У остывшей реки

– Не важно, – хмыкнул генерал, не давая зятю договорить. – Мясокомби-нат надо обанкротить, затем конкурсное управление и выкуп за гроши.

– Но как?! – Спросил зять. – Это же сложно!

– Да, папа, – опять подала голос дочка. – Не мы же с Тимофеем будем этим заниматься. Нужны надежные грамотные люди. – Лина заговорила уже деловым, а не одесским тоном.

– Все есть! – успокоил тесть. – Мои друзья все сделают в лучшем виде. Когда комбинат снова заработает, всю продукцию – в Москву. Вам десять процентов с чистой прибыли. Поверьте, это будут хорошие деньги. Весь бизнес-план проработан от и до.

Лина, как никак выпускница «Плехановки», прокрутила ситуацию в голове, как в компьютере, за две секунды, и, видя, что муженек приподнял руку, желая что-то сказать, мягко, но твердо взяла его ладонь в свои обе и прижала к столу:

– Мы согласны…

Все произошло точно по генеральскому сценарию. Мясокомбинат обанкротили, затем его купили москвичи. Слегка поменяв ассортимент, снова запустили производство. Основную продукцию везли в столицу. В Зареченске сбывали сардельки, сосиски да еще кое-какую мелочь. Раз в три месяца глава с супругой получали «квартальную премию». Лина радовалась: надо же, ничего не делаешь, а, бабки, летят. Да еще какие! Не чета магазинным доходам.

Она живо смекнула, что подобные операции можно прокручивать и самим. Теперь, когда к ней подкатывали с просьбами посодействовать в бизнесе, ставила условие: за решение проблемы двадцать процентов с прибыли. Она увеличила отцовскую таксу вдвое.

Кто артачился, тому перекрывали «кислород». Намертво! Ни одно согласование, никакую чиновничью закорючку невозможно было получить без разрешения главной районной советницы. Не хочешь платить? Значит, никакого бизнеса в Зареченском районе у тебя не будет!

Однажды предприниматель из областного центра подрулил напрямую к Трёхину. Минуя Лину! Он слышал, что без благословления супружницы главы у него в Зареченске ничего не выгорит, но самонадеянно полагал, что уже протоптал дорожку. Его приятель из облдепартамента по развитию предпринимательства позвонил Трёхину и попросил «принять и посодействовать».

– Пусть приезжает, – нехотя, как бы между прочим, проговорил Тимофей Григорьевич. – Встретимся, отчего же. Поговорим.

Предприниматель приехал и предложил на окраине Зареченска построить автозаправочную станцию с минимаркетом, шиномонтажом и мелкими ремонтными услугами. Под шиномонтаж наметил использовать бывшее помещение стационарного поста ГАИ, которое пустовало уже лет пять. Предприниматель увлеченно рассказывал, какое удобство АЗС сулит не только жителям Зареченска, но и транзитному транспорту. Но, видя, что глава не проявляет ни малейшего интереса к его проекту, бизнесмен умолк.

Трёхин поднялся с кресла, подошел к окну и посмотрел на зеленеющие деревья в сквере около райадминистрации. Его внимание привлекли два воробья, которые дрались из-за хлебной корки около весенней лужицы. Сначала победил было тот, что покрупнее, но только он отвлекся на секунду, чтобы попить воды из лужи, как маленький воробышек юркнул с яблоневой ветки вниз и, на лету схватив корку, упорхнул из сквера.

«Кто смел – тот и съел», – усмехнулся про себя Тимофей Григорьевич и, подойдя к столу, опустился в кресло. Он пристально посмотрел в глаза губернскому визитеру и тихо, как бы нехотя, спросил:

– А что я буду иметь от этого вашего проекта?

Бизнесмен решил, что глава проявляет живейший интерес к предстоящей стройке и принимает его предложение. Он стал говорить о будущих налоговых поступлениях в районную казну, о дополнительных рабочих местах, об эстетическом облике Зареченска. Но Трёхин перебил его:

– Вот что, господин хороший. У нас по генплану на этом месте будет гостиничный комплекс. Ваша АЗС, к сожалению, сюда не вписывается.

– Но ведь план можно скорректировать! – встрепенулся гость.

– Все! Разговор окончен!

Бизнесмен опешил:

– Тимофей Григорьевич, я хотел…

– Я сказал вам свое мнение. До свидания!..

А месяц спустя, проезжая Зареченск, предприниматель остолбенел. Там, где он хотел «приткнуть» свой автозаправочный комплекс, вовсю строили небольшую газозаправочную станцию. Без минимаркета и шиномонтажа. Он навел справки и с удивлением узнал, что место под строительство получил бизнесмен из соседнего региона.

