Владимир. Городские прогулки

Владимир. Городские прогулки
Алексей Митрофанов

Владимир – город Золотых ворот. Некогда они обозначали въезд в сам город. Да не то чтобы обозначали, – собственно, и были этим въездом. Белокаменное мощное сооружение с воротами, а по бокам валы. Но нынче ворота – это символ. Они возвышаются над главной улицей и неустанно напоминают жителям и гостям Владимира о том, что это не заурядная провинция, город не простой, одно время он даже был русской столицей, да и сегодня очень много значит для России.

Владимир

Городские прогулки

Алексей Митрофанов

© Алексей Митрофанов, 2017

ISBN 978-5-4485-4320-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Владимир – город Золотых ворот. Некогда они обозначали въезд в сам город. Да не то чтобы обозначали, – собственно, и были этим въездом. Белокаменное мощное сооружение с воротами, а по бокам валы.

Но нынче ворота – это символ. Они возвышаются над главной улицей и неустанно напоминают жителям и гостям Владимира о том, что это не заурядная провинция, город не простой, одно время он даже был русской столицей, да и сегодня очень много значит для России.

Не в промышленном значении и не в торговом. Просто пока в России существует этот город – с Золотыми воротами, Успенским и Дмитриевским соборами, домами на подклетях, рекой Клязьмой, Рождественским монастырем, парком «Липки», сказочной водонапорной башней на Козловом валу и не менее сказочной старой аптекой, понимаешь: что бы там ни говорили, а у России есть и прошлое, и настоящее, и будущее.

Запад

Большинство туристов прибывают во Владимир железнодорожным транспортом. Что ж, некая логика в этом присутствует. На рельсах не бывает пробок, да и аварии случаются несколько реже, чем на трассе.

Тем не менее, для Владимира все-таки лучше сделать исключение. Особенно, если едешь от Москвы. Потому что знакомство с городом надо начинать со стороны горы Студеной. Еще в 1896 году исследователь В. Георгиевский писал: «Наружный вид Владимира очень приятен. Холмистое положение, обширные сады, обилие церквей, древние валы, хотя и перерезанные во многих местах, но в значительном количестве сохранившиеся, – придают городу картинный вид. Общий вид на город особенно хорош с северной стороны из-за Юрьевской заставы и с северо-западной стороны со Студеной горы: город раскидывается по всей длине, древние соборы и церкви рельефно выступают среди зелени садов и белокаменных построек кремля и имеют очень живописный вид».

Многое с тех времен изменилось: поуменьшилось садов, да и сама гора как будто бы осела. Тем не менее, приятно на душе и радостно, когда вдруг заканчиваются безликие дома эпохи соцстроительства и начинаются милые домики дореволюционного Владимира. Граница же эта пролегает как раз за Студеной горой.

Первая достопримечательность – скромное двухэтажное здание красного кирпича (улица Студеная гора, 3). Скромность объяснима – здание было построено в начале прошлого столетия для Дворянской богадельни. А в 1920 году тут начала свою работу детская больница, первое подобное учреждение в городе.

Рядом – храм Михаила Архангела (улица Студеная гора, 1а), памятник архитектуры 1893 года. Его открытие стало настоящим событием в жизни Владимира. Газеты писали: «При большом стечении молящихся с прибытием членов Строительного комитета в 6 часов вечера началось всенощное бдение. Когда раздалось пение архиерейского хора, предстоящие и молящиеся были истинно обрадованы прекрасным резонансом в церкви… Во время всенощного бдения храм был богато освещен, звонница и сторожка с оградою были иллюминированы. В 8 часов утра, в день освящения, совершено было освящение воды… Звон во все колокола градских церквей, лежащих по дороге к Студеной горе, возвестил о прибытии Его Высокопреосвященства… Крестный ход со святыми мощами обошел всю церковь».

Землю под храм пожертвовало Владимирское благотворительное общество, деньги на строительство оставил по своему завещанию отставной капитан Федор Григорьевич Архангельский. А владелец знаменитого стекольного завода (Гусь-Хрустальный) Ю. С. Нечаев-Мальцев, пожертвовал некую утварь, а также стекла для окон и дверей.

Вполне типичная картина для России конца позапрошлого столетия.

Здесь же – Мальцевское ремесленное училище (улица Дворянская, 27). Открытое тем самым Юрием Мальцевым, жертвователем стекла, в 1885 году, оно сразу стало гордостью Владимира, что, впрочем, не удивительно: училище было одним из первых и самых лучших на всем европейском континенте. Выпускники (а обучали тут токарно-слесарному, кузнечному и столярно-модельному делу) с трудоустройством обычно никаких проблем не испытывали.

Чуть ниже – драмтеатр (улица Дворянская, 4). Это тоже памятник архитектуры, правда, более-менее современной – он был построен в 1971 году и по традиции той аскетичной (в архитектурном отношении) эпохи особыми красотами не выделяется.

Как ни странно, в прошлом во Владимире и вовсе не было приличного здания театра. По словам современников, в 1851 году здесь, рядышком с Золотыми воротами, все-таки появился «деревянный театр со двором, для которого отрыта часть вала, и тут же рядом с забором театра выстроен питейный дом».

Ясно, что деревянное сооружение в те времена было странностью для губернского города. Да и соседство с распивочной – для театра тот еще курьез.

Впрочем, здесь и труппы-то толковой не было. Строго говоря, театр во Владимире существовал, но был при этом абсолютно не заметен.

Доходило до обидного. У Антона Павловича Чехова был друг – любитель-драматург Иван Леонтьев (псевдоним – Иван Щеглов). По словам сестры писателя Марии Павловны, брат Антон «скоро познакомился с ним, они быстро сошлись, и Жан, как прозвал его Чехов, стал частенько у нас бывать. Он оказался необыкновенно женственным человеком, любвеобильным, смеявшимся высоким, тоненьким голоском, точно истерическая девица… Его приезд к нам в Москву был всегда желанным, он всякий раз был так мил и ласков, что не симпатизировать ему было невозможно. Щеглов был очень сентиментален, присылал нашей матери открытки с цветочками, написанные таким „трагическим“ почерком, что трудно было разобрать, и не упускал ни малейшего случая, чтобы поздравить ее с праздником, с днем ангела или рождения».

И вдруг этот Щеглов решился переехать во Владимир. Антон Павлович был в шоке. Он признавался своему другу, издателю Алексею Суворину: «Когда я узнал, что Щеглов избрал местом своего жительства Владимир, то меня пронял ужас: ведь его там за-едят комары, и скука там безысходная, историческая скука». И добавлял: «Щеглов во Владимире: боится женщин, пишет о народном театре и живым лезет на небо».

Впрочем, сам Антон Павлович ни разу во Владимире не появлялся, и в этом отношении эксперт из него был, конечно, никудышный.

Перед театром стоит Троицкая старообрядческая церковь (улица Дворянская, 2), отстроенная всего-навсего за год до революции, в 1916 году. Добрые традиции прихода здесь так и не успели сложиться – церковь была вскоре закрыта. Она и в наши дни вполне cебе гражданское сооружение. Здесь находится одна из экспозиций Государственного Владимиро-Суздальского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника – «Хрусталь, лаковая миниатюра, вышивка».

Эта выставка открылась в мае 1974 года и, несмотря на свое явно слабое название, является одной из интереснейших в городском музейном мире. Она рассказывает об истории и нынешнем состоянии традиционных владимирских промыслов.

Первый этаж посвящен работам из стекла. Вдоль стен тянутся витрины со старыми вазами, графинами, бокалами и штофами, а в центре – работы современных мастеров. При этом в экспозиции представлено не только множество различных стилей и эпох, но и невероятное количество всевозможных техник работы по стеклу. Поэтому лучше осматривать выставку с экскурсоводом. Можно об этом позаботиться заранее, а можно просто подойти к любой из находящихся в зале экскурсионных групп, никто вас отгонять не станет, а вы узнаете немало интересного об открытиях, связанных с обработкой этого прекрасного и хрупкого материала.

Этажом выше расположены витрины, посвященные мстерской художественной миниатюре. Этот жанр возник у мастеров города Мстеры далеко не от хорошей жизни – после революции оставшиеся без работы богомазы в поисках заработка создали фабрику «Пролетарское искусство» и начали расписывать шкатулки и коробочки. Сегодня не верится, что это, казалось бы, древнее традиционное искусство ведет свою историю всего лишь с 1931 года.

Здесь же выставлены изделия мастериц-вышивальщиц. Некоторые работы можно приобрести, причем сравнительно недорого.

Напротив Троицкой церкви – памятник архитектуры и истории, первая владимирская женская гимназия (улица Дворянская, 1), построенная в семидесятые годы позапрошлого века. Довольно респектабельное, кстати, было учреждение, при нем, к примеру, имелись своя баня и больница (а сегодня здесь обычная средняя школа).

На этом месте, собственно говоря, и заканчивается наша прелюдия. Впереди Золотые ворота – «визитная карточка» города, изображенная на обложках почти всех книжек про Владимир. Именно ими украшают этикетки произведенных в городе продуктов и напитков, и именно про них в искусствоведческой и туристической литературе говорится: «единственный сохранившийся памятник военного зодчества древней Руси».

И хотя золота на них давно уж нет, достоинства сего архитектурного шедевра велики. История же – любопытна и насыщена занятными сюжетами.

Центр

Город Владимир – старший брат Москвы. Он был основан в 990 году киевским князем Владимиром Красное Солнышко. Цель поступка очевидна – укрепить силы княжества в северных землях. Очевидно и происхождение названия. Красное Солнышко, не долго думая, прозвал новенький город в честь себя самого.

Карьера города была стремительной, но краткой. В 1157 году Владимир становится столицей целого Владимиро-Суздальского княжества. То есть, по сути, приравнивается по значению к самому Киеву. А в 1299 году город становится духовной столицей России – сюда перемещается кафедра русского митрополита.

Все бы ничего, когда б не частые и разрушительные татарские набеги. И уже в 1326 году резиденция митрополита переместилась в Москву, которой и суждено было в конце концов сделаться государственной столицей. А Владимир постепенно потерял свое влияние (как политическое, так и торговое) и превратился в один из уютнейших и тихих провинциальных городов России. Но главное упоминание о былом величии сохранилось. Вот оно. Золотые ворота.

Их создатель – сын Юрия Долгорукого князь Андрей Боголюбский. По своей натуре Боголюбский был авантюрен и жесток. На судьбу ему не приходилось жаловаться – Юрий Долгорукий «посадил» Андрея в город Вышгород, недалеко от Киева. Иными словами, отдал ему Вышгород во владение. Однако сыну было маловато этого подарка. В 1155 году, будучи уже сорока трех лет от роду, Андрей Боголюбский тайно покинул свой город (отказавшись при этом от права наследовать киевский престол), явился в северные земли (то есть к Суздалю, Ростову и Владимиру), где и был избран на княжение. Летопись сообщала об этом: «Ростовци и Суждальци, здумавшие вси, пояша Андрея сына его (то есть Юрия Долгорукого – А.М.) старейшего и посадиша и в Ростове на отни столе и Суждали».

Но Андрею явно не хотелось стать простым последователем Владимира Святого, Ярослава Мудрого или того же Долгорукого. Он желал быть первым. Ради этого, вскоре после принятия княжества он, нисколько не смущаясь, выслал из России свою мачеху и сводных младших братьев. («Се же сотвори, хотя самовластец были всей Суждальской земли», – недоумевал летописец.) И принялся застраивать Владимир, до сих пор довольно заурядный город Суздальского княжества, отличнейшими храмами, а также всякими другими способами добиваться «возвеличивания» своих владений и в первую очередь новой столицы.

Труды Андрея Боголюбского оказались не напрасны: с Владимиром стали считаться такие великие русские города, как Киев и Новгород, а в Армении и Грузии Боголюбского называли «государем Андреем Великим» и даже «русским царем». Русские же летописцы величали Андрея «вторым Соломоном».

Однако строгости Андрея Боголюбского, а также его государственный размах (а значит, и многочисленные завоевательные походы, участвовать в которых ой как не хотелось) были не по душе местным боярам и обычным обывателям. Дошло до того, что князь Андрей начал все больше времени бывать не во Владимире, а в загородной – Боголюбской – крепости. Там, под защитой прочных стен он чувствовал себя спокойнее.

Но неизбежность заговора становилась очевидной. И в 1174 году ближайшие бояре князя порешили: дальше ждать нет смысла.

В разгар лета, в доме боярина Петра собрались приближенные князя Андрея – сам Петр, бояре Кучковичи, жена Андрея, его слуга Яким и ключник Амбал Ясин. Они обсудили план действий, выпили для храбрости вина и двинулись в княжеский дворец. Быстро обезоружили охрану и схватили личного слугу Андрея, мальчика Прокопия. Затем подошли к дверям князя.

Поначалу заговорщики надеялись застать Боголюбского врасплох.

– Господине, господине, – прокричал один из них, стараясь сделать голос свой как можно тоньше.

– Кто есть? – спросил Андрей.

– Прокопья.

– О, паробьче не Прокопья! – догадался князь.