Пробуждение

– Мир людей на Миргард-Земле – это срединный мир. Мир между Тьмой пекельной и миром богов – Прави. Здесь рубеж проходит, за который ни те, ни другие стараются не заступать. А за умы людские бьются одни правдой, другие – ложью.

– Что значит «стараются»? Значит, проникновения бывают?

– Да. За многие тысячелетия такое неоднократно случалось. Выползали на Землю твари Пекельного мира: драконы, великаны и прочая нечисть. И тогда приходилось вмешиваться богам. Такие революционные ситуации случаются раз в тысячелетия по земным меркам. Для этих случаев и существуют воины Вальхаллы. Они первые примут удар на дальних рубежах Мирград-Земли. Но главное, сынок, здесь, – Дедята многозначительно постучал пальцами по черепу. – Это главная цель битвы.

– И каково оружие? А главное, где исполнители? На войне всегда виден фронт и видно, чем атакует противник, – начал заводиться Максим, чувствуя, что не понимает абракадабру, несущуюся из уст Жреца.

– Это очень хорошо, когда противник пришел к тебе и сказал: «Это я. Буду бить тебя булавой. Приготовься, надень шлем и латы». А если он притворился другом и подсыпал яду в вино, и ты спокойно умер во сне, не сознавая, отчего?

– Ох, и любишь ты, Дедята, разжевать все до тюри и не проглотить. Резюмируй. Действуют они как?

– На изучение действий противника могут уйти годы местного исчисления. Етунхейм – главная обитель торговцев. Это то, что находится за чертой. Внешние измерения, крайне враждебные нам. Путем иллюзии и обмана они овладевают умами. Пример: «Вся власть – Советам, земля – крестьянам, фабрики – рабочим!». Замечательная мысль. Идея, за которую положили жизни десятки миллионов людей. В результате – ни власти, ни земли, ни фабрик. Или простой пример. Обыватель, получив доступ к финансовым средствам, не обремененным излишним контролем, начинает испытывать определенное искушение, тут же, таким образом, возбуждая в мире темной Нави определенные волнения. И духи черной Нави, возбужденные этой волной, словно запахом, по принципу подобия, прилетают к нему, искушая его с большей силой. Плохое притягивает плохое. Хорошее притягивает хорошее. Так люди связаны с миром Нави. И, скорее, не боги помогают им и наказывают их, а они сами своими мыслями и поступками. А мир Нави, в свою очередь, готовит своих адептов, которые, воплощаясь, становятся пророками, учителями человечества, учеными, великими правителями, вдохновителями идей, с одной стороны. И лжепророков, утопистов типа Маркса, Дарвина, Фрейда; тиранов, политиков, продвигающих демократию огнем и мечом, утверждающих законы о защите гомосексуалистов и разрешении однополых браков. И ты всегда выбираешь между правдой и ложью. Всегда! В этом, сынок, и есть борьба за души.

Глава 32. Торговцы

– Много раз ты видел торговцев? – задал вопрос Максим, проявляя любопытство, сравнимое с любопытством ребенка, который на каждый ответ задает еще два-три вопроса.

– Великое множество раз, – устало ответил Дедята.

– Ты бился с ними?

– Это крайность, к которой прибегают в случае жесткой конфронтации, развязанной на Земле. Тем более это более специализация воинов, чем жрецов. И вообще, етуны избегают прямых столкновений.

– Трусят?

– Нет. Они считают для себя, – Жрец на секунду задумался, – ну, унизительным, что ли, сразиться в открытом бою. Другое дело – внушить противнику, что его друг – это теперь его враг, что их интересы разошлись, что выгоднее или предусмотрительнее его убить. И ты, получив достаточную для ошибочного шага меру иллюзии, вступаешь в смертоубийственный бой со своим другом, в то время как торговец ждет, сидя на берегу, когда проплывет твой труп.

– Знакомая тактика и для мира Яви.

– Конечно. Кураторы в мире Яви продвигают своих протеже. Более того, на Земле их интересам служат не отдельные умы, а целые религии, народы, системы, государства и организации. Это целый механизм по оболваниванию и закабалению людей. Один серый кардинал из Явного мира в недалеком прошлом любил говорить: «Мне не нужен думающий народ, мне нужен работающий народ». Или: «Способ зарабатывать деньги состоит в том, чтобы торговать, когда на улицах льется кровь». Тогда он находился под влиянием сил Тьмы, а сейчас он уже оказывает влияние на земные дела из мира темной Нави. Я знаю, что тебе это все известно. Ты много и результативно работал с камнем.

– Что с ним сейчас?

– Не переживай. Твои друзья позаботились о нем.

