Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

Калымдай, заёрзал.

– Ты чего?

– Смотрите, Федор Васильевич, началось.

Минут десять ничего не происходило, а потом друг за другом стали вылезать во двор участковый, бабка, а за ними уже и Митька, тащивший за шиворот мокрого Карабуха.

– Сволочи! – прошипел ротмистр. – Водой пытали! Там же холодина внизу жуткая!

Яга с Ивашовым уселись на крыльцо терема, а Карабуха со связанными сзади руками, Митька усадил на чурбачок перед ними и сам остался рядом настороже.

О чем они говорили, слышно не было, но допрос продолжался минут десять. Участковый о чем-то допытывался и выражение его лица менялось, становясь, то добрым и ласковым, то злым и угрожающим. Бабка всё время кивала головой, а Митька время от времени отвешивал Карабуху подзатыльники.

– Смотрите-смотрите, вот он! – зашептал вдруг Михалыч. – Справа угол!

Точно. Из-за угла, направляясь к крыльцу, выходил черный кот.

Да какой там кот – это был настоящий котяра, спиной наверняка достающий мне до колена, а хвостом так вообще, до груди! Видать бабка пичкала котика исключительно натуральными продуктами и без всякой экономии. А может и опыты, какие свои ведьмовские на нем проводила вот и вымахал котик в эдакую зверюгу.

Кот тем временем достиг крыльца, легко запрыгнул на него и усевшись рядом с участковым, вперил злющий взгляд в пленника.

Шамахан вдруг поник головой, опустил плечи и что-то пробормотал. Участковый с бабкой довольно переглянулись и один из стрельцов после кивка Ивашова, перерубил веревку на руках Карабуха.

– Теперь внимательно! – прошептал Калымдай.

Допрос во дворе отделения продолжался, только теперь пленник вскочил с чурбачка и что-то горячо рассказывал, размахивая руками. Он махал руками так натурально, что я чуть не пропустил тот момент, когда он среди взмахов наложил крест на кота. Я затаил дыхание. Ничего! Кот даже не почесался.

Я опять перевел взгляд на шамахана. Он выпрямился, повернулся в нашу сторону, мотнул отрицательно головой и вдруг стащил с себя штаны, изогнулся самым невероятным образом и, укусив себя за хвост, рухнул замертво!

Ротмистр скрипнул зубами:

– Всё, брат, отдыхай теперь. Мы не забудем и не простим.

Михалыч тихо шепнул мне на ухо:

– Самоубился парень.

Ох…

Я сочувствующе положил руку на плечо Калымдая:

– Героем парень погиб. За дело, да и чести не потеряв.

Он кивнул:

– Всё правильно сделал. Его всё равно к царским палачам потащили бы, а от них живыми не уходят. А отбить бы его мы не смогли.

Мы молча отползли на центр чердака и уселись, не глядя друг на друга.

– Ладно, – сказал Калымдай, – с этим делом покончили. Что дальше?

– Дальше – не спешим, Калымдай. Поручение Кощея-батюшки на счет кота мы выполнили, доложу ему сейчас. А пока действуем, как и раньше. Панику насаждаем в городе, а Гороху и участковому дело запутываем. Они уже засуетились, нам теперь только подогревать их время от времени и нужно. А сами будем ждать следующих приказов.

– Понял.

– Поставь тут наблюдателя, пусть глаз с отделения не сводит и чуть что, сразу докладывает.

– Сделаю.

– Мы с Михалычем и Машей пойдем сейчас по городу погуляем, обстановку прощупаем. И всё время держим связь друг с другом.

– Ясно. Вы, Федор Васильевич, будете с дворцом связываться, отойдите от милицейского терема подальше. Бабка может колдовскую вещь учуять.

– Ага, понятно, спасибо. Ну, всё, расходимся.

* * *

Было уже около полудня, когда мы вышли на нашу первую вылазку по Лукошкино.

Солнышко пригревало, но в меру, людей на улицах было мало, а какой тут был воздух… По сравнению с моим временем фантастика просто. Если, конечно, вы шли и смотрели под ноги хоть изредка, а не как я, вертя головой во все стороны, как японские туристы на Красной площади. Навозная куча, в которую я гордо вступил, была далеко не единственная на улицах, по которым не только катались на лошадках, но и гоняли коров, как стадами, так и поодиночке. Но надо признаться, хорошего впечатления от этого милого городка у меня не убавилось и я, шаркая подошвой сапога по зарослям травы вдоль заборов, поспешал за моим дедком и моей русифицированной вапмиршей.

Сначала мы нашли подходящий, небольшой заросший лопухами и прочим бурьяном, пустырь, где я связался с Кощеем.

– Алло? Ваше Величество? Алло?

– Чего орёшь-то?

– Не отвлекаю, Ваше Величество?

– Говори.

– Обычный кот у бабки, короче. Здоровая тварь неестественных размеров, но никак не демонических сил. На наложение креста никак он не отреагировал.

– Плохо. Не то чтобы совсем уж плохо, но многое могло проясниться.

– Так точно, Государь. Какие будут приказания?

– Действуйте далее по плану.

– А у нас есть план? – удивился я. – А можно с ним ознакомиться?

– Вноси бардак и панику! – рявкнул Кощей. – И ищи следы присутствия адских сил. Всё, работайте.

И он отключился.

– Ну что там, милок? – подошел Михалыч, стоящий во время разговора на стрёме. – Что Кощей-батюшка сказал?

– Привет тебе передавал, дед. Всё переживал, не намочил ли ты ноги и велел настрого наказать, чтобы шапку одевать не забывал. Звал на чай, а плюшки, сказал, потом выдаст. Каждому персонально.