Внутри пророчества

Глава четвёртая

Лес казался нереальным. Он застыл в плену наступающих сумерек. Не трещали ветки, не слышно было птиц, даже ветер не шелестел засыпающими кронами. Только безмолвный снег, темнеющее небо и чёрные силуэты деревьев. Полная тишина.

Это настораживало. Барс чувствовал, как озноб пробегает мурашками по спине. Все его инстинкты кричали об опасности. Лес казался мёртвым, но он жил под этой маской. И эта жизнь могла принести смерть тому, кто нарушил границы этих спящих чащ.

Ночь надвигалась стремительно. Барс вдруг поймал себя на том, что испытывает страх перед грядущим мраком. Ночь стянет маску с этого странного леса и тогда…

Никаких селений по близости, конечно, не было. Рядом с таким местом может жить лишь сумасшедший, и только безумец отважится идти ночью дальше в лес. Барс безумцем не был. А потому он готовился переночевать здесь, на каком-нибудь дереве.

Огромный дуб раскинулся посреди поляны. По его широким ветвям легко можно было вскарабкаться наверх. Это царь-дерево лучше всего подходило для ночлега. Устроившись удобнее на одной из веток, Барс достал из сумки свой скудный ужин. Есть ему не очень хотелось, в городке, где он побывал всего часа три назад, молодого путника неплохо накормила хозяйка таверны. Зато пища помогала сейчас как-то занять время до полного наступления ночи. Безликая опасность леса тревожила Барса. И он ждал, когда же она покажет ему своё лицо.

Уже совсем стемнело. Небо стало чернильно-звёздным. Выглянула откуда-то серебряная луна. Казалось, её призрачный холодный свет лишь усилил мороз. В лесу будто ничего не менялось, только в тишине начали тихо похрустывать промёрзшие ветки. Слушая этот треск, Барс понимал, что лес просыпается. И вот где-то в чаще захлопали крылья, чуть ближе зазвучал шорох шагов. Жизнь вернулась в странный лес. Молодой странник уложил остатки еды в сумку, растянулся на ветке и приготовился спать. Беспокойство не полностью покинуло его, но при здравом размышлении он решил, что здесь на дереве он неплохо защищён от неизвестных неприятелей. Да и любой шорох в лесу подобен звону гонга, он всегда успеет проснуться. Легкое потрескивание в тишине звучало так успокаивающе, будто лес пел колыбельную для своего гостя. Барс начал проваливаться в сон.

Ощущение боли в ноге пришло внезапно. Барс резко сел.

Что-то или кто-то впился в его сапог. Странник чувствовал, как маленькие челюсти пытаются прогрызть оленью шкуру, из которой была сделана обувь. В этот момент второй невидимый враг впился зубами в нос другого сапога. Барс резко отдёрнул ноги. Челюсти не отпускали. Казалось, они проехали по ветке вслед за своей наживой. В темноте трудно было что-то разглядеть. Помянув Тьму, Барс пробормотал простое заклинание. Шарик света, размером пуговицу, загорелся перед его глазами. Усилием воли молодой воин отправил его к своим ногам.

Когда мрак расступился, Барс вскрикнул от изумления. Само дерево стало его врагом. Какие-то отростки, похожие на щупальца, тянулись от ветки к его сапогам. И эти щупальца явно были очень голодны. Барс выхватил кинжал и полоснул им по ветке, стараясь отделить её прожорливые отростки от своего правого сапога. Дуб как будто охнул. Даже лёгкая вибрация прокатилась по нему. На миг челюсти разжались. Барс выдернул из-под них ногу. Так же быстро освободил он и вторую. Нужно было бежать. Слезать вниз по стволу показалось Барсу опасным, а потому он просто прыгнул вниз. Дерево недовольно заскрипело, а когда беглец оказался на земле, какая-то ветка попыталась выколоть ему глаза. Барс поймал её уже у самого лица. От резкого движения ветка хрустнула и сломалась. И опять воин услышал, как охнуло дерево. Этот тихий звук воспринимался не столько слухом, сколько какими-то другими внутренними ощущениями человека. Так иногда воспринимается боль другого существа. Барс решил отбежать от дерева подальше, на поляну, где никто не смог бы до него дотянуться. Некоторое время он крутился на месте, ожидая, что лес опять на него нападёт. Но деревья затаились, застыли, как дикие звери, наблюдали они за своей добычей, давая ей передышку в смертельной игре. Барс чувствовал их голод.

