Работы. Мемуар

Я там занимался лизингом и маркетингом. Ну, как в объявлении «в почтовое отделение требуются специалисты по лизингу и маркетингу для наклейки марок на конверты». Шучу, на самом деле это были не марки, а наклейки на коробки, и лизать их нужды не было, надо было отклеить от подложки. Как и современные почтовые марки, кстати. И наклеить на коробку, стараясь сделать это ровненько, но в то же время быстро. Потому что их было очень, очень много… Это была такая рациональная придумка, заказывать в типографии печать раскраски коробки с минимальным набором надписей и рисунков, а потом, в зависимости от варианта упаковки – потому что было много разных вариантов – наклеить что-то для конкретизации. Практически на каждую коробку что-то следовало клеить, куда поменьше наклеек, куда побольше, чуть ли не на каждую сторону коробки. Так что мне, честно говоря, казалось, что тактика не вполне продуманная была: если на все коробки что-то клеится, так надо было и напечатать это на всех коробках. Или хоть на половину.

Иногда коробки кончались, и нужно было их свёртывать из плоских заготовок и выстраивать штабелями на столе. Это была вообще скоростная работа, стоило привыкнуть рукам, и можно свёртывать очень быстро. Развёртка спроектирована так, что склеивать ничего не нужно. За счёт небольшой избыточности материала детали развёртки зацепляются друг за друга и коробка держится. Как посылочная коробка теперь, только она из гофрокартона, а для диска программы и томов инструкции картон тонкий – ведь коробка не такая большая.

Уши от шума я стал защищать так: приносил плеер и наушники и слушал музыку. Причём нашёл на рынке наушники с шумоподавлением. В них вставлялась батарейка, а снаружи был микрофончик, который ловил внешний шум. Наушники генерировали такой же, но в противофазе, чтобы к уху доходил суммарный, в идеале – нулевой. Конечно, только в идеале. Не столь у них высокое быстродействие, чтобы буквально повторить – и успеть за время прохода звуковой волны от внешней поверхности наушников до внутренней. Но и воспроизведение приблизительного среднего наружного шума помогало, шум заметно снижался. Наверное, за счёт значительной периодической компоненты, которую наушники действительно глушили. И музыка тоже слегка заглушала шум. Не совсем, так как на такой громкости, чтоб совсем, она и сама была бы непереносима.

Когда через год после первой отсылки в технологический отдел на следующий Новый год Краюшкин опять послал туда именно меня, я убедился, что это так теперь и будет. Но там уже всё было привычным, руки быстро вспомнили, как мгновенно свёртывать коробку, достал я опять плеер, нашёл ту же достаточно громкую музыку… Если позволите столь специфическую рекламу, Бритни Спирс и «Ночных снайперов»…

Знакомый лингвист Сергей Болотов утверждает (или утверждал тогда), что в качестве столового прибора достаточно иметь чайную ложечку, и можно отлично обходиться без столовых и десертных ложек, вилок и ножей. Я с такой крайней точкой зрения не хотел солидаризоваться, ведь он человек увлекающийся, и я от него слышал, в т.ч., сомнительные утверждения. И просто слишком категоричные.

Скажем, он заявлял, что много перца не бывает, и брался съесть, скажем, тарелку борща с любым количеством перца. И надо же было такому случиться, что как раз перед тем обедом, где он сделал это заявление, дети играли в поваров и налили в перечницу воды. Кажется, это было в Лианозово на даче, там было много детей из трёх семей сразу. И вот он наклоняет перечницу над тарелкой, постукивая по ней пальцем, ожидая, когда перец посыплется… наклоняет… наклоняет… и вдруг плюх! Весь бывший там перец одним мокрым комком падает и расплывается ровным и довольно толстым слоем по поверхности борща!.. Надо сказать, он от своего заявления не отказался. Хотя мог, конечно, всё-таки это был явный форс-мажор. Нет, он только попросил долить борща до самых-самых краёв тарелки, перемешал получше, отъел несколько ложек, долил до краёв… Короче, весь перец он съел. Но и всю кастрюлю борща тоже.

