Папа подарил мне оленя

– Да уж, интересные они, необычные.

– Все вы, художники, необычные, – обратилась с задорной улыбкой к Тому и Лео Фиона, чем вызвала прилив теплоты на душе последнего, – постоянно что-то крутите у себя в голове, потом выражаете это на полотне или на бумаге. Ваш мир не понять, вы в другом измерении. Хотела бы я быть художником, но у меня руки словно кривые.

– Зато голос чудесный, – поспешил сказать Карло, – вы ребята должны обязательно услышать, как Фиона поёт, красота! Но нам тоже пора, увидимся!

«Чёрт! – мелькнуло в голове у Лео. – Они уходят, и уходят вместе. Почему я не встретил Фиону раньше Карло? Это ж надо же!»

– Я тогда тоже пойду, – сказал оставшимся Лео, не видя смысла в продолжении вечера.

– А ты-то куда собрался? А ну, не пущу! – ответил ему Том, подбежав к двери и закрыв её своим телом, широко расправив руки.

– Голова болит, да и устал немного, – наигранным голосом ответил Лео.

– Вот те на! Что с тобой? Знаменитый мистер «я сижу до конца вечеринки» собрался нас покинуть? С какой такой стати, извольте объясниться!

– Ахах, Том, у нас же не вечеринка.

– Самая что ни есть вечеринка! Пре-пати, как я это называю. Ну в самом деле, не обманывай нас, не болит у тебя голова. Садись, выкладывай.

– Да ладно тебе, всё нормально, просто уже хочется домой, что-то тоскливо мне. Нет, дело не в вас, ребята, но что-то вот грустновато.

– Всё ясно, дальше не продолжай. Фиона? Она проблема твоей тоски?

– Как ты узнал?

– Всё лежит на поверхности, Лео, – и на этот раз мудрец Жозеф, попивая пиво у стенки, как раз под картиной Лео, разобрался в сложностях амурных страстей. – Когда ты в первый раз увидел Фиону здесь, у нас, я сразу всё понял.

– Да, вы оба угадали, дело в ней. Она нравится мне, не скрою, но она нравится и Карло, и он первый её встретил, и я не хочу с ним конкурировать. А теперь вот они уходят вместе, а я чувствую себя полным дураком, поверив, что у меня есть какие-то шансы. Весь вечер они обнимались и хохотали вдвоём, а я пытался словить её взгляд. Ну не дурак? От этого и грустно.

– Да брось! Ты так рассуждаешь, будто Карло её ведёт под венец. Он мой брат и всё такое, но нельзя просто так опускать руки, если девушка, которая тебе понравилась, гуляет с другим. Добивайся её, иди наперекор судьбе, и посмотрим, что выйдет. Здоровая конкуренция – залог здорового общества, я так считаю. Верно, Том?

– Не соглашусь с тобой, друг мой Жозеф, ни на йоту. Наш Лео правильно сделал, что отошёл назад – ради дружбы. Вот в чём соль. Как бы нам ни нравились девушки, есть что-то, что важнее флирта, влюблённости, да и самой любви – это дружба. Любовь – дело такое: сегодня свалилась на голову, а завтра её нет, как не бывало. А дружба – вот что вечно. Нельзя её променять ни на что! Так что молодец, Лео, я с тобой!

– Подождите, ребята, так вы меня ещё больше запутываете. Я вполне взрослый человек и смогу сдержать свои чувства… Да и есть ли чувства? Минутная симпатия.

– Ну, конечно, симпатия! – воскликнул Жозеф. – Ты пялился на неё каждый день и теперь вот ноешь. Это не симпатия, чувак, это уже что-то большее. И ты должен вступить в схватку с Карло, будь мужиком! У кого чувства сильнее, тот и выйдет победителем. Не бойся соревнований, ведь другого пути выявить победителя просто нет!

– Ты рассуждаешь о девушках, как о машинах на гонке «Формулы-1», – воскликнул Том, – поэтому ты единственный идиот в компании, который уже в разводе.

Брак Жозефа был притчей во языцех города, уж такая громкая история вышла. Было это в то время, когда помирали эмо – один за другим резались чёлки и чёрно-розовые клетки отправлялись на помойку. Жозеф тоже был эмо и носил шикарную, длинную, крашенную в чёрный чёлку. Сочетание этой чёлки с чёрными скини и кедами создавали личность Жозефа – по крайней мере, он так утверждал. Внешний вид – отображение его души, говорил он, и понимайте это как знаете. И хоть эта культура уходила в небытие, Жозеф не только не стремился меняться вслед за модой, но и проклинал всех тех, кто посмел изменить себе и вычеркнуть себя из списка эмокидов. Возможно, он так бы и остался последним динозавром эмо-эпохи, если бы судьба не занесла его в овощную лавку. Но это была не просто овощная лавка, как могло бы показаться, а самая что ни есть веганская лавка, ломящаяся от органических биопродуктов, одна из первых на районе, которая привлекала к себе внимание всех тех, кто ещё недавно щеголял с шаховницей на ногах и мёртвым Микки-Маусом на сумке, но, распрощавшись с ними, стремился обрести нового себя, хотя бы окрестившись веганом. Жозеф же в то время презирал веганов. Собственно, презирать было вечным состоянием его души, которое он взрастил в себе с младых ногтей. Но так уж сложилось, что его брат Карло поступил в университет, и им суждено было вместе разделять квартиру, и так как Карло страдал в ту пору какой-то непереносимостью к каким-то продуктам, Жозефу предстояло отправиться на поиски специальной еды перед приездом своего младшего брата.

