Варлок

– Пахнет – не пахнет, а я чувствую! – осадила она меня. – Ты почему не из юридического вышел? Занятия прогулял? Глаз да глаз за тобой нужен.

– Нин, я теперь не учусь на юридическом. Меня на военную кафедру ректор перевёл.

– Куда? Группа какая?

– Полтинник… – ответил я, ожидая её реакцию.

– Это… – она так затянула мне галстук, что я чуть не закашлялся. – Хорошо. Для нас обоих. А папенька – пусть побесится. Ему полезно. Ладно, Кузя, давай… рассказывай мне правду. Про дедушку твоего, про Наставника… и как ты дошёл до жизни такой.

– Я тебе не врал, – нахмурился я.

– Знаю… – она всё никак не отпускала мой галстук. – Ты лицо-то сделай попроще, а то мои однокурсники всяко-разно неправильное подумать могут.

– Тебе ректор рассказал? – спросил я, аккуратно снимая её маленькие пальчики со своей удавки, правда, она тут же вцепилась в мою руку, явно не желая ее отпускать.

– Я – настаивала, – она плотоядно улыбнулась. – Он, конечно, сопротивлялся, но… пойми меня правильно, Кузя. Это не простое любопытство. Просто я должна знать, с кем общаюсь. Тем более если сам герцог Сафронов первым подаёт этому человеку руку. Это при том, что тот вроде как «простолюдин». Ты уж не обижайся, твоя светлость!

– Я не аристократ, – буркнул я.

Мне было очень приятно от того, что она держала меня за руку. В общем-то ничего удивительного в этом не было. Мальчик-девочка… в моём возрасте при прикосновениях сверстников противоположного пола всегда возникает некое сладостное томление. Однако сейчас всё было немножко по-другому, и руки этой девушки, её пальчики… они казались…

– И это я знаю, – она тяжело вздохнула. – Я не думаю, что тебе стоит отказываться от…

Во внутреннем кармане моего пиджака завибрировал сотовый, а затем Виктор Цой затянул свою «Группу крови на рукаве…», что означало, что звонили с неопределившегося номера. Извинившись, я достал телефон и, отойдя немного в сторону, активировал его.

– Алё.

– Ефимов, мать твою! Как всё это прикажешь понимать? – рявкнула трубка голосом Грема Фишшина. – Я думал, что ты нормальный парень! Не хочешь учиться у меня – так и сказал бы в лицо, а так поступать…

– Грем… Грем? – попытался я его остановить, но препода явно несло. – Грем – объяснитесь, чёрт вас побери! Я ни хрена не понимаю!

– Что… – он резко замолчал, а затем, моментально сбавив обороты, спросил: – Ты… что? Не писал заявления о переводе в гвардейскую группу?

– Нет. Меня и у вас всё устраивает.

– Так! – Я прямо почувствовал ярость учителя на том конце. – За наезд – извиняй… с меня бутылка.

– Да что случилось-то?..

– Ничего, что бы касалось лично тебя, – ответил он. – Просто один добрый дяденька генерал позабыл, что за такие штучки можно и в рыло схлопотать. КС!

– Чего? – не понял я.

– «Конец связи», говорю! Салага… учить вас ещё и учить. Отдыхай, боец! – он положил трубку.

– Препод звонил… правда, я не шибко понял, чего он хотел, – пожаловался я подошедшей ко мне Зайке.

– У тебя что? Ведёт Грем Фишшин?

– Да… я с твоей охранницей в одной группе, – я мотнул головой в сторону расположенного на той стороне дороги здания, на крыше которого восседала полупрозрачная фигурка фиолетововолосой.

– Не поняла, – пришла очередь Зайки играть бровками.

Последив за направлением, которое я указал, она прищурилась, слегка отвернулась, так, чтобы наша «орлица» попадала в грань бокового зрения, а затем активировала какое-то заклинание на своём техножезле и на секунду засветилась нежно-розовым светом. Наконец, видимо разглядев Касимову, которая немедленно попыталась смыться, Нина выщелкнула из рукояти зонтика небольшой блок мобильного ПМК и поднесла к уху.

– Леночка. Дорогая. Ты бы спустилась к нам. Да… и железочки свои там оставь. Не позорь уж меня – будь добра. Никто их там не возьмёт, – говоря это, она аккуратно подцепила меня под руку с левой стороны, после чего снова послышались тихие щелчки фотокамер.

В этот момент из дверей политико-дипломатического корпуса вышел молодой человек с длинными, ниже плеч, вьющимися золотистыми волосами. В левой руке он сжимал ПМК, правой же элегантным движением отбросил с лица сбившийся локон. Остановившись на площадке перед лестницей, он обвёл взглядом двор, а затем быстрым шагом направился прямо к нам, извлекая на ходу из ножен длинную, дорогую и явно не предназначенную для боя шпагу. Студенты, окружавшие фонтан и делавшие до этого момента вид, что мы их как бы вовсе и не интересуем, а между тем внимательно наблюдавшие за Зайкой и мной – забросили это неблагодарное занятие и теперь в открытую пялились на нас троих.