Да, так вот. Обходиться чайной ложкой, как он, я не был готов, а вот столовой – почему бы и нет. Между прочим, на дорожном знаке сейчас обозначение столовой – нож и вилка, в соответствии с международным образцом. А в советское время была ложка и вилка. Нож был менее часто используемым столовым прибором, а ложка – частым. Работники технологического отдела, с которыми мы вместе работали и вместе ходили в столовую, вскоре заметили эту мою манеру и заинтересовались, что я имею против вилки. Я сказал, что уменьшаю работу мойщикам посуды. И мыть в сумме меньше, и ложку мыть легче, чем вилку, в которой между зубцов еда застревает. На время этот ответ их удовлетворил, но вскоре они нашли случай пошутить в ответ. Меня, де, потому, наверное, назад не отзывают в мой отдел, что ждут: вот они тут меня окультурят, я научусь пользоваться вилкой, и тогда…

Через некоторое время вызвал меня начальник технологического отдела и спросил, почему я ещё тут. Я ответил, что не получал альтернативных указаний. Послали помогать при аврале, должны и об окончании аврала сообщить. Он объяснил, что аврал уже кончился и посоветовал позвонить своему руководителю, может, он забыл? Я позвонил. Краюшкин сказал, что он тут решил, что мою работу отныне сам будет делать. Кардинально новых вариантов «Аспекта» больше не будет, а мелкие изменения он в руководство пользователю внесёт сам. Что касается меня, то я, по его мнению, могу оставаться в технологическом отделе. Зарплата останется та же самая. Так что – до свидания. Тон у него был слегка смущённый, но только слегка. Видимо, не от самого этого решения, а от проявленной трусости – сам не говорил, избегал разговора. Вдруг я тоже не позвоню, вдруг мне там даже лучше?.. Так что я не стал его уговаривать, жаловаться на шум, на то, что работа тупая. Бесполезно. Тем более что под его руководством и составление инструкции для пользователя тоже было довольно тупой работой, и становилось всё тупее. Но это в данном случае не аргумент.

Замечательный пример, когда не подчинённый подсидел начальника, а наоборот. Единственный мне известный, хотел я написать, но вспомнил свой опыт с нанятой художницей, где я сам сыграл такую же роль. Так что всё справедливо. Наверное, я казался Краюшкину таким же неудобным подчинённым, как Оксана мне. И то сказать, я её терпел в течение выпуска одной книжки, а он меня гораздо дольше. Более того, не вообще выгнать попытался, а всего лишь сослать: переквалифицировать из технического писателя в технологического работника.

Альтернатива

Но оставаться в технологическом отделе мне не очень хотелось. Утомительная и малоосмысленная работа. Временно, на месяц в году – ладно, а постоянно – лучше не надо.

Спросил 1С-овского технического писателя, не нужен ли ему помощник на постоянной основе. Не нужен.

Написал по внутренней сети руководителю отдела игр и предложил себя в качестве сочинителя текстов к играм. Для того, чтобы было понятно, что я разбираюсь в теме, я покритиковал тексты в уже вышедшей игре. Это была фатальная ошибка. Оказалось, именно руководитель отдела их и сочинял. И очень гордился тем, как у него разговаривают персонажи. Рыцари на дворянско-гопническом, крестьяне на народно-тинейджерском и т.д. Критика задела его за живое. С понятными последствиями.

Я спросил в отделе, перешедшем из фирмы ИСТ, выпускавшем базы данных по законодательству. Приютили.

Работа оказалась несложная, но чуть ли не более тупая, чем в технологическом отделе. Я не шучу. Да, не шумная, да, не физическая, а как бы интеллектуальная, за компом, но… Сравнивать две базы данных по законам и вносить в одну исправления в соответствии с другой дело, может, и нужное, но я в этом быстро засомневался. Потому что засомневался, что эти сборники изменений законодательства вообще нужны нормальным людям. Только юристам, а как у них мозги устроены, я понять не мог.

