Дети Бафомета

– Мне всё равно, – прошептала Ушка, хотя по ней было видно, что ей далеко не всё равно.

Подошёл хорёк с тремя мисками дымящейся похлёбки.

– Вот, поешьте, – сказал он, поставил миски на доски и снова ушёл.

Ушка взяла миску в лапы и осторожно понюхала.

– Отвратительный запах, – заключила она, поставив миску обратно, – что-то мне это не хочется есть.

– Да вон – все едят, – сказал Красноклык, указав на зверей, – не травятся вроде.

Острозубка наклонилась над миской и вдохнула пар.

– Интересно, из чего её делают?

– Да какая разница! – сказал лис, взял миску и отхлебнул.

Весёлое выражение на его лице сменилось отвращением, Красноклык выронил миску из лап и, отвернувшись, выплюнул содержимое рта. Несколько секунд плечи лиса подрагивали, словно его вот-вот вырвет, но он справился.

– Ну и мерзость, – повернувшись к Ушке с Острозубкой и вытерев рот, сказал Красноклык, – я не знаю, что это, но на вкус хуже блевотины.

– Пахнет, как блевотина с дерьмом, – сказала Ушка, – но они, видимо, привыкли.

Подошёл хорёк с банкой самогона.

– Что, не понравилось? – спросил он, поняв, что произошло.

– Нет, – ответил лис.

– Ничего, привыкнете, – сказал хорёк, поставив банку и достав из карманов грязной куртки четыре мутных стакана, – сначала просто надо выпить.

Он разлил самогон по стаканам.

– Ну, берите!

Красноклык взял стакан, выдохнул и залпом выпил. Глаза лиса наполнились слезами, он выронил стакан и закашлялся.

– Крепкий самогончик, правда? – с улыбкой спросил хорёк.

– Да, – чуть слышно прохрипел Красноклык.

– А что же девчонки? – спросил хорёк, протягивая стакан Ушке.

Зайчиха отстранила лапу с протянутым стаканом в сторону и сказала:

– Я равнодушна к алкоголю, тем более мне неизвестно, из чего вы его делаете.

– Ха, а вот тут никакого секрета нет, красавица! Мы делаем его из дерьма!

Красноклык уставился на хорька расширенными от удивления глазами.

– Из дерьма? – спросил лис.

– Ага, – кивнул в ответ хорёк, – собираем дерьмо, греем его, чтобы оно начало бродить, а потом перегоняем из него алкоголь. Безотходное производство! А из того, что остаётся, делаем корм для червей. Как вам похлёбка?

– Омерзительная похлёбка, – ответила Ушка.

Красноклык сунул в рот два пальца, чтобы вызвать рвоту, но его лишь пару раз скрутило. Выплюнув изо рта густую, тягучую слюну, он сказал хорьку:

– Предупреждать надо.

– Ничего, привыкнете, – сказал хорёк, похлопав лиса по спине, – ну, ты ведь вроде хотел увидеть, как мы получаем электричество?

– Да, – оживившись, ответил Красноклык, – очень бы хотелось на это посмотреть.

– Тогда пошли!

Он провёл их в конец пещеры, где обнаружился вход в ещё один туннель.

– Проходите, – сказал хорёк и первым зашёл внутрь.

Туннель оказался коротким, всего в пару десятков шагов и привёл их в небольшую пещеру, в центре которой стояло огромное колесо, в котором бегали четыре крысы. От неподвижной части колеса шли провода к шести большим аккумуляторам, стоящим у стены.

Ушка, Красноклык и Острозубка подошли к колесу и увидели, что крысы слепы, а на том месте, где должны быть глаза, зияют чёрные дыры незаживающих ран. Из пустых глазниц стекали капли мутного гноя. Крысы не обращали на ребят никакого внимания, словно были не только слепы, но и глухи.

– Что вы с ними сделали? – спросила Ушка.

Хорёк подошёл к колесу, поднял с земли тонкую металлическую палку с острой иглой на конце и ткнул одну из крыс. По серой шерсти потекла кровь, крыса дёрнулась и побежала быстрее, увлекая трёх других, от чего лампочки на потолке загорелись чуть ярче.

– Мы заставили их работать на других, – ответил хорёк, – нам нужно электричество. Видите у них за ушами проводки?

Красноклык, Ушка и Острозубка пригляделись к крысам и действительно увидели у них за ушами тонкие проводки и небольшие коробочки, прикреплённые к плечам.

– Мы ввели в их мозг электроды, а в этих коробочках находятся батарейки, которые посылают разряд и заставляют крыс бежать. Здорово, правда?

– Вы вырвали им глаза, – прошептала Острозубка.

– Не только, – довольно сказал хорёк, – языков у них тоже нет, а ещё они глухи. У них единственная задача – бегать в колесе, а для этого уши, глаза и язык не нужны. Раз в день мы их кормим сырыми червями – крысы весьма неприхотливы в еде.

– Как-то это мерзко, – сказала мышка.

– И это говорит та, что только что убила крысу? – повернувшись к ней, спросил хорёк.

– Ну, мне кажется, что смерть лучше, чем такая жизнь, – ответила Острозубка.

Хорёк хмыкнул:

– Мы давали им выбор – смерть или колесо, и они выбрали колесо. Крысы очень хотят жить, даже если их превращают в безвольных тварей.