Превратись. Вторая книга

Шанаэль обвёл взглядом горницу, точно желая убедиться, что свидетели достойны этого сообщения.

– Что-то вроде… Ну, значит, свёрнуто такой трубочкой. И нарисованы цветы.

– И вы таких цветиков не видали?

– Очень странные. Кстати, Всеволод, Гарама, по-видимому, убеждён, что мы тут надолго задержимся, что не приводит его в восторг. Он настойчиво предупредил меня, чтобы я хорошо примерила туфли – вдумчиво – так он сказал – потому что в следующий раз он сможет принять меня только недели через две.

– Хлопотун. – Буркнул Шанаэль. – Он так сказал?

– Ну, он, кажется. сказал «дней через десять, одиннадцать» и велел передать Сари…

Веда зажала себе рот, с ветки раздалось ворчание. Шанаэль рассмеялся.

– Нет, я другое… значит, если вам неудобно в его туфлях, вы – вы – должны терпеть и молчать?

Шанаэль зловеще засопел.

– Он и, впрямь, что-то замышляет. А, Гоби?

– Он что-то вычислял. – Вспомнила Веда. – У него карта Дальнего Неба. Здорово выглядит.

– А вы подумали, он делает новую пепельницу.

– Нет. – Сказала Веда. – Не делает.

– Что ж, Гарама не ударил, как говорите вы, люди, в грязь лицом.– Удовлетворённо вздохнул Шанаэль. – Сочту это предзнаменованием долгого и счастливого пребывания в Ловарне.

И он сделал лапой неопознанный из-за быстроты жест в воздухе. Сахира, смотревший ему в рот, опустил большую свою голову на лапы.

– Слава Орсу, Гарама вас не слышит. – Сказала Веда. – Я бы и, впрямь, не отказалась долго и счастливо пребывать, тем паче, в Ловарне.

Она вздохнула.

– Но, увы. – Заметил Всеволод. – Мы принуждены отбыть… как можно, скорее.

Шанаэль, глядевший на Веду, вскользь взглянул на дракона, поклонился ему с выражением почтительного внимания и вновь посмотрел на Веду.

– Госпожа так внимательна к ничтожнейшему из своих слуг, к коим причисляю и себя.

– Вы мало цените учёных? – Возмутилась Веда.

– Миль пардон, – добродушно откликнулся старый атлет. – Это вы, э, по поводу цветоводства? – И, не дав Веде ответить, повертел лапой, на сей раз запросто, изображая что-то несложное. – К слову, боюсь, что глубокоуважаемый – и мною отныне, и мною, – Гарама не сыщет того, что занимает его воображение.

Он посмеивался.

– Отчего это не сыщет?

Всеволод оглядел горницу так, будто впервые видел.

– Вы что-нибудь потеряли? – Спросила его вполголоса Сари. – Скажите, я найду. В этом бедламе никто, кроме меня, не разберётся.

– Оттого, что это существует лишь в его воображении.

– Веда, ты ничего не оставила там, где мы ночевали? – Тихо спросил Всеволод.

Веда не повернулась к нему, а обратилась к Шанаэлю:

– Я понимаю, что вас беспокоит: магический ли она предмет? И если да, то как это понимать? Действует ли на такие предметы Закон Любви?

Шанаэль, не отвечая, печально спросил:

– Вы так-таки намерены покинуть нас?

Веда улыбнулась ему и только ему:

– Ага.

Шанаэль встревоженно и с какой-то горечью проговорил:

– В эти жаркие часы.

Он оглянулся на вход. Сахира поднял голову с лап.

– Неужто… и так внезапно? Не могу примириться с мыслью, что ваши величества уйдут от нас… подвергаясь опасностям большого пути, утомлённые, без чьей-либо помощи?

– Именно. – Согласилась Веда. – Но почему вы называете нас величествами? Мне не по себе, и даже холодок пробежал вот тут. А у тебя, Всеволод?

– Но это невозможно. – Твердил Шанаэль.

Голос его сделался глубже, Шанаэль выпустил на волю скрытую доселе силу.

– Тем не менее, мы уходим. – Подтвердил Всеволод и властно взглянул на леопарда. – Шанаэль, проводите нас.

– Уйти в мир, где так много зла… – Простонал Шанаэль, но глаза его спокойно блестели. – После того, как мы обрели… Государь, смиренно сообщаю вам, это – невозможно. Этот риск неоправдан.

Веда хотела вмешаться, но её опередил Всеволод.

– Шанаэль, – мягко сказал он, – вы плохо начинаете служение – с непослушания.

– Но, сир! Сир!!

Затрепетавший Шанаэль простёр лапы, не смея подойти, и уронил голову.

– А здорово Подлёночек вас заловил. – Задумчиво подала голос Сари.

Шанаэль быстро повернулся к ней.

– Ваше величество не желает понять… – Пробормотал он и взглянул, глубоко опечаленный, на дракона.