Когда уже никто не мог помочь

Высокая комиссия что-то обсуждала за столом, проверяла, складывала, вычитала, делила, а потом «хозяин» сказал: «Долб**б ты, Боря! Плати теперь 130 тысяч рублей!»

На этом наша встреча закончилась, мы пожали руки, и я поехал заниматься своими делами.

Конечно же, уважаемых людей желательно знать в лицо! Это позволит вам получить дополнительные секунды для принятия решения в экстремальной ситуации. Но при наличии вежливого общения, даже если у вас будет цейтнот, вы сможете справиться с тем, с чем грубость и пренебрежение не могут справиться никогда.

Хамство – не всегда второе счастье

Я работал на лакокрасочном заводе заместителем генерального директора по экономике. С собой на завод я привёл команду. Одним из её членов был юрист – мой друг, когда-то мы вместе с ним работали в банке.

Так как в банке мы курировали специальные проекты, то его руководители по старой памяти продолжали обращаться к моему другу за правовой поддержкой в сложных ситуациях и платили ему за помощь.

Однажды он сообщил мне, что банкиры отказали ему в оплате за выполненную работу. Попросил совета. Цена вопроса 2000 долларов США.

Я подумал, что смогу легко разрешить эту проблему одним звонком и набрал начальника юридического департамента, чтобы прояснить вопрос. Я знал эту женщину давно, мы вместе участвовали в разрешении ряда задач повышенной сложности.

Женщина ответила на мой звонок, но вместо того, чтобы объяснить, в чём суть проблемы, сказала: «Пошёл ты на **й!». И бросила трубку.

Я был ошарашен. Мне пришлось несколько минут подумать над тем, что могло бы быть достойным ответом на это хамство. И я нашёл ответ.

Несколько лет назад я взял в банке кредит для производства лакокрасочной продукции по «давальческой схеме»: банк оплачивал необходимое сырье и материалы, передавал мне, я арендовал производственные мощности на заводе, производил краску и продавал её. Вырученными деньгами я погашал кредит. Я уже погасил почти всю сумму, остались 16 тысяч долларов.

Договор был составлен так, что предъявить мне по нему банк ничего не мог, но я никогда на это не рассчитывал и все время вел себя добропорядочно.

Я набрал номер снова. Телефон взяла сотрудница юридического департамента, с которой я тоже был хорошо знаком. Спросил: «Вы слышали, что сказала ваш руководитель?»

Женщина сказала: «Да, Алексей. Слышала. Извини».

«Вы то за что извиняетесь?» – постарался успокоить я её.

«Ужасно. Разве можно так разговаривать с людьми!» – сказала собеседница.

«Не переживайте. Ничего страшного. Просто передайте, пожалуйста, руководителю, что она должна была Роману сумму, эквивалентную двум тысячам долларов. Она может её не платить. Моя компания должна банку 16 тысяч долларов. Я тоже не буду их возвращать. До тех пор, пока «богиня юриспруденции» не принесёт мне публичные извинения и не оплатит услугу Романа. Председателя правления я поставлю в известность сам. Спасибо вам за понимание. До свидания».

С этого момента юридический департамент, кредитный отдел и другие подразделения, вовлечённые в эту ситуацию, очень много и интенсивно на протяжении полутора лет работали, но ничего выжать из моего договора не смогли.

Однажды меня вызвал генеральный директор завода и спросил: «Что у тебя там за разборки?»

«С какой целью интересуетесь, Лев Сергеевич?» – уклонился от ответа я.

«Мы должны получить в этом банке кредит для развития производства», – ответил генеральный.

«Я знаю. Но какое отношение это имеет к моей компании?» – поинтересовался я.

«Председатель правления попросил посодействовать разрешению этой ситуации с тобой», – посетовал генеральный.

«И как вы намерены это сделать, Лев Сергеевич?» – троллил я шефа.

«Не знаю. Что, не можешь ему закрыть этот долг что ли?»

Мне пришлось поведать шефу грустную историю, описанную выше.

«Ему не столько деньги нужны, сколько надо просто закрыть этот вопрос», – сказал он.

«Пусть заставит «богиню» извиниться, раз она не обладает способностями богини», – коротко ответил я.

«Надо что-то придумать! Он меня просил», – посмотрел на меня шеф уже как на подчинённого.

«Придумаем», – ещё короче ответил я.

