Carved Rocks. Пригород

Только сил уже почти не было. Ни моральных, ни физических. Треверс чувствовал, как с каждым новым гребком становится куда ближе не к парому. Ко дну. Последним, о чем он пожалел, было то, что он подверг друзей опасности. Он. САМ.

Но дороги судьбы неисповедимы. А у жизни бывает совсем иной план развития событий, нежели тот, что представляют себе люди. В такие моменты особенно сильно ощущаешь себя крохотной песчинкой, которая даже оценить не может своего места в общей картине мироздания.

И вот уже около часа абсолютно мокрый и продрогший Макс сидел на берегу, невидящим взглядом уставившись на пустую водную гладь.

Куда бы его не занесло, отсюда не было выхода. Их не отпустит. Или не отпустят…

Теперь у отчаяния был вкус моря.

Глава 5

Я не могу остаться

Время словно остановилось. Захлебнулось той же самой морской водой, и пошло ко дну вместо Макса.

Сам же парень сидел на берегу, пропуская песок сквозь пальцы. За последние несколько часов он успел узнать несколько важных и, одновременно, паршивых вещей.

Первая заключалась в том, что море выплевывало мятежную душу обратно на берег, стоило только хоть немного отплыть от берега. На четвертый раз волна с силой кинула его на камни. Пока мы не усваиваем урок от Вселенной, она всегда продолжает нас учить на том же самом. Можно бесконечно орать "за что", возведя руки к молчаливым небесам, а потом понять, что все к лучшему. Пропусти тебя раньше на следующий виток, без предыдущего урока ты бы погиб.

Но Макс был слишком измучен, чтобы размышлять трезво.

В следующей вещи, которую осознал парень, таилось еще больше непонятного. Застрял Макс не где-нибудь, а на острове. Ни людей, ни домов, ничего. Но, что самое странное, тут не было ни зверей, ни птиц. Даже если очень сильно прислушаться, затаив дыхание, можно услышать лишь стерильную тишину. И можно было бы наконец смириться и принять свою судьбу, а с ней, скорее всего, одну из самых мучительных смертей, вот только Тим и Сай… И если второй еще мог постоять за себя, то что сделали бы с Тимоти?

Макс боялся об этом думать.

Внезапное ему на плечи легло что-то мягкое и теплое. Парень подскочил, резко крутанувшись на месте.

– Ой, прости. Я думала ты совсем замерз. Сейчас же так холодно, – перед ним стояла миловидная девушка, кутаясь в куртку с меховой оторочкой. – Скоро снег пойдет, а ты весь мокрый. Пойдем.

Только сейчас Треверс вдруг с пронзительной ясностью осознал, что все тело прошито насквозь холодом. Замешкался и не заметил, как лет коснулся вен. Ему чудилось, что он чуть ли не покрылся легким инеем… В этом мире творилась какая-то откровенная чертовщина со временем. Либо он просидел так без движения несколько месяцев, либо у Макса действительно ехала крыша, совершенно не собираясь останавливаться. Отчим был бы в восторге.

– Пойдем, пойдем, тебе нужно согреться, – ее рыжие волосы так красиво мерцали в лучах заходящего солнца. Словно лесная нимфа, выстраданный подарок судьбы. Она завораживала, щедро дарила какое странное внутреннее умиротворение одним своим видом.

У него точно ехала крыша.

Тем не менее за девушкой он пошел, еле передвигая окоченевшими конечностями. Руки словно намертво приросли друг к другу и к телу, в отчаянной надежде сохранить хоть каплю тепла. Его трясло, и, казалось, что одно неверное движение и он рассыпется словно ледяная статуя.

Макс не верил своим глазам.

Он точно проходил в этом месте и совершенно был уверен в том, что ни души, ни дома, ничего здесь не было. Разве что деревья росли. Сейчас же рыжая, улыбающаяся девушка привела его в небольшое поселение. Вокруг лежал снег и пахло хвоей.

