Довольно, знаем мы.
Меня, отец, он думал очернить,
И на тебя напраслину излить –
За всё, чем он обязан был тебе:
За положенье в княжеской среде,
За имя, что ему ты подарил;
Землёй, людьми, богатством наделил…
Так кто же ныне смог бы указать,
Кого он не способен оболгать?!
Соломон Леонидзе
Я, только я – своих виновник бед,
За свой обман лишь мне держать ответ.
Ираклий II
Виновен – да, так будешь ты казнён!
Георгий
Не той судьбы заслуживает он.
Ираклий II
(раздражённо)
Тогда какой?
Скажи как есть теперь!
Георгий
На площади вели собрать людей
И им представь злодея в кандалах –
Не нам, а им пусть кается в грехах
И на коленях молит их простить.
Вели, отец, им также объявить,
Что весь доход с имения его,
И что он нажил в царствие твоё,
Повелеваешь передать в казну,
Немедленно…
Ему же самому
Со всем смиреньем меру ту принять,
Трудом великим, делом доказать
Раскаянье своё не на словах.
Ираклий II
Клянусь, ты прав, и пусть да будет так!..
Царь Ираклий II выходит. Входят азнаури и тут же выводят плачущего советника царя Соломона Леонидзе. Входит жена Георгия XII Мариам[46 - Мариам Георгиевна Цицишвили (1768 – 1850 гг.) – княжна, с 1783 г. вторая супруга царя Кахетии и Картли Георгия XII.]
Мариам
Куда это советника вели,
Проворовался, может быть?
Георгий
Мари,
Ничтожный плут не стоит слов о нём:
Рассорить нас стремился он с отцом.
Мариам
Его казнят?
Георгий
Судья ему – народ.
С имений, впрочем, весь его доход
Решением царя пойдёт в казну.