Сказания хори-бурят. Девятый том

С тех пор он никогда не болел даже простудой и при виде монахов всегда вставал по стойке смирно.

САН ИЗ ТУНКИ

Смутного времени желаньем охваченный,Гордыней и игрищами захваченный,

Содеяв множество грехов,

Не уничтожь свою лодку

Для переправы через сансару.

    Бурятская народная поговорка.

В Тункинском дацане был до революции такой обычай: когда наступала засуха, весь народ выходил на улицу во главе с монахами и проводил обряд почитания духов земли.

Самым важным элементом обряда были музыкальные парные тарелки, которые называются «сан[36 - Церемониальные тарелки «сан» изготавливаются из латуни, меди и серебра. Это два плоских металлических диска с выпуклостями посередине. В центре выпуклости – отверстие, куда продеты ремешки, чтобы надевать тарелки на руки. Тарелки используют, когда проводят службу сидя или стоя, но иногда используют и при ходьбе. Ударяют их друг об друга скользящими движениями, двигая сверху вниз правой рукой с одной из тарелок. Одиночный удар, после которого тарелки разводятся в стороны и продолжают звучать, называют открытым ударом. При коротком ударе, который называют закрытым, требуется быстро погасить звук, для чего монахи после удара прижимают тарелки друг к другу или к своей груди. Часто во время церемоний тарелки быстро бьют друг об друга, задавая быстрый ритм.]» или, по-тибетски, «буб».

Вместе с тарелками используются большие барабаны «хэнгрэг» или, по-тибетски, «рнга». Это большой плоский двусторонний инструмент, который обычно делают из дерева. На корпусе вырезают изображения пяти или семи переплетающихся драконов.

Говорят, в Тунку некогда привезли из Хухуртинского дацана, расположенного в Амгалантуе, совершенно замечательные тарелки, звук которых становился благословением для всех, кто его слышал. В Амагалантуе они принадлежали великому святому и подвижнику. С тех пор, как их привезли, стали они в Тунке местной святыней. Но услышать их можно было только во время летних засух.

Стоило главному монаху лишь ударить в тарелки, как в небе начинали сгущаться темные облака. Потом, когда процессия монахов проходила вокруг монастыря, начинал моросить дождь. Что может быть важнее дождя для крестьянина в знойную летнюю пору? Ведь от дождя зависит, будет ли в этом году урожай, хватит ли скошенной травы для заготовки сена скотине – а значит, будет ли год сытным или голодным.

Так, благодаря тарелкам, и не знали тункинские пастухи проблем с кормами до тех пор, пока после революции коммунисты не закрыли монастырь и не сослали монахов. Тарелки конфисковали и передали в городской музей. Там они и пылились целый рабджун[37 - В тибетском календаре вместо веков из 100 лет используются циклы по 60 лет, которые называются рабджунами. В течение рабджуна проходит череда годов с разными названиями, которые повторятся только в следующем рабджуне.] до самой перестройки.

После перестройки старожилы, начавшие восстанавливать храм, вспомнили о своей святыне. Они обратились с письмом к городским властям, и тарелки вернули в дацан.

Один человек, не отличающийся большим умом, во время перевозки тарелок сказал: «Говорят, они волшебные, что же в них необычного?». Взял и ударил по ним. Дело было зимой, и вместо дождя вскоре повалил густой снег.

Однако из-за того, что тарелки были использованы без нужды и о них были сказаны пустые слова, с тех пор они дождя не призывают. Говорят, что сила тарелок проявится вновь только тогда, когда их вновь освятит человек с чистыми помыслами.

ПАССАЖИР АВТОБУСА

Народная молва как морская волна —

До небес вознести, до дна опустить вольна.

Бурятская народная поговорка

Произошла эта история после войны. Тогда на далеких окраинах СССР впервые появились автобусы. Они казались диковиной, передвигаться с их помощью было очень удобно, жаль только, билетов не хватало на всех желающих.

Как-то раз водитель новенького рейсового автобуса «ПАЗ[38 - Павловский завод автотракторных инструментов (ЗАТИ) – завод-смежник ГАЗа. Был заложен 5 августа 1930, начал действовать в 1932 году. 24 апреля 1952 года постановлением Правительства СССР «Завод автотранспортного инструмента» был переименован в«Павловский автобусный завод» («ПАЗ»), а уже 5 августа 1952 года первые пять автобусов производственной модели «ПАЗ – 651» вышли из заводских ворот.]—652», курсирующего по маршруту Агинское—Могойтуй, заметил на дороге одиноко голосующего монаха в старой потрепанной тоге. Ноги монаха были обуты в кожаные гутулы — бурятские национальные сапоги. Он скромно поднимал руку, и взгляд его был отрешен.

