Альта и Грис

– На кого работаешь?

– На Кошеля, – ответила Альта.

– Не ври!

– Я не вру. Я работаю в порту, который принадлежит мистеру Кошелю.

– Допустим. Но кто тебе поручил шпионить за мистером Кошелем.

– Никто… Я не шпион.

– Но ты подслушивала.

– Я думала, это воры.

– Почему тогда охрану не позвала?

– А вдруг это не воры? Зачем людей зря беспокоить.

– Тьфу! Совсем меня запутала… Короче, сознавайся и дело с концом.

– Да я бы с радостью. Только ума не приложу, в чём бы таком сознаться?

– В том, что ты лемурский шпион.

– А можно я буду енотовым шпионом? – вдруг оживилась Альта. – Ну, по-жа-луй-ста!

– Хорошо, так и запишем: «Задержанная призналась, что является шпионом енотовой мафии». Кому именно ты передавала информацию?

– Комиссару Котани, – не моргнув глазом ответила Альта.

– Ко… кому?! – лампа на столе внезапно погасла, и Альта увидела, наконец, допрашивающего – тщедушного рыжего кота с рваным ухом. – Это я – комиссар Котани!

– Вот я вам и передаю информацию.

– Что? – растерялся кот, но тут же взял себя в лапы. – Ты это брось! Комиссар полиции не может быть связан с енотовой мафией. Знаешь, что бывает за клевету?

– Не знаю, – честно призналась Альта.

– Тюрьма. И надолго.

– Ай-ай-ай… Значит вас могут посадить в тюрьму?

Комиссар окончательно потерял дар речи. Он с трудом выдавил из себя какой-то сиплый свист, потом прокашлялся и прошипел:

– Ты… издеваешься?..

– Вы же сами сказали…

– Я?!

– Ага. Сказали: если я вас оклевещу, то вам грозит тюрьма. И надолго.

– Теоретически такое может быть…Если тебе поверят… Но я имел ввиду другое: по закону тюрьма грозит тому, кто клевещет, а не тому, на кого клевещут. Более бестолковой кошки я ещё никогда не встречал! Ответь только на один вопрос: что ты слышала, пока висела на кране?

Альта изобразила на мордочке искреннее желание помочь следствию:

– Сначала я слышала… «бу-бу-бу». А потом… «тя-тя-тя». А потом…

– Достаточно, – устало прервал её Котани. – Мурк!Мявк!

Дверь мгновенно распахнулась и на пороге возникли знакомые уже Альте сержанты. Внешне они были похожи как близнецы: два одинаковых полосатых, усатых и хвостатых крепыша. Даже движения у них были синхронные.

– Проводите арестованную в одиночную камеру, – приказал Котани.

Спускаясь на первый этаж, где располагались камеры, Мявк философски заметил:

– Наш комиссар – котяра что надо! Он никому спуску не даст. Всегда добьётся своего. Лучше уж сразу сознаться во всём.

Альта сделала такое выражение мордочки, которое означало: «Я бы с радостью созналась во всех грехах этого мира, да вот беда: совесть моя чиста, как у ангела… полосатого мурчащего ангела…»

– Помолчи, – оборвал товарища более угрюмыйМурк. – С заключёнными говорить запрещено.

– Я разговаривал сам с собой, – сообщил Мявк. – Это были мысли вслух.

– С собой разговаривать тоже запрещено.

Альту поместили в просторную, но сырую камеру с маленьким зарешёченным окошком под самым потолком. Для выросшей на улице кошки не составило труда вскарабкаться по стене и выглянуть наружу. Альта увидела глухую кирпичную стену, а над ней полосу голубого утреннего неба. Из-за стены доносился приглушённый шум города: обыденный шум, состоявший из шарканья подошв пешеходов, шуршания шин автомобилей, голосов, гудков, сирен, стуков… И от всего этого на душе у Альты «скребли кошки»: «Эх, там – жизнь, свобода… Там Грис. Она, наверняка, что-нибудь придумает и вытащит меня из тюрьмы».

Внезапно в коридоре раздался стук: словно открылась и закрылась железная дверь.

– Эй, Мявк, ты чего там шляешься? – донеслось издалека.

– Я на посту, – ответ прозвучал значительно ближе.

– Почему тогда дверь хлопнула?

– Сквозняк.

– В голове у тебя сквозняк! Проверь дверь.

Послышалось недовольное бурчание, шаркающие шаги, потом звон ключей и вновь шаги.

– Я закрыл дверь. В коридоре никого нет, – сообщил Мявк.

– Предосторожность никогда не помешает, – заметил на это Мурк.

Альта вновь прислушалась. Она различила осторожные шажки по цементному полу. Альта принюхалась. Она почуяла слабый запах грызуна. Мышь в коридоре тюрьмы? Почему бы и нет. Но почему она идёт к дверям её камеры? Маленькие острые коготки принялись царапать кирпичную кладку. Мышь лезет по стене? Ладно, пусть лезет. Только почему по стене её камеры? Лёгкий металлический звон и скрип замка. У мышей есть ключи от камер? Может, она служит стражником? Дверь отворилась. Но никто не вошёл внутрь. Альта осторожно выглянула в коридор. Ключ торчал в замочной скважине. Никого, ни единой живой души рядом не было. Это настораживало: кто-то же открыл дверь? И этот кто-то не мог так быстро спрятаться или убежать.