи мне, мама, Каула и его люди по-прежнему на корабле?

– Да.

– Но я не вижу их…

– Все там. Их только что отпустила дрема. Они устали, как и ты.

– Так давай же отправимся не медля к ним! Тебя они все еще ждут и, наверное, скучают… Пойдем же, мама! – потянул Роха Илею за собой.

– Нет, – качала головой она. – Это невозможно. Тебе одному придется встретиться с ними.

– Но почему?

– Потому что теперь у меня два крыла.

Илея взмахнула руками, и в то же мгновение на них появились и заиграли бронзовым переливом перья. Затем опустила руки, и металлические крылья пропали сами собой.

– Им не суждено узреть меня. Я птица.

– Бронзовая птица! Так это была ты?! – догадался Роха.

– Да. Мне, как матери, хотелось помогать тебе, но я не могла, потому что между нашими мирами лежит пропасть. Лишь изредка мне удавалось преодолевать ее. Когда-нибудь мы снова будем вместе, а пока ступай. Там к берегу прибило плотик, до кораблика на нем ты доплывешь. Когда же спросит тебя Каула, кто ты, расскажи ему про камешек, что вложила в тебя Аллая. Ступай. – И Илея, обернувшись птицей, растворилась в последних лучах, что спешили к небу.

Роха проводил птицу взглядом, сохранив в душе ее тепло.

Там, где Илея указала, нашел Роха плот.

«Бум… Бум…» – застучали бревна о старый борт.

– Ты видел это? – показывая на небо, спросил Роху старик, как только тот встал на палубу ногами.

– Да, – отвечал сын Иля.

– Так, значит, мы свободны? – Старик не отрывал взгляда от небес.

– Да – улыбнулся Роха.

Тут старик повернулся к нему:

– Кто ты?

– Я – Роха.

– А откуда ты здесь взялся?

– Не знаю, – пожал плечами Спасенный, – вообще-то я из Иля.

– Роха? Из Иля? – присоединилась к разговору старая женщина с добрым и внимательным лицом.

– Да, я шел к вам.

– Ты знаешь, кто мы? ? спросил старик.

– Да, ты – Каула, а это твои люди, что хранили покой младенца.