Так, одним дождливым сентябрьским днём Жозеф завалился в веганскую лавку и чуть только переступил порог, не смог сделать ни шага. За прилавком стояла Она, и Она, словно молния, поразила Жозефа, который уже не помнил, ни где он, ни с какой целью пришёл, возможно, даже имени своего он не помнил в ту минуту. Каким-то чудом он пришёл в чувство и стал собирать в корзинку всякие полезные продукты, которые были безопасны для здоровья Карло, однако глаза его были прикованы к прилавку. Его взгляд жадно поглощал каждое Её движение: взмах руки, открытие кассы, выкладывание купюр и выдача монет, пожелание удачного дня и лёгкая улыбка на прощание посетителю – всё это Жозеф видел будто в замедленной съёмке. Он занял свою очередь к кассе и сильно оробел, когда настал его черед платить. Его неловкие движение и проникающий взгляд немного смутили Её, но ненадолго. Быстро собравшись и закончив с продажей, Она обратилась к Жозефу:

– Ты такой… такой странный. Так смотришь… Неужели я так понравилась?

– Да, – обомлев от своей собственной, непонятно откуда взявшейся храбрости, ответил Жозеф.

– Ну что ж, за твою смелость я награждаю тебя номером своего телефона.

На этом она взяла ручку и написала на ладони Жозефа ряд цифр. Это было верхом блаженства. Жозеф вышел из магазина и смотрел на свою ладонь. 1… 4… 9… 5… 0… Марин. Марин. Марин! Это имя громом звучало в его голове, он шёл домой, совершенно не смотря под ноги, и постоянно твердил про себя цифры и имя, заветное имя – Марин. И лишь начавшийся снова дождь отрезвил его – капли падали прямо на цифры и могли их растворить, оставив Жозефу лишь сиюминутное воспоминание о таинственной продавщице. Он поспешил спрятать руку в карман, но про себя твердил и твердил её номер и её имя, будто бы это был пароль и код к какой-то неземной жизни. Безусловно, как и всякий, огорошенный внезапной стрелой Амура, Жозеф и подумать не мог, чтобы достать свой старенький телефон «Нокиа» и занести туда номер Марин. Что ж, на то и влюблённость.

Однако, дойдя наконец домой, его стали терзать сомнения. А не было ли это жуткой насмешкой? Розыгрышем? Зачем Марин давать свои контакты первому встречному? И вообще, Марин ли она? Почему он должен был ей верить? До самого вечера он так и не решился ей позвонить и вообще собирался вымыть руку и забыть тот магазин, как туманный сон. К счастью, Карло увидел исписанную руку брата и задал по этому поводу вопрос.

– Ну, и кто эта Марин и почему она пишет у тебя на руках? А ну, признавайся.

Делать было нечего, и Жозеф всё поведал своему младшему брату.

– Так чего же ты ждёшь? Звони ей скорей, может, она уже с кем-то ушла гулять!

– Ты понимаешь… – начал было Жозеф, который помимо истории загадочного знакомства хотел поделиться с Карло и своими сомнениями.

– Ничего не хочу понимать, звони! – прервал его Карло и дал Жозефу телефон.

– Может, лучше СМС?

– Звони!

Так, по настоянию Карло Жозеф дозвонился до Марин.

– Алло, – услышал он в ответ.

– Привет, это Жозеф… Мы познакомились в магазине, когда я покупал продукты, и ты дала мне свой телефон.

– Ах, это ты, забавный эмо, привет! Я думала, ты так и не позвонишь мне.

И тут началось. За одним звонком последовал другой, потом – первые совместные прогулки, кино, первые поцелуи, смех, забавные истории, встреча заката на крыше, а за ним – рассвета. Марин совершила, казалось бы, невозможное – она начала менять Жозефа. Он стал чаще улыбаться, отказался от чёлки, то есть да, он перестал быть эмо. Он стал веганом, как и Марин, и даже стал подрабатывать в этой же лавке продавцом, сменщиком Марин. Всё развивалось стремительно и было скорее кинематографично, чем реально. Их история любви вызывала умиление и блаженную улыбку всех друзей и знакомых. Ах, какая счастливая пара! Проказник Купидон знает своё дело!

