Вода

Оба молча кивнули, после чего их отец, улыбнувшись, направил байдарку к лестнице. Через несколько минут они уже вылезли на бетонное основание лестницы. Пришлось немного постоять для того, чтобы ноги могли ходить. – Так, затащим байдарку повыше, а затем нужно будет оглядеться!

Никита с детьми не спеша поднялись на несколько этажей вверх. На первый взгляд, было пусто, да и что там, в принципе, делать было людям. Здание пустовало, стройка, видимо, была не закончена ещё процентов на тридцать пять. Верхние этажи освещала луна, в некоторых квартирах уже были установлены стеклопакеты, поэтому не было сквозняка.

– Вот здесь мы и разместимся! – Никита скинул с плеча палатку и рюкзак со спальными мешками, затем он и дети сняли спасательные жилеты.

– Я схожу, подниму байдарку повыше, а вы ждите меня здесь. Думаю, что мы обойдёмся без палатки. Здесь не дует, поэтому расположимся в спальных мешках.

– Пап, мы с тобой! – произнёс Артём.

Никита посмотрел на сына.

– Артём, здесь пусто. Разложите пока спальники, я через пять минут приду! – Он улыбнулся. – Ты, кстати, за старшего!

Артём натянуто улыбнулся в ответ.

– Хорошо, пап!

Настя покашляла, сидя на рюкзаке, облокотившись о бетонную стену.

– Пап, давай только поскорее!

– Договорились! – произнёс Никита и исчез за дверным проёмом.

Выйдя в коридор, он вновь воспользовался фонариком, так как в местах, где не было окон, затаилась непроглядная тьма. Никита прошёл ещё несколько метров, как на что-то наступил. Что-то мягкое, и он посмотрел под ноги. Несмотря на то, что он за последнее время насмотрелся на трупы и человеческие останки, такого он не ожидал увидеть.

Под ногами в свете фонаря он увидел руку, от локтя до кисти. Наклонившись, Никита поправил ружьё, он практически не снимал его с тех пор, как им довелось встретиться с тем мужчиной.

– Твою ж мать! – проговорил он, а сердце забилось с неимоверной скоростью.

– Папа! – раздался душераздирающий визг Насти.

– Отпустите мою сестру, ублюдки! – умоляющий голос Артёма эхом разнёсся по коридорам этого здания.

Никита, долго не думая, ринулся обратно. Теперь ничего не имело значения, абсолютно ничего. Он оставил своих детей, не убедившись в том, что всё в порядке. Позади за ним осталась лежать ровно отрубленная рука в луже свернувшейся крови.

Он бежал из зо всех сил, не оглядываясь.

– Артём! Настя! – прокричал он.

– Папа! – откуда-то издалека донёсся голос Насти.

Никита через пару десятков секунд вбежал в ту квартиру. Сердце, казалось, вот-вот вырвется наружу. Он осветил комнату фонариком. Артём сидел в углу, на его лице по щекам текли слезы, перемешиваясь у губ с кровоподтёками, крупными каплями падая с подбородка.

– Сынок! – Никита упал перед ним на колени, щупая его лицо и вытирая резкими движениями кровь, что ручьём текла из носа, он судорожно спросил. – Что стряслось? Где Настя? Где твоя сестра?

– Какой то мужж… мужжик забрал ее, а второй хотел забрать меня, но я укусил его, а он ударил меня в нос, и я отлетел. Они схватили её. Папа! – Артём захлёбывался, слёзы, кровь из носа вырывались наружу.

– Куда они пошли? Куда?!– прокричал Никита.

Артём указал на дверь рукой. – Налево!

– Интересно, сын или дочь? – рассуждал Саша, стоя у окна.– Какая разница, скажешь ты.

Анна молчала.

– Да, ты права, разницы никакой. И вот как быть? Вот когда-то я мечтал о ребенке, но всё никак не получалось. Скорее, даже наоборот, не мог найти того человека, с кем хотелось бы именно этого. Даже смирился с тем фактом, что придётся воспитывать твоих выродков! Но теперь всё иначе! Видишь, как распорядилась судьба! Мы с тобой вдвоём, твои дети и твой бывший, скорее всего, уже мертвы, так же как и основная масса человечества. А мы с тобой живы! Да и ещё судьба или Бог подарили нам благословение на зачатие ребенка. Знаешь! А мне предстоит хорошенько подумать, как распорядиться этим. Ведь я чувствую, что теперь лишь мне решать, как поступать дальше! Подарить жизнь или забрать ее! Любить или ненавидеть! Всё лишь в моих руках, а, может, никакого Бога и нет? Может, это я являюсь им в данной ситуации? Ведь что сдерживало нас, людей, от совершения самосуда или подобного? А я скажу тебе что, уголовная ответственность! А сейчас всё, нет ни структур, отвечающих за это всё, ни людей, что будут говорить о том, что правильно, а что нет! Мы стоим на пороге хаоса, если есть выжившие, так как люди по своей истине лишь дикие звери, жаждущие крови! Мы в основной своей массе скорее порождение дьявола! Ты согласна со мной? – он обернулся, Аня лежала вновь связанная, руки и ноги между собой, а вокруг рта вновь обмотана часть ткани.

