История Палача

Раздался треск рвущейся ткани.

– Ты чего?

– Да больно у тебя харя жуткая. Боюсь, в полумраке увижу ее и двину по привычке.

Ада взяла кусок сарафана, который только что оторвала от подола, и накрыла им пустые глазницы Бака, а края завязала на затылке.

– Вот, так хоть честной народ пугать не будешь. А теперь на, бери и спускайся.

Парень послушно взял протянутую ему веревку и, активно нащупывая ногами дорогу, полез в дыру.

Уже в третий раз он оказался в подземной спальне и сейчас от былой романтики приключений не осталось ни следа. Изувеченный и перепуганный до полусмерти, находящийся на грани очередного приступа кашля, Бак проклинал тот день, когда пробил спиной дорогу сюда. Он с большей радостью переломал бы себе хребет, если бы только мог повернуть время вспять и пододвинуть самого себя в полете на пару локтей вправо. Но, как говорят, знал бы куда упадешь…

– Эй, дух, выходи! – крикнул Бак и сам того не замечая сжался от страха.

– Ты чего орешь? – Ада ловко спрыгнула на кровать и на секунду прислушавшись к своим ощущениям, слезла с нее. – А ничего так лежбище.

– Духа зову. Я должен отдать ему эту штуку, – он вытянул перед собой обезображенную руку с зажатым в ней металлическим бруском.

– Зачем?

– Как зачем? Она ему нужна, и я должен отдать, – он говорил это с такой уверенностью, будто это ясно как день, а Ада просто глупая и ни черта не понимает.

– Ну и на кой ляд ему эта безделушка?

– Мне по чем знать? Просто я точно уверен, что он хотел именно ее и тянулся к ней, когда я в обморок упал. Теперь я должен ее ему отдать.

– Тогда пошли вниз, туда, где он на тебя напал. Что толку его тут звать? Мог бы он сюда подняться, она бы просто так на тумбочке не валялась.

Бак неуверенно кивнул. В словах Ады был здравый смысл. Вот только вниз спускаться совсем перехотелось. Это как купаться поздней осенью или ранней весной. Вроде и воздух не такой уж холодный, и кажется, сейчас как нырнешь… а когда ступни в ледяную воду ступают, так сразу все желание улетучивается.

Но в отличие от купания, встреча с духом была важна. Правда Бак еще не до конца понимал, почему. Он только знал, что это то дело, которое нужно закончить несмотря ни на что. Просто сцепить покрепче зубы, затолкать свои страхи и сомнения поглубже, и сделать. Так он и поступил. Ухватившись за плечо Ады, он осторожно следовал за ней попутно всматриваясь в синие переливы магического следа, окружавшие его. Подрагивающие лучи пронизывали все вокруг. Они, казалось, исходили из всех предметов сразу. Девушка была права, это действительно было похоже на угли от костра. Стены, пол, потолок, все тлело магическим жаром и Бак с каждой секундой все лучше и лучше видел это своим внутренним взором.

– Осторожно, ступеньки, – Ада ловко переступила через лежавшие на полу перила.

– Я вижу, – ответил Бак и повторил за ней. – Всего лишь очертания и силуэты, но здесь я снова вижу.

– Поздравляю. Тогда можешь оставаться здесь жить. Будешь со своим духом в обнимку сидеть и пялится по сторонам.

– Почему ты такая агрессивная?

– Да не к добру все это. Ты как одержимый прешься сюда и раз за разом становится только хуже. Вот, теперь и меня затащил. Подохнем мы здесь с тобой, а в мои планы это не входило.

– Если бы не я – ты бы еще в Рубице померла, – напомнил ей Бак.

– Это другое, – возразила она. – Тогда все было по делу, а сейчас какое-то баловство одно.

– И по какому же это такому делу человек может помирать?

– По какому делу? – перекривляла она его. – А вот по такому делу, что не твое собачье дело, по какому делу. Лучше давай говори, что делать нужно чтоб твой дух пыльный объявился.

Бак вышел в центр комнаты, стал возле длинного кожаного дивана и пожал плечами.

