Лучший из цветов

– Отлично, – с явным облегчением ответил Залежный.– С его бабушкой я поговорю сам. Денис, если еще раз вы тронете этого ребенка, рядом ты был или нет, ты свое получишь. Я знаю, как ты влияешь на эту парочку. Потому ты и здесь. Это не просто школьная драка. Если в администрации узнают о том, что тут издеваются над аутистом, плохо будет всем. А ты, Кустов, подумай о своей репутации. Это правильно, что ты вступился за мальчика, но эта драка будет так же отмечена в твоем личном деле. Тебе нельзя портить имидж. Ты лучший бегун. Гордость нашей школы. А на кону – соревнования. Будешь месяц дежурить после уроков. И обязательно обратись с губой в медкабинет. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – ответил Денис и без разрешения встал со стула и направился к выходу. Напоследок он смерил взглядом Алину и Илью. Первая боязливо смотрела в стену, второй отвечал на взгляд хулигана с вызовом.

– Не боитесь за Рамзина? – с кривой ухмылкой спросил Бурунов заместителя директора.– Если его брат узнает, что ему придется из своего кармана оплатить очки пацана, он Юру отделает так, как вашему Леве и не снилось. Но куда вам? Тут же все такие благородные!

– Ах ты, тварь! Что ж ты раньше не подумал о Рамзине?

Не отвечая Илье, Бурунов зыркнул в сторону Алины и добавил:

– Еще увидимся.

А после вышел, с силой хлопнув дверь кабинета.

Кустов, сделав жест Алине, словно приглашая ее пойти с ним, тоже направился к выходу. Девушка быстро потрусила за ним.

– Если администрация узнает, плохо будет всем…, – повторил заместитель директора.– Избить аутиста! И это в такое неподходящее время…

Лишь после того, как все ученики покинули кабинет, Залежный открыл нижний ящик стола и пальцами нащупал в его недрах бутылку коньяка.

– Скорее бы этот чертов день закончился, – заключил мужчина и с раздражением резко закрыл ящик стола.

Глава 5

1

– Какого черта он делает?

С этим вопросом Егор Куйбышев, один из новоиспеченных работников городской свалки, обратился не столько к своему напарнику Сергею Никитину, сколько к собственному представлению о человеческом здравомыслии. Вот уже некоторое время глаза новенького наблюдали за картиной, которая не поддавалась никакому логическому объяснению, но которая, видимо, полностью устраивала сидящего рядом коллегу.

Сергей, и правда, не выглядел обескураженным. Его пухлое и красное от жары щетинистое лицо морщилось разве что под гнетом беспощадного солнца. Кажется, это было единственным, что доставляло тучному работнику неудобство. Егор же, напрочь позабыв о жаре, продолжал впиваться взглядом в того, кто являлся предметом его крайнего интереса. Им оказался никто иной, как уже неоднократно упомянутый Николай Набоков. Сегодня он и правда претерпел некоторые изменения, а потому даже бывалые работники городской свалки узнали бы контуженного далеко не сразу.

Калека рассекал свалку в крайне причудливом наряде. На его голове красовался старый потертый боксерский шлем. Видно его было лишь наполовину, потому как нижнюю часть головы Николая, равно как и его шею, скрывал рваный конусовидный воротник, какие ветеринарные врачи используют для животных.

Осенняя ветровка Набокова была застегнута до самого горла. Руки мужчины, поверх ветровки, от запястий и до предплечий были туго перемотаны грязными эластичными бинтами, а на месте локтей красовались видавшие виды налокотники. Краска на них давно стерлась и была испещрена различными вмятинами и полосами. Огромные строительные перчатки надежно скрывали кисти рук. За спиной свисал старенький рюкзак. В одной руке у калеки была короткая деревянная палка. Ее конец был обвязан свисающими до земли тонкими лесками, которые, в свою очередь, были привязаны к пустым алюминиевым банкам. Банки глухо скакали по земле. Эдакое приспособление, призванное шумом мятого алюминия напугать незваных гостей. В другой руке мужчины была сжата знакомая крюк-палка.