Некоторое время этот вопрос я продолжал держать в режиме «STOP». Выдача кредита нашему предприятию была не менее выгодна банку, чем нам.

Потом я подошёл к генеральному директору завода и сказал: «Я готов помочь в разрешении этого вопроса при условии, что за все заплатит банк. Вы получаете от банка условие по кредиту, в котором будут зашиты дополнительно 16 тысяч долларов прибыли завода. А я готовлю документы. И вместо денег, которые отдавал обычно, отдаю банку «давальческое сырьё», которое он оплачивал и передавал мне для переработки. Это сырье будет лежать у вас на ответственном хранении. Потом вы любезно сможете выкупить это сырьё у банка за 16 тысяч долларов, которые должны быть «вшиты» в кредитный договор».

Шеф ничего не понял и попросил нарисовать на бумаге всю хитроумную схему. Я нарисовал. Он уяснил, что за хамство своего руководителя банк заплатит 16 тысяч долларов.

Когда я принёс соглашение о возврате «давальческого сырья» в счёт погашения долга директору филиала банка, с которым у меня был подписан договор, он подумал, что я сумасшедший. К соглашению прилагался на 10 листах список сырья и материалов из сотен позиций. Самые весёлые позиции выглядели так: резиновые сапоги – одна пара, каустическая сода – 0,7 кг, лампа накаливания 200 Вт – одна, резиновые перчатки – две пары и прочее, прочее, прочее.

Подобной реакции директора филиала я и ожидал. Я стажировал его, когда он только пришёл работать в банк, и у нас были добрые отношения. Но тут он выглядел, как неприступный гранитный утёс.

Я сказал ему: «Набери заместителя председателя правления, и скажи, что я принёс соглашение».

Он набрал руководителя, описал ему безумное соглашение и получил ответ: «Подписывай!»

Когда документ был подписан, я положил на стол бывшему подопечному письмо-уведомление теперь уже от лакокрасочного завода, в котором говорилось, что ответственное хранение стоит денег и завод готов хранить его бесплатно только три дня с момента вручения письма. В противном случае банк должен был бы оплатить услугу по хранению сырья по бесконечно высокому тарифу, как за хранение яиц Фаберже. За пару недель стоимость хранения могла превысить стоимость оставленного на хранение сырья.

Конечно же, это письмо было рассчитано только на то, чтобы потренировать стрессоустойчивость руководителя филиала банка.

Шутка удалась.

После того, как он получил команду подписать сумасшедшее соглашение, он подумал, что письмо тоже обязательно к исполнению.

На этом ко всеобщему удовлетворению эпопея с хамством руководителя правового департамента банка была закончена, а мой юрист получил документы на новую квартиру, строящуюся заводом.

Мой оппонент была не просто руководителем-самодурой. Она ко всему прочему являлась «токсичным» человеком. Такие люди обычно приносят большое количество неприятностей своему окружению.

Резюме

Я родился на Южном Урале. Моя юность пришлась на 80-е годы, а молодость на 90-е. Вырос в семье инженера и врача. С детства меня окружали хулиганы, спортсмены, офицеры, учителя и профессора. Общаясь с представителем каждой из социальных групп, я чувствовал себя белой вороной. Для интеллигентов я был слишком прост и хулиганист. Для хулиганов я был слишком образован. Для офицеров я был слишком вольнолюбив. Для либералов я был слишком авторитарен. Для священнослужителей я скорее был агностиком (человек, который не отрицает существование богов, но и не утверждает его). Я так же не разделял точку зрения тех, кто считал человека высокоразвитым животным и лечил его шоком.

Но, общаясь со столь разными людьми я отмечал для себя, что самыми могущественными из них были именно те, кто обладал вежливым общением. Рядом с ними я чувствовал себя комфортно, практически переставал быть белой вороной. Они обладали неким магнетизмом, вызывающим желание помогать им, защищать их идеи, их команды и проекты.

Опыт нашего Бюро специальных проектов показал, что восстановление навыков уважительного общения у клиента – это очень непростая и кропотливая работа.

Вроде с защитой конструктивного окружения все становится ясней: выявление серых кардиналов и вежливость с вашей стороны позволят сохранить линии общения в рабочем состоянии.

А как быть с деструктивным окружением?

Что это вообще значит – деструктивное, я бы сказал «токсичное» окружение?