Циферблат. Город Адимари

– Да, Аракбис хорошенько потрудился, расставляя ловушки. Времени у него для этого было предостаточно, – с невесёлой улыбкой произнёс Агрэй, глядя на дрожащий от переизбытка тёмной энергии обсид. Верхний угол треугольного стекла слегка изменил форму, вытянулся и напоминал стрелку компаса. Вот только указывал он далеко не на север, а на место наибольшей концентрации тёмной энергии.

– За пятьсот лет он вполне мог обустроить для себя убежища хоть в каждой башне города. Боюсь представить, сколько на это ушло энергии лит, – почти прорычал Букур. – Кажется, мы на месте.

До этого момента им хоть и с некоторым трудом, но удавалось комната за комнатой опускаться вниз, пробивая в толстом полу внушительных размеров проходы. Теперь же они наткнулись на абсолютно непроницаемый ни для какой магии чёрный камень. Мало того, он жадно поглощал любые энергетические импульсы, как высохшая под действием палящего солнца почва впитывает столь желанную влагу.

Агрэй взглянул на камень сквозь обсид и удивлённо поднял брови.

– Что там? – спросил Клеон.

– В том-то и дело, что ничего. Полное ничто. Никогда ещё я не встречал такого, чтобы обсид не мог разглядеть сущность предмета. У любого камня обычно богатейшая история, природа же этой плиты явно не имеет ничего общего с органикой. Обсид показывает лишь помехи. Хотя погоди, что-то она мне напоминает! Вот только что?

– Возможно, магический потенциал этого места настолько велик, что твой обсид просто не в состоянии с ним справиться, – сказал Букур, проводя рукой по чёрному гладкому камню и не придавая значения последним словам своего собеседника. – В любом случае, Аракбис наверняка там, за этой плитой, и Кира тоже, – добавил он, искоса глядя на Агрэя.

– Да, ты наверняка прав, – спокойно ответил Агрэй, стараясь выглядеть невозмутимо. Ему не хотелось показывать давнему недругу, насколько он взволнован и хочет поскорее пробить защиту чужеродного камня. У него были все причины желать этого, и он не мог определить, какое желание сильнее: увидеть Киру живой и невредимой или поймать Аракбиса, которого ненавидел всей душой.

С тем, что ему небезразлична Кира, он уже в своей душе примирился и даже справился с желанием подавить в себе это чувство. Если поначалу он отрицал саму идею, что она может хоть сколько-нибудь ему понравиться, то теперь он решил быть честным хотя бы с самим собой.

Однако эти беглые мысли не могли решить главной его проблемы. Как бы они трое ни старались, какие бы приёмы ни применяли, им не удавалось отколоть от гладкого чёрного камня даже крошечного осколочка. Возможно, их сил было для этого не вполне достаточно.

Проблема нехватки магической мощи решилась сама собой. Сначала они неожиданно для себя услышали громкий шум, затем небольшая комната наполнилась по меньшей мере дюжиной высших стражников, которые совсем недавно вели охоту на голову Агрэя.

Агрэй сразу же приготовился к бою, хотя устоять в битве даже с четырьмя воинами такого класса он навряд ли смог бы, но не сдаваться же без боя? Воцарилась гнетущая тишина. Кто-то из стражников схватился за оружие, ещё не забыв последнее задание.

Молчание первым нарушил наиболее миролюбивый Гезария.

– До нас дошла сомнительная информация о захвате личины Келадона неким эссиорлом по имени Аракбис. Мы здесь для того, чтобы выяснить правду. Если это ложь, то тебе не удастся избежать наказания.

– Здравая мысль! – вставил свои пять копеек Букур. – Вот только для того, чтобы выяснить правду, придётся как-то пробить вон ту чёрную плиту.

Гезария и другие стражники перевели взгляды на тёмный пол из камня, по своей структуре похожего на мрамор. Почти одновременно не слишком сообразительный Зера и чуть более одарённый интеллектом Кезеф со всей силы долбанули заклинаниями по могучему полу, но получили в ответ лишь молчаливую насмешку крепкого к магическому воздействию камня неизвестной природы.

Тогда Гезария извлёк из воздуха здоровенный молот и ударил им по плите. Последняя слегка раскрошилась. Как оказалось, она хоть и могла поглощать заклинания, но была абсолютно не защищена от механического воздействия, столь нехарактерного для лионитов. И, если бы этот пол обладал эмоциями и сознанием, то, вне всяких сомнений, сгорал бы со стыда. Аракбис же допустил глупейшую ошибку. Так часто случается, когда кто-то учитывает лишь весомые угрозы, но игнорирует мелкие детали.

