Война рас

– Здесь уже совсем рядом, быстро заглянем, возьмем добычу – и назад. А Святобора после поблагодарим, – продолжал настаивать Витоня.

– И в самом деле, Олизар. Не с пустыми же руками возвращаться. Тем более на днях большая ярмарка. Нужно товару-то наловить, – поддержал друга Горазд.

Олизар молчал. Он вовсе не желал рисковать собой, тем более друзьями. Всегда полагался на свой здравый смысл. Вот и сейчас ему он подсказывал, что не стоит идти в Чернолесье.

– Нет, не пойдем. Да и тучи стянулись. Гляньте-ка, как сразу потемнело в лесу. А там, в незнакомой местности, опасность от сумерек станет в разы больше. Мало ли что за чудовище может выскочить, не успеешь и ах сказать, как будешь сражен.

Горазд с Витоней очень уважали Олизара, прислушивались к его советам, и поэтому почти всегда окончательное решение было за ним, но не в этот раз. Друзьям уж очень хотелось добыть крупного зверя накануне ярмарки.

– В Чернолесье, – продолжал убеждать Витоня, – поговаривают, тур объявился, который пришел, скорее всего, с Дальнего Лукоморья. За него можем выручить большие деньги. Представь на мгновение встречу с ним. Ведь мы охотники, а ни разу не видели этого в три аршина, сильного, красивого, мощного зверя с мускулистым телом и длинными рогами. Стоит перед тобой такой весь черный самец, а по хребту проходит белая полоса…

Олизар слушал, как Витоня соблазнительно уговаривал пойти в гиблое место. Время от времени поглядывал то на друзей, то на затянувшееся тучами небо, то прямо устремлял взор вглубь леса. Он видел, как у охотников загорелись глаза, жаждущие добычи.

– Хорошо, мои родные, – заговорил наконец Олизар, – мы пойдем к Чернолесью, но только потому, что не хочу вас одних отпускать. Все равно ослушаетесь и направитесь без меня. Если с вами что случится, я всю жизнь буду винить себя за это.

– Ура! – радостно воскликнули охотники. Желание пересилило их разум, отправив к заколдованному лесу.

С неба пошел моросящий дождик, когда охотники очутились возле Чернолесья. Шло к вечеру, и собравшиеся над головой тучи приближали его все ближе. Трое охотников вошли в заколдованный лес. Поначалу все было как в обычном лесу, но чувство тревоги не покидало друзей. Что-то не давало покоя: возникало ощущение посторонних глаз, и когда они ступали по лесу, им постоянно чудились какие-то непонятные голоса.

– Говорят, что это голоса умерших, застрявших после своей гибели здесь, – испуганным шепотом произнес Горазд.

– Спасибо, утешил, – промолвил Витоня.

– Может, тогда вернемся, пока не поздно? Тем более ни одного крупного зверя и здесь мы не встретили, – пытался образумить друзей Олизар.

Вдруг перед охотниками открылась большая поляна, окруженная лесом. И тут друзья остолбенели от увиденного: на поляне на противоположной стороне возле леса паслось небольшое стадо туров. Так охотники простояли некоторое время, оцепенев от свалившейся удачи.

– Вот эта красота, – нарушил молчание Горазд.

– А я оказался прав, а? Ну, прав же? – гордо произнес Витоня.

Олизар в ответ только улыбнулся, а затем сказал:

– Надо подойти незаметно, чтобы не ушли в лес. Вернемся обратно, пойдем по краю леса. Так мы сможем подобраться поближе.

Охотники развернули своих коней, стараясь идти как можно тише. Чем ближе приближались к цели, тем в лесу становилось тише, исчезли и голоса. Только маленький моросящий дождик, падая на листву, нарушал планы воцарявшейся вокруг тишины.

– Странно все это, – задумчиво сказал Олизар. – Давайте вернемся на поляну.

Выехав из леса, друзья вновь были поражены: стадо туров пропало, будто испарилось.

– Теперь еще страннее, – взволнованно произнес Олизар. – Возвращаемся домой, и это больше не обсуждается.

– Но, Олизар! – пытался возразить Витоня.

– И никаких «но»! – строгим голосом перебил его Олизар.

– Я согласен, – вмешался Горазд. – Возвращаемся домой. Да и темно почти.

Охотники вернулись в лес, где было еще темнее, отчего становилось жутковато. Олизара охватила тревожность, не то чтобы от страха, а оттого, что все это, казалось, было кем-то устроено целенаправленно.

– Я думаю, друзья, что здесь мы неспроста. Нас заманили в Чернолесье, отогнав всю добычу от нас.