Болоньевые штаны, подвязанные веревкой вместо ремня, также смотрелись несуразно. Завершающая причудливый образ обувь, была апогеем безумия и самым страшным сном любого законодателя мод. Так, одна нога Набокова была обута в старый валенок, измазанный кусками строительной пены, а на месте второй красовался грязный резиновый сапог, обмотанный ржавой проволочной сетью. За мужчиной, строгой колонной, петляла стая дворовых псов.

Именно в таком виде Егор увидел Николая Набокова впервые в своей жизни.

И его удивлению не было предела.

Николай как раз пересекал ту часть территории, где работники периодически устраивали обеденный перерыв на свежем воздухе. Конечно, свежий воздух и городская свалка имели мало общего. Однако за последнее время, вследствие жары, общая столовая превратилась в настоящую парную, а вентилятор, сломавшийся на днях, окончательно погнал всех работяг трапезничать на улицу.

Рабочий день уже подошел к концу. Решив расслабиться, Егор и Сергей устроились на свежем воздухе и медленно распивали по бутылочке холодного пива. Но так, как и здесь температура воздуха достигала критической отметки, Егор сослался на возможные галлюцинации от надвигающегося солнечного удара, потому что увиденное работником все еще противоречило всякому здравому смыслу.

– И тебе совсем нечего сказать? – снова обратился Егор к своему напарнику, когда Николай Набоков скрылся из виду.– Тебе совсем нечего сказать на это?!

Сергей, медленно вытерев пот со лба, с улыбкой произнес:

– Ну что тут скажешь? Каждый веселится, как умеет.

– Но это же какой-то безумный чудак!

Тут лицо Сергея резко приобрело серьезное выражение.

– Слушай, Егор, – обратился тучный мужчина к своему коллеге. Тот был довольно молодым тощим парнем и перевелся в бригаду Сергея буквально вчера. – Ты тут человек новенький, поэтому давай я тебе кое-что объясню. Этот мужичок, Коля Набоков, – тут мужчина указал пальцем на то место, где оба работника последний раз видели Николая, – он и вправду по-своему чудак. Раньше то он был нормальным, но потом контузия превратила его в… в Колю. Он безобиден. Его тут все знают и относятся к нему хорошо. Не говори о нем плохо. По крайней мере, не среди ребят. Они найдут, что тебе ответить. И тебе это не понравится.

Явно смущенный, Егор попытался оправдаться и показать, что совсем не имел ввиду ничего такого. Однако все же не удержался и спросил:

– Слушай, я понимаю, человек не в себе и все такое, но… с ним реально нет проблем? Типа вообще? В том плане, что он тут так свободно разгуливает… а если что-то, ну… даже не знаю.

В ответ Сергей посмотрел на своего коллегу с сочувствующим выражением лица.

«Эх, да это ведь ты чудак. Молодой невоспитанный чудак. Для тебя, похоже, форма важнее содержания. Ты вот только утром ныл, что у тебя спина ноет железяки таскать, а Коля такой хлам за раз разгребет, поэтому всем насрать, во что он одет и как выглядит».

Однако, очень быстро на лицо Сергея вернулась добрая улыбка.

– Коля прибился сюда давно. Многие работники приходили и уходили, но Коля тут всегда был, сколько я себя помню. А я тут работаю не первый год, поверь. Без обид, но думаю и тебя наш парень пересидит.

– Да я же без претензий. Я…

– Да я все понимаю. Повторю, Набоков безобиден! Да, он со своими причудами, но он безобиден. Наверное, нашел очередное крысиное логово. Ты же знаешь, какие эти твари пронырливые. Некоторые и вовсе бешеные. Вот он и обмундировался… как умеет. Он, кстати, не потеет. Представляешь? В такую жару, в такой одежке, а с него ни капли пота не упадет, это я тебе точно говорю. И собаки с ним всегда рядом. Они же почти его родня. Весь выводок, считай, сам выходил. Только его и слушают. Да, все это точно из-за крыс. Раньше мы отраву раскидывали от этих паразитов, но в итоге псы сжирали мелких гадов и травились. Вот Коля сам тут их и гоняет. Такие дела.