– Я за этим и пришел… Конечно, не только за этим, – смутился Максим, поняв явную поспешность необдуманных слов. – Скажи, что с ними? Что с Ариной и с Шуриком? И главное: я знаю, что в этом мире всех встречают родичи, а меня встретил только ты. Почему?

Дедята долго и проницательно смотрел в глаза Максима, после чего, взвешенно подбирая скупые слова, сказал:

– Ты ведь теперь понимаешь, Максим, что смерти нет?

– Просто скажи. Я не нуждаюсь в подготовке и обтекаемых фразах и готов выслушать любую правду.

– Есть две новости для тебя…

– Как всегда, одна хорошая и одна плохая? Такой же вопрос однажды задала секретарша своему боссу, и он предпочел выслушать сначала хорошую. На что она ему ответила, что он, оказывается, не бесплоден.

– Тебе никогда нельзя было отказать в умении держаться, – оценил мужество Максима Дедята, глядя, как на глаза Максима наворачиваются слезы. Он только пытался сгладить удар, который предчувствовал.

– Арина и Шурик погибли, – коротко ответил Жрец.

Гримаса боли исказила Максима и, не выдержав, он бросился в объятия Дедяты. Но через несколько мгновений он отпрянул от него и, пристально посмотрев в его глаза, спросил:

– Но почему я их не вижу?

– Это мир Слави. Не каждому дано сюда попасть… – уклончиво ответил Дедята.

– Ты явно пользуешься тем, что твои мысли для меня недоступны, и ты что-то скрываешь! – вспылил Максим, вырвавшись из объятий старика.

– Всему свое время, сын мой. Ты обязательно все узнаешь. Я даю тебе слово, что ты все узнаешь через неделю, когда отучишься у меня. Последнее, что я могу тебе сказать: на Земле у тебя остался сын. А теперь иди в свои покои и приведи чувства в порядок.

Порядка в чувствах Максима явно не последовало. Он огрызнулся на входе в обитель на администратора, которая участливо хотела помочь новичку освоиться, и почти нахамил Рэю, с нетерпением ожидавшему его в покоях. Упав на ложе, податливо принявшее его, Смыслов долго рыдал, привычно вытирая несуществующие слезы. Его угнетала мысль о том, что двое близких, родных людей так скоропостижно ушли из жизни, что Арина не увидела и не понянчила на руках своего малыша. И что в этом виноват он и только он. Что не прислушался к совету Стаса избежать борьбы. И что теперь? Трое в мире ином, и неизвестно, насколько благоприятна жизнь тех, кто остался на Земле. Ночь прошла в терзающих душу размышлениях, и на первом занятии Максим чувствовал себя совершенно измученным. Сидя в помещении, напоминающем кафедру огромного масштаба, он заметил с каким неподдельным интересом «студенты» слушают Дедяту. Смыслов никак не мог сосредоточиться на словах докладчика, введенный в ступор доминантной мыслью, овладевшей им после разговора с Дедятой. Его мысли скользили по кругу, останавливаясь то на Арине, то на родителях, то на оставшихся в живых друзьях, то на Шурике, который был абсолютно чистым человеком, очень жизнелюбивым и никак не планировал умирать. Он старался утешиться той мыслью, что здесь, в мире Нави, такая же жизнь, которая, конечно же, изменилась после смерти тела, но родилась в мире духа, и восприятие этой жизни такое же яркое, радостное, как у ребенка. Но у него не получалось сбросить с себя груз вины за погубленные жизни.

– Максим! – раздался голос Жреца. – Я попрошу тебя прокомментировать сказанное мною. – Жрец перевел взгляд в просторы аудитории и пояснил слушателям, с любопытством глядя на поднявшегося Смыслова: – Этот человек сделал много достойных дел в мире Яви во славу древней веры, ради спасения заблудших душ. И потерял многое. Не только свою жизнь, но и жизни своих близких. Итак, Максим. В чем главная сила етунов?

Максим равнодушно оглядел алчущие глаза «студентов» и бесцветно произнес:

– Я не видел никогда воочию етунов, но видел людей, оружие которых ложь. Их ложь не видна и прикрыта благими намерениями, они пользуются невежеством людским, слепо верующим и смотрящим им в рот. Слабость человека, его раболепие и внушаемая ничтожность – место приложения их усилий. Страх, зависть, жадность, похоть, неверие в свои силы, отсутствие веры в себя – как раны в душе человека, в которые враги вкладывают свои персты, мучая его.

