Пророчество темной бабочки

Ей только почудилось – или Сид и вправду смотрел на нее виновато?..

– Я не хотел делать тебе больно.

– Это я уже слышала. А теперь объясни, какого дьявола ты на меня набросился.

– Разговор будет долгим.

– Мы никуда не торопимся.

– Долгим и очень странным.

– Не сомневаюсь.

– Эй! – донесся до слуха волчицы приглушенный голос Деона. – Глянь, что я нашел в баре! Голубой «Jack Daniel’s»! Тысячу лет не пил ничего подобного. Как насчет того, чтобы поднять стаканчик за долгожданное братское воссоединение? Эй, ты слышишь, Ливиан? Вообще-то я с тобой разговариваю! Или отвлекаю от чего-нибудь важного? От очень интимного разговора, например?

– Придурок, – прошипел Сид. – Просто феноменальная способность все портить.

Летисия попятилась.

– Ливиан? – повторила она. – Ты же сказал, что тебя зовут…

– Ну, хватит. Этот цирк уже сидит у меня в печенках.

Сид толкнул дверь, и волчице не оставалось ничего, кроме как отскочить к противоположной стене. Еще секунда – и руки начальника вцепились в ее плечи, прижимая к пластиковому шкафу с канцелярскими принадлежностями.

– Да, это правда, – сказал он. – На самом деле меня зовут Ливиан.

– Я уже поняла, – ответила Летисия, тщетно пытаясь выровнять дыхание. – Тебя назвали в честь бога Ливиана, третейского судьи.

– О нет, – улыбнулся Сид. В кладовку проникала тонкая полоска света из коридора, слишком слабая, чтобы прогнать царивший в комнате мрак. Волчица заметила, что янтарные глаза собеседника во тьме походят на мерцающие звезды. Светятся ли янтарные глаза темных эльфов в темное время суток?.. Да. Но только если эти эльфы – следопыты. Днем их глаза могут быть серыми, карими или зелеными, но в сумерках меняют свой цвет на янтарный. Чего еще она не знает об этом мужчине? Может ли он оказаться следопытом? Вряд ли. Она бы это учуяла. – Нет, совсем нет. Я и есть бог Ливиан, третейский судья.

– Ты просто больной, – вынесла вердикт волчица. – Богов не существует. Это знают даже малолетние волчата.

Она понадеялась, что последние два предложения прозвучали достаточно уверенно.

– Ну, тогда я расскажу тебе кое-что, а ты решишь, верить моим словам или нет. Вчера за несколько минут до моего звонка ты встретила на улицах Ночного квартала красивую темноволосую женщину со светящейся кожей. Она не говорила с тобой, просто схватила за руку и оставила вот эту отметину на запястье. А потом исчезла.

– Откуда ты…

– Эту женщину зовут Лилит. Она приходится женой демону Самаэлю, предводителю Диких Охотников, младшему и любимому сыну Дьявола. Лилит отправилась в другие миры для того, чтобы отыскать особую книгу. Начало ей положило пророчество, которое мы называем пророчеством темной бабочки. Чуть больше двух тысяч лет назад во время смены темных вех весы равновесия качнулись в очередной раз, и судьи из числа темных шаманов решили, что первые боги властвовали на земле слишком долго. Они собрали всех нас и велели рассказать о наших деяниях, хороших и плохих. Большая часть богов вела относительно праведную жизнь и заботилась о своих жрецах, как и подобает добрым господам. А вот богам из последней десятки – например, мне, моему брату-близнецу Линию, Деону, Адвене – не повезло. Наши деяния были далеки от праведных, как день от ночи. И судьи из числа темных шаманов отобрали у нас магию, а для того, чтобы мы раскаялись по-настоящему, придумали для каждого особое наказание. Деона лишили голоса, дара, с которым каждый следопыт делит тело. Адвена лишилась способности очаровывать мужчин и пользоваться ими в своих целях. Что до меня…

Он замялся, и Летисия помогла ему:

– А тебя сделали невидимым для многочисленных баб, с которыми ты когда-то забавлялся. Не утруждай себя объяснениями, я знаю историю культа первых богов. Ливиан был не только третейским судьей, на досуге он любил ходить по бабам. И наибольшее удовольствие ему доставляли чужие жены. Семирукая Богиня, так это правда. Ты бог. Самый настоящий бог. Как это возможно?

С ее губ сорвался нервный смешок, и Сид – да какой он Сид, черт возьми, Ливиан, конечно, и это имя идет ему много больше – наклонился к ней. Пряди золотисто-каштановых волос коснулись щеки Летисии, и она затаила дыхание. То ли от страха, то ли от предвкушения. На долю секунды ей показалось, что сейчас он ее поцелует, и кровь бросилась в лицо.

– Пророчество говорит, что в тот момент, когда ворота сада Жреца почти закрылись за последним из нас, оттуда вылетела темная бабочка и села на плечо главному судье. Она шепнула ему, что однажды взмахнет крылом – и весы равновесия качнутся снова. Но не для того, чтобы посеять хаос в двух мирах, а для того, чтобы мы обрели шанс исправить прошлое и вернуть то, что было потеряно. Судья разозлился на бабочку, захлопнул книгу с протоколами, заключив ее между страниц, и поставил сверху особую магическую печать. Снять эту печать сможет только демон, владеющий силой творения. Давай еще разок проверим твое знание темной истории. Сколько детей было у Прародительницы Лилит?

– Семеро, – не задумываясь, ответила волчица. – Каин – самый старший, Орфей – самый младший. Но при чем здесь демоны?.. Они что, тоже существуют? В смысле, по-настоящему, во плоти?