Ближе к лету Жозеф решился перейти Рубикон. Он взял все свои сбережения и отправился в ювелирный магазин, чтобы приготовиться задать своей возлюбленной главный вопрос жизни. Всё происходило на крыше. Ох уж это майское солнце на закате! Сколько поцелуев оно осветило своим тёплым красно-золотым сиянием! Жозеф встал на колени, протянул Марин букет цветов и затем произнёс четыре слова, которые так тщательно репетировал перед зеркалом, стараясь найти нужную интонацию и оттенок. Конечно, волнение есть волнение, и всё получилось не так, как на репетиции в ванной. Но всё же ответ был – «да», и за ним хлынули слёзы. Слёзы радости, которые блестели на щеках, переливаясь всеми оттенками заката.

За этим последовали вечеринки, одна за другой – для друзей, для знакомых, для родственников, снова для друзей – пусть знает весь мир: Жозеф и Марин женятся! Они женятся, пусть звонят колокола! Они женятся – несите кольца! Всё было как в сказке. Подготовка к свадьбе заняла всё лето, и в начале сентября, когда уже и не лето, но ещё и не осень, они обручились. Шампанское лилось рекой, музыка, шум, гам, радостные восклицания, поцелуи, первый танец, первая брачная ночь.

Через неделю они развелись, потому что на следующий день после свадьбы Марин посчитала, что не стоит ничего скрывать от своего только что обретённого мужа. Она изменяла ему всё то время, когда Жозеф за ней ухаживал. Изменяла с разными парнями, и вообще она не может устоять, если кто-то с красивыми плечами и смазливой улыбкой сделает ей комплимент. Телефонов, записанных на мужских ладонях, было больше сотни, и чуть меньше сотни их обладателей дозвонились Марин и назначили ей встречу. Всё было так красиво в истории любви Жозефа, что никто и не осмелился ему сказать, в какую шлюху он влюбился. Единственным человеком, который подтолкнул Жозефа к Марин, был его ещё неразумный 18-летний брат, которому по возрасту полагалось верить в большую и светлую любовь. А вот общество повело себя коварно. Любовь всё излечит – обожают говорить те ханжи, которые знают каждый скелет в шкафу у друга, но которые почему-то верят, что эти скелеты куда-то исчезнут, лишь только их обладатель сумеет встретить любовь своей жизни. Так и про Марин: каждый считал, что раз Жозеф так любит её, то она изменится. Возможно, брак бы её исправил, но только Жозеф уже не хотел в это верить. В двадцать лет он уже был женат и уже был разведён. Это событие вырастило в нем цинизм, и он разучился быть другим. К эмо он больше не вернулся. Он остался веганом и занялся музыкой.

И вот уже несколько лет подряд каждый, кто может себя назвать хоть сколько-нибудь настоящим другом Жозефа, старается при случае дружески ужалить его разводом.

– Э, нет, дружище, ты путаешь причину и следствие, – ответил на очередной укол Жозеф, – мой развод, равно как и мой цинизм – это следствие того, что я был этаким воодушевлённым романтиком, образ которого ты пытаешься навязать Лео. Поэтому не слушай таких болванов, Лео, они тебя доведут до пропасти. Лучше смотри на жизнь хладнокровно и с некоторым эгоизмом. Если тебе нравится девушка – бейся за неё, если не нравится – забудь. Если Карло окажется сильнее тебя, то Фиона будет с ним, а тебе тогда стоит переступить через это и идти дальше. Если же ты будешь сильнее Карло, то также не стоит оглядываться назад.

– Постой, постой, но разве не то же самое было у тебя с этой твоей… как её? Марин, во! Ты не оглядывался ни на какие чувства, хотя чувства к ней испытывало полгорода, ты через всех переступил, потому что тебе так хотелось, а потом развёлся, даже не оглядываясь назад. Не слушай его, Лео, с его советами ты быстро превратишься в железобетонного циника, а я не хочу тебя потерять.

– Это всё совсем другие вещи, – начал себя защищать Жозеф, – я был в неведении. А ты, Лео, располагаешь всеми фактами.

– Я, конечно, ценю все ваши советы, чуваки, но вы меня реально запутываете. Пусть будет так: Фиона пусть встречается с Карло, если ей нравится, а я буду искать себе другую девушку. Если у Фионы с Карло ничего не выйдет и у меня ничего не выйдет, то мы станем парой. Вот и всё.

– Делай как хочешь, но в отношениях не бывает компромиссов. Хотя соглашусь: наш разговор тебя действительно больше запутывает, а нужно слушать своё сердце, а ещё больше – разум. На этом и порешаем, да, Том?

– Поддерживаю! Ещё пива?

– Ещё пива!