И вот теперь все присутствующие стражники вооружились гигантскими молотами и долбили пол комнаты, в надежде как можно скорее проникнуть внутрь потайного зала, скрытого за каменными плитами.

Если бы Кире эта поверхность попалась на глаза, она бы усмотрела между ней много общего с могильной плитой, скрывающей проход в склеп, где она завладела браслетом Филуна. Но, как известно, она была сейчас в довольно затруднительном положении, так что любоваться чёрным камнем приходилось лионитам.

В это время Аракбис уже почти двадцать минут ждал, когда растворится оболочка воздушного пузыря. Последняя таяла на глазах, оставляя лишь небольшую прослойку воздуха между собой и Кирой. Яхлал на браслете Филуна пылал как никогда, а вот аргенлал, казалось, потускнел, ощущая присутствие рядом ритуальной крови.

Вдруг сверху раздался оглушительный грохот. Аракбис поднял глаза и увидел, как осыпается мелкая каменная крошка. Фива возбуждённо заёрзала на месте. Всё это время она, не отрываясь, следила за браслетом, а теперь кто-то собирался им помешать.

– Они прорываются, Аракбис! Ты можешь укрепить стены хотя бы на время?

– Это невозможно. Стены комнаты-куба отливались целиком в недрах горы Эррэлли. Любое магическое воздействие на них не может быть оказано ни в каком из измерений. Даже я не могу ничего с ними сделать, – прошипел Аракбис, на всякий случай пытаясь полностью принять облик Келадона. Вот только половина лица предательски отказывалась обрастать лионтской кожей. – Но это ничего! Они всё равно не успеют проникнуть сюда до того момента, когда спадёт защита и мы обратим браслет. А тогда нам никто не будет страшен.

Что касается его слов, то, на первый взгляд, сложно было усомниться в его правоте. Верхние стены ломались довольно медленно, а воздушный пузырь быстро уменьшался в размерах. И вот наконец его оболочка соприкоснулась с телом Киры. Аракбис с нетерпением ждал, когда пленница вместе с браслетом погрузится в чан с кровью. Вот только он не учёл количество лионитов, прорывавшихся сверху.

Несколько мгновений, и в комнате стало довольно тесно. Стражникам не потребовалось больше никаких доказательств, когда они увидели груду тел своих товарищей и ритуальный бассейн, наполненный их же кровью.

– Убийца! Самозванец! – вскричали они, пытаясь атаковать его, но заклинания практически не действовали внутри тёмной комнаты. Тогда они решили использовать тот же приём, что и наверху, применив простое колющее и режущее оружие.

Клеон с Агрэем извлекли Киру из бассейна, боясь, как бы не было слишком поздно. Пока было неясно, удалось ли ей выжить. На первый взгляд, она не подавала никаких признаков жизни, а потемневший браслет оставил на её запястье огромный рубец.

Осознав бесполезность сомнительной маскировки, Аракбис сбросил личину Келадона, обратившись в нечто бесформенное, серое. Было очевидно, что эссиорлы при различных условиях могли выглядеть по-разному. Вот и сейчас он мало походил на Аракбиса из Зеркала сущностей, и сложно было решить, какой из его обликов был более жутким.

Голова оборотня стала огромной и занимала почти половину объема его тела, шея практически полностью исчезла, а гигантский рот только и делал, что распахивался и пытался проглотить стражников, его атакующих. Металлическая кожа Аракбиса собиралась в складки, ещё больше обезобразив и без того отвратительное тело. Движения эссиорла были молниеносны, так что не всегда удавалось отследить его местоположение.

В конце концов ему удалось заглотить одного стражника, но тело Аракбиса отторгало эту добычу, и воин, порядком помятый, но всё ещё живой, был исторгнут наружу.

– Проклятый Келадон! – выругался Аракбис. Пока сущность предыдущего поглощаемого была жива, он не мог полакомиться следующей жертвой. Козырей в его руках почти не оставалось: использовать силы Келадона в этом месте он не мог, а справиться с дюжиной стражников было не так-то просто.

Агрэй вытащил Киру в верхнюю комнату при содействии Букура и Клеона. Ему нужно было возвращаться вниз, чтобы разобраться с Аракбисом, но пока он не убедился, что с Кирой всё в порядке, он не хотел её оставлять. Здесь, наверху, можно было использовать магию, которая действовала, хотя и несколько заглушалась наличием снизу абсолютно чёрной комнаты-блокатора.

