Записки рыболова-любителя. Часть 5. Поход за демократию

Необходимо проведение свободных выборов в условиях стабилизации правового демократического положения в стране, когда все политические и общественные силы на равных условиях с КПСС смогут, выдвинув свои программы, баллотировать своих представителей в органы исполнительной и законодательной власти. Народу должна быть предоставлена возможность свободного выбора своего пути.

Первыми шагами для стабилизации правого демократического положения в стране должны стать:

1. Освобождение всех политзаключённых, т.е. лиц, лишённых свободы за ненасильственные действия, связанные с их политическими, религиозными убеждениями.

2. Отмена статей 70, 72, 190—1, 190—3 и других антиправовых статей УК, отмена смертной казни.

3. Реальная свобода слова, печати, собраний политических, творческих, общественных и религиозных организаций…

…Эти первые шаги могут быть не только декларированы, но и реализованы только всем народом, всеми общественно-политическими силами общества, от КПСС уже не зависит сама суть развивающегося процесса, ваша конференция может только ускорить или затормозить необратимые процессы в развитии демократии.

Освобождение нашего общества от политической диктатуры неизбежно, и теперь уже не судьбу нашей страны вам нужно решать на своей конференции, а судьбу своей партии. Займёт ли она конструктивную позицию, отказавшись от своих имперских притязаний, или будет цепляться за власть, теряя остатки подорванного авторитета.

Партия Демократический Союз поддерживает прогрессивные инициативы КПСС и выражает свою надежду на то, что идеи радикального демократического преобразования одержат вверх в борьбе с консервативными силами сталинизма.

Северо-Западное региональное отделение

партии Демократический Союз»

Когда он кончил, я попросил:

– А мне экземпляр этого обращения дать можете?

– У меня здесь с собой мало экземпляров, но есть…

Тут же со всех сторон потянулись руки, и я еле успел перехватить для себя экземпляр обращения и ещё одной листовки, покороче.

– А кого вы в свои ряды принимаете?

– Всех желающих, согласных с нашей программой и уставом. Кроме коммунистов, конечно. Мы считаем, что в двух партиях сразу состоять невозможно одному человеку.

– А как можно ознакомиться с программой и уставом?

– Звоните по телефонам, которые указаны в обращении и в другой листовке тоже. В частности, мне можете звонить. Мой телефон 292—66—21.

– А как Вас зовут, простите, пожалуйста?

– Терехов. Валерий.

– А по отчеству?

– Васильевич. Но это не обязательно.

– Спасибо.

Я записал телефон и представился сам. Мне показалось неприличным одному терзать Терехова дальше здесь, но про себя я решил, что от него не отстану и дозвонюсь обязательно. Это же как раз для меня партия! Вступать надо – чего тут думать.

Митя всё это время стоял рядом со мной и с несомненным интересом слушал Терехова. Мы оба и не заметили, что уже два часа околачиваемся здесь. Тем временем рядом с Тереховым появилась темпераментная девушка, которая обрушилась на него с упрёками:

– Что это за партия такая хилая, бездеятельная, не может защитить Сашу Богданова, такого прекрасного человека, настоящего борца!

Терехов оправдывался: они не всесильны, но, что могут, делают. Вот, в частности, и эта стенгазета почти вся Богданову посвящена. Однако девушку его оправдания не удовлетворяли, она взывала к окружающим: – Свободу Саше Богданову! – без особого, естественно, отклика.

Тут же какой-то молодой человек собирал подписи под требованием проведения референдума по вопросу о политической системе в СССР. Я, недолго думая, подписался – отчего же не провести референдум.

А чуть ниже, на ступеньках ещё один артист выступал: в настоящей форме узника концлагеря – в полосатой робе, полосатой шапочке, с номерами на груди и на шапочке, сам худой, с бородкой, действительно, на узника похож. И тут милиция рядом, но совершенно спокойно на него взирает. Новые подходящие спрашивают у милиционеров:

– Чего это он?

А те отвечают: – А вы у него сами спросите.

И узник с готовностью поясняет, что он выступает за свободу передвижения по нашей стране и по всему земному шару, за отмену паспортов и прописки, погранзон и закрытых городов, за беспрепятственный выезд за границу и въезд обратно.

– А одежда моя символизирует то, что в нашей стране мы живём как в концлагере, где туда нельзя, сюда нельзя, тут колючая проволока, там часовые…

Да… Чудеса. Прямо Гайд Парк. Дожили наконец-то. Ну, слава Богу.