Думаете, выпускались сборники законов? Как бы не так! Это были поправки в чистом виде. То есть, новые законы заключаются именно во внесении поправок в старые. Там не написано: «В новой редакции закон номер такой-то выглядит так-то». Там написано: «Такого-то числа принят закон о том, что в таком-то старом законе (в редакции от такой-то даты) в пункте таком-то слова «…» заменяются на (довольно похожие) слова «…»». Причём, если посмотреть, как выглядел закон от указанной даты, там тоже окажется не внятный текст, а такое же изменение таких-то слов на такие-то в предыдущей редакции закона, который тоже заключался в изменении редакции предыдущего закона – и так вглубь веков. Может, не веков, но найти в прошлом первоначальный текст и, двигаясь обратно в будущее, внести в него все поправки, чтобы понять, как же выглядит закон сейчас, я не сумел. Так далеко в прошлое база данных не простиралась. Ну, или тот её кусок, который мне дали. Как с этим обходятся юристы, не знаю, может, у них есть законы в исходном виде, и они вносят в них поправки в соответствии с новыми «законами», а может, они как-то приспособились оперировать именно этими поправками в чистом виде. Действительно, в суде ведь не говорят «по такому-то закону, гласящему то-то и то-то, подсудимый приговаривается к…» – этого самого «гласящего то-то и то-то» как раз и нет. Впрочем, не уверен. Нусутх. Главное, для меня это была совершенно бессмысленная деятельность. Конечно, интересно заглянуть в юридическую кухню. Один раз. Но жить в ней…

На всякий случай снова спросил в МИСиСе. И оказалось, туда уже можно устроиться на работу! И я сбежал из 1С. Несмотря на уменьшение зарплаты в несколько раз. И никогда не жалел. Как-то я себя там чувствовал неадекватно, не на своём месте.

Заключительную плюху по самоуважению я получил при увольнении. Мне в какой-то момент какой-то из начальников в 1С говорил, что у них нет такой должности «технический писатель», но, поскольку развивать тему он не стал, я наивно сделал вывод, что не было до сих пор, а теперь будет, раз уж взяли на работу, и работа осталась той же самой. А вот и нет. Это был намёк, что они это изменили. Увольняясь, я обнаружил, что был записан у них в должности менеджера. Менеджера! Фу. Недаром тот начальник не развивал тему. Наверное, чутьём определил, что я буду возмущаться, а то и уволюсь немедленно.

Не могу теперь определить, что меня так возмутило. Не считаю же я всех, кто соглашается работать менеджерами, недоумками, например. Или быдлом – по сравнению со мной, интеллигентом с высшим образованием и даже учёной степенью к.ф.-м.н. Потому что ощущаю, что иметь в то же время удостоверение тракториста, пусть и годящееся только для сельской местности, тоже очень даже прикольно. Вот даже и не знаю. Похоже, советская идеология воспитала во мне отношение к торговле и финансам, где преимущественно водятся менеджеры, как к занятию, сходному с воровством. Несмотря на то, что к советской идеологии я относился тоже неодобрительно. Но вот поди ж ты. – Работать сторожем? – Пожалуйста! – Трактористом? – Прикольно! – Чистить свинячий загон от крайне вонючего свинячьего навоза? – Ну, что делать, раз надо… – Стать менеджером? – Какой позор!

Вспоминается, конечно, анекдот про человека, вынужденного для заработка убирать сортиры в аэропорту. Случайно встреченный ныне успешный давний приятель предлагает ему какую-то более престижную работу. Но в другом месте. Уборщик сортиров, возмущённо: «Уйти из авиации?!»

Может, кстати, я и не знаю толком, что такое менеджер. Может, это вовсе не синоним слов «продавец», «торговец», «ушкуйник» или «жулик». Ведь, в принципе, менеджер – это управляющий. А продавцов стали называть менеджерами для повышения престижа и привлекательности профессии. Ну, как в постсоветское время все техникумы стали колледжами, ВУЗы – университетами, развелась куча академий… А качество-то хорошо если осталось прежним… Академиков РАЕН (Российская Академия естественных наук) недаром сразу стали называть районными академиками. А ФАНО (Федеральное агентство научных организаций), оседлавшее РАН (хотя по виду собиралось, вроде, заниматься только финансами, но по факту стало определять и темы научных исследований, абсолютно в них не разбираясь) вызвала термин «фановая наука». Как фановые трубы, т.е. канализация. Заодно уж вспомню шутку времён Горбачёва «Чем отличается демократизация от демократии? – Тем же, чем канализация отличается от канала».

