Миниатюры и не только

Семечки

Спотыкается Ефим, спешит, вприпрыжку идет.

– Эй, Ефим, куда спешишь?

– Спешу куда надо.

Приспешил куда надо Ефим.

– За чем очередь? Что дают?

– Семечки. Каленые и соленые.

– Насыпь сто горстей каленых

– Куда тебе столько?

– В правый карман сыпь! Теперь сто горстей соленых.

– А этих куда столько?

– Этих в левый карман сыпь, не жалей.

Идет Ефим семечки лузгает, шелуху с бороды пятерней снимает.

Солнце яркое, небо синее, дорога пыльная.

Припылил Ефим домой, жену зовет:

– Жена! Ау!

Жена у печи, индюка варит.

– Ау, Ефимушка, что гостям купил?

– Семечек двести горстей для гостей!

– Куда столько?

– В гостей уйдет! Когда еще индюк сварится.

Глянь, жена, дорога пылит – знать гости идут.

Кидай скатерть на стол!

На пороге – Маша с Яшей, Коля с Полей, Вася с Олей.

– Не ждали?!

– Просим, просим. Как не ждали! Проходите, полузгаем.

Индюк варится, гости семечки лузгают.

Час лузгают, два лузгают. На третий час у Яши, Коли и Васи в горле запершило

Ефим – в подпол за наливочкой, глотку смочить.

Гости глотку смачивают, Ефим радуется, жена у печи индюка варит.

Маша, Поля, Оля песню затянули. Яша, Коля, Вася больше наливочкой интересуются.

К ночи индюк сварился. Гости от пуза наелись, наливочки напились и на лавки повалились.

Дрыхнут без задних ног.

И напрасно.

Не тот Ефим человек, которому верить можно. И жена его не та.

Ефим с женой поснимали с гостей, перстни, бусы, шелка, кошельки и деру дали.

Хорошо, что в живых оставили Машу с Яшей, Колю с Полей да Васю с Олей.

Приглянулись они Ефиму в городе. Думал – иностранцы.

Поговорил – туземцы, богатенькие. В гости позвал – все как обычно у Ефима.

Был Ефим, стал Аким.

Спотыкается Аким, спешит, вприпрыжку идет.

– Эй, Аким, куда спешишь?

– Спешу куда надо.

Приспешил куда надо Аким.

– За чем очередь? Что дают?

– Семечки. Каленые и соленые.

– Насыпь сто горстей каленых

Вот и попался Аким на семечках. Ждали его.

Дедуля-бабуля

Бабкин дед из грядки морковку дергает.