Пастухи счастья

– Слышишь, братуха, нас, кажется, выгоняют, – он попытался повернуться к Сереге, покачнулся и едва не упал, в последний момент вцепившись в скатерть; испуганно звякнула посуда. – А я, может, никуда и не хочу уходить. Мне здесь нравится…

– Ну, так и не ходи, – Серега не сводил с меня взгляда. – Тебе, вообще бы – лучше поспать!

– А и впрямь, – бессмысленно улыбаясь, Толик встал, сделал несколько шагов и рухнул на диван. Что? Этого только не хватало! Я вскочил, встряхнул его за плечо, из-за спины раздался Серегин равнодушный голос:

– Бесполезно. Его теперь и пушкой не разбудишь.

Я едва не задохнулся от злости.

– А мне плевать! Выметайтесь к черту! Выметайтесь немедленно, я сказал! Или я вызываю (вот так! вот так! плевать на соседей!) милицию!..

Серега развернулся ко мне вместе со стулом, губы сжаты, глаза – стволами ружей.

– А ты поостынь, – веско посоветовал он, – чего воздух зря трясти? И потом, зачем сразу – милиция? – ты сам нас пригласил. Сказал, поговорить надо. Или забыл? – пауза повисла, куцая, поникшая, марионетка, слетевшая с руки.

Он встал, прошелся, остановился перед Юлиной фотографией.

– С ней хочешь остаться? Упиваешься жалостью? Фантазер?.. – он смотрел на меня снисходительно, почти презрительно – надо, надо съязвить, парировать, но нет сил; апатия, опустошенность навалились, стреножили, – да пошло оно все! будь, что будет! И в самом деле, чего трепыхаться-артачиться? – что-то связывает нас, обрекает друг на друга – не пора ли включить свет, расставить точки?

Я поднес стакан ко рту, залпом выпил – опять сейчас или никогда? Э! сколько веревочке не виться!..

– Кто вы? Зачем я вам?

Дешевой гримаской скользнуло бездумное, развязно-неубедительное:

– Не понял?.. – скользнуло, кольнуло мутно, гаденько, отозвалось брезгливостью, раздражением; я взглянул ему прямо в глаза.

– Слушайте, хватит ломать комедию! Вы – не пьяница и не бомж, – я не до такой степени идиот. Давайте начистоту.

Он пожал плечами, поскучнел.

– Ладно, раскусили; начистоту – так начистоту. Если честно, мне и самому надоело… Мы – доктора, наркологи, наблюдаем за вами. Чтоб не спились окончательно, дров не наломали. – и опять – гаденько, с сарказмом, ожгло щеки: – Нас ваши родители наняли, переживают они, беспокоятся за вас.

Я вскинулся было, набрал воздуха, но споткнулся об улыбку, жесткую, холодную; мысль метнулась, схватила первое попавшееся, с поверхности.

– А при чем здесь кукла, три шестерки?

Улыбка дрогнула, съежилась.

– Подслушали? Да, впрочем, какая разница… Наши маленькие профессиональные секреты, – должны же мы были составить ваш психологический портрет. Ведь и номер такой выбрали не случайно, и куклу выбросить не смогли, так?

Сознание плыло, словно эфир в телефонной трубке, шумело глухо, невнятно.

– Ну, допустим…

– Не смогли, не смогли, – улыбка застыла, будто примерзшая. – мы проверяли: лежит на месте.

Я закусил губу – чертовы проходимцы! Мысли смешались, в висках – пульс, быстрые, злые толчки.

– Ну, хорошо, хорошо, я понял. Дальше – что?

Улыбка мутировала ухмылкой, ожило, шевельнулось раздражение.

– А дальше будем вас лечить

– И как же?

– Согласно нашей чудесной методике.

– И в чем она заключается, эта ваша методика?

Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди.

– Однако. Я слышу нотки недоверия в вашем голосе.

Я прислушался к себе; мысли метались, драли циновку импрессии; захотелось проснуться, подставить голову под ледяную воду, замереть так надолго, навсегда…

– И все-таки.

Сергей вздохнул, заговорил монотонно, заучено-скучливо.

– Мы погружаем пациента в состояние гипнотического сна, сформированного из его фантазий, если проще – осуществляем его мечты, помогаем реализоваться. В результате сознание получает сильнейший положительный стимул-импульс – пить больше незачем, жизнь хороша и без алкоголя. – он усмехнулся. – Надо признаться, роль доброго волшебника посильно скрашивает негативную сторону профессии…

Раздражение вызрело злостью; я едва удержался, чтобы не ударить его.

– А откуда вы знаете, о чем пациент мечтает?

– Обижаете. Перед непосредственно процедурой проводится комплексное исследование, за вами, например, мы наблюдаем уже почти две недели. Еще столько же времени ушло на изучение вашей биографии, мы знаем о вас все – от цвета ползунков, в которые вы гадили в детстве, до имени девушки, запечатленной на этом фото, – вы уж извините, здесь мелочей не бывает…

– Ну и что?

– Что?

– Ну, выяснили вы то, что хотели?

Сергей развел руками.

– Собственно говоря, да. Хотя, точно это сможет показать лишь результат. – он поспешно добавил: – Но прокола быть не должно. Их до сих пор не было. Ни одного. Мы моделируем наши эксперименты очень тщательно, просчитываем все риски, все варианты – стелим солому, так сказать…

– А можно подробнее? Хотя бы в общих чертах? Фабула, канва?..

Он возвел глаза к потолку, немедленно став похожим на патера; пальцы невольно сжались в кулаки.

– Канва везде и всегда одна и та же: вы отправляетесь в путь, чтобы совершить свой подвиг, какой – непринципиально. Найти сокровище, победить дракона, освободить принцессу, мало ли… Находите, побеждаете, женитесь, получаете то, чего хотели, вы – герой, чемпион, триумфатор; ну, а дальше – все, как я сказал. Но, повторяю, каждый конкретный случай требует конкретного подхода…

– А почему я раньше о вас не слышал?

– Старая история – как трудно пробиться новому. Завистники, конкуренты, бездари, дилетанты. К тому же, мы сравнительно недавно практикуем, еще не успели прославиться, простите… – я уже ненавидел его, его остроумие, талант, искушенность.