Но, к слову, управляющим кем-либо я тоже совсем не стремлюсь быть! Да я и не был им в 1С, так что не это имелось в виду. Посмотрел сейчас в Википедии – по-моему, их информация или устарела, или относится к заграничному использованию слова «менеджер».

В общем, такая резко отрицательная реакция на то, что меня, оказывается, записали на работу в 1С менеджером, меня самого озадачила и, пожалуй, насмешила. Но насмешила только спустя порядочное время.

Московский институт стали и сплавов (2001-2014)

История и название

Аббревиатура МИСиС очень забавная. Сейчас она значит «Московский институт стали и сплавов». И может вызвать недоумение. Ведь сталь – тоже сплав. Зачем её писать через союз «и»? Надо было бы просто институт сплавов. Или уж институт стали и других сплавов, как-то так. Да знают ли вообще люди в этом институте предмет, которым, якобы, занимаются, если они даже не представляют себе, что сталь – это сплав?! И т.д. А дело в исторической обусловленности названия. Когда-то это был Московский институт стали имени Сталина. Привычную аббревиатуру решили сохранить, а Сталина из неё убрать. Вот и вышло не совсем ловко.

Кстати, в Википедии этого нет. Это устный рассказ, бытующий в самом МИСиСе. В Википедии написано, что он назывался МИС, просто институт стали, а в 1962 году переименован в МИСиС, как «давно переросший рамки чёрной металлургии». Понятно, в это время уже ни о каком Сталине речи не было. В общем, то ли Сталин исчез не только из названия, но и из истории названия (если так, то поделом – при самом Сталине точно так же люди, назначенные на роль «врагов народа», исчезали не только из жизни, но и из книг). То ли историческая справка в Википедии не соответствует действительности. Если перерос «давно», то почему не перезвали давно? И почему не в институт сплавов? Сохраняя привычную аббревиатуру, кстати. Или это такой профессиональный жаргон металлургов, «сталь» не включается в число сплавов, настолько важный сплав, что уже как бы и не сплав? Но в таких случаях привычнее наоборот, как продавцы в какой-то момент стали называть мясом только говядину, а остальное проходило под обычными названиями, баранина, свинина, курятина, но это всё не «мясо». Были бы, с одной стороны, сплав, т.е. сталь, с другой – прочие там латунь, бронза, дюралюминий, мельхиор, нейзильбер, не заслуживающие названия «сплав». Выглядит, конечно, нелепо. Но с мясом так и было.

С другой стороны, кому какое дело до названия? Бывают и хуже. Тем более, по воле бюрократов сейчас МИСиС называется «федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Национальный исследовательский технологический университет «Московский институт стали и сплавов»». Вот так вот, и образовательное учреждение, и университет, и институт. И их совершенно не волнует ни очевидная нелепость, ни невозможность такое запомнить, главное тут, мне кажется, особый бюрократический язык, чтобы отличать своих и чужих. Свой, то есть бюрократ, и запомнит, и нелепости не заметит.

На самом деле, вспоминая бюрократов, как раз в МИСиСе я наблюдал попытку борьбы с ними, которая, естественно, привела только к увеличению их количества. Внутри ВУЗа были созданы т.н. «институты», объединившие примерно по три факультета. Чтобы, вроде как, уменьшить и пр. Во главе ВУЗа остался ректор, у него был ректорат, бухгалтерия и все положенные отделы. Тут, вроде, ничего не поменялось. Во главе институтов встали директора со своими бюрократами. Но во главе факультетов остались и деканы со своими.

Заглянул сейчас на сайт МИСиС, институтов там 8 штук, и для них указаны входящие туда кафедры. Факультеты не упоминаются. Может, это я застал середину преобразования, растянувшегося на много лет? Хотел проверить – нажатие пункта Научно-образовательная структура не вызывает никакой реакции. А, нусутх.

