СТАЛИН ЖИВ! Пятьдесят третий… и дальше

Браилов утвердительно кивнул головой.

– В части названия? – под усмешку уточнил Сталин. – Или по предложению в целом?

– В целом, товарищ Сталин. Полностью и безоговорочно.

По усам Сталина пробежало удовлетворение ответом. И хотя оно оперативно скрылось в зарослях, Браилов успел «отследить товарища и его маршрут».

– Тогда позвольте мне вкратце ознакомить Вас с тем, чем Вам предстоит заниматься.

Иосиф Виссарионович прошелся по ковру. Мягкий ворс делал его, и без того «кошачьи шаги», совсем неслышными.

– Именно вкратце: я и сам пока «не вижу» перечня. Да и вряд ли это возможно сейчас. Потому что критерий истины – практика. Она и определит круг обязанностей: что-то добавит, что-то убавит, что-то изменит. Согласны?

– Абсолютно, товарищ Сталин.

– Итак.

Хозяин зашагал по комнате так, как он много лет шагал у себя в кремлёвском кабинете.

– Я бы хотел получать от Вас дельные, основательно проработанные и подкреплёнными фактами советы по вопросам внутренней и внешней политики. Слишком общо?

Иного вопроса реакция Браилова и не заслуживала: «сорвался»… нет, не работу пятернёй с затылком – ещё не хватало! – на озадаченный взгляд. Круг действительно оказывался широким. Но Хозяин неожиданно согласился с «уточнением». В последнее время он соглашался со многим из того, за что их авторы в прежние времена сами «приговорили» бы себя по образу героя Чехова из рассказа «Смерть чиновника».

– Согласен: общо и не вполне конкретно. Но в том-то и штука, что конкретизировать предстоит именно Вам, товарищ Браилов.

– ??? – комбинированно уточнил-изумился Семён Ильич.

– Да-да: именно Вам! И сделаете это Вы после того, как разберётесь с положением дел в народном хозяйстве и обществе в целом. Данные у Вас будут: Вы сможете требовать любую информацию у любых структур. Кроме того, Вы будете иметь право самостоятельно добывать нужную информацию, ездить по стране, встречаться с людьми. Словом, знакомиться с положением дел непосредственно на местах. Поездки эти, разумеется, не будут иметь ничего общего с традиционными визитами «высокого гостя из столицы». Это будут скорее, набеги кровожадного ревизора, которого следует встречать не хлебом-солью, а покаянием и чистосердечным признанием!

– Ну, Вы скажете! – не выдержал Браилов. – Не советник правительства, а держиморда, какой-то!

– А лакировщиков у нас и без Вас хватает! – тут же парировал Сталин. И на этот раз – без тени усмешки. – Мне нужна объективная информация о том, что творится в стране. Мне нужны дельные предложения. И предложения масштабного характера, не связанные с тем, что в каком-то сельпо не хватает перловой крупы или где-то никак не починят канализацию.

По мере того, как Сталин «разворачивался картину», Семён Ильич всё больше «проникался» – и к финалу «проникся». «Проникся» не только пониманием задач, но и пониманием ответственности. Второе было не менее, а, может, и более существенным. Потому что такая работа не сулила увеличения числа друзей. Да, что, там, друзей: хотя бы симпатизантов!

– Мне кажется, что Вы меня поняли.

Сталин ободряюще улыбнулся Браилову: человек, занимающий должность «Сталин», не мог не прочитать души визави. По должности не мог.

– Я думаю, Вы будете при мне кем-то вроде Каллисфена при Александре Македонском.

– Насколько я помню…

Тщательно подбирая слова, Браилов осторожно покосился на Сталина.

– … он плохо кончил. Его, если я не ошибаюсь, скормили хищникам… и совсем даже не в переносном смысле…

Выдержав паузу, Семён Ильич «упал грудью на амбразуру»:

– … за чрезмерное усердие по службе…

– Так не будьте чрезмерно усердным!

Это был достойный ответ, на который у Браилова не нашлось возражений. И правильно «сделало», что «не нашлось». Потому что «нашлось» бы на голову, шею и филеи исключительно автора.

– Когда прикажете начинать?

– А Вы уже начали, – улыбнулся Сталин.

– Когда???

Браилов компактно изумился и обрадовался: если он до сих пор жив, то не так страшен чёрт, каким его намалевали они на пару с Хозяином.