Во имя жизни

– Ну, да. – Он усмехнулся. – Остатки бежали как крысы в Империю. Так он был связан с ними.

– Этого мы ещё не поняли. – Ричард скрестил руки на груди.

– Мы нашли книги про Аэрию, – перебила его Беатрис. – Коннор что-то изучал. Разумеется, это нужно выяснить.

– Так он мог быть стражем? – Глаза Уильяма заблестели; этот блеск не понравился Ричарду. – Тогда многое становится понятным.

– Что именно? – спросил он.

– Он мог изучать сущности и по глупости вытянуть её из себя. – Уильям потёр руки. – Тогда это самоубийство.

– Я не думаю, – прервал его Ричард. – Нужно изложить всё Совету. Они решат, что с этим делать.

– Убийство перед приездом пророка Предвечного выглядит паршиво, – подытожил Уильям.

– Списанное на самоубийство убийство – ещё хуже.

Уильям пожал плечами. Его серые глаза ничего не выражали, он посмотрел на Беатрис и прищурился.

– С тобой всё в порядке? – обратился он к ней.

– Разумеется. – Беатрис вздёрнула нос вверх, выражая недовольство.

– Ты что-то выяснил у аптекаря? К Коннору приходил кто-то в эту ночь? – спросил Ричард.

– Нет, мастер Джонатан ничего не видел и не слышал.

– То есть к нему в дом проникли люди, а он даже не шелохнулся? – Беатрис напряглась, глаза сузились.

– Вот и я об этом. – Уильям расплылся в довольной ухмылке.

– Коннор, возможно, наложил заклинание на комнату, поэтому мастер Джонатан ничего не услышал, – сказал Ричард.

– Только чтобы подтвердить твою версию, капитан. – Уильям осмотрелся. – Что это? – Он кивнул на кувшин.

– Кувшин…

– В нём что-то было? – перебил Уильям. – Вы его открыли?

– Он пуст. Его мы тоже заберём. – Ричард подошёл и взял кувшин. – С осмотром мы закончили.

– Отправимся к Совету? – Уильям скрестил руки на груди и ухмыльнулся.

– Да, и с этим лучше не затягивать.

Ричард сгрёб все записи Коннора и убрал их в свою сумку. Беатрис поднялась следом, Уильям усмехнулся, наблюдая за ними. Его взгляд встретился с Ричардом. На миг ему показалось, что Уильям хотел что-то добавить, но удержался. Его право.

***

Кто бы мог подумать, но собрать барона Бишопа, сенешаля алых и епископа Белой Розы вместе, оказалось довольно простой задачей. Не каждый день в Карнахене происходят необъяснимые убийства, тем более перед приездом пророка Предвечного.

Они собрались в зале внутренних заседаний, где барон обычно принимал просителей. На высоком помосте возвышался стол, за которым восседали главы города, как небожители, недоступные смертным. Весь зал был выполнен так, чтобы любой проситель ощущал никчёмность своего существования и трепет перед власть имущими. За тронами на стене висело три герба: в центре Карнахена – восстающий чёрный кот, ловящий ласточку, на изумрудном фоне; слева – алая роза на чёрном; справа – белая на золотом. Ричарда всегда забавляло, что, несмотря на чёткое правило Регардии по расположению гербовых щитов и рассадки членов совета, барон с епископом занимали места друг друга, подчёркивая, что Бишоп подчиняется Церкви.

В Регардии власть была сосредоточена в руках главы Белой Розы – архиепископа, управляющего Церковью. Ему же подчинялась Алая Роза – рыцарский орден, охраняющий порядок в стране. Области контролировались епископами, которым помогали наместники, разбирающиеся в хозяйственной жизни региона. Чтобы сохранить толику власти, барон Бишоп подавил восстания в захваченной Паении.

