Пятна на солнце

– Бесполезно, – с отчаяньем произнес водитель. – Нужно было ночью не спать, а постоянно заводить машину.

– Ты правильно говоришь, это тебе на будущее, а сейчас давай еще немного погреем.

Очередная попытка водителя оказалась успешной: двигатель с неохотой, но завелся.

– Куда тебе, товарищ? – поинтересовался он у Бекметова.

– Подбрось до станции метро, а там я сам доберусь, – попросил его майор.

– Садись, – произнес водитель, – я тебя и до центра довезти могу. Выручил ты меня очень. Меня зовут Роман.

– Виктор, – на ходу придумав себе имя, произнес Бекметов.

Забросив тяжелый мешок в кузов автомашины, он сел в кабину, и они направились в сторону центра.

– За ними, – тронув водителя за плечо, произнес Сорокин. – Держись на расстоянии, близко не жмись.

Словно в подтверждение слов капитана из открытой кабины показалась фигура майора Бекметова. Он посмотрел назад, стараясь проверить, не «висит» ли кто на «хвосте» у грузовика. Не доезжая метров сто до станции метро, он вышел из машины и, взяв из кузова свой мешок, направился туда. Он явно что-то почувствовал и решил, прежде чем войти в метро еще раз «провериться». Пройдя метров десять, он остановился и, поставив мешок на землю, достал папиросу и закурил.

«Наверняка был не последним учеником в Варшавской разведшколе Абвера», – подумал Сорокин, наблюдая, как тот проверяется.

Сделав две затяжки, Бекметов бросил недокуренную папиросу на землю и, закинув за плечи вещевой мешок, направился к входу в метро. Он вошел в одну дверь и тут же вышел через другую. Он остановился и, дождавшись, когда схлынула практически вся толпа из прибывшего поезда, осторожно вошел в здание станции и, оплатив проезд, направился к эскалатору.

* * *

Григорий Покровский, он же – Директор, был завербован еще в 1913 году, накануне первой мировой войны. В те годы он служил в Генеральном штабе Российской армии, и все, кто его знал, отмечали в этом молодом и подающем большие надежды офицере большой ум, смекалку и находчивость. Одной из причин его падения было пагубное пристрастие к азартным играм. Как он сам отмечал: при виде карт и денег, он буквально слетал с «катушек». Играл до тех пор, пока были деньги. Жизнь есть жизнь, иногда он выигрывал довольно крупные деньги, а иногда и проигрывал все, что было у него в карманах. Единственным положительным его качеством было то, что он всегда возвращал картежные долги в установленный срок.

Все произошло осенним вечером. Он сидел за столом и отрешенно смотрел на карты, которые были побиты картами незнакомого старика с моноклем. Кто этот старик и откуда он появился в этом игровом зале, никто не знал.

– Ну что, господин штабс-капитан? Побил я ваши карты, – произнес старик и засмеялся. Смех его был таким злорадным, что Покровский невольно поморщился от охватившего его отчаяния. Он посмотрел на пальцы старика, которые сгребали деньги с зеленого сукна стола. Он готов был встать и покинуть зал, но что-то его остановило. Может, блеск бриллиантовой булавки в галстуке старика, может, вспыхнувшая искра надежды отыграться.

«Не может же мне сегодня так фатально не везти, – подумал он. – Если уйду, обижу фортуну».

– Я готов еще раз сделать ставку, – произнес Покровский. – Вы готовы играть?

Он легко выиграл у старика десять тысяч рублей и уже собрался покидать заведение, когда его остановил глуховатый голос пожилого человека.

– Господин штабс-капитан, дайте мне шанс хоть что-то отыграть в этот вечер. Я проиграл вам все, и сейчас у меня не осталось даже нескольких копеек, чтобы доехать на извозчике до дома. Хотите, я поставлю на кон бриллиантовую булавку?

Булавка действительно была достойна внимания: большой розоватый бриллиант – в окружении сапфиров. Она чем-то напоминала Покровскому человеческий глаз.