Уходить с поляны было нельзя, но холод не давал оставаться на месте. Барс не знал, что предпринять. Он хотел получше закутаться в свою куртку, когда заметил, что до сих пор сжимает в руке ветку. Она казалась мёртвой, почерневшей, высохшей. Некоторое время Барс смотрел на неё, раздумывая, а потом улыбнулся, как-то озорно, по-мальчишески. Ветка и правда была сухой! Вынув меч из ножен, воин смело шагнул навстречу деревьям.

Костёр разгорелся быстро. Его весёлое потрескивание заглушало стоны деревьев. Барс смотрел на огонь и размышлял. Ему было жаль наносить раны лесу, но другого выхода не оставалось. Жизнь и смерть поддерживают друг друга, нет смысла жалеть о чём-то, когда так распорядилась природа. Хотя глухие стоны деревьев всё же заставляли как-то сжиматься душу. Барс тяжело вздохнул. Понемногу он вспоминал старые легенды о зачарованном лесе, которые слышал когда-то в своём родном краю. Теперь он понимал, куда его занесло. Бабушкины сказки оказались правдой. Легенды не всегда врут.

Идея провести ночь в этом лесу уже не казалась Барсу такой ужасной. До деревьев далеко, костёр горит хорошо, хворосту он наломал столько, что до утра можно спать на нём и не думать, что пламя погаснет. И никто не потревожит сон воина в эту ночь, потому что никто не живёт в чащах голодных деревьев: нет здесь людей, нет зверей, нет кладбищ, из могил которого могут выйти уметрвия, оборотням и вампирам тоже нечего здесь делать. Ничьи шаги не потревожат тишину… Барс нахмурился. Если лес не обитаем, то что же он слышал тогда, лёжа на дереве? Воин доверял своему слуху и знал, что память его не подводит. Каким бы спокойным сейчас не казался лес, лишняя защита от него не помешает. Барс достал кинжал и очертил им круг, вокруг горы хвороста, костра и того места, где сам сидел. Нетрудное заклинание, которое когда-то подарил молодому воину вождь его клана, вспыхнуло в морозном воздухе и плавно опустилось на границы круга.

Некоторое время всё было тихо. Не шумел лес, не слышался странный шорох крыльев, не звучали таинственные шаги. Барс спокойно сидел в своём кругу и смотрел, как веселится огонь. Мысли в его голове плясали так же, как и искры над пламенем. Вспоминался родной край, вспыхивала обида на тех крестьян, звенели в ушах сальные шутки купца, который вёз Барса в один маленький посёлок. Различные лица и голоса всплывали в памяти. А из костра на него смотрели светлые и ласковые глаза Мелит, язычки пламени свивались в золотые локоны, обрамляющие прекрасное лицо. Тёмная богиня была рядом с ним. Как и в любом другом походе, она сопровождала своего храброго воина. Барс смотрел в её глаза и, одновременно, не видел их. Мелит была с ним всегда, и его облик он мог увидеть в любой момент, если не в костре, то в водах рек, если не в небе, то в своих мечтах. В любом колыхании воздуха мог услышать он её голос, даже здесь в полной тишине леса звучала её речь. Тихой песней струилась она из темноты, звала с собой куда-то под сень деревьев и обещала встречу в гуще леса. Как убедителен был её голос, как ласков. Барс вслушивался в него, оставив в стороне свои размышления. Мелит было так легко доверять. Слушая её, он забыл об опасностях леса, о голоде деревьев, о таинственных шагах в тишине. Богиня звала его, и Барс встал, послушный ей, шагнул к грани круга.

Яркая вспышка блеснула перед глазами, заставляя остановиться. Заклинание защищало границы, порученные ему. Барс встряхнул головой. Голос всё продолжал звучать, но что-то в нём было не так. Что-то мешало воину последовать за ним. Проснулся убаюканный разум. Барс резко отпрыгнул назад. Не голос Богини манил его в чащу, Зов зачаровывал воина. Барс быстро засунул руку за пазуху и извлёк оттуда старый серебряный медальон. Заговорённый амулет прервал песню. Воин вздохнул облегчённо и слегка улыбнулся. Под полой его куртки прятался короткий серебряный клинок. Барс достал его и, усевшись на прежнее место, приготовился ждать.

