Квест. Омут. Книга-игра

Не имея точных ориентиров, ты выныриваешь ещё раз, чтобы глотнуть воздуха и, развернувшись перпендикулярно реке, бросаешь своё тело строго наперерез течению. Тебя мигом подхватывает и сносит вправо, но теперь ты не сопротивляешься, позволив потоку вынести тебя подальше от смертоносных зазубренных скал. Твоя главная цель – медленно пересечь реку, хоть ты и предполагаешь, что за это время тебя значительно сместит, и неведомо, где именно ты сможешь выбраться на сухую землю. «Если к тому моменту не кончатся силы!» – угрюмо усмехаешься ты.

Гоня от себя мрачные мысли, ты сосредотачиваешься на подсчёте гребков. «Шестьдесят, шестьдесят один…» Вода здесь становится значительно холоднее, должно быть, ты проплываешь над очередной ямой.

«Сто пять, сто шесть…» Справа совсем близко плещется рыба. «Да в такую колдовскую ночь хоть бы и сам чёрт!» – мысленно парируешь ты, продолжая движение.

Окончательно выдохнувшись на седьмой сотне, ты приподнимаешь голову и кидаешь отчаянный взгляд на противоположный берег. Сердце подскакивает от радости! Вот он, рукой подать! Местность, правда, незнакомая, подход к воде сплошняком зарос густым кустарником, который в ночи смотрится монолитной стеной. Пара гребков – и твои ноги касаются дна. Чуть не плача, ты падаешь на колени и выползаешь на берег. Места здесь совсем нет, и, опираясь на толстую ветвь, ты полулежишь-полувисишь над водой, стараясь перевести дыхание.

Теперь главное – отыскать дорогу обратно.

Смотри главу 84.

Глава 27

Улучив момент, когда все семь нагих спин отвернулись, склонясь в поклоне до земли перед псевдорусалкой, что устремила взор в небо, ты на цыпочках прокрадываешься к двери и, пригнувшись к полу, собираешься ужом протиснуться в полуоткрытую дверь.

«Ты!» – кричит ведунья, и, уверенная, что тебя обнаружили, ты приседаешь на месте от страха, боясь обернуться.

На счастье, фраза обращена к одной из русалок, что, разорвав строй, послушно выходит в центр круга. Как только нагие тела смыкаются вновь, не мешкая ни секунды, ты проникаешь внутрь и, едва дыша, направляешься прямо к столу. Здесь ничего не изменилось: предметов по-прежнему нет, на столике недопитая кружка. С замиранием сердца заглядываешь внутрь: вдруг жемчужина не там? Нет, вот она, родимая, светится мягким перламутровым сиянием.

Утопив пальцы, крепко обхватываешь гладкие стороны и тут же бочком продвигаешься к выходу. Русалки всё ещё пляшут на поляне. Выдохнув, ты делаешь два бесшумных шага и с ощущением победы заворачиваешь за угол.

И тут же сталкиваешься нос к носу с ведуньей. Раскрасневшись, она идёт, словно зомби, выставив вперёд длинные пухлые руки с крючковатыми пальцами. К несчастью, глаза её открыты, и она тебя определённо узнала.

«Воровка!» – взвизгивает она противным фальцетом.

Метнувшись обратно, ты натыкаешься на стройную шеренгу девушек. Окружив, они хватают тебя за руки и наскоро окручивают запястья заранее оторванными отдельными прядями длиннющих волос. Затем разворачивают лицом к ведунье и, ухватив за подбородок, заставляют смотреть ей в глаза.

Безжалостно один за другим разгибая твои пальцы, да так, что ты невольно вскрикиваешь от боли, она достаёт из твоей ладони заветную жемчужину, и, зажмурившись, ты внутренне готовишься к жестокой расправе.

«Несите волосы!» – командует ведьма голосом, не терпящим возражений.

Парочка русалок моментально бросаются прочь, но быстро возвращаются, осторожно держа на вытянутых руках уже знакомую русалочью прядь. Такая же длинная, она почему-то не серебрится в свете луны, и, едва они подносят её тебе к лицу, ты вдруг осознаёшь, что белизна её испорчена кровью. Пропитанная тошнотворным притарным запахом, она, словно сложенные аккуратными завитками кишки, поднимает в тебе животное омерзение.

«Плетите!» – не утихает ведьма, и тут же больше дюжины девичьих рук по прядке разбирают твои волосы и начинают усердно копошиться в них, вплетая кровавые пряди.

Глядя на тебя остекленевшими глазами, ведунья одним движением достаёт из-за пазухи маленький пузырёк, ногтем соскабливает крышку и, поднеся к твоим губам, велит: «Пей!»

Боясь за свою жизнь, ты против воли делаешь первый глоток.

Смотри главу 16.

Стиснув зубы, ты резко мотаешь головой, давая понять, что, как бы ты ни боялась ведьму, глотать незнакомые жидкости из её рук ты не намерена.

Смотри главу 43.

Не видя путей к отступлению, ты делаешь первый глоток, но тут же сплёвываешь содержимое прямо на колени ведунье.

Смотри главу 59.

Глава 28

Забравшись по щиколотку в тёплую воду, ты стоишь под луной, поджидая Маришку, отлучившуюся в кустики, и сосредоточенно соображая, как бы получше напугать Петро. Можно спрятаться в кустах, а когда он будет проплывать мимо, броситься на него с криком. Только вот как быть, если он станет кружить на месте?