– Хорошо, милейший, – произнес штабс-капитан язвительно, вспомнив голос старика, когда тот выиграл у него почти все деньги. – Ставлю двести рублей против вашей булавки.

– Господин штабс-капитан, но ее цена больше пяти тысяч, – возмущенно произнес старик.

– Не спорю, может, это действительно так, но я ставлю лишь две сотни. Выбирайте, слово за вами.

– Хорошо, я согласен, – тихо произнес старик. – Дайте мне карты, я сам раздам их.

Григорий усмехнулся. Заметив эту усмешку, старик моментально стал серьезным и сосредоточенным. Через десять минут штабс-капитан уже начал сожалеть, что не покинул игральный зал: старик не только отыграл проигранную им сумму, но и выиграл у него пятьсот рублей.

– Что вы, больше не улыбаетесь? – спросил его старик. – Может, еще метнем? Посмотрим, кому из нас повезет больше?

Покровский задумался. Он неплохо играл в карты и был на сто процентов уверен в том, что старику просто повезло. А фарт – дело преходящее: сейчас повезло, а через минуту – другую нет.

– Хорошо. Давайте еще одну партию. Играю на все, – произнес Григорий, выкладывая из кармана все свои деньги, которых оказалось около десяти тысяч.

– Посмотрим, посмотрим, – многозначительно произнес старик. – Вы не боитесь, молодой человек, что я могу вас просто раздеть?

Старик громко и противно засмеялся, чем сразу же привлек к себе внимание окружающих. К их столу потянулись люди, чтобы понаблюдать за партией. Покровский чуть-чуть приоткрыл карты и заставил погасить внутри себя чувство радости.

«Двадцать очков. Такое приходит не каждому, – размышлял он. – Сколько может быть у этого старика?»

Лицо старика было абсолютно спокойным, было трудно угадать, какая карта легла ему.

– Поднимаю ставку в два раза, – произнес старик, не притрагиваясь к картам.

«Блефует, – решил Покровский, – пытается меня напугать. Ждет, сброшу ли я карты или нет».

– Принимаю ставку, – произнес Покровский, чувствуя, как между лопаток по спине побежал тонкий ручеек пота.

Штабс-капитан, не отрываясь, смотрел на старика, пытаясь понять, что он придумал в этот раз.

– Поднимаю ставку еще в два раза, – произнес старик, снова не касаясь своих карт.

– Погодите, милейший, – произнес офицер. – Покажите свои деньги? Я на слово не играю.

Старик махнул кому-то рукой, и в тот же момент около него оказался мужчина с портфелем в руках. Он взял портфель и открыл его: тот был полон денег.

– Здесь ровно сорок тысяч – сказал он. – Чем ответите вы, господин Покровский?

Григорий вздрогнул от неожиданности.

«Откуда он знает мою фамилию? Похоже, попал!» – панически подумал он.

Он растерянно посмотрел по сторонам, надеясь увидеть хоть одно знакомое лицо. Он снял с себя шашку, ножны которой были инкрустированы драгоценными камнями и золотом.

– Вы думаете, что я буду играть против этого? – произнес старик. – Не смешите людей. У вас нет денег? Я, молодой человек, приму ваше честное слово за сорок тысяч рублей, что стоят на кону. Ваше слово?

– Я, открываюсь, – произнес Покровский, не узнавая свой голос. – У меня – двадцать, сколько у вас?

– Очко, – произнес старик, не касаясь карт. – Вы проиграли, штабс-капитан. Завтра в десять утра я жду вас по указанному в записке адресу с деньгами.

Он повернулся и, закрыв портфель, передал его помощнику. Лоб Покровского покрылся потом. Он дрожащей рукой открыл карты старика: двадцать одно, то есть – очко, старик.

* * *

На следующий день штабс-капитан приехал по указанному адресу и оказался перед большим домом с белыми колоннами и лепниной.