«Аполлоша, блин! – немного ревниво подумал я, глядя на остановившегося неподалёку парня. – Зуб даю, что он маджипластику лица делал. Да и вообще из салонов красоты не вылезает!»

– Нина Святославовна, этот мужлан до вас домогается? – спросил он, поигрывая кончиком клинка. – Если вы только прикажете…

– Не прикажу, – холодно перебила его девушка, даже не глядя на златовласку. – Это дело, граф, вас не касается.

– Но я… – он завёл какую-то до омерзения одухотворённую речь о вечной любви и прочих пошлостях, которую я пропустил мимо ушей.

– Нин… – я посмотрел на Зайку.

– Чего?

– Он мне не нравится, – я ещё раз осмотрел блондинчика и, глянув на девушку, спросил: – Можно я его убью?

– Пока нельзя, – со вздохом ответила подруга, так словно бы сожалела о данном факте.

Конечно же я шутил, однако по какой-то причине мне показалось, что Нина восприняла мой вопрос вполне серьёзно.

– Что… Как… – магически изменённое лицо парня пошло красными пятнами. – Да как ты, мужлан, смеешь! Мне… да я… Дуэль! Только дуэль, ибо лишь твоя смерть сможет смыть…

– Граф, вы бы не позорились, а? – грубо оборвала его девушка. – Не по статусу вам первому встречному тыкать!

Она чувствительно ткнула меня локотком, видимо опасаясь, что я обижусь на невинного «мужлана». Между тем я всего лишь размышлял над тем, а не воплотить ли мою шутку в жизнь, уж больно мерзким показался мне этот холёный придурок.

Хотя… я даже в чём-то понимал этого парня. Скорее всего, он просто ошибся. Аристо явно неровно дышал к Зайке и, видимо, был знаком с ней ранее. И вот тут на ум сразу приходил небольшой комикс, который я как-то видел в инете.

Идёт по улице девочка, вся из себя умная, вежливая и красивая, все прохожие ею любуются. Все мужики слюни пускают. Мол, что за ангел к нам спустился… да какой ангел? Это ж натуральная богиня! Наверное, и парень у неё как минимум не хуже. А она подходит к гопнику в кепке, берёт его под ошарашенными взглядами окружающих под руку, и оказывается, что она его девушка.

Вот только отношения у нас с Зайкой были немного другие. Я на Нину пока что видов никаких не имел, мне просто приятно было общаться с ней. А то, что она то галстук мне поправит, то за руку возьмёт… так может, в их среде так положено проявлять дружеские чувства. Вон – чмокают же девушки из простонародья знакомых в щёчку вместо приветствия! Мне-то откуда знать! К тому же в исторических фильмах про дореволюционную Российскую Империю дамы всегда под ручку с кавалерами ходили.

То, что Нина девушка непростая, даже для голубых кровей – и так было понятно. Не будет ректор за кого попало вписываться. Видимо, дочка кого-то из высокопоставленных, не иначе. Впрочем, лично мне на это было как-то наплевать. Статус Зайки, какой бы он ни был, меня мало интересовал, куда важнее было то, что с ней было приятно и интересно общаться.

– Еду бабу выручать, эх, устал, е… мать, – заорал вдруг Юра Хой из мобильника, лежащего в кармане, огласив двор элитарного факультета куплетами, многие словеса из которых здесь принято было произносить только в одиночестве, да и то шёпотом.

Сделав умное лицо, мол: «А что, собственно, такого вы в “Секторе Газа” неприличного увидели. Это же уже, можно сказать, фольклор! Персонифицированное народное творчество!» я ответил на вызов. Звонила Марина. Именно на неё я поставил позавчера эту мелодию. Вчера я видел её только на церемонии, и, как оказалось, на весь последующий день она выпала из реальности в своей лаборатории. А сейчас выкроила время, чтобы справиться о том, как обстоят дела у её непутёвого ученика.

Пришлось расстроить её тем, что теперь я никак не связан с Федосеевыми и вообще отправлен самим Императором в свободное плавание. К моему удивлению, она знала об этом, да и вообще восприняла спокойно подобный поворот. Ещё и пожаловалась, что и из-за неё у Его Величества и Александра Павловича опять возникли какие-то разногласия. Бросив быстрый взгляд на Нину, которая в этот момент переругивалась с клеящимся к ней графом, и показав последнему исподтишка кулак, я попросил Марину рассказать поподробнее.

Оказалось, что разработки Марины в области нулевой химии давно уже беспокоили Имперскую Канцелярию. Точнее, то, что Александр Павлович, пользуясь её изобретениями, активно лез не в свою степь, что-то там монополизировав чуть ли не на мировом уровне. А потому ему уже несколько лет как намекали, что неплохо было бы если б его гений трудилась не на него конкретно, а во благо всей Империи.