Можно залечь на мелководье прямо в воде, спрятавшись за корягу, и неожиданно выскочить из засады. Но сколько придётся ждать, тебе неведомо.

Тряхнув головой, ты принимаешь решение и, прикусив губу в предвкушении реакции приятеля, весело оглядываешься. Да где же твоя подружка? Пойти, что ли, поискать её? А если сейчас придёт сам Петро? Негоже упускать такой шанс, когда ещё сможешь нагнать страху на главного сельского храбреца и хвастунишку.

Решив, что успеешь, бегом направляешься к ближайшим кустам, торопясь поскорей отыскать пропавшую Маришку и занять позиции до того, как придёт ничего не подозревающий Петро.

Смотри главу 51.

Решив, что разыскивать затерявшуюся в кустах подружку – дело неблагодарное, а лучше успеть занять позиции до того, как придёт ничего не подозревающий Петро, ты выбрасываешь мысли о Маришке из головы. Ты уже давно заприметила на мелководье громадную корягу, которую пригнало сюда течением. За ней и спрячешься!

Смотри главу 69.

Глава 29

Приближая вплотную бледное лицо с расширенными глазами, Маришка держит тебя за руку, но отчего-то не пытается помочь. Странные звуки клокочут в её горле, вылетая наружу из открытого рта. За рёвом стремнины ты не можешь разобрать, плачет она или бормочет, но тут уголки её губ расходятся, зубы обнажаются шире.

«Да она смеётся!» – холодея от нахлынувшей жути, внезапно догадываешься ты.

«Маришка!» – слабо шепчешь ты онемевшими губами, не вылетает ни звука, но она улавливает движение губ и её безумный взгляд фокусируется на тебе.

«Жертвую одну! – гортанно кричит она в темноту. – Прими в колдовскую ночь!»

Хриплый вопль разносится по ущелью, дробно отражаясь от вздымающихся исполинских скал, и затихает. Тишина замирает, кроме шипения потока в ответ не слышно ни звука, и, отпустив твою руку, Маришка отталкивает тебя в бездну.

Смотри главу 82.

Глава 30

Метнувшись к Петро, рукой ты ухватываешь его за плечо, стараясь вытянуть на поверхность, да где уж там – крепко сбитый Петро вместе с твоей рукой нещадно идёт ко дну. Не теряя времени, ты наполовину ныряешь в воду и, перебирая по его плечу руками, как по канату, добираешься до правого бока. Тонкая длинная лента обвила его предплечье, сдавливая тугим кольцом, и тянет на дно. Без раздумий ты дёргаешь за канат, резким движением пытаясь его оборвать. Дохлый номер! Верёвка держит крепко, и, понимая, что скрывшийся с головой в реке Петро так долго не протянет, ты выныриваешь, зажмурившись, набираешь полные лёгкие воздуха и стремительно ныряешь обратно, на сей раз мимо Петро, пробираясь вдоль загадочной верёвки на самое дно омута.

С каждым гребком рассеянный лунный свет тает, не в силах пробиться сквозь толщу тёмной воды. «Шесть, семь, восемь!» – ритмично считаешь ты, а тонкий жгут всё никак не заканчивается.

«Интересно, как глубоко…» – подушечки пальцев мягко касаются песка, и, не задерживаясь, ты начинаешь спещно обшаривать всё вокруг. Тучи рассыпчатого песка вздымаются из-под твоих пальцев, но тонкая лента уходит всё глубже в песок.

«Привязана она там, что ли? – мысленно негодуешь ты. – Да где ж конец-то?»

Чуть успокаиваешься и уже более методично проверяешь дно, пальцем протыкая песок. Есть! Находишь конец бечёвки, но, к твоему удивлению, он не привязан, да и не бечёвка это вовсе. Тонкая нить приводит тебя к мертвенно-бледному лицу, наполовину засыпанному песком, и, в очередной раз безуспешно дёргая за неё, ты вдруг понимаешь, что в твоей руке прядь волос.

Не вглядываясь особо в жуткие бледные черты и перестав дёргать локон целиком, ты разбираешь прядь на волосинки, и, поддавшись наитию, зубами перегрызаешь каждый из них.

Дело идёт споро, последний волосок, не выдержав нагрузки, обрывается сам по себе, и шелковистая бечёвка женских волос стремительно проносится мимо твоего лица, всплывая на поверхность. Готовая последовать за ней, краем глаза ты замечаешь в песке какое-то сияние. Оно как будто исходит из-за губ закопанной девушки, и, как ни жутко тебе смотреть на мертвецкую бледность кожи, не удержавшись, ты просовываешь пальцы ей в рот.

Холодная гладкая поверхность попадается под руку, и ты судорожно копаешь, вгрызаясь пальцами в мокрый песок. Ровный шарик выкатывается на ладонь, и, накрепко сжав кулак, чтобы ненароком не выронить своё сокровище, ты бултыхаешь ногами, переворачиваясь лицом вверх. Какой-то сопливый стебель касается тыльной стороны руки, и ты раздражённо смахиваешь его, но он жгутом затягивается на запястье, привязывая тебе ко дну.

«Да что ж за водоросли пошли!» – поворачиваешься ты обратно вниз головой, силясь разоравать сковавшие тебя путы.