Сказки Белой Горы. Часть II

Что характерно ни один государственный орган дефолт не объявлял. Его объявила очень сомнительная группка людей, хорошо нагревая руки на бедах страны. По данным генпрокуратуры в неё входили, кроме Чубайса, Егор Гайдар, Сергей Кириенко, Сергей Дубинин, (центробанк), Михаил Задорнов (минфин). А вот специальная комиссия Совета Федерации, возглавляемая Валентиной Пивненко, называет ещё Сергея Алексашенко (зам. Дубинина), приплюсовывая его к остальным. Кириенко, бывший премьер-министр, до сих пор фиглярствует в администрации президента, изображая полнейший оптимизм и очень похожий повадками на престарелого массовика-затейника…

… Жизнь года два, если не больше, входила в свою колею. Страна медленно оправлялась. Дела Сергея шли на лад, сын подрастал, жена Татьяна подумывала о своём бизнесе (не стройкой же ей заниматься, а сидеть без дела не позволял ташкентский менталитет). Через какое-то время пришла идея открыть небольшую швейную мастерскую, для пошива и ремонта одежды. Женщины, гораздо более модницы, чем мужчины, потому упор сделали на одежде для дам. Бизнес бойко развивался до кризиса 2008 года. Цены на нефть росли, экономика страны росла… Нефтяные цены рухнули в разы, доходы населения резко упали. И строительный и швейный бизнес потеряли прежнюю доходность, но вполне ещё позволяли семье сводить концы с концами. Ташкентская тёща поселилась в их серпуховской квартире, не причиняя больших хлопот, чем выгодно отличалась от множества европейских сварливых и привередливых зятененавистниц.

Лили дожди, выли метели, весной, как обычно, природа позеленела, а летняя жара сменилась осенней прохладой. Кризис затянулся. Россия страна инерционная, в ней любой процесс затягивается. Строительный рынок просел; кроме общего кризиса, давала себя знать недобросовестная конкуренция. Отрасль заполонили выходцы из Средней Азии, малоквалифицированные, но настырные, с хорошо подвешенным языком и демпинговыми ценами. Они совершенно не были заинтересованы делать хорошо и надолго. В случае чего – хвостом вильнули и нет их, растворились в обширных русских пределах.

Выдалось и такое время, когда три месяца не поступали заказы на строительство и ремонт. Выручала ещё одна квартира, приобретённая во время тучных годов. Её сдавали, имея хоть какие-то дополнительные деньги.

Сергей осунулся, поугрюмел и, казалось ещё больше похудел, хотя и до того полнотой не отличался.

Подросший сынишка азартно гонял футбольный мяч от ворот до ворот дворовой площадки, с детским оптимизмом, не замечая свалившихся на семью трудностей. Три месяца – февраль, март и апрель жили за счёт мастерской Татьяны и сдачи квартиры.

В эти тяжелые месяцы у жены объявляется подруга, модная, глупая, ядовитая на язычок. Ох уж эти подруги! Давно известно -никакой женской дружбы в природе быть не может, так уж устроен слабый пол. Две дамы могут сколько угодно клясться в вечной привязанности, но в конце концов непременно предадут друг друга.

Изначально дама принялась осторожно подманивать Сергея, надеясь вскоре заполучить его в свои объятия. Тот, похотливые домогательства деликатно и в меру тактично отверг, будучи по природе однолюбом, но и жене ничего рассказывать не стал, а лишь выпил с досады не обычные сто граммов, осушив двести пятьдесят.

Псевдоподруга, имя которой упоминания недостойно, не замедлила обратить внимание Татьяны на сей «недостойный» поступок (дело происходило на её глазах). Так постепенно, исподволь вливала отраву в уши жены Сергея мстительная стервозная бабёнка. На первых порах, визуально ничего заметного не происходило, но на уровне интуиции он ощутил некоторое легчайшее отчуждение близкого ему человека.

Однажды Татьяна заявилась домой около полуночи, в достаточно подпитом состоянии. На мягкие упрёки мужа дерзко ответила: «Имею право отдохнуть в баре, я же зарабатываю в отличии от тебя».

Тёща, ташкентская тёща (!), с которой проблем никогда не возникало, вдруг выступила в поддержку дочери. Потрясение от несправедливого эмоционального удара оказалось мощным. Дальше – больше. Конфликт нарастал подобно снежному кому, самое смешное, что на ровном месте.

Сергей, человек эмоциональный и экспансивный, в сердцах заявил: «Т огда я переезжаю в другую квартиру».

Ответ жены сразил наповал: «Даже не мечтай, я её сдавать буду, как и раньше, а ты себе жильё снимешь».

Оторопь взяла его. Как же так, за что?

Жена, вальяжно потягиваясь, с зевотой, подогрела: «Ну что, усвоил жесткий урок? До исправления на мои глаза не показывайся!»

– Какой урок? Таня, неужели это ты? Что с тобой случилось?

В ответ она скривилась в ухмылке:

– Жизнь заставляет прозревать.

Сергей не сдержался и размашисто дал пощёчину. Жена замолкла, тёща взвизгнула, то ли от страха, а, может, от неожиданности.