– Заманили? Тогда кто? – удивился Горазд.

– Не знаю. Может, лес заколдованный, а может, кто-то другой. Нутром чувствую – мы тут очередная жертва. Поскорее уходим с этого места.

Проскакав несколько верст и не выехав до сих пор в знакомые места, охотники поняли, что заблудились. К этому времени стало совсем темно – наступила ночь.

– Мы должны были давно покинуть проклятый лес, – тревожился Олизар, предрекая опасность.

– Тогда будем ночевать здесь? – спросил Витоня.

Олизар с презрением посмотрел на друга. Витоня понял свою глупость. От взгляда Олизара ему стало не по себе.

– Простите меня, родные, что уговорил ехать в это гиблое место. Теперь точно без разговоров буду прислушиваться к вам, только бы выбраться живыми.

– Не вини себя, дружище, – ответил Олизар, положив руку ему на плечо. – У каждого своя голова на плечах. Мне следовало лучше переубеждать вас. Так что все хорошо.

– Спасибо за поддержку, друзья, – с приподнятым настроением произнес Витоня.

– Нельзя здесь оставаться на ночлег, нельзя, – продолжил Олизар. – Если останемся, то, скорее всего, не доживем до рассвета. Нужно продолжать искать выход.

– Но как? Даже наш опыт здесь бессилен, – проговорил Горазд.

– У меня на это нет ответа. Знаю только одно – идем дальше, не останавливаемся.

Поблуждав некоторое время в лесу, охотники снова остановились, так как позади раздался шорох, быстро выросший в шум из потрескивания кустов и деревьев, который быстро приближался. Сам лес продолжал хранить тишину, немножко потревоженную мелким дождиком.

– Это все из-за тебя, Витоня! – упрекнул друга Горазд.

Тот ничего не ответил, просто опустил глаза.

– Без суеты! – вмешался Олизар. – Этого нам еще не хватало: рассориться именно сейчас. Думать надо было раньше, своей головой, Горазд! Витоня хотел как лучше, для всех старался. Теперь нужно быстро решать проблему.

Горазд промолчал в ответ, а потом дрожащим голосам сказал:

– Что это может быть?

– И знать не хочу, – продолжил Олизар. – Нужно быстро уходить. Уходим!

Только охотники собрались пришпорить коней, как из-за деревьев выскочил огромный, необычный, похожий на тура, но в полтора раза выше взрослой особи зверь. Оттуда, где должны были быть глаза, исходил ярко-красный свет, а от ушей, ноздрей и даже от самого тела исходило сильное испарение. Казалось, что животное горело изнутри, готовое вот-вот взорваться. На спине расположились рядами острые шипы, торчащие из панциря, покрывавшего часть головы и спину животного. Это был не зверь, а самое настоящее чудовище, дополняющее свой ужасающий вид длинными, немного изогнутыми внутрь толстыми рогами. Оно мгновенно оказалось возле охотников.

Тур могучими рогами вонзился в бок Рыжику, засунув их глубоко в плоть. Раздалось болезненное ржание коня и оглушающий рев зверя, заполнивший лес. Горазд от удара слетел с Рыжика, сильно ударился затылком об землю и, покувыркавшись по ней недолгое время, потерял сознание. Воткнув рога, чудовище подняло коня над головой и, отбросив его в сторону, тут же развернулось, ударяя задними ногами по ребрам Бурана. Раздался хруст костей. Нога Витони также оказалась под ударом. Его конь упал, придавив здоровую ногу всадника. Подняться Буран уже не смог, как и сам Витоня. Охотник лежал на мокрой земле и стонал.

Олизару повезло больше. Не успел охотник опомниться, как его любимая Бурушка отскочила в сторону. Увидев всю трагедию, кобыла быстро развернулась и ударила своими мощными копытами по зверю. Чудовище занесло в сторону, зашатало и чуть было не свалило, но тур устоял. Вскоре оклемавшись, он поднял голову к небу. Вновь раздался устрашающий рев, заставляющий периодически вздрагивать лесную тишину.

Витоня, лежа под своим конем, барахтался, пытаясь выбраться из-под его тела. Зверь, перестав издавать грозный крик, собрался идти в атаку на Олизара, как вдруг услышал стонущего Витоню. Он развернулся к лежащему охотнику и стал медленно приближаться. Витоня безуспешно продолжал выбираться, а смерть приближалась все ближе. Охотник перестал шевелиться, когда голова тура нависла над ним. Он просто смотрел в зловещие излучающие кровавый свет глаза зверя.