Ливиан провел кончиками пальцев по ее щеке и, тихо рассмеявшись, отстранился.

– Демоны приходятся братьями и сестрами всем богам, – пояснил он. – Но самые крепкие узы связывают их с первыми пятьюдесятью. Давным-давно, в те дни, когда мир пребывал в равновесии, а темные вехи не сменяли одна другую, мы были хранителями весов. Только стояли на разных чашах. Во время суда демоны могли вмешаться и защитить нас, но не сделали этого, убоявшись гнева отца – это нарушило бы равновесие еще больше. И главный судья решил, что одному из демонов – творящему – будет дан шанс спасти нас.

Летисия уже в который раз почесала белесое пятно на запястье.

– Выходит, она оставила на мне свой знак. Свой… след? – Догадка заставила ее встрепенуться. – Она хотела подсказать вам, куда направляется?

– Именно так. Если бы в момент вашей встречи она полностью пребывала в нашем мире, то ее прикосновение, скорее всего, убило бы тебя. Ты бы рассыпалась в серебристо-голубую пыль, как обращенные, сгорающие на солнце. Но ты застала ее… – Он сделал неопределенный жест. – Можно сказать, на границе между двумя мирами.

– Она испарилась, – подтвердила волчица. – Но я и понятия не имею, где ее искать. Что теперь делать?

– Она рано или поздно проявит себя. Может, во снах, или в видениях, или в чем-то подобном. Нужно ждать. Мы будем ждать и одновременно действовать. Пошли, пока Деон не опустошил весь наш бар. Обсудим детали плана.

– Постой-ка. – Летисия взяла Ливиана за руку и, к своему удивлению, отметила, что это прикосновение доставило ей удовольствие, хотя еще пару дней назад казалось чем-то будничным. – Ты хочешь сказать, что я увидела демона, иное темное существо, в момент перехода из одного мира в другой? Но это невозможно. Она была насквозь пронизана серебристо-голубыми нитями, из которых состоит пространство Темного мира, а я не владею даже основами магии, не говоря уж о чем-то подобном. Я же просто оборотень… неправильный оборотень.

– Еще какой правильный, – тихо возразил собеседник. Волчица уловила в его голосе незнакомые нотки, но так и не смогла охарактеризовать их. – Самый правильный в двух мирах. Придет время – и я все тебе объясню, если не поймешь сама.

Глава 5. Ливиан

Новая половина Треверберга, Западный район

Наши дни

После короткой перепалки с Летисией бар решили закрыть раньше, чем обычно: около двух ночи. Недовольный Деон заявил, что недопитую бутылку виски забирает с собой, и владелец не перечил: пока бог-следопыт пьет, он пребывает в относительном молчании, да и приглядывать за ним проще, а, значит, он не будет творить глупости.

– Отвези меня домой, – потребовала волчица. – Я хочу выспаться как следует и переварить все, что сегодня от вас услышала.

– Так мы и едем домой, – сказал Ливиан. – Ко мне домой.

– Но… – начала Летисия с явным намерением поспорить.

– Это не обсуждается. Ты в кои-то веки нормально примешь ванну и поспишь в нормальной постели.

– Откуда ты знаешь, как выглядят мои ванна и постель? – вскинулась собеседница.

Ливиан не удостоил ее ответом, и Деон, воспользовавшись образовавшейся в разговоре паузой, многозначительно захихикал. Как и ожидалось, брат мгновенно уловил суть происходящего. Правда, свои соображения до сих пор не высказал. Но и не отпускал едких шуток, и это означало, что он понял: все серьезно. Вопрос лишь в том, во что в итоге выльется это «все серьезно»… Как легко выдать желаемое за действительное и пойти вслед за миражом. Как много таких миражей появлялось перед глазами Ливиана за последние две тысячи лет, и какое разочарование он испытывал, открывая их истинную природу. И кто бы мог подумать, насколько простое, почти человеческое счастье важно для темных существ. И даже для богов. Пусть и бывших богов, которые, можно сказать, превратились в людей.

Увидев квартиру своего начальника, Летисия мгновенно сменила гнев на милость. Она целый час нежилась в джакузи, меняя режимы подачи воды и уровни подсветки пола, а потом поднялась на второй этаж, в хозяйскую спальню, и за каких-то несколько минут уснула мертвецким сном. Деон устроился на балконе, неспешно потягивая виски, наполняя пепельницу окурками и любуясь ночным городом. Ливиан сел за письменный стол в кабинете, взял лист бумаги и набросал короткий план действий. Первым делом он позвонил своему личному банкиру – разумеется, поднял его с постели, но с зарплатой, которую получал парень, было бы верхом наглости жаловаться на подобные мелочи.

– Сколько-сколько денег тебе надо? – ахнул банкир. – Ты что, собрался купить особняк в старой половине?!

– Пока нет, – рассмеялся Ливиан. – Я отправляюсь в путешествие и хочу обставить все с максимальным комфортом. Со мной едут мой приятель и дама. Будь я один, обошелся бы несколькими тысячами долларов. Ты знаешь, в таких делах я не особо привередлив.

– Как скажешь. А куда направишься, если не секрет?

– В Саудовскую Аравию. А там посмотрим. Вот что, Джо. Меня не будет несколько недель. А, может, и несколько месяцев. В местах, куда я планирую поехать, со связью проблемы. Ни компьютеров, ни телефонов, ни бумажной почты. Если возникнут какие-то вопросы, связанные с деньгами, можешь решать их от моего имени. Полагаюсь на тебя с закрытыми глазами, как и всегда.