Наскоро собрав вещи, с негодованием и бешенным сердцебиением бросился он вон из квартиры, в которой провёл самые счастливые годы. Бдительная соседка снизу Людмила, как бы случайно, остановила торопливо спускающегося с двумя набитыми сумками одноподъездника:

– Серёжа, ты какой-то… не в себе. Случилось что?

В другой бы раз он промолчал и улыбаясь двинулся дальше, но слишком великие эмоции кипели в нём. Резкое и явное осознание, что он никогда сюда не вернётся сбивало с толка на необдуманные поступки. Он остановился, поставил нехитрую поклажу на лестничную площадку первого этажа:

– Всё, Мила, мы разводимся.

Соседка вытаращила огромные, как у лемура глаза и пролила слёзы, которые скатились со щёк на её могучую грудь:

– Сереженька, зайди я тебя хоть покормлю.

– Спасибо Людмила Михайловна, спасибо добрая душа (а про себя подумал: этого мне только не хватало), тороплюсь я, извини…

Бизнес вскоре наладился. Семейное положение зависло в неопределённом состоянии. Жена раз в неделю навещала его, делая уборку съёмной квартиры, стирая мужнины вещи и постельное бельё, после чего происходил интим, бурный и горький одновременно. Сергей с досадной иронией ворчал:

– Что за жизнь? Будто по графику на случку приходишь…

Владелец квартиры, сорокалетний Борис – седеющий невысокий крепыш с умным и стеснительным взглядом, нередко навещал квартиросъёмщика. Случалось, они подолгу просиживали вечерами, ведя философские застольные беседы. Новый приятель Сергея оказался малопьющим соратником по несчастью – жена сбежала к владельцу сети магазинов бытовой техники и электроники, прихватив с собой вертлявую семнадцатилетнюю дочь.

– Борь, а ты кто по специальности? – поинтересовался как-то за разговором Сергей.

Тот посмотрел долгим взглядом, с хитринкой:

– Знаешь, есть инженеры человеческих душ, а я, образно выражаясь, инженер желудочно-кишечного тракта.

– Проктолог что ли?

– Нет, не совсем, я скорее инженер продукции этих трактов. Работаю мастером коммунального хозяйства в «Водоканале». Слежу как дерьмо по трубам проталкивается. Знаешь, даже родная дочь брезгливо фыркала и всегда стеснялась назвать место моей работы.

– м-да, пустячная ерунда, кажется, а сколько неприятностей. Я тебе сочувствую. Может стоит с какой-нибудь канализаторшой, или как они там называются завязать отношения?

– Именуют их сантехниками, только женщин среди них нет, разве, что в конторе, а они – самые брезгливые. Да это ладно, за дочь больно – воспитывал вроде правильно, беседовал по душам, книжки интересные приносил… а выросла дрыгалка расфуфыренная, для которой любое чужое мнение главнее отцовского.

Задумчиво помолчали. Сергей заговорил первым:

– В своей квартире я постарался входную дверь так изукрасить, в хорошем смысле слова, чтобы она отличалась от соседских в лучшую сторону. Мысленно я назвал эту дверь вратами рая. И действительно, входил в жильё, как в рай, стремился туда после работы, торопясь попасть в дом, где я счастлив.

– А что, у меня дверь плохая? – ревниво поинтересовался Борис.

– В том то и дело, что отличная. Мне в голову пришло6 «Врата ада тоже должны быть красивыми, чтобы заманивать, как и райские?»

– Ну ты развёл философию. Меньше думай о грустном, а то подливаешь огнеопасную смесь в костёр, мозг так и полыхает огнём у тебя. Не береди память, так сгореть недолго.

– Точно ты подметил, Боря…

Наступил август 2014 года. Ровно сто лет минуло со дня начала Первой Мировой войны. Занятый работой, Сергей старался загрузить себя ещё больше, чтобы не думать ежесекундно о семье, однако получалось плохо. Боль не утихала, раздражение копилось. Раздражение касалось не только жены; он злился на самого себя за, как ему казалось, недостаточную настойчивость в налаживании отношений с Татьяной, на злополучные обстоятельства, на злонамеренную подругу.

Он усилил напор, но это лишь усугубило негативную реакцию супруги. За неделю дошёл Сергей до состояния крайности, не зная, как выплеснуть бушующие эмоции и страсти. Решение пришло спонтанно, а за ним вихрем понеслись последующие события, приведшие его за решетку.

Жена взяла трубку и спокойным голосом согласилась на встречу у магазина «Лотос», что находится в двух шагах от квартиры, на улице Ворошилова.

Сергей готовился тщательно и спокойно, хотя спокойствие было скорее истерического свойства. На «свидание» он прихватил нож и семисотграммовую банку, более чем наполовину залитую бензином…

Слова не подействовали, Татьяна твёрдо отвергла попытки примирения.

Оживлённая главная улица Серпухова, наполненная людьми и автомобилями. Солнечное, августовское, позднее утро. Невысокая складная жена в юбке и лёгкой майке, с приличным, в меру, макияжем и … полное отчуждение.

Сергей рассказал, что абсолютно не помнит того момента, когда он выплеснул эмоции в виде бензина и щёлкнул зажигалкой…

Нож, которым он так и не воспользовался остался лежать в пакете. Его потом приобщили к вещественным доказательствам.