Пятна на солнце

– Директор ничего не передавал. Прощайте, будьте осторожны.

– Спасибо.

Борис Анатольевич развернулся и пошел в обратную сторону. Перейдя улицу, он направился к большому трехэтажному дому. Не доходя до него, он остановился около тумбы с объявлениями. Несмотря на сильный мороз, он начал ходить вокруг нее, читая объявления. Он явно искал какое-то сообщение, адресованное именно ему. Наконец, он прочитал его и, улыбнувшись удаче, направился к метро.

– Сходите и посмотрите, что это за объявление, – приказал Сорокин одному из оперативников.

Прошло минуты три. Оперативник сорвал объявление и подошел к машине.

– Вот, товарищ капитан, мне кажется, что он прочитал именно это, – произнес сотрудник и протянул листочек бумаги.

«Куплю швейную машинку «Зингер». Телефон для связи К-17–26. Спросить Соню».

Александр сложил листок пополам и сунул его в карман пальто. Выйдя из машины, он направился к метро. Сорокин сразу увидел своего сотрудника, прислонившегося спиной к одной из колонн. Недалеко от него стоял Мухин, держа в руках обувную коробку. Подошла очередная электричка, однако Борис Анатольевич по-прежнему не двигался, а лишь забавно крутил своей большой головой из стороны в сторону.

«Похоже, кого-то ждет, – решил капитан. – Наверное, эту коробку у него должны забрать в метро».

Неожиданно Мухин словно сорвался с цепи. Расталкивая идущих навстречу людей, он устремился к вагону.

– За ним, – скомандовал Сорокин, и они бросились вслед за Мухиным.

Из-за возникшей пробки при входе в вагон в него успел сесть лишь Сорокин. Двое его оперативников остались на перроне. Александр стоял недалеко от Мухина, сжатый со всех сторон пассажирами.

«А ты, брат, не так прост, как кажешься с первого взгляда. Здорово ты ушел от оперативников, нужно отдать тебе должное, – размышлял Александр, внимательно разглядывая его. – Выходит, ты заметил их при выходе из дома, так как в движении ты их вычислить не мог».

Мухин, будто почувствовав своим затылком, взгляд Сорокина, начал крутить головой, вызывая невольные улыбки у пассажиров своим большим синяком.

«Интересно, кто и за что его так?» – подумал Александр.

На станции «Комсомольская» Мухин вышел из вагона и, пытаясь затеряться в толпе, двинулся в сторону выхода.

«Неплохое решение», – подумал Сорокин, стараясь не потерять его из виду.

Выйдя у Казанского вокзала, Мухин отошел в сторону и стал кого-то ждать. Завидев спешившую в его сторону девушку, он улыбнулся ей и направился навстречу.

«Вот и наша Соня, – решил капитан. – Неплохо выглядит для военной Москвы».

Она подошла к нему и что-то произнесла. Он тоже в ответ что-то сказал ей.

«По всей вероятности, они обменялись паролями», – решил Александр. Мухин передал ей коробку и стал прощаться. Оставив его без наблюдения, Сорокин направился вслед за Соней.

* * *

Вечером Сорокин уже знал адреса проживания Сони и связного. Оставалось лишь установить, кто является резидентом германской разведки, а также – местонахождение майора Бекметова. Прошло еще два томительных дня ожидания. Все эти дни Соня не выходила на улицу. Это была загадкой для Сорокина, и он начал волноваться. По его приказу оперативники тщательно проверили дом, в котором жила Соня на наличие черного выхода, но его не оказалось. Покинуть незаметно дом она просто не могла.

Наконец утром Соня вышла из дома. Она остановилась около подъезда и, осмотревшись по сторонам, пошла по улице. Погода была не для прогулок: было холодно. Пройдя метров сто, она направилась к тумбе с объявлениями. Читая сообщения, она иногда бросала взгляд на дорогу, по которой проезжали военные машины. Одна из автомашин остановилась около тумбы. Из кабины грузовика вышел мужчина и подошел к Соне. Разговор между ними был не более пяти минут. Она достала из хозяйственной сумки коробку из-под обуви и передала мужчине.

Сорокин, наблюдавший эту встречу из машины, сразу же понял, кем является этот статный, с военной выправкой мужчина. Несмотря на то, что он был одет в гражданское пальто, в нем чувствовалась военная выправка: это волевое лицо, широкие плечи, чеканный шаг, короткое рукопожатие… Сорокин дал сигнал, чтобы все сотрудники переключили свое внимание на мужчину. Сев обратно в машину, мужчина поехал дальше. Оставив с Соней одного из оперативников, две машины с сотрудниками НКВД направились вслед за грузовиком, который долго петлял по городу, прежде чем направился в пригород Москвы. В этот раз люди Сорокина действовали достаточно осторожно, стараясь не попадать в поле зрения Бекметова. Им в этом помогала и погода: мороз разрисовал боковые стекла грузовика ледяными разводами, не давая тем самым диверсанту следить за движущимся транспортом.