Она появилась почти не слышно. Просто выплыла из темноты. Высокая, худая, затянутая в белый шёлк. На бледном лице горели огнём огромные глаза. Чёрная волна волос, как плащ, спадала на плечи. Она подплыла к границе круга и остановилась, когда та предупреждающе блеснула.

–Здравствуй, странник, – спокойно, чуть устало произнесла она.

– Здравствуй, – так же ответил Барс.

– Ты смел и находчив, – слегка улыбнувшись, признала ночная гостья. – Кто подарил тебе это заклинание, воин?

– Друг, – ответил он. – Оно тебе не по силам?

–Нет.

– Честно, – озорные искорки зажглись в глазах молодого воина. – А знаешь, твой голос вполне приятен. Не стоило так его менять, когда ты послала мне зов.

Гостья весело рассмеялась.

– Спасибо, странник, – она сделала маленький шаг вперёд. – Пригласи меня к костру.

– Не приглашу, – твёрдо ответил Барс.

– Поговорим так. Тебе, наверное, интересно, кто я?

– Если честно, не очень.

– Но всё же я скажу тебе, – голос гостьи стал деловым. – Я не простая вампирка, хотя очень на неё похожа. Я чародейка. В глубине леса мой дом.

– Я слышал о таких, как ты, – голос барса смягчился. – Тёмная магия покоряет своих адептов, превращая их в рабов.

– За всё нужно платить, – она пожала плечами. – Мне нужно не много. Всего несколько капель крови. Мне не нужна твоя смерть.

Он ей верил. Так как знал, что ложь ей не поможет.

– Нет. Ты ничего не получишь, – немного сожалея, сказал Барс.

– Послушай, странник, – обратилась она к нему, слегка подавшись вперед. – Я, правда, не желаю тебе зла. Просто я не могу по-другому.

– Я не дам тебе крови. Прости, – в тоне Барса звучало искренне извинение. – Я знаю, что меня ждёт потом. Ты будешь приходить вечно.

– Это не так плохо. Ты можешь остаться со мной. Поверь, меня можно любить.

– Верю. Знаю, – спокойно признал он, любуясь ее формами, затянутыми в белый шелк. – Но не хочу я такой любви. Ты красива, и легко найдёшь другого.

– Ах, странник! Ты слишком молод, чтобы знать. Нет ничего страшнее отвергнутой женщины, – она смотрела на него зло.

– Эту истину я давно познал, – усмехнулся Барс. Больше не ей, а своим воспоминаниям, вдруг вспыхнувшим в голове. – Но, поверь, у меня нет выбора.

– Выбор есть всегда, странник, – насмешливо напомнила она, по-кошачьи склонив голову на бок. – Ты выглядишь не глупым. И вряд ли веришь во все эти суеверия, о которых мы говорили.

– Вот именно, – поддержал ее Барс. – Я не глуп. Может, это и правда ложь. Что будешь приходить всегда. Ради нескольких капель крови. Но ведь тебе этого мало, да?

Он рассматривал ее уже совсем по-другому, будто изучал. Будто видел насквозь ее душу. Она молчала и злилась.

– Тебе мало крови, – сам себе ответил он. – Тебе нужна власть. Нужно, чтобы я полностью подчинился тебе. Просто потому, что ты по-другому не можешь. Тебе нравится играть чужими жизнями.

– А тебе нет? – зло кинула она.

– Нет, – прислушавшись к себе, ответил он. – Я не такой, как нужен тебе. Я не хочу славы, подвигов и боев, я устал от чужой крови.

– А я ею живу, – напомнила она. – А тебе… Что тебе нужно?

– То же, что и любому другому члену моего клана, – пожал плечами Барс. – Встретить предназначение и выполнить своей долг. Для которого и родится каждый воин-кот.

– И уж конечно я не могу стать твоим предназначением, – жестоко рассмеялась она. – Ты создан для светлых, радужных свершений, а я – лишь темная жрица, недостойная, жалкая…

– Каждый сам делает свой выбор, – не подумав, ответил он. И тут же пожалел об этом, глядя. Как она поджала губы, приняв обиду и …решение.

– Тогда я уйду. Но мы ещё встретимся, если ты переживёшь эту ночь.

Незваная гостья исчезла так быстро, что он даже не успел что-то сказать ей вслед. Барсу было жаль так отпускать её. Он не хотел наживать врагов. Теперь поздно. Воин посмотрел на меч. Серебряный клинок лежал у его ног. Барс готовился к худшему.