Кровь, стекающая с разреза на щеке, от удара, полученного от топора, немного поутихла. Ане показалось, что он даже не почувствовал боли, когда лезвие топора распороло плоть, будто нож подтаявшее масло. Когда он приблизился, она в панике нанесла удар, но руки задрожали, после увиденной ею хлынувшей крови отпустили рукоять топора, и в следующую секунду она уже летела, падая спиной в одеяло, будто в мягкую воду где-то на море, погружаясь всё глубже и глубже.

– Я понимаю, ты не можешь мне ответить, но это и не требуется. Я ведь знаю все твои ответы на поставленные вопросы. Всё это неважно. Единственное, что следует решить сейчас, так это то, давать ли жизнь тому, кто теперь не поймёт, что такое хорошо, а что такое плохо! Стоит ли заранее делать этот шаг в бездну, в которую мы неизбежно скатимся! Мне понятно лишь одно, что даже если вода не убьёт всех, то это сделаем мы сами! Ведь теперь нет никаких ограничений! Вплоть до того, что мы сами включим себя в нашу собственную пищевую цепочку. И будем питаться друг другом!

– Артём, идём! Идём скорее! За мной! Очень тебя прошу. Только не отставай! Хочешь держись за куртку!

Артём кивнул в ответ. Никита, в свою очередь, достал из рюкзака патроны и зарядил ружьё. Оно было пустым, после того как они перевернулись на байдарке, ружьё пришлось просушить, а от гильз, что промокли, пришлось избавится. Те патроны, что были в коробке, не пострадали, так как Никита положил при первой же возможности их в полиэтиленовый пакет, плотно перевязав резинкой. Он не думал, что ему придётся использовать его против людей, а лишь, возможно, для того, чтобы добыть какого-нибудь зверя, но жизнь, видимо, изменилась, и теперь некоторые из людей походили на диких зверей.

Насти не было слышно. Никита старался держать себя в руках и прислушиваться к каждому шороху. Дуло ружья было нацелено вперёд, а двигался он не спеша.

– Папа! – прошептал Артём. – Что это за люди, и зачем мы им понадобились?

– Не знаю, Артём. Не знаю. Тихо!

Сердце Никиты билось так сильно, что он слышал его лучше, нежели всё остальное.

Чем дальше они продвигались, тем сильнее становился запах. И этот аромат ни с чем было не спутать. Пахло кровью и отголосками жареного мяса.

– Пап! Где они? – прошептал Артём.

Никита обернулся к сыну и поднёс указательный палец к своим губам. Артём, по-видимому, всё понял, так как кивнул в ответ. Никита обратил внимание на то, сколько страха в глазах у сына, и на первый взгляд ему показалось, что он смотрит в своё собственное отражение. Как когда-то в детстве Никита прибежал со школы взволнованный, родителей ещё не было дома, а он вбежал в ванную. Там, стоя перед зеркалом, он увидел кровоподтёки из носа и свои же слёзы. Он судорожно постарался избавиться от крови, умывая лицо, смывая кровь с рук и одежды, лишь бы родители ничего не узнали. Но, как выяснилось позже, от правды не уйдёшь и не спрячешься, и вскоре всё выяснилось. Тот старшеклассник, что разбил нос Никите, рассказал своим родителям о том, кто разбил ему голову куском арматуры, конечно же, скрыв тот факт, что он первым напал на Никиту.

Никита продолжил путь, Артём по-прежнему держался его, и они как можно быстрее продолжили путь. Глаза заливал пот, руки тряслись. "Где же ты, доченька?" – в голове смешались мысли. Заглядывая в каждую из квартир и комнат, не видели и следа от Насти и ее похитителей.

Пройдя один этаж, они подошли ко второй лестнице. Никита выключил фонарик, и они постепенно принялись подниматься вверх.

"Что же происходит! Как! Как же я так оплошал!"

Поднявшись наверх, Никита что-то услышал. Взглянув вперед, он приметил небольшое свечение. Он ускорился, Артём следом. Руки тряслись в большей степени не из-за страха перед теми, кто забрал Настю, а из-за вероятности больше не увидеть свою дочь!

– Стой здесь у стены! – прошептал Никита, опустив ружьё. До квартиры, откуда исходил свет, по-видимому, от костра, оставалось метров десять.

Артём отрицательно помотал головой, и когда Никита хотел было отпрянуть, то автоматически схватил его за рукав.

– Папа, пожалуйста! – сквозь слёзы пробормотал Артём.

– Я тебя не оставлю. Слышишь? Никогда не оставлю!

Артём в ответ со слезами на глазах кивнул своему отцу. Никита, в свою очередь, поднял ружьё и выдвинулся в сторону нужной квартиры. Не спеша он двигался вперёд, прислушиваясь.

Достигнув нужного дверного проёма, Никита перевёл дыхание и резким движением выскочил на свет, наведя ружьё на того, кто смотрел прямо ему в глаза....