Кафедра и завкафедрой

Главное для меня, в МИСиСе есть Кафедра материаловедения полупроводников и диэлектриков, прямо по моей специальности. Приблизительно технологии материалов электронной техники. Во главе с завкафедрой Юрием Николаевичем Пархоменко. Точнее, тогда он им был. Нет, опять не так. Не с самого начала, но при моём втором там появлении. И уже не сейчас, судя по сайту. Но, видимо, именно он договаривался с Мордковичем и/или Данилиным о сотрудничестве, то есть раньше я благодаря ему попал к ним для совместной работы, а теперь на работу. Правда, по контракту, который надо было продлять каждый год.

И был на этой кафедре отчасти знакомый прибор, не Оже-спектрометр, но сходный, рентгеновский фотоэлектронный спектрометр (РФЭС)[90 - От Оже отличается способом выбивания из атомов электронов, не электронным пучком, а рентгеновским. Имеет свои достоинства и недостатки. Потому применяются оба метода.]. Но на нём уже плотно работали люди, образцы мерила Лена Скрылёва, с которой мы вместе работали и в прошлый раз. Она измеряла собственно образцы и учила меня управлять компом установки для получения вариантов разложения пика Si на составляющие. А я, освоив процедуру, придумывал методику для улучшения. Ещё, кажется, аж два человека периодически проводили занятия со студентами. Я на РФЭС был не особо нужен. Так, иногда посоветовать что-то по количественным аспектам анализа.

На снимке Лена Скрылёва справа, рядом с завкафедрой, с другой стороны от него две дамы, занимавшиеся параллельно и научной работой (измерениями на вторично-ионном масс-спектрометре), и административной, я сзади всех, слева и тоже сзади аспирант Иржак, как наименее значимые сотрудники кафедры.

Тем не менее, дела для меня нашлись.

Горелик

Расскажу сперва про забавное недоразумение. На кафедре был профессор Семён Самуилович Горелик, очень старенький преподаватель. Доктор наук, когда-то десять лет был деканом, когда была не кафедра, а факультет полупроводниковых материалов и приборов, 25 лет возглавлял кафедру. Теперь – здоровье уже не то –только читал курс введения в специальность. (Он потом умер, в 2007 году. Похороны были очень торжественные и очень, очень многолюдные). Увидев меня, должно быть, принял за аспиранта, или ещё за какого-то приставленного к нему молодого помощника, и сунул проверять пачку контрольных. Видимо, с точки зрения его возраста (он 1911 года рождения) мой выглядел вдвое меньше действительного. Причём слышал он плохо, и пытаться объяснять ему ошибку я не стал. Проверил контрольные и отдал, это проще, чем искать, кто на самом деле должен их проверять.

Вдобавок эта проверка оказалась интересным делом. Во-первых, виден не только факт списывания – чётко видно, кто у кого списал. Например, один студент пишет латинское n со слишком длинным хвостиком, не совсем таким, как у греческой ?, но почти. И надо же было такому случиться, что в задаче были обе эти буквы. Атомная плотность n (в кол-ве атомов на см

) и плотность упаковки кристаллической решётки ? (безразмерная величина). Сам-то писавший их различал, а вот списывавший перепутал. В результате у него и в условиях задачи уже задана величина ?, и в процессе решения он её же отыскивает, причём число уже другое. Но не обращает на это внимания, видимо, не включая в процессе списывания головной мозг… Другой студент получил ? = 1,15, что абсолютно невозможно. Если бы атомы имели форму кубиков, они могли бы уложиться в решётке с плотностью ? = 1, заполняя весь объем и не оставляя пустого места, но даже для кубиков заполнить объем на 115% – это чересчур. Подивился я на эту цифру и стал проверять дальше. А дальше мне встретилась ? = 1,6. Т.е. при решении задачи человек не представлял себе, что эти цифры чему-то реальному соответствуют. И что полученная им величина абсолютно невозможна. Похоже, подумал я, эти вот не особо интересуются выбранной профессией. А потом такие же люди, занимающиеся не своим делом, пишут бюллетени выборов, где «за» проголосовало 149 % избирателей.