– Правильно. Именно за этими мучителями и стоят их кураторы етуны, – перехватил речь Дедята. – Я в дальнейшем буду называть их торговцами. Это лучше отражает их суть: не произведя ничего – взять все. И убить обобранного, чтобы не успел он поведать, в чем вина их. Но убить не своими руками, а руками других обобранных. Почему же люди идут за торговцами? Потому что они обещают им блага, славу, женщин, власть. Не только обещают, но и реально дают им это, толкая на новые преступления. Но стравливание людей и народов – это хоть и весьма ходовая стратегия торговцев, но чаще их роль в мировых процессах можно сравнить с ролью паразитов в теле человека. Тот жив и здоров пока, во всяком случае, ему так кажется. Ничего, что головокружение, сыпь на коже, тошнота, упадок сил… Может, переутомляюсь? Или возрастное? Но паразиты уже давно высасывают ценные соки жизни из тела, пока полностью не высосут обессиленное тело обладателя, отравив его продуктом своего пребывания. Медленная, незаметная смерть. Как показала история развития современной цивилизации Явного мира, торговцы могут исказить мировоззрение не только отдельного поколения или народа, но и практически целого мира, пустив науку по ложному следу, подменив истинные ценности ложными, правильные ориентиры – тупиковыми западнями, ведущими в клоаку, дав народам вместо истинного знания пустую веру. Вера – очень сильное оружие, но она слепа; она всего лишь скакун в руках умелого наездника. И люди готовы убивать друг друга до последнего патрона только потому, что у них на груди висят разные символы веры. Вера без веданья – граната в лапах примата.

Максим почти не слышал Жреца. Когда он был студентом, усталость накатывала на тело, начинала ныть спина или болеть голова. Сейчас же имела место потеря энергетики, когда не можешь сосредоточиться на элементарном, а душа черства в лучшем случае. Максим перевел взгляд на Рэя, который, буквально открыв рот, слушал лекцию докладчика, и подумал о том, что ему очень повезло в жизни с наставником.

– Завтрашняя тема лекции: «Современные методы манипулирования сознанием. Методы обнаружения воздействия и контрвоздействие».

Аудитория наполнилась гулом. Рэй молча поплелся к выходу, что выходило за рамки его обычно приподнятого настроения.

– Что-то случилось, Рэй? – встревоженно спросил Максим, осознавая, что за своими душевными терзаниями он проморгал, что с другом что-то происходит.

– Да нет, ничего особенного. Просто по мере освоения в этом мире я начинаю понимать, что большинство моих близких распределились в нижние обители Нави, более темные, чем наша.

– И что? Ты же знаешь, что все души занимают соответствующее ей место в иерархии Нави, – попытался утешить Рэя Максим, хотя именно этот вопрос и не давал ему покоя прошедшую бессонную ночь.

– А это значит Макс, что в мире Нави мы не увидимся больше, и они, возродившись в Явном мире, будут сплетены судьбой со мной по принципу родовых и кармических связей. Скорее всего, они родятся темными и невежественными людьми со сложной кармой. Опорой и надеждой в их жизни буду я. Или непонятым человеком, с чуждым для них сознанием, к которому можно испытывать чувство брезгливости и зависти, оттого что он выскочка, везунчик, моралист и так далее. Я проходил уже по этой нелегкой стезе. И главное, я очень беспокоюсь за своих детей. Я не смог их возвысить миром великих идей. Скорее, они отвернулись от меня, не приняв ни моего мировоззрения, ни ценностей, которые я пытался в них вложить. Моя бывшая построит их жизнь исходя из материалистических соображений, крайне приземлив их души. Получается, я не справился со своей задачей возвысить их сердца, а они не справились со своей, – оперевшись на мое плечо, вырастить мудрую душу. И все повторится вновь. Я буду поднимать и тянуть их, и буду не признан и забыт, если не справлюсь.

– Ты еще исключаешь возможность того, что кто-то из твоих детей может быть твоим родителем или предком, – предположил Максим, для которого ход мыслей Рэя показался до боли актуальным.

– Час от часу не легче.

– А кто сказал, что будет легко? Помнишь, Дедята сказал, что стремление к покою, по сути, есть стремление к смерти, что это иллюзия? Что сложнее дается, то нам дороже, – Максим похлопал Рэя по плечу.

Они вышли в парк, окружающий академию, наполненный щебетанием невиданных доселе птиц. Максим остановился под кроной огромного дерева с сиреневой листвой и виновато посмотрел на Рэя.

– Как я понимаю, – догадался Рэй, – ты опять хочешь меня покинуть?

– Извини. Я постараюсь не долго. Пока я все не проясню для себя, в моей душе покоя не будет.

– Знаю я твое «не долго», – словно не услышав вторую часть реплики, процедил Рэй, который, конечно же, очень нуждался в обществе друга.