Однажды на Диком Западе

Народ замолчал, а я добавил.

– То-то! Так что вначале думайте головой, а потом делайте. Пойду, поговорю с работягами.

Я подходил к толпе, но сегодня рабочие смотрели на меня, как на врага.

– Здорова, мужики. Кто у вас глава стачкома?

– Нет у нас никаких стачкомов. А кто это вообще?

– Вот вы даёте! Надо выбрать главных от вас, рабочих, написать требования, потом подумать, на чем надо настаивать, а что можно и снять. Неужели никогда так не делали?

– Есть у нас главные, но они там, возле администрации.

– Берк, чего молчишь, словно немой? Пошли к вашим заводилам, разговаривать будем.

В толпе зашелестели голоса.

– Это же «Летучий голландец». Вишь, мужики, как взялся – сразу видно, что дело знает.

– Он в полиции работает, вон его подручные пришли, дубинками крутят. Народ говорит, Голландец сам их и придумал.

Я протолкался с мастером Берком к домику администрации, где кучковались самые горластые рабочие. Сразу задал вопрос: «Парни, кто из вас хочет войти в рабочий комитет? Будем разговаривать с хозяевами завода цивилизованно».

– Мик, что толку в комитете?

– А то, что сейчас управляющий заводом, мистер Баунти, не знает с кем говорить и кого слушать. Давайте выберем пятерых самых активных, отойдём в сторонку и напишем ваши требования.

– Это всё ерунда, Кирк.

– Хватит базарить, словно бабки на рынке! Быстро выбираем главных, и пошли на переговоры.

Мы набросали десяток реальных требований, среди которых два было самых главных – сократить на час рабочий день и поднять зарплату на два доллара за час. Потом я обратился к трудящимся с новой речью.

– Мужики, видите, там стоит полиция. Если вы станете кидать камни в окна, создавая беспорядки, они применят дубинки. Скажу честно, получить по спине или голове дубинкой – это больно, а слабые на голову вообще могут умереть. Кроме этого заводилы будут забраны в участок, на них заведут дела и передадут в суд. В итоге вместо помощи домашним, вы оправитесь в колонию года на три. Или вы верите, что суд вас оправдает? Это значит, что ваше место будет занято другим человеком и вам придётся искать новую работу. А кто будет кормить вашу семью, пока вы будете сидеть? Поэтому прошу спокойно дождаться результатов наших переговоров.

Затем мы направились в администрацию.

– Мистер Баунти, вот бумага, где рабочие выдвинули свои требования. Думаю, есть смысл пройти и обсудить их.

– Что же, мистер Кирк, пройдёмте с вами и этими рабочими в мой кабинет. Будем обсуждать ваши творения.

Всемером мы зашли к Баунти в кабинет, где расселись на стульях вокруг стола. Управляющий пробежался по списку требований и начался торг.

– Я с этой писулькой даже не буду обращаться к мистеру Бифу. Мне проще разогнать вашу толпу с помощью полиции.

– Верю, мистер Баунти, поэтому рабочие негласно определили меры воздействия на вас.

– Это что за меры такие?

– Скажем так, стачка закончится ничем, они разойдутся по местам, только станет выходить из строя оборудование, причём не один станок, а много, водопровод, да мало ли, что ещё сломается. Это называется саботаж. К тому же вы пешочком домой ходите?

– Да и что?

– А то, что можете попасть не домой, а в больницу. Мистер Биф так же может не доехать до работы. Вариантов воздействия много, поэтому лучше договориться мирным путём.

– Вы мне угрожаете? За это можно на каторгу попасть лет на двадцать.

– Во-первых, лично вам от этого будет не легче, потому что прожить оставшуюся жизнь инвалидом, лишившимся этой работы, очень грустно. А во- вторых, чтобы кого-то посадить, надо его найти. Рабочие – люди добропорядочные, и сами вряд ли способны на такое. Но если их разозлить, они могут скинуться деньгами, заплатить бандитам и те займутся вами.

– Хорошо, я поговорю с мистером Бифом.

– Сегодня же поговорите, а завтра дадите ответ.

– Хорошо, господа, идите. Мистер Кирк, попрошу вас задержаться.

Активисты вышли, где их сразу обступили рабочие, и те принялись рассказывать, как прошли переговоры.

– Берк, а мы что, действительно наймём бандитов?

– А это мысль, мужики.

В кабинете я разговаривал с Баунти.

– Мистер Кирк, вы так вели переговоры, словно дело шло о вашей зарплате.

– Эх, мистер Баунти, это же люди, которые тоже хотят жить. А сейчас они выживают. Откровенно говоря, торчать смену в 12 часов – это дурость. Посмотрите, что вечером увеличивается количество брака. На это влияет усталость и плохое освещение от керосинок.

– Но вы выставили много требований, и все они влекут затраты. Босс не пойдёт на это.

– По сути, здесь два требования: уменьшите рабочий день и поднимите зарплату.

– На 2 доллара в час – это несерьёзно.

– Поднимите на 1. Требования специально составлены, чтобы был торг.

– Ох, мистер Кирк, вы хитрец. А вы серьёзно полагаете, что они пойдут на нападения?

– В Российской империи сейчас началось движение по дестабилизации обстановки в стране и убийству руководителей государства, которое финансируют Франция, Англия, Германия. Появились так называемые народовольцы, люди, которые делают бомбы или стреляют из пистолета в градоначальников и даже царя. Вы думаете, в САСШ нет таких революционеров-бомбистов? К сожалению, мне, как полицейскому, или моим коллегам придётся расследовать покушение на вас. Может быть, мы даже найдём преступников, но вам, а главное, мистеру Бифу, ведь он первый кандидат на выстрел или точно брошенный камень, от этого будет не легче. Из здорового человека вы можете превратиться в калеку.

– Да уж, озадачили вы меня, мистер Кирк. Я сегодня же переговорю с владельцем завода.

Я вышел вместе с Баунти, отправившись к стачкому, а управляющий уселся на бричку и кучер повёз его в город. Мастер Берк подошёл ко мне.

– Чего тебя задержал Баунти?

– Уточнял серьёзность ваших намерений. Думаю, что сегодня-завтра он даст ответ. Надеюсь, что он будет таким, каким мы решили.

В доме владельца завода мистера Бифа.