Они были знакомы, не раз встречались по делам. Только тот занимался газовыми АЗС.

Он позвонил удачливому сопернику:

– Как тебе удалось уломать «хозяина»?

– А я сначала – к хозяйке. Она потребовала двадцать процентов!

– Но ведь это грабеж!

– А куда деваться? Лучше синица в руках, чем утка под кроватью. Да и вообще: главное – ввязаться в драку, а там видно будет. Может, эмир помрет, или ишак сдохнет…

По пятницам Трёхин пристрастился ходить в ресторан. Иногда вместе с супругой, но чаще один. После окончания рабочего дня шофер отвозил его в одно и то же место – «Оазис». Так назывался ресторан в центре города. Хозяин, азербайджанец Рустам, один из первых проторил дорожку к новоиспеченному главе района. По дешевке выкупил добротное здание бывшего райпотребсоюза. Конечно, не без помощи Трёхина, за что платил ему десять процентов с прибыли. Кроме того, глава приходил сюда как домой: пил и ел на халяву.

В пятницу в ресторане бардачный день. Играет оркестр, чернявый паренек с жидкой бородкой и вертлявая девица под «минусовку» поют, развлекая публику. Репертуар у них отработан: сначала медленные песни, без куража, а потом добавляют азарта, особенно под заказ, расходятся вовсю. Если приходит Трёхин – не обходится без «конфеток-бараночек». Музыканты уже знают пристрастия районного босса. Они запевают, а когда доходит до припева, Тимофей Григорьевич, изрядно приняв на грудь, вскакивает с места, берет микрофон и поет сам. Публика в восторге от поющего райглавы, который также рад «оторваться»…

Чаще всего загул начинается в пятницу, продолжается в субботу и заканчивается в воскресенье ночью. В понедельник Трёхин идет на работу с великого бодуна. Проведя планерку, запирается в кабинете, «поправляет» здоровье коньячком. Так и проходит рабочий день: за телефонными разговорами, приемом редких посетителей, подходами к мини-бару.

Как-то, придя из ресторана поздно вечером в пятницу, он застал супругу на кухне, где она в одиночестве лениво потягивала «текилку». Вообще-то Ангелина Львовна была равнодушна к выпивке. Правда, в хорошей компании под настроение могла выпить рюмку-другую водки или коньяку. Вино не признавала и, когда кто-нибудь потчевал ее испанским или аргентинским вином, отнекивалась:

– За сто пятьдесят рублей купить в Аргентине, привезти сюда, перепродать три раза с хорошей наценкой. Не верю! Размешали где-нибудь в Подмосковье в подвале спирт с водой, добавили красителя и ароматизатора – и вперед! – И, чуть помедлив, добавляла с сарказмом классическое: – Бургундское, ярославского разлива! Так что мне лучше водочки!

Но последнее время пристрастилась к «текилке». Тем более что, бросив торговлю, Лина заскучала, у нее появилось много свободного времени. Сын – студент, живет в Москве (ему купили «однушку») учится в престижном институте. Тимоха пропадает на работе. А что остается делать ей, энергичной еще не старой женщине? Не к прилавку же вставать! И она, когда одна, когда с подругами, позволяла себе рюмку-другую мексиканской кактусовки.

Сегодня у Лины было неважное настроение, и она устроилась на кухне. Трёхин, пройдя из коридора «на огонек» и моментально оценив сервировку стола, широко и притворно улыбнулся:

– По какому поводу переводим капиталистическое пойло? Да еще в одиночестве?

Супруга сделала глоток и медленно, тягуче взглянула на благоверного:

– Не всем же в ресторанах веселиться! С Лариской на пару, наверное, песни пел? Смотри, узнаю – выгоню ее без выходного пособия. А тебе оторву одно место…

Тимоха взял стул, присел к столу и плеснул себе «текилы» в чайную кружку:

– Господь с тобой, Лина! Какая Лариса? Всегда один хожу… Когда без тебя, конечно, – путано закончил он.

Трёхин выпил, зажевал лимоном и снова взглянул на жену:

– Ты чего такая смурная?

– А с чего веселиться?! Мне здесь оркестры песен не играют!.. Не то что некоторым… – с подначкой добавила уже спокойно.

– Да ладно тебе, Линусь! Ну, выпил немного в «Оазисе». От этого турка…

– Азербайджанца – поправила жена.

– Да все одно… От этого Рустама не убудет. И так всего десять процентов платит.

Тимофей плеснул в чашку, хотел было поднять, но Ангелина перехватила руку:

– Погоди. – И немного погодя: – У тебя Васька Николаев в райэлектросетях работает?

– Это с которым в одном доме когда-то жили?