Незнакомка практически затолкала его в дом, усадив удивительно тактично не к самому огню. На плечи лег колючий плед, взамен тому, что он сбросил на пляже, а ладони приятно грела чашка с какао. С теми самыми, небольшими маршмеллоу, которые не всегда можно было найти.

Но которые так любил именно Макс.

– Ты…Ты давно здесь живешь? – новую знакомую звали Лили. Такое красивое, цветочное имя. И вся она выглядела удивительно милой, если не сказать… уютной? В этом мешковатом свитере, открывающем одно плечо и так удивительно идущем ей. С рассыпанной копной рыжих кудряшек и совершенно очаровательными веснушками.

– Да, сколько себя помню. Это хорошее место, тихое. Люди здесь добрые и приветливые. Мы живем как одна большая семья, даже двери не запираем

– А как называется этот городок?

– Ой, не знаю, – рассмеялась девушка чистым мелодичным смехом, устраиваясь рядом с явно разомлевшем в тепле парнем. – Разве счастье в названии?

– И то верно.

Максу было тихо.

Это спокойствие не угнетало как обычно, совсем нет. Оно дарило тот самый покой, что парень чувствовал после пожара. Оно растекалось по венам и согревало изнутри. Лили что-то рассказывала, и ее мягкий тембр звучал, словно легкое шуршание волн.

Волн…

– А паром, паром сюда причаливает? – встрепенулся Макс, выныривая из сладкого забытья.

– Какой паром? Милый, все в порядке? – девушка выглядела совсем рассеянной и сонной.

– Что? – начал было Треверс, но девушка его перебила.

– Не кричи, Мила еще спит. Вот проснется, сам будешь с ней возиться.

– Мила?

– Твоя дочь, Максимилиан, ты в порядке?

– Д…да, любимая, прости. Сон какой-то странный приснился.

Парень потянулся, чмокнув жену в рыжую макушку. Солнце только-только поднималось над верхушками сосен, а значит был еще шанс понежиться в кровати, пока не проснулась маленькая непоседа Мила. Самый главный исследователь и покоритель здешних мест, гроза хандры и признанный дрессировщик морских свинок.

Она была совершеннейшей копией матери, а вот характер ей достался явно отцовский. Но в отличие от него, ее детство выдалось у малышки просто замечательным. А когда в ней еще и начал потихоньку проявляться дар, счастливые родители устроили настоящий праздник. С шариками, огромным тортом с кремовыми розочками и печенной на костре картошкой. Одним словом, со всеми пожеланиями маленькой принцессы. А еще девочка любила нацепить на себя все самое яркое и блестящее, чтобы помочь любимому отцу зазывать народ на небольшую ярмарку, куда люди приходили вдохнуть ветер перемен и свободы. Выбраться из повседневной рутины и сбросить оковы всего ненужного.

А еще, когда вырастет, она хотела стать пиратом.

Лили, конечно, пыталась вразумить этих двух мечтателей. Но только не больше десяти минут в день, остальное время предпочитая слушать. Она училась видеть мир их глазами.

Девушка жарила пышные блинчики, пока Макс с дочерью читали книжку с удивительными картинками. Там деревья росли прямо посреди моря, а один огромный апельсин таил под своей кожурой множество маленьких. Сказки далеких, северных народов завораживали как отца, так и дочь.

И не было никого в этом мире счастливее четы Треверс.

– Тебя что-то тревожит? – за Милой как раз хлопнула дверь, та отправилась искать приключения в саду.

– Да…то есть нет. Нет, все хорошо, – замялся парень, крутя в пальцах бусинки от застежки браслета. – Не знаю. Что-то…не так.

– Все хорошо, теперь ты в безопасности, – Лили подошла почти неслышно, обняв мужа и погладив по голове. – Больше никто не сможет тебе навредить.

– Тим…

Это было произнесено на выдохе, но Макс вздрогнул. Девушка же сильнее прижала его к себе, о чем-то быстро начав говорить.

Позже, сидя в своем шатре, Треверс как ни старался, все никак не мог вспомнить о чем тогда подумал. О чем-то точно очень важном… Жизненно необходимом. Мысль крутилась у самого края сознания, все никак не желая явить себя на свет.