Поток надежд течёт к тебе
дыханьем, рифмою, молчаньем.
И в каждой ты моей мольбе
всё также ярко, неслучайно.
Я буду век внутри носить
желанный образ и печали.
Смогу ль, не знаю я, простить
святых, что нас не повенчали!
Татьяне Ромашкиной
Стрипteeth
Ах, дом горячих тел
и душ забытых дома,
чью похоть я воспел
в потоке света, рома!
Ах, песни спелых губ,
медовый шарм объятий,
мелодьи райских труб, -
всё здесь! Ах, нити платий,
их радужный каскад!
Ах, шёпот – клей разбитым
надеждам, коим рад
давно бывал, налитым!
Ах, алый сад в плодах,
приют рукам поэтным,
с пером что не в ладах,
и что в ладу монетном!
Измерен ритм и шаг,
и сумма каждой встречи,
где нынче каждый – маг
с именьем франков, речи.
Ах, дом и замок тем,
забытых за порогом
(где ртом и сердцем нем),
оставшихся лишь в слоге.
Ах, храм, лека?рный дом!
Перст Бога – их ладони,
что в утре голубом
отринут в полутоне.
Марина-вская впадина
Исчезнуть, жить в безве?стьи,
средь ветра, рек, травы,
как в божьем сне и месте,
без быта, дум в главе.
И плыть бы средь раздолья
полей, зеркал озёр,
смотреться с небо только,
метя из мыслей сор.
С тобой едино б спеться
в избушке между скал,
сюда от мира деться,