Обязательства

Завкафедрой, видимо, считал себя мне морально обязанным, и вот почему. По итогам нашей совместной научной работы вышло несколько статей, это я знал, но как бы ну и что? Получили вместе результаты, вместе напечатались, всем хорошо. Но постепенно оказалось, что моё влияние было гораздо больше. Непреднамеренно. Выведенные мной формулы для скрытого оксинитрида кремния были применены не только в моём диссере и в совместных статьях. (А ещё до моего диссера – в диссерах Данилина и того самого уцелевшего от состава московской лаборатории ИПТМ сотрудника, защитившихся раньше меня). Они попали, оказывается, и в диссер завкафедрой, и в диссер его аспиранта, хотя в них речь шла не об оксинитриде кремния, а о каком-то, кажется, силициде железа, или более сложном веществе, впрочем, теперь уже не уверен, подробно не вникал. Во всяком случае, у меня осталось впечатление, что то вещество было проводником и его намеревались использовать в микросхемах как проводник. Не знаю, какие у него намечались преимущества перед обычными проводниками, медью, серебром, золотом или, скажем, оксидом олова. И зачем его получать имплантацией в глубине микросхемы. Но то, что это проводник, должно было как-то, мне кажется, повлиять на возможность применения к нему того, что я выводил для ярко выраженного диэлектрика. Впрочем, не знаю. Честно говоря, когда я это случайно узнал, то не стал разбираться, правильно ли они применили мои формулы. А вдруг неправильно?..

Забыл написать, когда я приходил на кафедру раньше, ещё работая в ИПТМ, как-то меня пригласил для беседы тогдашний завкафедрой, ещё не Пархоменко, а Галаев. Участливо расспросил, как продвигается работа над диссертацией. И вдруг, когда я рассказал, резко сказал: «Непростительно!». И не пояснил, что именно непростительно. То ли я медленно работаю, то ли зря раздаю результаты другим диссертантам, что тормозит оформление моего диссера, вызывая необходимость получать ещё и ещё результаты? Но как их не давать, работа-то над скрытым слоем диэлектрика общая…

Ещё про списывание. Были сотрудницы кафедры, которых, наряду с научными исследованиями, нагрузили канцелярской работой. По составлению планов, написанию отчётов (собираемых по главам с прочих сотрудников кафедры) и т.д. Они как-то жаловались мне на упомянутого аспиранта, что полагается, вообще-то, чтобы аспирант работал, добывал результаты под руководством научного руководителя. Потом его результаты входили и в его диссертацию, и в начальническую. А он (подразумевалось, такой тупой или такой наглый), наоборот, всё у Юрия Николаевича списывал… А что сам Юрий Николаевич и сам списал, они, видимо, не знали. Положим, не всё, но нечто, что довольно наукообразно выглядело. Хотя и не наверняка, мне кажется, могло так применяться…

Не буду подробнее писать про этого бывшего аспиранта, и называть его тоже, тем более, это слухи и впечатления.

Панаева и Тургенев (отступление)

Да и сейчас не 19й век, как в каких-нибудь воспоминаниях Панаевой. В которых она так описала Тургенева, что редакция её книги всю дорогу его защищает в примечаниях. Всякий, де, кто познакомился с письмами Тургенева, поймёт, что не мог он быть таким вульгарным в устной речи. Исказила Панаева его образ. Это всё их взаимная неприязнь виновата. Которая и в письмах Тургенева проявлялась… Забавно, что Панаева не писала, что Тургенев ей неприятен. Очень вежливо выражалась. – Я, – пишет, – после этого случая уже знала, что он склонен к импровизации. – Имеется в виду, сочиняет о себе возвеличивающие его небылицы, как Хлестаков. Причём, чем позорнее он вёл себя в какой-то ситуации в реальности, тем героичнее он представал в рассказе. Но упрёк в том, что он ведёт себя как Хлестаков, Тургеневу бросает Белинский, а не сама Панаева.