Почти сразу же им удалось убедиться в присутствии у неё слабого сердцебиения и размеренного дыхания. В сознание она не приходила. Браслет Филуна был раскалён, а циферблат на нём почти дымился. Аргенлал, столь ослепительный до этого происшествия, теперь казался дешёвой стекляшкой.

– Клеон, позаботься о ней. Перенеси Киру в безопасное место, где никто из наших врагов её не найдёт. Доверять нельзя никому, – сказал Агрэй, возвращаясь к проделанной дыре в чёрном полу.

– Постой, я не пущу тебя туда одного! – возразил Клеон.

– Идите, я о ней позабочусь, – сказал Букур, и у Агрэя не оставалось времени на то, чтобы спорить.

Вернувшись в ритуальный зал, они обнаружили, что дела у их союзников не так уж и плохи. Они теснили самозванца со всех сторон, а он плавно отступал к стене. Фива благоразумно спряталась за гору трупов и в битве не участвовала.

Несколько раз высшие стражники доставали Аракбиса острыми пиками или мечами, но каждый раз его тело восстанавливалось без малейших усилий. Агрэй сразу же понял, что простыми приёмами здесь не обойтись, и решил попробовать выманить эссиорла из этого неудобного, с магической точки зрения, места.

Лионит мягко приземлился на ноги рядом с другими стражниками и встретился взглядом со своим противником. Лицо Аракбиса исказила ехидная улыбка. Эта гримаса выражала многое: глумление, ощущение собственного превосходства, самодовольство. Но долго эта встреча взглядов не продлилась. Как только Аракбис обнаружил пропажу пленницы, да ещё и вместе с браслетом, его присутствие в здешних местах потеряло всякий смысл. Аракбис сделал очередной шаг назад к стене, позволив силуэту отразиться на её поверхности, а затем и сам растворился подобно тени, исчезающей в полдень.

Кезеф первым кинулся ощупывать гладкий камень, но одноразовый проход уже был закрыт. Эссиорл обвёл их вокруг пальца.

Понимая, чем это может им грозить, Агрэй с Клеоном и двенадцать стражников ринулись прочь из тёмного зала, в котором с каждой минутой усиливался отвратительный тошнотворный запах. Когда почти все они поднялись наверх, Гезария почувствовал присутствие среди мёртвых тел учащенного сердцебиения. В надежде обнаружить выживших он устремился к горе трупов, но источником сердцебиения был вовсе не лионит, а белоснежная трусливая собака, нашедшая здесь укрытие.

Гезария сгрёб сопротивляющуюся Фиву в охапку и поднялся этажом выше вслед за другими стражниками.

– Что будем делать с этой? – спросил он у Агрэя.

– Сейчас не до неё. Поместите её в камеру три. Разберёмся с ней чуть позже, – отмахнулся он. Его сознанием овладела одна-единственная мысль: догнать Аракбиса и разделаться с ним.

Поиски внутри здания не дали никакого результата, так что Агрэй, Клеон и остальные стражники поспешили покинуть его, чтобы вычислить местоположение оборотня. Так как целью эссиорла был браслет, следовало сначала определить, где находится Кира, и Аракбис нашёлся бы сам собой.

Выйдя на улицу, Агрэй с Клеоном обнаружили, что для проникновения в башню стражникам пришлось снести добрую её половину. Толпа других лионитов всё ещё дежурила возле неё. Башня же Радбоз была заботливо потушена и успела сгореть лишь на треть, так что при желании её ещё можно было восстановить. А вот корни башни Аверо оказались ничем иным, как миражом, как и само здание, не имевшее ничего общего с архитектурой города Гейл.

Когда стражники покинули башню Аверо, сотни вопросительных пар глаз уставились на них в надежде получить объяснения. Но воинам было не до этого. Разбившись на пары, они начали прочёсывать город. Агрэй же поспешил связаться с Букуром при помощи ситри.

Лицо Букура возникло на его поверхности только спустя две или три минуты.

– Как быстро ты успел по мне соскучиться. Не ожидал, не ожидал! – протянул он с лёгкой улыбкой. – Тебе напомнить дорогу к Лекарскому дому?

– Ты потащил её в Лекарский дом? Ничего умнее придумать не мог? – разозлился Агрэй. Это место совсем не внушало ему доверия, но параллельно с язвительными речами он уже двигался в сторону самой северной башни города, которая служила госпиталем и носила название Лекарский дом.