Сведи меня в могилу

«Я в гробу».

А её страх… Тягостность существования, выгорание. Так вот же – запасной выход. Жизнь после смерти, без горьких последствий, обещанных священными писаниями.

Богат спас её. Сбор хвороста, заработок на анонимном копирайтинге в интернете, незаменимые таёжным «супермаркетом» и «аптекой» еда и медикаменты, спускаемые на парашютике – доставка для путешественников. Она точно уже составила подобный сценарий, наверняка усовершенствовала, почерпнув из своих знаний о жизни в лесу.

«Точно знает лучше меня», – утвердился Богат, глядя на неё задумчивую.

А в тот момент думала одно:

«Столько подарков! С днём рождения, неблагодарная ты сука».

Смотрела в его глаза слепо и как бы насквозь. Спустя пять мучительно долгих секунд усмехнулась, так невинно и легко, что тот сам расплылся в улыбке облегчения. Порывался обнять, но в последний момент только сжал её правую руку с пузырьком.

– А до моего следующего визита исполни просьбу, – стиснув кулачок Вини, вполголоса проговорил, – прости меня.

Как подстреленный, сорвался с места. Не оглянулся. Садясь в машину, зачем-то прикрыл лицо ладонью. Зелёные ветки театральным занавесом захлопнулись за серебряным Угунди. Шорох шин стих, потонул в воробьиной польке.

– Трус, – не своим голосом произнесла Вини.

«Лучше, чем бесчувственная мразь».

Гипнотизируя жгучее светило, она играла пузырьком в ладони. Без единой мысли, провела некоторые манипуляции с железным манжетом протеза левой руки. Между титановой лучевой и локтевой костью до живого предплечья, отгороженного пластиной, есть маленькая полость. Сюрприз от фирмы, особенно полезный для наркокурьеров. Вини перед похоронами спрятала там дротик, которым подстрелили Богата в первый раз. Приберегла. Так себе талисман, зато, по разумению, должен был усмирять страх.

Боясь потерять хоть каплю, Вини переливала золотистую жидкость из пузырька в дротик.

«Люди умирали и верили в бессмертие души. Оказалось, душа всё же погибает в теле нетленном. У меня раньше. Мало души, много лет. Даже если и внешне и внутренне осталась молодой».

Мораль сей басни не злила. Не угнетала. Не ужасала. Очевидная закономерность. Это круг, и пришлось пройти по нему, чтобы убедиться, закрепить давно усвоенное. Год закончился. Два человека вернулись к исходной точке, каждый по отдельности, к своим проблемам и убеждениям. От себя не убежать, и это, как выяснилось, нормально.

«Ему будет хорошо».

Преисполненная светлой мудростью, вертела дротик. И всё таращилась на закат, будто он должен ознаменоваться чем-то стоящим.

«Впрыскивается без нажима. Воткнуть и всё».

Вещдок ловко покрутился между истерзанными пальцами. Солнечная искра скользнула по тонкой игле.

«Вставить в щели между досками пола. Или прикопать. Встать в планку, резко развести руки в стороны и…»

Баят красиво перемешивался в стеклянной капсуле. Солнечные лучи превращали сок смерти в волшебный нектар. Любовное зелье, лекарство от вечной жизни. Своей гибелью здесь Вини отравит дом. Готовясь к ней ещё на берегу, будучи в ясном уме, вычитала в интернете, что радиус зоны поражения от одного трупа без средств защиты – метров пятьсот для её весовой категории. Лучевая болезнь с месяцем лечения в изоляторе – достойная месть незваному гостю?

С этим вопросом возникло острое желание обронить слезу, но Винивиан, напротив, улыбнулась шире. Это была бы не она, если бы поступила так.

«Он хороший. Ему не всё равно. И мне не всё равно».

Через сложную, опасную схему Богат сделал прихожанку леса хозяйкой леса.

«Моя колыбель, моя могила. Я не воин[31 - Воспоминание о стихотворении М. И. Цветаевой «Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…»]».

«Предательница! Он должен был знать, что доверять никому нельзя».

«Не хочу, чтобы он с этим жил. И он не хочет. Но я больше не могу… Не могу больше отравлять твою жизнь. Не могу с этим жить. Не могу всё это вынести. Себя. Больше не могу. Больше не могу».

Карман старых строительных штанов тяжелил маленький блокнотик с вдетым в пружинку обрубком карандаша. Вырванные исписанные страницы спланировали на траву. На чистом листе появилось сообщение. Обратившись к адресату по имени, адресант настоятельно порекомендовал ему не ходить дальше в лес, чтобы ненароком не попасть в зону заражения. Пусть друг, самый дорогой, самый близкий друг, не обременяет себя поисками, если такое желание вообще возникнет. И пусть не волнуется лишний раз. Не пугается. По жизни ничего не боится… Блокнот полетел в дверной проём, шлёпнулся на пыльный коврик. Найдёт.

Вволю идти туда, вволю ещё дальше. Где никому не навредит, ни одной живой душе. Больше не докучать дыханием. Топтанием земли. Пустыми извинениями.

«Спасибо».

Собираясь с силами, чтобы подняться и сделать первый шаг на последнем своём пути, не удержалась и снова посмотрела на солнце. Прохлада с ароматом хвои дохнула в лицо. Уходящий день игриво поцеловал на прощание в щёку лучом. Птицы притихли, уступая сцену ночным насекомым. Нега эйфории разлилась по венам и будто бы вышла из тела, как вода из переполненного сосуда.

Не сегодня.

Сейчас так ясно. Так хорошо.

Грех портить момент.

notes

Примечания

1

Бес (в тридцатом веке) – альтернативное название злого духа, в прошлом более известного как «чёрт». Истинные причины замены потеряны в ворохе домыслов и лжи.

2

Семь (в тридцатом веке) – высшая оценка по русской школьной балльной системе.

3

Список Гропс – альтернатива списку Форбс в настоящем будущем.

4

Лять, ля (здесь) – новая форма знаменитого русского мата в тридцатом веке.

5

СВУ – самодельное взрывное устройство.

6

В тридцатом веке возраст совершеннолетия составляет двадцать, а не восемнадцать лет.

7

ИИ – искусственный интеллект