Кстати, редакторы книги Панаевой не совсем убедительно защищают Тургенева. Одно дело – письма, другое – устная речь. Некоторые интеллигентные люди пишут нормально, а разговаривают матом. Воображая, что они так будут ближе к народу, наверное. С моей точки зрения это ошибка, так они только становятся ближе к начальству, которое тоже умеет в своём кругу или при устройстве разносов подчинённым разговаривать матом, по тем же причинам. Причём ему и стараться не надо быть ближе к народу, советское начальство не так уж давно из него и произошло в результате присоединения к революционерам уголовников и прочих попутчиков, почуявших выгоду (в широком смысле слова). А современное начальство опять же получило вливание из уголовной среды в период первоначального накопления капитала в девяностые годы, да плюс из спецслужб, которые, как ни крути, недалеко от уголовников ушли. Но это личное мнение, убеждать никого не собираюсь. В конце концов, КПСС перед развалом СССР давно превратилась в сборище бюрократов, а эти «революционеры» страшно далеки от народа, хоть их круг узким не назовёшь. И комсомол был под стать партии. А оттуда и оттуда тоже много коммерсантов и новых начальников. Чёрт с ними со всеми.

В общем, я не хочу, чтобы кто-то обратился к ныне здравствующим сотрудникам МИСиС за комментариями моих пристрастных впечатлений. Тем более, я стараюсь отмечать всё, наиболее забавное, а не беспристрастный отчёт писать. А забавное часто совпадает с отрицательным. За отчётом обратитесь на сайт МИСиС или в статью о нём в Википедии, там сплошные успехи и достижения. И я очень за него рад.

В какой-то момент эти же дамы, учёные & канцеляристки, попросили меня пойти в библиотеки, кажется, ГПНТБ и БЕН, и выписать из реферативных и научных журналов ссылки на все публикации Юрия Николаевича. Оказалось, он, по стопам упомянутого мной дяди, собирается попытаться стать членкором Академии, для этого и нужен наиболее полный список публикаций. Собственно, он-то попросил его составить их самих, ну а они попросили меня. Некий вариант списка уже был, но какие-то старые ссылки нужно было уточнить, по новым правилам нужно указывать больше данных. Ну и не исключено, что найдётся что-то, не включённое в список. Так и оказалось. Несколько дополнительных публикаций в список удалось найти, так что я сходил в библиотеку не бесполезно. Но заодно я нашёл и нечто забавное для себя. Во-первых, нашлась статья, в которой я значился соавтором, но о которой не знал. Работая сторожем и техническим писателем, я, оказывается, совместно с Пархоменко и Галаевым в этой статье докладывал тот самый метод разложения суммарного спектра низкоэнергетического кремния на компоненты, ответственные за различные его состояния связи с кислородом и азотом, который был моим самым, я считаю, интересным достижением и украшением диссера. На самом деле в диссере было интересно не только это, но не буду наводить на читателей скуку вещами, интересными только мне. Так что я, на самом деле, был настоящим автором статьи, хотя значился соавтором. Кроме неё, обнаружилась и другая, где то же самое излагалось уже только от имени Галаева и Пархоменко, без меня. Не знаю, если бы я поискал, нашлась бы, может, и статья, из которой Галаев выкинул и Пархоменко. Но я не стал искать Галаева, который в это время уже не был завкафедрой. У меня была задача искать Пархоменко. Который в итоге оказался такой же шансонеткой, как мой дядя. Не выбрали его в членкоры, но авторитет себе этим выдвижением он повысил. И, ещё при мне, сделался директором ГИРЕДМЕТа, института редких металлов. Оставаясь при этом завкафедрой в МИСиС. Это тогда, а теперь он, пишет Википедия, остаётся на кафедре «научным руководителем». Раньше я такого термина в применении к должности не встречал. Это было наименование для человека, руководящего научной работой конкретного человека. Но смысл понятен. Работать на двух таких должностях тяжело, пришлось всё же сделать завкафедрой кого-то другого, но аспирантов Пархоменко подкидывать не перестали. Может, он даже им находит тему исследований в ГИРЕДМЕТе, ко взаимной пользе. Хм, а ведь я не уверен, что директором ГИРЕДМЕТа он сделался после того выдвижения в Академию. Может, наоборот. Тогда зря я решил, что именно то выдвижение помогло ему стать директором. Тогда прошу прощения за необоснованный вывод.

Кремний-углеродные плёнки