Заколдованный остров

Влад прищурился – то ли от блеска золотых куполов, то ли от сигаретного дыма, – опустил голову и обнаружил у себя на руке два кольца. Два одинаковых серебристых кольца с темным волнистым орнаментом по краям.

Что там говорила похмельная Людка? Погуляли вчера? И кто-то нацепил ему на пальцы эти безделушки? Хохмы ради…

А что еще она говорила? Что не может ни к кому дозвониться? Ни к Мухе, ни к Пузану, ни к Бесу… Никого нет дома.

Никого нет дома… Все они – в другом месте. Каждый – в своем отдельном месте.

Погуляли вчера… Вчера? Вчера, кажется, он тоже был в другом месте.

«Время здесь течет иначе, чем у вас. Гораздо медленнее…»

Он бездумно швырнул окурок в раковину, постоял, похлопывая себя ладонью по голой груди. И передвигаясь подобно сомнамбуле, вернулся в комнату. Машинально выключил телевизор. Машинально натянул джинсы. Открыл балконную дверь, шагнул на балкон. Положил ладони на перила. Подумал, что стоял в такой позе много раз, только впереди и внизу простирался не пыльный грязноватый город, а серая неподвижная поверхность Воды. Там, в каких-то нездешних краях, на Острове, где беспрестанно повторяется один и тот же почти бесконечный тягучий день…

Значит, отпустили?… Значит, все-таки отпустили… Сжалились. Помиловали. А как же их забота о соблюдении справедливости? И как же теперь жить дальше?…

Вот! Это – главное. Что делать дальше? Что будет с ним дальше?… Не здесь, не в этой жизни, а в том новом воплощении, о котором они говорили. Если они говорили о новом воплощении, значит, знали, что оно действительно когда-нибудь будет!

Что его ждет там?

«Иначе тебе будет хуже…»

В следующем воплощении.

Он до боли закусил губу. Он не хотел, чтобы ему было хуже.

Что делать? Назад, во что бы то ни стало попасть назад, на Остров, и продолжать отбывать наказание! Попросить их, чтобы они вернули его в Город… В конце-то концов, что такое вся его жизнь, что такое все окружающее? Тот же самый Остров, те же самые люди-тени, люди-призраки… И вся его жизнь – призрачна и безнадежна, и под пленкой внешнего благополучия, достигнутого за счет причиненного другим зла, – пустота и беспросветность. Для чего он живет? Зачем ему такая жизнь? Зачем вообще – жизнь?…

А еще он подумал, что был, наверное, изрядной сволочью в прошлое свое пребывание на земле, если в этом воплощении судьба свела его с Блюстителями Справедливости.

Или хоть немного побыть здесь, развеяться?…

Нет – назад! Немедленно назад! Иначе он пропадет навсегда, на веки вечные…

Он скрипнул зубами и прошептал, обращаясь к безбрежной пустоте, в которой стоял, вцепившись руками в балконные перила:

– Верните меня на Остров. Слышите? Верните меня, Блюстители Справедливости! Верните меня…

Он напряженно ждал, что вот сейчас… вот сейчас… Но ничего не менялось в пустоте. Не слышат? Или не хотят? Ну что ж…

Он взглянул в пустоту и все-таки нашел золотые пятна. У него оставался единственный путь, ведущий назад. Или – вперед…

Он сделал то же самое, что совсем недавно уже делал на набережной Города на Острове, сделал поспешно, чтобы не передумать и не успеть испугаться: резко перебросил свое тело через балконные перила и полетел вниз, на серый асфальт, похожий на застывшую серую Воду.

«С седьмого этажа – на седьмое небо…» – подумалось ему.

В комнате запоздало звонил телефон, и этот звон не отдалялся от него, а становился все громче, летя вдогонку за его телом-оболочкой, пронзающим пустоту.

И по небу скользнул золотистый отблеск…

    1998–1999