Ричард бросил быстрый взгляд на Беатрис, пытаясь понять, может ли её внешний вид выдать их секрет. Её кожа была бледнее обычного, но это могли списать на усталость после патруля. Взгляд скользнул на Уильяма, Ричард отметил его самодовольную ухмылку, будто он уже раскрыл дело, а Совет – пустая формальность. Ричард посмотрел на помост. Совет возглавлял епископ Матиас, шестидесяти лет, сутулый, с седыми длинными волосами, собранными в высокий хвост, и маленькими бесцветными – то ли серыми, то ли голубыми – глазами, которые как въедливые пиявки утыкались в собеседника. Он был полноват, в белой рясе до пола, походил на облако, вечно готовое превратиться в грозовую тучу, посылающую молнию в случайных прохожих. Слева от епископа сидел Кристиан Лопт, сенешаль Алой Розы и командир Ричарда. Справа – барон Карл Бишоп, отец Беатрис. Обоим мужчинам было около пятидесяти, и, в отличие от епископа, они держали тело в форме. Зелёные глаза барона столкнулись со взглядом Ричарда, на его лице отразилась тень любопытства, которую он не стал скрывать. Барон потянулся, не сводя с него глаз, и заговорил первым:

– Мы, вероятно, можем начать, Матиас.

– Итак, – произнёс епископ Матиас, скрещивая пальцы в замок и подаваясь вперёд, нависая над ними, – что вам удалось выяснить?

– Убит Коннор Лиассер, подмастерье аптекаря, – сказал Ричард. – У него вытянули сущность.

В зале повисло молчание, епископ и сенешаль переглянулись, барон ухмыльнулся.

– Во имя Предвечного, как это возможно! – Епископ сорвался на нервный крик и покраснел.

В голове Ричарда пронеслась мысль, что сейчас разразится гроза.

– Как кто-то вздумал вытягивать сущность. Это возмутительно, – не унимался епископ.

– Улики указывают на это, – сказал Ричард. – Если кто-то занялся этим, то он, вероятно, делает это, чтобы создать Глаз Безликого и приблизить Эру Хаоса.

Епископ уставился на него, глаза сузились ещё сильнее, желая испепелить Ричарда. Не в первый раз.

– Эра Хаоса – это сказка, которую придумал Дерек Кросс, а затем подхватили стражи, чтобы держать власть в своих руках, – каждое слово епископа было наполнено желчью, и казалось, что он выплёвывает их, – и столетиями обманывать простой люд. Предвечный отрицает саму её возможность. Как ты, Ричард, являясь нашим капитаном, мог допустить мысль об Эре Хаоса?

– Потому что я не привык закрывать глаза на факты?

Епископ покраснел, его щёки и ноздри раздулись. Казалось, что он сейчас лопнет от возмущения. Нижняя губа дёргалась, он судорожно пытался подобрать слова, чтобы обличить своё негодование. Ричард заметил, как сенешаль Кристиан Лопт покачал головой и вздохнул. Он всегда просил его быть гибче с епископом, чтобы праздно не вызывать на себя гнев.

– Коннор был связан со стражами, – вмешался Уильям, делая шаг вперёд.

Ричард попытался схватить Уильяма за руку, но тот ловко увернулся. Он ставил под сомнение авторитет Ричарда и прекрасно это понимал. Что он удумал? Епископ перевёл свой взгляд с Ричарда на Уильяма, ожидая, что тот ещё скажет. Это придало ему уверенности, он расправил плечи и заговорил:

– Ричард утверждал, что стражи занимаются изучением сущностей. В комнате Коннора мы нашли книги про Аэрию. Поэтому логично предположить, – он посмотрел внимательно на епископа, – что Коннор погиб при проведении какого-то опыта. Явно неудачного. Раз так, то вероятнее самоубийство, а не убийство, я полагаю, поэтому дело можно закрыть. И это не омрачит приезд пророка. – Уильям робко улыбнулся.

Ричард усмехнулся, наигранность Уильяма поражала, но это они обсудят после.

– Вытягивать у себя сущность – вершина глупости, – сказал Ричард. – Я в жизни не поверю, что тот, кто изучал сущности, сделал бы это.

– Но поверишь в Эру Хаоса? – спросил епископ. – Мне нравится версия Уильяма. – Он поднялся со своего трона. – Можем закончить совет. Вердикт – Коннор покончил с собой.

– Появление стражей в городе – не проблема?

– Не думаю. – Епископ махнул рукой. – Ты же не доставляешь нам неприятностей. Почти. – Он бросил на него презрительный взгляд.

– Если Коннор связан со стражами, – вмешался Кристиан Лопт, – то нужно понять, он работал один или с сообщниками. Это дело не может быть таким однозначным, Матиас.