– Почем мне знать? – он огляделся по сторонам. – Я стоял здесь и разглядывал картину, а потом бац и он уже тут.

– Ну так давай. Повторяй, как было.

Бак замешкался на мгновение, а затем встал возле стеклянного столика и повернулся к «картине» на стене. Черный матовый прямоугольник висел на том же самом месте и с точки зрения Ады совершенно не изменился. Но Бак, видя его мысленным взором, не мог сказать того же. Теперь, подсвеченный магическим жаром он показывал картинки. Они был еле заметны, но все же были. Изображения людей в странных одеждах, идущих по улицам невиданных городов, сменялись пейзажами, а затем плавно возвращались к домам. И так снова и снова в бесконечно повторяющемся цикле.

– Аделаида, ты это видишь? – восхищенно спросил Бак и не дожидаясь ответа продолжил: – Картина ожила.

– По-моему она просто черная. Ты вообще уверен, что это картина?

Парень ничего не сказал в ответ. Он был полностью поглощен созерцанием прекрасного творения древних, что жили в этом доме задолго до появления Великих Хребтов. И он готов был простоять там еще очень долго, если бы не приступ кашля, настигший его снова.

– Ох не нравиться мне все это, – Аделаида подошла к опустившемуся на колени Баку и присела рядом. – Может быть ну его? А? Ты же здесь задохнешься.

– Нет, – только и смог выдавить из себя Бак.

– Вот именно, что нет. Никакого духа здесь уже нет. Он покалечил невинную жертву, и со спокойной совестью растворился во вселенной. Каждый дух – это незавершенное дело. Тебе просто попался злодей, который хотел напоследок напакостить. Вот и все. А теперь пойдем. Я вытащу тебя на свежий воздух.

– Нет, – снова повторил Бак и показал пальцем ей за спину.

Ада обернулась и увидела человеческую фигуру, сотканную из колебавшихся в воздухе крупных хлопьев пыли. Девушка тут же приняла боевую стойку и насторожилась. Все ее нутро снова содрогнулось от мощной магической вибрации.

Бак же видел совсем иное. Перед его мысленным взором предстала пожилая женщина с заплаканным от горя лицом. Она была совсем не страшной, а даже наоборот. Ее хотелось пожалеть и обнять. И эта двойственность пробрала Бака до глубины души.

Более не обращая внимания на кашель, он встал на ноги, выпрямился во весь рост и сделал шаг на встречу духу. В ответ она шагнула к нему и тут же остановилась. Затем она протянула вперед руки. Бак заметил, как ее губы шевелятся в беззвучной просьбе, а по щекам стекают слезы. По выражению лица женщины было отчетливо ясно, что она в полном отчаянии.

Не видя иного выхода, Бак протянул вперед свою обезображенную клешню, в которой был зажат металлический брусок. Он попытался разжать пальцы, но и в этот раз у него ничего не получилось.

– Аделаида, помоги мне, – попросил он.

– Что нужно? – переспросила она, не отрывая взгляда от вихря из пылинок.

– Разожми мою руку.

– Сейчас, – Ада взялась за его одеревеневшие пальцы и с силой потянула в стороны. Раздался неприятный хруст и ладонь Бака пронзило лезвие боли.

– Теперь отойди, – он протянул брусок духу.

Пожилая женщина, будто боясь, осторожно подошла еще ближе. Затем, сделав резкий выпад вперед, выхватила брусок и снова отбежала. В момент, когда ее рука коснулась пальцев Бака, он испугался, что снова увидит, как разряд молнии обжигает его плоть, но ничего подобного не произошло.

Тем временем женщина-дух, забыв про двух нарушителей ее спокойствия, стала отрешенно ощупывать поверхность металлического бруска. Она водила по ней пальцем, нажимала на нее, словно проверяя на прочность. Спустя несколько, тянувшихся вечность секунд, женщина приложила брусок к уху и ее лицо озарила улыбка облегчения. Она слегка наклонилась, явно выражая Баку благодарность за помощь и медленно растворилась во всеобщей синеве магического сияния, а брусок с грохотом упал на пол.

***

– И что это за хрень только что была? – спросила Ада, когда они оба наконец оказались на поверхности.