– К тебе тут заходили.
– Кто?
– Девушка одна. Каждый день тебя навещает, – и старик подмигнул, согнув газету.
Саймон попытался припомнить, что за девушка могла его навестить, но никаких домыслов не было. Вроде бы он с женским полом не так хорошо общался, кроме Карси. А та в реанимации и вряд ли придёт в себя. От этой мысли в груди что-то сжалось. Захотелось отвернуться к стенке, но мешала капельница. Смотреть на шприц, воткнутый в вену, не было никакого желания. В горле снова возник болезненный ком.
В этот момент за дверью послышались неспешные шаги, ручка повернулась, дверь открылась, и вошла Карсилина. Совершенно здоровая!
Саймон вздрогнул, в груди что-то полыхнуло. Он хотел лихорадочно присесть, но голова закружилась, и ему пришлось остаться в таком положении.
Карсилина подошла ближе и, улыбаясь, присела на стул возле его кровати:
– Как ты? – поинтересовалась девушка с беспокойством.
– Я?.. – Саймон почувствовал смущение, а его щеки покраснели. – Да вроде хорошо.
Он попытался убрать правую руку за голову, но капельница напомнила о себе.
Наступила пауза, во время которой Саймон подумал, что выглядит сейчас в глазах Карсилины максимально неловко. Старик с соседней кровати заинтересованно наблюдал за ними.
– А как ты?.. – начал было Саймон, не понимая, как девушка пришла в себя. Ведь у неё было множество травм и шансов выкарабкаться не предполагалось.
– Врачи думают, что это чудо. Они не могут объяснить произошедшее, – ответила Карсилина, смотря ему прямо в глаза. Саймон не мог отвести свой взгляд. Она поправила волосы и продолжила:
– Ты был в моей палате, без сознания. И знаешь, что я думаю?
– Что?
Девушка склонилась над ним и прошептала на ухо, чтобы любопытный старик не услышал:
– Это ты меня исцелил. Чародеи так могут, я знаю.
Саймон ощущал исходящее от неё тепло, и она была так близко, чуть ли не касалась его кожи, сердце трепетало, словно бабочка, которая почувствовала первый луч солнца во время рассвета.
– Перед тем, как прийти в себя, я слышала твой голос, – сообщила Карсилина, – ты призывал бороться, как будто звал меня. В этот момент я ощутила большое желание жить.
Она выпрямилась и продолжила уже в полный голос:
– Я вдруг поняла, как много ты, Саймон, для меня значишь.
Саймон вздрогнул, словно его поразил слабый разряд электричества, он собирался что-то сказать, но Карси прислонила палец к его губам:
– Ты всегда поддерживал меня, часто выручал, приходил мне на помощь. Мы с тобой хорошо проводили время вместе. А я встречалась с другими парнями. Не замечала, что рядом со мной есть человек, который гораздо лучше их всех.
Она вздохнула, и Саймон понял, что может вставить и своё слово:
– Карси, я люблю тебя. Всё это время… – и замолчал.
Он наконец решился ей это сказать, не боясь быть отвергнутым.
Девушка снова улыбнулась и взяла его за руку:
– Ради этого стоит жить. Ты дал мне стимул.
– Давай будем вместе? – предложил Саймон с надеждой, сжимая её ладонь.
– Давай, – кивнула Карсилина, а затем поцеловала его.
Саймон обнял её одной рукой, растворяясь в поцелуе. Старику, который за ними наблюдал, это зрелище явно понравилось.
– Как в кино! – произнёс он.
Часть 2. Глава 2. Куштовина
– Может, он с ума сошёл, с ума сошёл, с ума сошёл? – тараторила Сорока.
– Да нет, он в своём уме, в своём уме, в своём уме! – долбил Дятел.
(с) Сергей Козлов
Саймона и Карсилину держали в больнице ещё неделю, и они пропустили свой выпускной. Что не шибко их расстроило. Случившееся с девушкой считали чудом, об этом писали в местных газетах, приходили брать интервью у врачей и Карси, но та им ничего определённого не говорила. Также её расспрашивали следователи, пытаясь выяснить, что же произошло тогда на крыше.
***
И вот – самое начало июля. Время, когда солнце греет усерднее, чем обычно. Когда птицы поют свои трели особенно радостно, а прохожие изнывают от жары, не наблюдая на небе ни облачка.
Саймон проснулся, неохотно поднялся и задёрнул зелёную штору, чтобы солнце не разливалось по всей комнате своими ослепительными лучами.
Ведь вчера был трудный день. Он ходил подавать заявление и копии документов в институт на экономический факультет ЗГИ (Зебровский Государственный Институт). Должны взять, по крайней мере, экзамены сдал хорошо.
Вдруг на тумбочке затрезвонил мобильник, дрожа, он пытался подползти к самому краю. Но был спасён от падения:
– Алло. Кто это?
– Саймон! Это я! У меня проблемы! – закричал из трубки незнакомый голос.
– И кто же ты?..
– Балда! Димка Морквинов, твой лучший друг.
– У тебя голос какой-то странный.
– Конечно. Я не в своём теле сейчас нахожусь!
– Как это?
– Это всё Серебринка со своей статуэткой!..