Грузовик остановился около одноэтажного частного дома. Бекметов выбрался из кабины и, достав из кармана пальто деньги, рассчитался с водителем. Дождавшись, когда машина скроется за углом, он поднял воротник пальто и направился вдоль дороги в обратную сторону. Пройдя метров триста, он свернул в переулок, был очень узким.

«Проверяется», – решил Александр, хорошо понимая, что если бы за Бекметовым работал всего один сотрудник, то риск его расшифровки равнялся бы ста процентам.

Оглянувшись дважды, Бекметов уверенно открыл калитку и скрылся за высоким забором.

– Всем сниматься, – приказал Сорокин. – На посту остается Храпов и два человека.

Утром на столе капитана лежал рапорт о том, что майор Бекметов ночью встретился с неустановленным мужчиной, который посетил его на дому. Мужчина передал ему тяжелый вещевой мешок. Что было в нем, установить не удалось. До шести часов утра, объект оставался в доме.

Сорокин взглянул на часы: они показывали начало девятого утра. Он поднял трубку и связался с дежурным.

– Что нового по Бекметову? – поинтересовался он у него. – Движение у дома объекта есть?

– Пока никакой информации не поступало, товарищ капитан. Если начнется движение, я вам сообщу.

Сорокин не успел повесить трубку, как зазвонил прямой телефон наркомата внутренних дел СССР.

– Капитан Сорокин, слушаю, – представился он.

– Сидоров, – коротко представился начальник отдела. – Ознакомился с твоим рапортом, могу похвалить, толково работаешь. Когда ждать реализацию?

– Торопиться не стоит, Иван Тимофеевич, – ответил на вопрос Сорокин. – Нам пока неизвестны цель и задачи Бекметова. Сейчас он дома и никуда не выходил. Думаю, что при реализации оперативного дела будем брать всех одновременно, чтобы никто из этих гадов не смог уйти.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, Сорокин, – по-отечески назидательно произнес Сидоров. – Здесь у меня на столе лежит рапорт моего заместителя в отношении тебя. Пишет, что пытаешься оспаривать приказы, что хромает исполнительская дисциплина, просит меня освободить тебя от руководства спецгруппой.

– Для чего вы это мне говорите, Иван Тимофеевич? Решение уже принято?

– Решения нет, так что работай, Сорокин, работай. Я просто тебя проинформировал, что нажил ты себе врага, которого остановить довольно сложно. Говорят, что он в неплохих отношениях с «самим».

– Я все понял, Иван Тимофеевич. Спасибо за информацию.

Александр положил трубку и снова посмотрел на часы, а затем снял с вешалки пальто и стал одеваться.

* * *

Майор Бекметов подошел к окну и отодвинул в сторону занавеску: стекла были разрисованы морозом. Он бросил взгляд на обувную коробку, которая стояла на столе. Достав из нее два детонатора, он обложил их ватой и сунул в карман старого пальто. Вчера вечером его навестил связной, который передал ему привет от Директора и сообщил, что сроки акции передвинуты руководством Абвера: до даты «Х» осталось всего три дня.

«Они хотят, чтобы дата акции совпала с днем смерти Ленина, – подумал он. – Это будет удар не только психологический, военный, но и политический».

Два дня назад ему удалось пронести в один из туннелей метро около десяти килограммов тротила. Этого количества было вполне достаточно, чтобы взрыв на длительное время разрушил туннель метро. Чтобы дополнительно лишить возможности использовать запасной командный пункт Сталина, нужно было еще килограммов двадцать, которые ему ночью принес связной. Бекметов надел пальто и, прихватив с собой вещевой мешок, вышел из дома.

«Градусов сорок, если не больше, – подумал он. – При таком морозе птицы замерзают на лету».

Заметив грузовик, стоявший неподалеку, он направился в его сторону. Водитель, открыв капот машины, пытался отогреть двигатель с помощью паяльной лампы, однако у него ничего не получалось.

– Бог в помощь, – произнес майор. – Давай помогу, а то я вижу, что у тебя ничего не получается.

Он взял из рук водителя лампу и направил пламя на картер двигателя. Через минуту он попросил шофера попробовать завести движок машины. Тот залез в кабину и повернул ключ зажигания. Двигатель несколько раз «чихнул», но заводиться не хотел.