За жизнь… Сборник рассказов. Издание третье (переработанное и дополненное)

– Да, ну тебя. Там ведь только больные тетки. Что мне с ними в гинекологии делать? Меня б самого до реанимации быстрее докатить.

– Ну, так слушай дальше, – не прерывая заданного темпа, продолжала Валентина, – Привела санитарка из отделения в эту баню деда под рученьки. Усадила его на скамейку. И начала раздевать. Тетки в бане все заорали, завопили, чего ты, мол, привела деда сюда? А санитарка, которая привела мыть деда и говорит им:

– Да не бойтесь вы его, он же слепой.

– А! Ну, если слепой, так пусть моется, – благосклонно разрешили они.

Одна молодуха и говорит:

– Дед. А дед. А руки у тебя как? Не болят?

– Да пока ишо целые, – прошамкал дед, – Не болят заразы.

– Так пошли в парилку, дедушка. Попаришь меня там. А я апозжее и тебя помою.

Взяла молодуха деда под рученьки и повела в парную. Всучила она там дедушке в руки веничек, легла на полог, и направили руки деда себе на спину, чтобы он там веничком прошелся. Ну, дедушка веничком охаживает молодушку. А молодушка и говорит:

– Так-так, дедушка, сюда-сюда-сюда. Ох! Как хорошо охаживаешь, дедушка, – а потом вдруг ойкнула, – Дедушка, так, по-моему, ты не туда….

А дед, пыхтит, и шепчет ей в спинку:

– Туда-туда, внученька. Только ты спокойненько лежи, не шевелись. Только вот ноженьки поширше раздвинь. Так и тебе удобнее будет.

С этими словами Валентина подвезла меня к дверям реанимации.

Она открыла стеклянную дверь и завезла меня в одну из палат.

Вокруг – чистота, порядок. Всё чисто, аккуратно. Над всеми кроватями висят какие-то приборы.

В палате было три пустых кровати, а одна, у окна, была занята каким-то существом.

С первого взгляда было не понятно, что там лежало. То ли это была обезьяна, то ли какое-то скрюченное существо, у которого из носа торчали две трубочки. В руку этого существа была вставлена капельница.

Я с удивлением смотрел на эту неправдоподобную картину. И, при более подробном разглядывании оказалось, что это существо – человек.

Страх божий! Это был скелет – кости, плоская грудь. Непонятно было, кто это – мужчина или женщина. Это было что-то невероятное, но оно дышало.

Я смотрел на эту ужасающую картину, и в голове пронеслась мысль:

– Нет, нет, нет! Не дай бог превратиться в такой овощ.

Чувство омерзения заставило меня отвести взгляд от этого ужасного зрелища. Поэтому я быстренько отвернулся.

Валентина подкатила меня к одной из свободных кроватей.

– Вот и твоя кроватка. Вот эта – у стеночки. Давай-ка вставай и ложись на неё. Простыночкой сверху прикройся и жди, сейчас к тебе придёт тётя врач и всё-всё тебе расскажет.

Валентина помогла мне выбраться из коляски, подтолкнула меня к кровати, затем подхватила свой транспорт и исчезла за дверью.

Я взгромоздился на кровать. По совету Валентины, прикрылся простынёй и принялся ждать.

Лежу на кровати, ничего не делаю. Пялюсь в потолок. Налево, где лежит это странное существо, стараюсь не смотреть. Но взгляд сам собой так и норовит глянуть туда. Существо дышало и что-то бормотало. Оттуда неслись то вздохи, то ахи. Я старался не слушать этого своего невольного «соседа».

Но тут в палату зашла женщина в белом халате. Она ласково посмотрела на меня:

– Ну, как Вы тут? – участливо спросила она меня.

– Да нормально всё. Хорошо, лежу, – стараясь не выдать своих эмоций, так же спокойно ответил ей.

– Ну, и отлично. А теперь подождите, я к Вам чуть позже подойду.

Через некоторое время она вернулась, с небольшим стальным подносом в руках. Перетянула мне жгутом руку, сделала укол и вставила «бабочку». Через неё ввела какую-то желтоватую жидкость, сняла жгут с руки, и ушла.

Тут же заходит другая женщина с прибором в руках. Прибор, наверное, был очень тяжелый. Она его плотно прижимала к груди. Затем поставила его на тумбочку справа от моей головы и, с облегчением, выдохнула.

– Ну и тяжелючий же ты, зараза.

Из прибора торчало немереное количество проводов, и сверху лежали два предмета, похожие на утюги с ручками.

Я-то знал, что мне будут делать дефибриляцию, поэтому с интересом разглядывал эти «утюги». Сколько раз я видел их в кино, а в живую – впервые.

Подошла другая женщина еще с каким-то приборчиком. Я понял, что этот приборчик для снятия кардиограмм. Потому что из него торчали несколько проводов с присосками.

Женщина подошла к кровати и стала искать глазами, куда бы его поставить. Потом, так же ласково, попросила меня:

– Раздвинь-ка ножки ….

На что я продолжил за неё:

– Солнышко ….

Она весело ухмыльнулась, и так же задорно продолжила:

– Давай-давай, раздвигай.

Я раздвинул ноги, она поставила между ними прибор около спинки кровати. Подошёл мужчина в белом аккуратном халате, проверил приборы и их подключение к розеткам. Повертел на них ручки, пощёлкал тумблерами. Видимо, оставшись довольным от произведённых тестов, одобрительно хмыкнул, и вышел.

Затем к кровати прямо подлетел другой врач, уже в синей форме. Он посмотрел на меня, похлопал по щекам, посмотрел на грудь, пощупал руку, приподнял веки глаз и, так же спокойно и ласково произнёс:

– Ну, мы вам сейчас сделаем укольчик, вы заснете, а потом, когда проснетесь, вас уже посадят на коляску, и вы поедете к себе в палату.

Подтвердив своё понимание от сказанного, я ответил:

– Хорошо.

Подошла медсестра, ввела мне в «бабочку» уже прозрачную жидкость из шприца.

Опять ко мне подошел врач-мужчина в темно-синем костюме, и посоветовал: