Последнее лето

– Чего вы тут не поделили-то? – как-то жалобно глянула на дочь Клавдия.

– Да ничего, мам. Так… ерунда… – махнула дочь рукой.

– Ой, господи… В кои-то веки приехали, да и то не может с характером своим совладать. – Клавдия поджала губы и недовольно покачала головой.

Колодец был дальше по улице, через два дома за переулком. Матвей не торопясь выкрутил ведро воды, перелил в своё, достал второе, стал переливать, но расплескал, и немного студёной колодезной воды попало в галошу.

– Тьфу ты! – ругнулся старик, вытирая рукой мокрый носок.

Из дома поблизости вышел с вёдрами Саня Саенко, пятидесятитрёхлетний мужик, и тоже пошёл к колодцу.

– Здоро?во, дядя Матвей, – весело улыбнулся он, подходя ближе.

– Здоро?во. – Тот сунул мокрую ногу обратно в галошу.

– Я гляжу, гости к вам приехали. Наталья, что ли?

– Наталья.

– А чего ты такой смурной? – заметил Саня настроение Матвея.

– Да так, ничего… Ногу вот замочил.

Матвей подхватил вёдра на коромысло, выпрямился, собрался уж было идти, но вдруг задержался. Искоса глянув на Саенко, спросил:

– Слышь, Саня, чего спросить у тебя хотел…

Тот поставил вёдра на низенькую приступочку у колодезного сруба.

– Чего?

– Ну подойди поближе, чтоб не кричать.

Саенко подошёл к старику, тот пригнул к нему голову и тихонько спросил:

– Слушай, а ты не мог бы сегодня ночью у них колесо скрутить? – Он кивнул на стоявшие возле своего дома «Жигули».

– Чего-о? – Саня удивлённо нахмурил брови.

– Ну, ночью колесо сними с машины.

– Зачем оно мне? – Саенко, ничего не понимая, уставился на Матвея.

– Ну так просто. Или даже два. Два ещё лучше будет.

– Дядя Матвей, ты чего, перегрелся?

– А-ай! Да ну тебя… – Матвей махнул рукой и, повернувшись, пошёл к дому.

– Во даёт… – покачав головой, пробормотал вслед Саенко.

Когда старик подходил к переулку, из него выбежал запыхавшийся Валерка с приятелем.

– О, дед! Ты за водой ходил? Давай помогу, – резко тормознув, предложил он Матвею.

– Не надо, – отказался тот от помощи, – сам донесу, кого тут… А ты чего, нагулялся уже?

– Да кого нагулялся, – скуксился внук. – Мама же только на час отпустила. Ты не знаешь, прошёл уже час или нет? Пойду, спрошу, может, ещё разрешит погулять.

– Иди гуляй. Я разрешаю. К ужину только приходи, часам к семи.

– А мама? – неуверенно спросил Валерка.

– Чего мама? Говорю тебе иди, значит, иди.

– Ну ладно. Ты, дед, тогда уж меня прикрой, – улыбнулся внук, повернулся к Славке, чтоб идти обратно, но потом остановился и снова предложил: – Давай я всё же помогу тебе воду донести.

– Да брось ты! Чего я, сам два ведра не донесу? Три шага осталось.

– Ну ладно, – повторил Валерка, и они с товарищем скрылись в переулке.

Войдя в калитку, Матвей проронил:

– Там Валерка прибегал, я ещё гулять его отправил.

Наталья, по-прежнему сидящая около мужа, криво усмехнулась:

– Вот здорово! А меня спрашивать уже не надо? Я, вообще-то, мать ему.

– А я дед.

Дочь помотала головой, но спорить с отцом не стала. Матвей поставил в сенках вёдра с водой на стол, прикрыл их тонкими струганными дощечками и пошёл в огород. Клавдия протяжно вздохнула:

– Ох-хо-хонюшки…

Наталья поднялась с лавки, подошла к калитке, стала смотреть на улицу. Потом повернулась к матери:

– Мам, а как Андрей-то поживает? Они что-то нам и не пишут совсем. Живы-здоровы?

– Да ничего, слава богу, живут помаленьку.

– Он где сейчас?

– Работает-то? Так… в совхозе всё.

– А кем он там?

– По-разному, – Клавдия неопределённо склонила голову набок.