СТАЛИН ЖИВ! Пятьдесят третий… и дальше

– Только не думайте, что это я был инициатором награждения. Нет, представление в Президиум Верховного Совета внёс Центральный Комитет партии. Кстати, звание Героя присвоено также и генералу Круглову: Вы с ним составили на удивление работоспособный… как это говорят у велосипедистов?

– Тандем.

– Вот именно: тандем. Жуков, Москаленко, Руденко, Мгеладзе и Лозгачёв удостоены орденов Ленина. Так что, можете успокоиться: я не делал из Вас фаворита.

Семён Ильич вздохнул с облегчением: ему и в самом деле не хотелось быть удостоенным высшего знака отличия соло. И не из скромности: незачем давать лишний повод завистникам «для дополнительных чувств».

– Служу Советскому Союзу!

Он встал и вытянул руки по швам – так, словно ему уже вручили коробочки с наградами.

– Ну, это – другое дело, – удовлетворённо хмыкнул Иосиф Виссарионович.

– И, тем, не менее, я не вижу себя в Вашей охране, товарищ Сталин.

Продолжение оказалось совсем не в контексте начала, но Сталин почему-то не удивился отказу. Даже взгляд его не утратил дружелюбия.

– Я не удивлён Вашим отказом. Напротив: я бы удивился, если бы Вы приняли моё предложение. Я даже скажу больше: я бы неприятно удивился.

Браилов, словно по команде «Вольно!», ослабил ногу в колене.

– Значит, проверяли «на вшивость», товарищ Сталин?

Сталин расщедрился на скупую улыбку.

– Не без того. И я рад, Семён Ильич, что Вы оказались без этих «компаньонов». Поэтому Вы не будете произведены в генералы государственной безопасности 2 ранга, что соответствует общевоинскому званию «генерал-лейтенант».

«Бог дал, Бог взял» – и Семён Ильич философски отнёсся к «отъёму эполет с лампасами». В этом ему помогло то, что и те, и другие он ещё и поносить не успел: генеральские причиндалы были всего лишь виртуальными.

– Вы будете произведены в генерал-полковники, – неожиданно компенсировал отъём Сталин. – И для Вас у меня есть работа, куда ответственнее моей охраны.

Браилов постарался не выдать волнения, но не смог: волнение само выдало его. И то, шутка ли: в генерал-полковники – из майора!

Не обращая внимания на тщетную борьбу собеседника с чувством, Сталин начал медленно вышагивать по залу, благо, ходить было, где. «Нагулявшись» вдоволь, он вернулся «на исходную позицию».

– Я хочу предложить Вам место советника. И не «тайного» а самого, что ни есть официального – с должностью и «мандатом».

Браилов оторопел: такого поворота он не ожидал. Но оторопевал он недолго: предложение было из разряда тех, что делаются раз в жизни.

– Я согласен, товарищ Сталин.

– Вы даже не спрашиваете, чем Вам предстоит заниматься?

– Вы сами скажете, если сочтёте нужным. А не скажете – узнаю эмпирическим путём.

– Это хорошо, что Вы не пытаетесь соблюсти обряд, – усмехнулся Сталин.

– ???

– Ну, не говорите, что не справитесь, как это обычно делают в подобных случаях.

– А зачем кокетничать?

Браилов уже взял себя в руки и даже позволил себе двинуть плечом под лёгкую усмешку.

– Если бы Вы не рассчитывали на меня, то и не стали бы делать такого предложения.

– Верно, товарищ Браилов, – одобрил Сталин.

Закончив с одобрением, он медленно подошёл к шкафу, как бы «автоматом» снял с одной из его полок коробку с трубками, взял одну в руки – и тут же восстановил статус-кво. Ну, так, как если бы он был ужален. Хотя он и был «ужален» – взглядом Браилова. По этой причине Сталин «оперативно раскаялся» посредством виноватой улыбки. И небеспричинно: лечащий врач, он же будущий генерал-полковник, категорически запретил ему даже прикасаться к трубкам. Ну, чтобы не вызывать в себе ненужных воспоминаний, провоцирующих ещё более ненужные соблазны. Даже традиционное «холодное курение» возбранялось теперь Хозяину.

Смущение могло быть преодолено только «возвращением в русло», и Сталин решительно вернулся «к вопросу о персональном вопросе».

– Я много думал о Вас последнее время, Семён Ильич. Вы правы: я действительно рассчитываю на Вас. На Ваш ум. На Ваш опыт. На Вашу преданность.

Уже забыв о мимолётном конфузе, Сталин опять работал Сталиным: был спокоен и деловит.

– Начальник Особого бюро.

Как Браилов ни готовился к продолжению, но, услышав Сталина, вздрогнул. Одними глазами, незаметно для других, но сам-то заметил!

– Начальник Особого бюро при Совете Министров СССР.

Сталин был явно доволен впечатлением, которое произвели «на контрагента» его слова.

«Отдрожав», Браилов наморщил лоб.

– Особого бюро? Что-то знакомое… Оргбюро уже было… Но оно занималось чистой канцелярщиной.

Сталин молча усмехнулся.

– …Особое совещание пока ещё существует – не к ночи будь оно помянуто…

На месте Браилова любой другой мог бы горько пожалеть о своих словах – если бы успел – но Сталин опять только усмехнулся.

– Особое бюро…

Семён Ильич щёлкнул пальцами: вспомнил.

– Особое бюро тоже уже было. Как канцелярский орган при наркоме внутренних дел. И начальствовал над ним арестованный в прошлом году Петре Шария, один из соратников Берии. Если я не ошибаюсь, то Особое бюро готовило методические указания, пособия, разрабатывало проекты внутриведомственных документов. И, кроме того, Шария «помогал» Лаврентию Палычу в эпистолярном жанре: писал за него книги, статьи и доклады. Так сказать, «на добровольных началах».

Сталин рассмеялся.

– Память Вас не обманывает. Но предлагаемое мной Особое бюро не будет иметь ничего общего с «однофамильцем». Я хочу, чтобы Вы создали и возглавили рабочий орган, который будет иметь действительно консультационный характер.

Смех Хозяина уже давно «приказал» – и всем, и самому себе. Но по адресу Семёна Ильича он старался напрасно: момент и так не располагал будущего генерала к соучастию. Максимум, на что он сподобился – растянул губы. Да и то не слишком убедительно. Зато это должно убедить Хозяина в натуральном лице собеседника, и избавить его от подозрений на маску. Судя по удовлетворению в глазах Хозяина, он сделал и то, и другое.

– Вначале я хотел создать для Вас должность советника Председателя Совета Министров СССР. Потом решил: мелковато. И «переиначил» так: «для особых поручений при Совете Министров СССР». Но это звучало как-то старорежимно, вроде «поручик такой-то для особых поручений при Ставке Главнокомандующего». Да и не солидно это: «советник», «для поручений»! И масштаб не тот. Не соответствующий задачам. Вот я и подумал о рабочем органе. Название пришло на ум позже. И, по-моему, неплохое название. Солидное и по существу.