Водитель Мунко был членом комсомольской ячейки и принимал активное участие в мероприятиях по перевоспитанию «невежественных чабанов», как он любил их называть.

«Классовая борьба в эпоху перехода от капитализма к социализму состоит в том, чтобы охранять интересы рабочего класса! Так говорил сам товарищ Ленин! Вот! А куда вы, прошлый век, на своих лошадях доберетесь? Ни в космос, ни в век электроники вас не пустят!» – повторял он своим родственникам-пастухам.

— Другое дело — «ПАЗ». Вы знаете, что Павловский автобусный завод – это один из первенцев советских пятилеток?

Сначала Мунко не мог поверить, что монахи до сих пор существуют и так запросто гуляют по улицам. Остановиться он даже не подумал. Но, проехав километр, он заметил еще одного монаха в точно такой же одежде. «Как много монахов сегодня путешествуют. Или это тот же самый монах? Как-то быстро он добрался сюда!» — подумал Мунко и опять проехал мимо.

Но в конце второго километра снова стоял монах в тех же самых гутулах – в этом Мунко уже мог поклясться. Его точно никто не обгонял, да и автомобили были такой редкостью в то время, что только несколько проезжало по этой дороге за день. На этот раз водитель внимательнее пригляделся к лицу монаха, надеясь найти в нем какую-нибудь странность, но оно было спокойным и умиротворенным. И опять он проехал мимо, не притормозив, а народ в автобусе уже начал перешептываться и показывать рукой на оставшегося позади монаха. «Нет мест, что я мог поделать? – успокаивал сам себя Мунко. – К тому же автобус полагается ждать на остановке, а не на дороге».

Следующего монаха он заметил еще издали, и его пробил холодный пот. «Неужели он умеет летать?» – только успел он подумать, как ноги сами нажали на тормоза. Когда Мунко открыл дверь, монах неспешно вошел, поздоровался со всеми «Мэндээ!» — что означало «здравия всем» — и спокойно сел на уступленное каким-то пожилым степняком место.

Всю дорогу Мунко смотрел в зеркало заднего вида, надеясь увидеть у монаха крылья за спиной, но так и не заметил ничего странного. С тех пор активность Мунко в комсомольской ячейке как-то поутихла, не стал он подавать заявление в партию, как планировал, и на монахов и религию наговаривать перестал. Может, это и спасло его от бед, и он прожил долгую и счастливую жизнь.

МОНАХ-ЛЕКАРЬ НАГРАМБА

«Каждый день, просыпаясь, подумай:

Сегодня мне повезло, что я проснулся,

Я жив, у меня необыкновенная жизнь,

И я не собираюсь тратить ее впустую,

Я собираюсь направить

Всю свою энергию на саморазвитие,

Открыть свое сердце другим,

Достичь просветления

На благо всех существ,

Я намереваюсь думать о других хорошо

И не собираюсь сердиться,

либо думать о других плохо.

Я намереваюсь помогать всем

Настолько, насколько смогу».

Его Святейшество Далай-лама XIV

В начале 30-х годов, когда закрыли большинство бурятских дацанов, многие образованные монахи отправились в мир. Был среди них и геше Награмба. Был он высоким и стройным и всегда носил темные очки из кварца. Он получил хорошее образование в Лхасе, а затем вернулся, чтобы помогать землякам.

Сначала он передавал сокровенные знания тибетской тантры молодому поколению. Однако вскоре его монастырь закрыли, а религиозное образование было запрещено.

Между тем в России разбушевалась эпидемия сибирской язвы. Многие люди покрывались красными пятнами, а вскоре после того умирали.

Тогда стал геше Награмба лечить сибирскую язву. Делал он это так: брал руку больного и перевязывал красной ниткой. Затем он использовал силу своих молитв. Красные пятна, доходя до нитки, останавливались, и болезнь проходила

Говорят, чтобы получить такие способности, надо немало лет провести в затворничестве и начитать 100 миллионов целебных мантр.