470. «Уорлдпрессфото 88» и снова у Казанского ищем Терехова

Полные впечатлений, мы вернулись вечером в Сестрорецк. Однако дядя Вова с тётей Тамарой наших восторгов по поводу Демократического Союза не разделили.

– Вы что, с ума сошли? Не связывайтесь с хулиганами всякими, крикунами. Смотри, Саша, не ищи на свою голову приключений.

Спорить я не стал, чтобы не волновать дядю Вову. Но ясно стало, что телефоном нужно пользоваться осторожно, если звонить Терехову, не привлекая внимания моих любимых дядюшки и тётушки.

Дозвониться до Терехова оказалось не просто и удалось только на следующий день (Митя всё переживал и спрашивал шёпотом: ну, как, дозвонился?). Терехов спросил, сколько я пробуду в Ленинграде, я ответил, что до 1-го августа; тогда он попросил позвонить ещё раз на следующей неделе где-нибудь во вторник или среду – до этого он будет занят.

24 июля мы с Митей ездили в Петродворец (по его выбору) на «Метеоре», отстояв длиннющую очередь на Дворцовой набережной напротив Эрмитажа. День был солнечный, но с чувствительным ветерком, взбаламутившим Финский залив и поднявшим на нём совершенно несимпатичные жёлто-бурые волны.

Зато в Петродворце всё сияло. Там можно было сфотографироваться с манекенами в одеянии XVIII века, причём манекены оказались живыми. Художники быстро рисовали портреты. Одна очень ловко делала это углем левой рукой. Я заметил, что правая кисть у неё изуродована…

25 июля мы с Митей на футболе «Зенит» – «Спартак», 0:0. Митя впервые на Кировском стадионе, впервые увидел живой «Зенит». И, пожалуй, разочаровался. Не слишком хорошо видно было, против солнца, далековато. В «Зените» не играли Дмитриев и Саленко, а в «Спартаке» Дасаев, Кузнецов и Пасулько. И по нулям – справедливый итог. В «Зените» лучшим был молодой нападающий Матвеев, я его впервые видел, да Чухлов один раз отлично по воротам шарахнул, вратарь отбил. В целом же «Зенит» не смотрелся. Нет игры.

26 июля – Митин день рождения: 13 лет. Провели его в поисках химреактивов. Весь город исколесили. Сначала на Московском проспекте побывали в специализированном книжном магазине, где купили отличную немецкую книгу по химии для юных любознательных.

Оттуда отправились на Охту, в район Заневского, в магазин «Химреактивы», где выяснилось, что в Ленинграде химреактивы продаются только по безналичному расчёту организациям.

Тогда мы через справочное (09) стали звонить по магазинам «Юный техник» и выяснили, что в Автово есть наборы «Юный химик». Поехали туда и купили этот набор, который оказался не слишком-то богатым на Митин взгляд, но Митя и тому был рад.

На Охте я попытался было взять бутылку спиртного, и меня даже внесли в магазин, едва не придавив в дверях, руку ободрали, но внутри я смалодушничал и продолжить борьбу за зелье не решился: – Ну его к чёрту, время только терять да давиться.

Вечером я дозвонился до Терехова и договорился о встрече с ним у него на квартире в пятницу, 29 июля, после 19-ти. Адрес: 5-я Красноармейская улица, дом…, квартира…, недалеко от метро «Технологический институт».

По утрам в Сестрорецке мы с Митей бегали на берег Финского залива делать зарядку. Туда бежали вдоль речки, а обратно по центральной аллее Дубков. Зарядку же делали с видом на Кронштадт, у дуба, на нижней ветке которого подтягивались – очень удобно.

Бег в одну сторону занимал 18 минут, столько же обратно и столько же примерно на зарядку. На всё мы тратили час перед завтраком. Дважды мы учиняли более капитальные пробеги: в Тарховку, полчаса в одну только сторону бежать, зарядку делали в лесу, а финишировали на пляже «у читалки» и купались в Разливе – со времён свадьбы, кажется, я в нём не купался.

28 июля Митя тяжело поранился на диване: читал лёжа и, ёрзая, пропорол локоть острым концом лопнувшей пружины. Пришлось в больницу ехать, где рану стянули пластырем да и отпустили с Богом. После чего мы ездили в Репино, в Пенаты репинские.